Переиграть

      На следующий день Северус проснулся рано, когда небо за окном только начинало светлеть. Голова казалась тяжёлой, будто налитой свинцом, но сна почему-то не было ни в одном глазу, и после нескольких тщетных попыток уснуть он всё же встал с кровати — она протяжно скрипнула ржавыми пружинами. Потом приготовил завтрак из того, что сумел найти на кухне, но есть не хотелось, а совы от Люциуса всё не было. Настроение ещё с прошлого дня не поднималось выше отметки «бывало и лучше» — на душе не то чтобы скребли кошки, нет, но где-то далеко, на краю сознания, едва заметно шевелилось гадкое чувство неудачи. Чтобы как-то скоротать время, Северус продолжил приводить дом в порядок. Палочка Эйлин слушалась лучше, чем в прошлый раз, и работа шла быстрее, а ещё она позволяла Северусу не думать: выключить разум, спрятать его в клетку этих старых стен и забыть хотя бы ненадолго обо всех напастях. О Волдеморте. О метках. О будущем. Об Эйлин. Их как будто и не существовало в течение этих коротких часов: только старые стены и мебель, дырявый потолок и капающий кран.       Уже совсем рассвело, когда раздался стук в дверь. Стучали громко, почти без перерывов, и за то время, пока Северус прятал волшебную палочку в рукав и шел к двери, в ушах у него едва не начало звенеть, так что желание проклясть нежданного гостя крепло с каждой секундой. А сам гость тем временем на проклятия не скупился — видимо, споткнувшись о выступающую доску крыльца и едва с него не свалившись, он принялся ругать и крыльцо, и доску, и дверь, и заодно хозяев. Северус не спешил открывать — человек снаружи не внушал доверия, да и голос его казался смутно знакомым… У Снейпов почти никогда не было гостей, и вряд ли нашёлся бы кто-то, кто решил бы просто взять и прийти к ним, тем более вот так, без предупреждения. Значит, это мог быть только Тобиас Снейп. Тобиас Снейп, о котором Северус за последние дни успел забыть и видеть которого был совершенно не рад.       Настроение тут же скатилось до уровня «отвратительное». Северус остановился у двери, не решаясь её открыть. Что, если просто не впускать его? Судя по всему, ключи он где-то потерял… Как и очередную работу, раз вернулся раньше — Эйлин обещала, что его не будет ещё несколько дней. Ругаться и барабанить в дверь Тобиас не переставал, и Северус подумал, что тот может и вовсе проломить её. Да и даже если он, не дождавшись, пока ему откроют, уйдёт, то наверняка ещё вернётся. Или попробует влезть в окно. Чинить заново ни дверь, ни окно не хотелось. К тому же от такого грохота рано или поздно проснётся Эйлин и всё равно откроет дверь… А Северус надеялся уйти раньше, чем она проснётся. Сумка с вещами давно была собрана, оставалось дождаться только письма от Люциуса. Ещё немного постояв у двери, Северус всё-таки нехотя распахнул её, и в нос ему тут же ударил запах дешёвого алкоголя. На пороге действительно стоял Тобиас Снейп, каким Северус его помнил — невысокий, черноволосый, с нездоровым цветом лица и недобрым взглядом. Его потрёпанная и кое-где покрытая грязными пятнами одежда, глаза с полопавшимися капиллярами и недельная щетина наряду с неприятным запахом легко позволяли понять, чем тот занимался последние дни. — Ты, — скривился Тобиас и сплюнул на землю. — Вернулся, значит.       Тобиас ввалился в дом, задев плечом Северуса, стоявшего в проходе, повернул на кухню, и там захлопали дверцы шкафчиков — видимо, Тобиас искал что-нибудь съедобное. Утро обещало теперь быть беспокойным и малоприятным. Северус закрыл дверь, от раздражения хлопнув ей громче обычного, и обернулся. По только что вычищенному полу от порога до кухни шла цепочка грязных следов — Тобиас не снял уличную обувь. Желание проклясть его чем-нибудь особенно гадким вспыхнуло с новой силой.       В какой-то момент в голове у Северуса промелькнула мысль — а ведь он действительно может просто взять и проклясть Тобиаса: Эйлин спит, соседи вряд ли будут скучать по какому-то пьянице. Только непростительные не стоит использовать, да и волшебная палочка Эйлин вряд ли даст ему сотворить что-то сложнее Обливиэйта… Но если постараться, то и им вполне можно обойтись.       Если тогда, во времена своей юности, Северус до зубовного скрежета ненавидел отца, то теперь чувствовал к нему только отвращение. Как можно всерьёз ненавидеть кого-то настолько никчёмного? Таких не ненавидят, а презирают. Тобиас шумно шарил по кухонным шкафчикам, громко говорил, бранился, а на полу от порога до кухни осталась цепочка грязных следов, и это не могло не раздражать. И так не лучшее настроение Северуса стремительно падало, хотелось, как в старые времена, поставить парочку неудовлетворительных отметок гриффиндорцам и прошипеть немного колкостей кому-нибудь, кто подвернётся под руку. Но сейчас в зоне досягаемости был только Тобиас. И колкостей здесь было бы мало.       Ещё не имея никакого плана, Северус дошёл до входа в кухню и замер в дверном проёме. Тобиас стоял к нему спиной, чуть сгорбившись, и держал что-то в руках. Услышав шаги, он обернулся, и Северус увидел, что это было — деньги. Тобиас считал деньги. Он искал на кухне вовсе не еду — он пытался найти деньги Эйлин, которые та прятала от него. Когда Северус понял это, то раздражение, которое он испытывал при виде Тобиаса, сменилось гневом. — Пошёл прочь, — буркнул Тобиас, засовывая мятые купюры в карман. — И не подумаю, — ответил Северус, зло сверля его взглядом. — Верни на место. — А то что? Превратишь меня в жабу?       Тобиас фыркнул и направился к выходу из кухни. Он остановился напротив Северуса, обдав его запахом алкоголя. С пару мгновений он молча смотрел на Северуса с недобрым прищуром, но тот даже в лице не изменился. — Сейчас же. Верни. Деньги. На место, — добавил в голос стальных ноток Северус. — Щ-щенок, — прошипел Тобиас и шагнул ещё немного вперёд, нависая над Северусом. — Уйди с дороги. — Нет.       Лицо Тобиаса от злости покраснело, он скрипнул зубами и замахнулся, но Северус оказался быстрее. Он выхватил палочку и отправил Тобиасу прямо в живот невербальный Остолбеней — тот даже осознать ничего не успел. Палочка довольно пускала искры и с охотой слушалась, так что заклинание вышло с первой попытки, почти в полную силу, и Тобиас застыл, как стоял, с занесённой перед ударом рукой и разъярённым выражением лица. Даже не двигаясь, он умудрялся раздражать, запах алкоголя точно въелся в его волосы и кожу так, что вся кухня им пропахла. И от запаха, и от самого Тобиаса хотелось избавиться как можно скорее. «Обливиэйт», — пробормотал Северус, морща нос, вытащил из кармана Тобиаса деньги и наскоро подправил его воспоминания так, чтобы он был уверен, что собирается прогуляться в соседний город, а после начисто стёр из его памяти домашний адрес и образ родной улицы.       Спустя пару мгновений Тобиас поморгал и, не бросив и взгляда на Северуса, напрочь забыв о нём, нетвёрдой походкой дошёл до порога и вышел на улицу. Хлопнула дверь. Если повезёт, то Тобиас Снейп здесь больше никогда не появится — от этой мысли настроение у Северуса даже немного улучшилось. Убрать грязь с пола и положить деньги на место было минутным делом, сложнее было навести порядок в переворошённых кухонных шкафах, а стоило открыть окна, и остатки неприятного запаха сгинули — ничто не напоминало о приходе Тобиаса, словно его тут и не было вовсе.       Время перешагнуло за полдень, когда послышался стук в окно. Северус раскрыл его, и в дом залетел серый филин. Сделав круг по комнате, он приземлился на спинку стула, внимательно и как-то даже надменно глядя на Северуса. На письме виднелась замысловатая печать — герб Малфоев. Стоило отвязать от лапы филина письмо, как он вылетел в окно, значит, по крайней мере ответа писать не нужно. Конверт оказался тяжеловат, а кроме письма внутри обнаружилась ещё и небольшая фигурка змеи из белого камня, вероятно, она и была порт-ключом. Приглашение было написано, очевидно, Прытко Пишущим пером — вряд ли кто-то из Малфоев стал бы сам выводить все эти петли и крючки, которыми изобиловал почерк, да и формулировка была сугубо официальной. Наверняка в кабинете Абраксаса Малфоя отыщется ещё дюжина точно таких же. Только в низу листа было несколько строчек, написанных рукой Люциуса.

Поговорил с отцом о переводе в Дурмстранг, объяснил тем, что там нет запрета на тёмную магию. (Если спросит, лучше отвечай так же.) Он обещал подумать. Но, кажется, догадывается, что это не главная причина. И будь осторожнее — твоему визиту он не очень рад. P.S. Порт-ключ в конверте, сработает ровно в два часа дня.

      Впрочем, о том, что старший Малфой вряд ли будет счастлив видеть гостя вроде него, Северус и сам догадывался — ещё бы, полукровка, да ещё и с детства живущий среди магглов. Конечно, среди чистокровных нередко практиковалось некое покровительство над перспективными, но нечистокровными колдунами и волшебницами, но по большей части эти отношения оставались деловыми, почти никогда не перерастая в дружеские или даже приятельские. Нетрудно догадаться, что Абраксас Малфой был бы куда больше рад, если бы Люциус пригласил кого-то вроде Нотта или хотя бы младшего Блэка…       Сунув приглашение в карман, Северус поднялся в свою комнату и достал из шкафа мантию, которую нужно было надеть перед отъездом — не приведи Мерлин показаться в меноре чистокровных волшебников в маггловской одежде. Мантия была, конечно, недорогой и давно не новой, но Северус заранее привёл её в надлежащий вид бытовыми чарами, и теперь, окинув её придирчивым взглядом, сделал вывод, что выглядит она по-прежнему не очень хорошо, но всё, что мог, он уже сделал.       К половине второго Эйлин так и не проснулась. Северус подозревал, что всему виной то, что диагностическим заклинанием он вчера слишком повлиял на её и так повреждённую проклятьем ауру, и потому чувствовал себя немного виноватым. А то, что он невольно подглядел то самое её воспоминание, создавало ощущение неловкости — слишком уж оно было личным и наверняка очень важным для Эйлин. Именно эти чувства заставили Северуса, выносившего сундук с вещами в гостиную, лишь ненадолго замявшись, пройти мимо двери в её комнату и не разбудить Эйлин, чтобы попрощаться. Но и уходить, не сказав даже «пока», было бы слишком грубо. Северус всё откладывал решение на потом, но за полчаса до назначенного времени он уже был готов к отъезду, а все остальные проблемы были решены. Через силу он начеркал пару строк на листе бумаги и оставил его на кухонном столе, прижав его край солонкой.       Как только он сделал это, порт-ключ в кармане мелко задрожал. Северус едва успел схватить сундук и мельком бросить взгляд на часы — без пятнадцати два — перед тем, как мир вокруг скрутило в спираль, а самого его потянуло куда-то. Спустя пару секунд он стоял недалеко от входа в Малфой-менор. Прямо на идеально ровном газоне. На пятнадцать минут раньше заявленного времени. «А вот и первое проявление недовольства хозяина дома», — с раздражением подумал Северус. Конечно, можно было бы оправдаться неправильно настроенным порт-ключом, если бы Северус не понимал, что у Малфоев, часто пользующихся подобными артефактами и наверняка имевших своего мастера для их настройки, просто не могло оказаться некачественного порт-ключа. А это значит, что его специально настроили именно так — Абраксас Малфой хочет заставить Северуса чувствовать себя неуютно. Неплохой способ избавиться от нежелательных друзей сына, не вступая в конфликт с самим сыном. Умно. Но не очень изобретательно. Северус ожидал чего-то более сложного: в конце концов, речь идёт о Малфоях.       Северус, хмыкнув своим мыслям, без зазрения совести прошёлся по газону к дорожке и не спеша направился к главному входу. Дойдя до закрытых дверей, он постучал. Прошла минута, две, три — никто не вышел, хотя Северус точно слышал, как кто-то небольшой, вроде домовика, мялся под дверью. Тогда он постучал ещё раз, чуть громче, и только тогда с громким хлопком на крыльце появился домовой эльф. — Добрый день, сэр, — пропищал тот, уставившись на Северуса, — могу я узнать цель визита? — Меня пригласил мистер Люциус Малфой сегодня, на два часа дня. Моё имя Северус Снейп, — ответил Северус, всё же понимая, что всё это совершенно не имеет смысла, тем более что по лицу домовика без труда можно было понять, что о приезде гостя тот давно осведомлён. — Конечно, — пискнул эльф и слишком поспешно добавил, испуганно выпучив глаза: — Можете предъявить приглашение? Без приглашения Добби не может вас впустить.       Только после этого Северус понял, что приглашение осталось в кармане других, маггловских брюк. Конечно, они были у него с собой, в сундуке, но искать их в ворохе одежды?.. Мысленно выругавшись, Северус оглядел домовика — тот съёжился под его взглядом, но молчал, с упрямством глядя в ответ. Договариваться бесполезно: если хозяева сказали не пускать без приглашения, он не пропустит, пусть даже все эти пропуски по приглашениям — простая формальность. Северус опустил сундук с вещами на землю. Щёлкнул замком и почти откинул крышку, как за дверью послышались шаги. Дверь распахнулась наполовину, и на пороге появился Люциус. Даже дома не забывавший об официальной мантии и мелочах вроде запонок. «Чистокровные», — со странной смесью ехидства и восхищения протянул внутренний голос Снейпа. — Без десяти два, — кивнул Малфой Северусу, — кажется, портключ всё-таки сработал раньше? — Да, — ответил тот, хоть вопрос и был скорее риторическим, — раньше и немного правее.       Люциус криво улыбнулся на шутку и жестом пригласил следовать за ним. Северус зашёл в дом, прихватив свой сундук, и дверь за ним захлопнулась сама собой, хотя, скорее всего, её закрыл домовой эльф. Внутри менор был… Мрачным. Гораздо мрачнее, чем его помнил Северус. Конечно, он не выглядел зловеще, даже наоборот: вполне мог сойти за обычный уютный дом кого-то, чей годовой доход явно больше, чем десятилетний заработок рядового профессора зелий, но было тут что-то такое, что Северус не мог объяснить. Как будто воздух был более плотным и вязким, чем любой другой. Теперь Северус вполне мог понять, зачем в той, прошлой жизни Люциус после смерти отца устроил перепланировку, а потом поменял в доме всё, начиная мебелью и заканчивая картинами на стенах: он хотел избавиться от этой мрачности. И если говорить честно, то это ему удавалось только до тех пор, пока в его доме не поселился Волдеморт. — Нужно поговорить, — бросил Люциус, пока вёл Северуса к гостевой комнате. — Не сейчас. Сейчас мне нужно кое-что закончить. Чуть позже. Но это важно.       Он не обернулся, говоря это, но Северус уловил в его голосе полузадушенное волнение — кажется, что-то ещё случилось. — Что-то серьёзное? — уточнил Северус, мысленно прикидывая, насколько это может ухудшить их и так незавидное положение. — Да… Нет. Не совсем. Я расскажу, — рассеянно ответил Люциус. У развилки он замедлился и обернулся к Северусу. — Налево гостевые спальни, они одинаковые, так что занимай любую. Минут через двадцать начнётся обед, домовик тебя отведёт. — Ясно, — пробормотал Северус, остановившись у своего поворота, и перехватил поудобнее ручку сундука.       Глядя на Люциуса, он и сам начал чувствовать слабое волнение. Северус хотел было сказать что-нибудь ещё, но любая фраза вроде «всё будет в порядке», призванная успокоить скорее его самого, казалась до жуткого глупой и неуместной, а больше ничего на ум не шло. В конце концов, он даже не знает ещё, что случилось. Люциус в спешке направился дальше по коридору, а Северус повернул налево, открыл первую попавшуюся дверь и зашел.       Гостевая спальня на первый взгляд казалась довольно уютной и была раза в три больше комнаты Северуса в Паучьем тупике, кровать не скрипела, шкафы стояли ровно, полочки были прочными — уже этого было достаточно, чтобы Северус остался доволен. К тому времени, когда домовик пришёл отвести его в столовую, Северус успел разложить вещи и найти парочку интересных книг в небольшом книжном шкафу.       Перед тем, как открыть дверь в столовую, Северус помедлил, прокручивая на всякий случай в памяти самые основные правила этикета. Лучше перестраховаться: если не выглядеть полным профаном перед Абраксасом Малфоем, то он, может, и передумает пытаться деликатно избавиться от Северуса. Пока выходило несложно: поздороваться первым, не говорить о политике, а лучше вообще не говорить, пока не спросят. — Добрый день, сэр, — обратился Северус, тщательно выверив уровень вежливости в тоне: не грубо, но и не льстиво. — Добрый. Северус Снейп, я так полагаю?.. — ответил Абраксас, бегло окинув Северуса взглядом, и указал жестом на место за столом. — Присаживайтесь.       Северусу показалось, что в этом обманчиво вежливом обращении на «вы» улавливались нотки пренебрежения. Он сел туда, куда ему указали, и оценил обстановку: на столе были только белоснежные скатерти с серебристой вышивкой, Люциуса ещё не было, а вот его отец сидел в нескольких футах от Северуса, сцепив пальцы в замок, и с каким-то неприятным прищуром наблюдал за ним. В общем и целом Абраксас Малфой внешне не во многом отличался от более взрослой версии Люциуса, разве что его черты лица были немного резче, и волосы он предпочитал собирать в низкий хвост. Если присмотреться, то можно было заметить и то, что между бровей у него пролегала тонкая морщинка, а тени вокруг глаз были темнее, отчего светло-серые глаза сильно выделялись и любой взгляд казался недобрым. — Северус Снейп, — особенно выделив интонацией фамилию, сказал Абраксас, когда пятиминутное молчание не заставило Северуса нервничать, — припоминаю… Кажется, ваша мать из Принцев? Была когда-то, по крайней мере. — Верно. Была, — ответил Северус, догадываясь, что этими словами его попытались уколоть, — когда-то. — И как поживает ваш дедушка? Он не появлялся в свете уже пару лет. Поговаривали даже, что его жизнь унесла драконья оспа.       Конечно, Абраксас Малфой не мог не знать, что Магнус Принц не общается ни с дочерью, ни с внуком, так что наверняка был осведомлён о том, как тот поживает, куда лучше самого Северуса. — Увы, я ни разу его не видел, и вряд ли смогу с уверенностью сказать даже, жив ли он, — сказал Северус. — Прискорбно, — протянул Малфой, даже не пытаясь изобразить сожаление, напротив, Северус точно слышал в его голосе удовлетворение. — А ведь если бы он признал вас как внука, вы бы стали богатым наследником. Какая жалость, что Магнус Принц не терпит… Полукровок.       Короткая пауза перед последним словом и особая интонация создавали впечатление, будто это слово произносилось через силу, как что-то не очень приличное, что-то, о чём не стоит упоминать в обществе. Северус замер на секунду. Игнорировать открытую провокацию уже не казалось возможным, а в голову пришло сразу несколько идей для исчерпывающего и достаточно язвительного ответа, но Северус пока был не в тех условиях, чтобы грубить влиятельным людям. Если бы у него только было уже звание Мастера зелий… Тогда никто бы не подумал тыкать ему в лицо его происхождением.       На самом деле Северус давно свыкся с тем, что он полукровка: он всё ещё помнил немало тех, кто кичился чистотой своей крови, а на деле в этой жизни имел только деньги, ничего собой не представляя как личность и не имея ни знаний, ни умений, ни достижений. Именно поэтому слова Малфоя почти не задевали так, как должны были, но очевидно презрительное отношение к себе раздражало. И всё-таки было во всей этой ситуации что-то странное: слишком уж грубой была провокация, а Малфои обычно действовали куда аккуратнее. В их стиле было подпортить жизнь неугодному единожды, но качественно. Так, чтобы к этому не пришлось возвращаться. Сегодня же на Северуса скинули сразу несколько мелких неурядиц, вдобавок ко всему не по-малфоевски простых: рано сработавший порт-ключ, неприветливый домовик на входе, да и к тому же прямым текстом высмеиваемая нечистокровность гостя… Абраксас Малфой без особых усилий мог бы намекнуть на неё менее очевидно, но намного обиднее. Да и зачем ему так активно нападать на какого-то пятикурсника? Неужели все остальные дела закончились?       Что-то здесь точно было не так. Северус внимательно всмотрелся в выражение лица Абраксаса, и тот насмешливо вскинул бровь. Он смотрел на Северуса, как на жука, случайно попавшего под его ботинок. Через пару минут молчания за дверью стали слышны приближающиеся звуки шагов, и в столовую зашёл Люциус. Он сел за стол по правую руку от отца и бросил беглый взгляд на Северуса — выражение его лица стало недоумевающим. Северус сидел за другой стороной стола и через два места от него. Зачем нужно было отсаживать его так далеко, он тоже не понимал, но предчувствовал очередную неприятность. — Мы тебя заждались. Уже сделал то, о чём я просил? — обратился к Люциусу Абраксас и, увидев ответный кивок, сказал: — Добби, накрой на стол.       Добби не показался, но раздался хлопок, и поручение тут же оказалось выполнено. Малфои неспешно принялись за первое блюдо, а Северус, глядя на количество столовых приборов, на секунду замер. Слева и справа от тарелки и даже перед ней ровно, как по линейке, лежали разных размеров и форм вилки, ножи и ложки. Конечно, не так уж их было много, всего штук семь в общей сложности, но для человека, привыкшего к одной вилке и одной ложке, и этого было достаточно, чтобы растеряться. Тут же стало ясно, зачем его посадили так далеко: оттуда ему не было видно, какие приборы берут сами Малфои. Для надёжности между ними стояла даже внушительных размеров трёхэтажная тарелка с фруктами, закрывающая обзор. — В чём дело, мистер Снейп? Почему вы не едите? — с напускным беспокойством поинтересовался Абраксас, затем как будто что-то вспомнив, добавил: — Ах, да… Как же я мог забыть, что вы с детства живёте среди магглов…       Конечно, он не мог этого забыть. Люциус беспокойно перевёл взгляд с отца на Северуса, только сейчас, очевидно, вспомнив, что тот большую часть столовых приборов видит едва ли не впервые. На деле, конечно, были времена, когда Северус легко отличал вилку для рыбы от вилки для мяса — в какой-то период до развоплощения Волдеморт любил эти аристократические замашки, и потому взять не ту ложку на обеде означало лишиться головы. Однако эти времена давно прошли, и столовый этикет Северус забыл, как страшный сон. — Мне попросить домовиков убрать лишние приборы? — Спасибо, не стоит, — возразил Северус, краем глаза заметив, что Люциус непринуждённым жестом немного отвёл левую руку в сторону так, чтобы Северус увидел правильный прибор. Этого оказалось достаточно, чтобы найти среди вилок нужную, а опознать правильный нож получилось и так.       Сразу после обеда Люциус увёл Северуса за собой, по пути ничего толком не сказав, и потому из-за взрывоопасной смеси нетерпения и беспокойства путь по коридорам менора показался Северусу бесконечно долгим и раздражающим, так что мысленно посетовать по дороге на манеру чистокровных строить лабиринты вместо домов он успел не раз. На самом же деле прошло всего несколько минут. Комната, в которую они зашли, была выполнена в традиционно слизеринских цветах: зелёном и серебряном, обставлена со вкусом и размахом, но почему-то показалась Северусу безликой и необжитой. А ещё ему думалось, что в коридоре было на пару градусов теплее. — Моя комната, — пояснил Люциус. — Нужно поговорить без свидетелей. Эти домовики шныряют всюду, только услышат что-то — тут же донесут отцу…       Люциус вздохнул и присел на край кровати, жестом указав на кресло рядом с книжным шкафом. Северус опустился в кресло. — Здесь был Тёмный Лорд, — не стал ходить вокруг да около Люциус. — Когда? — спросил Северус, подавшись вперёд в кресле, и, сам того не заметив, вцепился пальцами в подлокотники. — Вчера вечером, — ответил Люциус. — Разговаривал с отцом. Мне кажется, он к чему-то готовится. — Готовится? —  Северус нахмурился: насколько он помнил, первые акты устрашения и вообще террористическая деятельность Пожирателей начались почти на полгода позже. — Почему ты так решил? — Не знаю, — Люциус нервно облизал губы, — просто кажется. Предчувствие. И он вёл себя так… Косился на всех подозрительно, перед уходом зачем-то проверил мою метку. Его не было несколько месяцев, а теперь он зашёл на десять минут ради одного разговора? Вряд ли всё так просто.       С этим нельзя было не согласиться. Но что же должно произойти? Или уже происходит? Северус знал о деятельности Волдеморта на этом отрезке времени только из газет и со слов других Пожирателей — сам он вступил в их ряды только двумя годами позже. Но до этого он был уверен, что в нынешние годы те сидели тихо, увеличивали численность последователей и строили планы. Если это не так, а за кулисами происходило что-то ещё, то к чему нужно готовиться? — Было ещё что-то странное? — поинтересовался Северус. — Может, ты слышал, о чём они говорили? — Нет, они закрылись чарами, — Люциус покачал головой, чуть слышно постукивая пальцами по боковой стенке кровати, — но я видел. Немного. Понимаешь, они о чём-то спорили, отец был в ярости, я думал, он сейчас выставит его из дома, но… — Но?.. — переспросил Северус, когда Люциус замялся, словно не находя слов. — Я не знаю. Когда они вышли из комнаты, отец ему улыбался, как будто ничего не было. Руку ему пожал. Проводил до калитки, — Люциус говорил быстро, рвано, переводя взгляд из стороны в сторону. — Чёрт, да он даже к министру так уважительно не относится!       Люциус дёрнулся, видимо, едва подавив порыв вскочить и пройтись по комнате, вздохнул, успокаиваясь, и устало провёл рукой по лицу. Северус смотрел на него и не двигался: он начинал понимать, что именно уже начало происходить, и это осознание пробегало мурашками по спине, парализовало.«Неужели чистокровные семьи поддержали его?» — пронеслось в его памяти удивлённое восклицание Люциуса. Поддержали. В конце концов, в ментальной магии Волдеморт был очень силён. Ненавязчивая закладка в сознание главы каждой из таких семей, и они не успеют сориентироваться и сбежать от его влияния вовремя. Всё гениальное просто. — И он до сих пор странно себя ведёт. Приказал домовикам выкинуть книгу, которую ещё вчера читал, только из-за того, что её автор женат на маггле, — Люциус мотнул головой, возмущённо фыркнув. — Между прочим, хорошая книга. И его сегодняшние выпады в твою сторону… — Заставляют держаться в форме. Не страшно. — В любом случае, мне жаль, что так вышло. Я не думал, что отец опустится до такого, — сказав это, Люциус ненадолго замолчал, только после этого продолжив: — Мне кажется, что это Лорд что-то с ним сделал. — Скорее всего, — вздохнул Северус. — Ментальная магия, может? — Вот и я так подумал. Зелья от ментального воздействия в запасе у нас нет, так что пришлось варить, закончил как раз перед обедом. Не взглянешь на него?       Это лаконично объясняло, куда Люциус так спешил днём — доделывать зелье. У Северуса, конечно, были сомнения в том, что стандартное средство против ментальных воздействий сможет нейтрализовать магию Волдеморта — слишком уж тот силён, но попробовать стоило. К тому же он помнил пару способов увеличить эффективность зелья… — Конечно. Уже думал, как подлить его отцу? — Сориентируюсь на месте, — ответил Люциус тоном, ясно дающим понять, что это дело для него на раз плюнуть. — Меня больше волнует то, что даже если зелье и сработает, то Тёмный Лорд может прийти ещё раз. — И он придёт, — пробормотал Северус, — обязательно. — Притом я, если честно, понятия не имею, как с ним можно справиться, — признался Люциус, сокрушённо качая головой. — Я видел его вчера.       Северус понимал, что это означало. У Волдеморта всегда была гнетущая аура и он специально не сдерживал магическую силу, чтобы та клубилась вокруг него, и потому даже матёрым Пожирателям рядом с ним, бывало, трудно дышалось — ноги как будто прирастали к полу, и инстинктивный ужас, неотличимый от ужаса кролика, нос к носу столкнувшегося с удавом, не давал связать и пары слов. Волдеморту нравилось внушать страх. И сейчас он был на пике своих сил. Что могут два шестнадцатилетних подростка ему противопоставить? Пусть даже морально Северусу было почти сорок, но сейчас, в этом времени, он даже школу официально не закончил. — Лучше пытаться сделать хоть что-то, чем сидеть сложа руки, ты сам говорил, — напомнил Северус. — Но вдвоём нам точно ничего не удастся, в этом можно не сомневаться. Обезвредить Тёмного Лорда нам совершенно очевидно не по силам, но и просто избавиться от метки — тоже: не я один искал способ в прошлой жизни, но никто из тех, кто искал, не преуспел. — Думаешь привлечь кого-то ещё? — задумался Люциус. — Кого? — Ну, — протянул Северус, — а как насчёт твоего отца?