Переиграть

— И что же? Я жду конкретного ответа. — Вы его получите, сэр, сразу, как только я смогу убедиться в том, что правдивость моих слов не будет подвергнута сомнению, — хмыкнул Северус. — Не засвидетельствуете клятву? Абраксас в ответ только вскинул бровь то ли немного удивлённо, то ли с долей скептицизма, но волшебную палочку достал.       Доверие теперь становилось камнем преткновения. При условии сотрудничества именно доверие играет ключевую роль: координирует действия отдельных людей, делает их единой системой, которая работает продуктивнее, чем её части отдельно друг от друга. Оно же способно погубить всё дело, если не будет оправдано. Если сейчас не завоевать доверие Абраксаса Малфоя, о его содействии можно и не мечтать. И хоть Северус едва ли желал снова навешивать на себя обязательства Непреложного Обета даже на пару часов, это было необходимо. В идеале нужно бы и от Абраксаса добиться парочки клятв о ненанесении вреда — с некоторых пор Северус стал трястись над целостностью своей памяти куда сильнее. Но это может потерпеть. В конце концов, у Северуса есть информация, которую наверняка получится на эти клятвы выменять.       Переглянувшись с Люциусом, Северус протянул ему руку, как для рукопожатия. Люциус чуть помедлил, потом кивнул — план действий они уже обсудили заранее — и скрепил их руки, обхватив пальцами запястье Северуса.  — Клянёшься ли ты, Северус Снейп, здесь и сейчас, не говорить ни слова лжи до тех пор, пока не взойдёт солнце? Клянёшься не вводить в заблуждение хозяев дома и отвечать на вопросы точно и однозначно? Клянёшься не утаивать важного и не перемещать на первый план значение мелочей? — Клянусь, — отвечал Северус на каждый новый вопрос, наблюдая за вырывающимися из волшебной палочки Абраксаса красными лентами с золотыми всполохами.       Они, переливаясь, опутывали сцепленные руки очередным витком с каждой новой клятвой. Когда-то точно так же вокруг запястья Северуса обвивалась и клятва Дамблдору — в отличие от нынешней, она не имела очерченной временной границы и прекращала своё существование не раньше смерти того, кому была дана. Рассеивается ли она после — неизвестно. Северус не рискнул проверить это на практике. — Свидетельствую, — проговорил Абраксас, и ленты, вспыхнув напоследок, растаяли в воздухе. — Рассказывайте, мистер Снейп. Вы меня заинтересовали. — Рад слышать, сэр, — хмыкнул Северус, отпустив запястье Люциуса, — и надеюсь, что ваша заинтересованность проживёт до конца моей истории. Скажите, вы имели дело с Маховиками времени? — Министерство ввело запрет на их использование ещё несколько десятков лет назад. Даже о их существовании как таковом знают не все, особенно среди магглокровок, — ответил Абраксас, насмешливо вскинув бровь. — Молодой человек, кажется, совсем недавно вы предпочитали говорить прямо, а теперь сами начинаете издалека. Так быстро меняете предпочтения?       «Хочешь втереться в доверие человека — подражай его манере говорить», — Северус эту маленькую хитрость знал наизусть, хоть и использовал всего несколько раз, и то только в стане Волдеморта. Тогда это было необходимостью, в остальном же подражание чему-то или кому-то вызывало у Северуса стойкое отвращение. А сейчас он, убедив себя использовать пару уловок, с треском провалился. Досадно. — Скорее поступаюсь своими предпочтениями, чтобы направить разговор в правильное русло. С медленной рекой это сделать куда проще, — сказал, поджав губы и упрямо игнорируя чужую насмешку, Северус. — Однако вы довольно осведомлены о Маховиках. Хорошо. Значит, для вас не будет неожиданностью то, что прыжок во времени можно совершить и иначе. — И что же? Какая разница, каков способ, если есть запрет на вмешательство? — несколько посерьёзнел Абраксас, кажется, догадываясь, к чему всё идёт. — А если его нет? Если можно обратить время вспять, сделав прошлое настоящим? Просто отмотать историю в самое начало и продолжить её иначе? — Хотите сказать, что это возможно? — с ноткой скептицизма ответил вопросом на вопрос Абраксас и чуть нахмурился, постукивая пальцами по рукояти трости. — Да, хотя и непросто. Я — прямое тому доказательство.       Абраксас нахмурился сильнее, смерил нечитаемым взглядом Северуса, но какое-то время молчал. Остатки насмешки в его взгляде и выражении лица растаяли, оставив настороженность и немного беспокойства. — Хорошо, что вы дали клятву сразу, — безэмоционально проговорил он, — потому что услышь я такое в других обстоятельствах — выставил бы за дверь.        «…Сразу после масштабного сеанса легилименции», — мысленно продолжил Северус, так же мысленно усмехнулся, но отвечать не стал. Да и зачем? Цели он достиг: его слова Абраксаса явно заинтересовали, и лишняя инициатива этот интерес только ослабит. Рыбка уже на крючке, осталось только следить, чтобы не сорвалась, а в этом деле спешка не нужна. Пусть теперь спрашивает сам. Тем более что Люциус взглядом намекал Северусу, что сейчас лучше подождать: Абраксас явно обдумывал ситуацию в ускоренном темпе, и вряд ли он любил, когда его отвлекают. — Вам есть, что мне рассказать, — заключил Абраксас после короткого молчания, — иначе бы вас здесь не было. Я даже могу предположить, что эта информация действительно будет… Весьма полезной. Но какую цель преследуете вы? Хотите обменять сведения на деньги? Или на тёплое местечко в Министерстве? — А вы не верите в мои благие намерения? Может, я просто хочу помочь? — хмыкнул на эту провокацию Северус.       А это абсолютно точно была провокация. Абраксас не мог не понять, что Северус и Люциус действуют заодно. Ситуация получалась несколько щекотливая: требовать денег за информацию в присутствии друга после того, как обещал ему помочь… Не то чтобы неправильно: знания и вправду имеют свою немалую цену, но как-то неприятно, что ли. Неэтично. Люциус бы понял и едва ли осудил, но… Деловые и дружеские отношения избегают смешивать — из этого редко получается что-то хорошее. Да и гордость не позволила бы Северусу принять чужие деньги, брошенные, как какая-то подачка нищему — именно так это предложение и звучало из уст Абраксаса. А Северус даже в самом бедственном положении подачек не принимал.       Северус надеялся, что прошлые попытки Абраксаса деликатно избавить сына от нежелательного друга были результатом чар, а сам он предпочитал не вмешиваться… Теперь можно было сделать вывод, что чары просто усилили неприязнь ко всем нечистокровным, и потому действия Абраксаса иногда доходили до абсурда, выступали за рамки, но всегда отвечали желаниям его самого. Увы, ничего не остаётся, как признать, что спокойной жизни ждать не приходится. Разве что Абраксас рассудит, что Северус сейчас ему полезен, и отложит эти свои планы на потом. — Все намерения благие. В первую очередь, для самого себя, — ответил Абраксас. — Если вы хотите сказать, что действуете только из соображений альтруизма, то я не поверю. Даже учитывая клятву. — Не только. Боюсь, что я тоже заинтересованное лицо, и цель у нас общая. Так что, снабдив вас некоторой информацией, я и сам окажусь в выигрыше. — Цель? И какая же «у нас» может быть общая цель? — снова прорезалась насмешка в интонации Абраксаса.       Северус только стиснул зубы и отчаянно пожелал, чтобы всё это поскорее закончилось. Он отучится, получит «мастера» по зельям, и никто больше не посмеет смотреть на него свысока. Снова стать подростком оказалось куда утомительнее, чем казалось сначала. — Самая очевидная, — Северус едва удержался, чтобы не процедить это сквозь зубы, но вовремя успокоился, выдавая своё недовольство только взглядом, которым в своё бытьё профессором вполне успешно заставлял львиную долю учеников заикаться. — Та, которую вы именуете Тёмным Лордом. Я правильно понимаю, что вы не встанете под его знамёна снова? Или ментальная закладка — это милое хобби вашего лидера? В противном случае моя информация очень вам понадобится. Боюсь даже, что без неё вы не сможете одержать победу. — А с ней? — А с ней появится такая возможность. — Вот как, — хмыкнул Абраксас и выдержал небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Тогда я вас слушаю. У меня мало времени. — Только если вы дадите клятву ни до, ни после того, как я поделюсь с вами информацией, не причинять мне вреда. В частности, моей памяти. Она мне, знаете ли, дорога. — А если я откажусь? — сказал Абраксас, вскинув левую бровь. — Тогда я не стану с вами сотрудничать, — отрезал Северус.       Глаза Абраксаса опасно блеснули, и Люциус, немного раздражённый тем, что разговор проходит без него, насторожился — ситуация могла вылиться во что-то неприятное. Но хоть какая-то гарантия безопасности Северусу была необходима, и Абраксас не мог этого не понимать. А если уж ему так претит идея давать клятву какому-то подростку-полукровке… Что ж, стоит намекнуть, что этот полукровка не так прост, как кажется. — А вы смелый юноша, — заметил Абраксас с недоброй улыбкой, сверля Северуса тяжёлым взглядом, — очень смелый и безрассудный. — Ну что вы. Напротив, я трезво оцениваю своё положение, — возразил Северус, не отводя глаз. — Осмелюсь вас предупредить, Тёмный Лорд избегал заглядывать в мои мысли в последние пятнадцать лет…        «…И вам это тем более не светит», — так и не озвученное окончание фразы, впрочем, легко угадывалось. И, судя по всему, намёк был понят: единственный способ добыть информацию у Снейпа — это договориться по-хорошему. Абраксас немного помолчал, не разрывая зрительный контакт, потом вдруг как-то немного снисходительно усмехнулся, но взгляд его при этом изменился: стал внимательнее и осторожнее. В конце концов, сильнее Лорда он точно не был и потому вряд ли смог бы сломать ментальный щит Северуса. Это было бы по силам Дамблдору, может быть, Волдеморту, но никак не Малфою. — Хорошо, будет клятва, — сказал Абраксас, — И быстрее приступим к делу.       Разговор плавно переместился в кабинет Абраксаса — довольно просторную комнату с парой-тройкой кожаных кресел, массивным письменным столом, ковром и ровным рядом книжных шкафов вдоль стен. Но самое важное — здесь был омут памяти. Конечно, если показывать в нём всё, то на историю уйдёт слишком много времени, и гораздо проще рассказать на словах… Однако Северус собирался выбрать парочку самых плохих воспоминаний о Волдеморте и Пожирателях и показать их Абраксасу. Для наглядности. И чтобы дать ему дополнительную мотивацию избавиться от Лорда как можно скорее. Лучший союзник — тот, кто напрямую заинтересован в результате.        Абраксас слушал, сцепив пальцы в замок, только иногда уточняя что-то, и его выражение лица по мере повествования становилось всё мрачнее и мрачнее. Люциус, который и так знал уже многое, думал о чём-то, глядя куда-то в сторону, и, казалось, мысленно был не здесь. Впрочем, он услышал мало нового: Северус делился информацией скупо, вычленяя из цельной истории только то, что относится к делу и может помочь. Ничего лишнего. О Дамблдоре Северус умолчал, как и о большей части фактов из своей биографии: незачем разбрасываться лишними знаниями. Вместо этого он сделал акцент именно на деятельности Волдеморта, на том, каким он стал в будущем и как относился к своим последователям, на пытках магглов, нападениях на магглорожденных волшебников и сотрудников Министерства… Арестах, Азкабане и травле.       Вспоминать об этом было сложнее, чем ожидалось. Теперь Северус оглядывался назад и не понимал, как он до сих пор жив? Почему не сдался раньше? Как умудрился не сгинуть на полпути? Страх того, что история снова пойдёт по той же дорожке, снова вспыхивал внутри и пульсировал яркими вспышками, и загнать его снова в самый дальний уголок души было непросто. Часть пути уже пройдена, но получится ли дойти до финиша? Или придётся трусливо бежать и прятаться, бросив друга и мать, не думая о том, сколько смертей произойдёт за эти годы?       Северус не знал, сколько времени ушло, но за окном уже начинало светать, когда он закончил. Абраксас ничего не сказал, но было видно, что рассказ не прошёл мимо него: он не смог скрыть сильно сжатые челюсти и появившуюся во взгляде тревогу. Северус и сам не стремился обсуждать это. Он молча сцедил во флакон несколько воспоминаний и отдал Абраксасу. Тот кивнул, вылил их в Омут и окунул в него лицо, тоже не говоря ни слова. Там его ожидало всё самое пугающее, что смог собрать по углам своей памяти Северус, причем связанное именно с Малфоями. Незачем показывать безумную Беллатрикс и смерти некоторых незадачливых Пожирателей, если куда большее впечатление на Абраксаса должны произвести перепавшие Люциусу круциатусы, его пребывание в Азкабане и выданное Драко задание на убийство Дамблдора. В заключение шло довольно свежее воспоминание о последнем визите в Малфой-менор: общее настроение страха и безысходности должно было поставить в этой истории точку.       Когда Абраксас вынырнул из чужих воспоминаний, его глаза странно блестели, а лицо стало на несколько оттенков белее. Он отступил на два шага назад, неровно вдохнул, выдохнул и, опустившись обратно в кресло, сжал чуть дрогнувшие пальцы обеих рук на рукояти трости. Теперь он взглянул на Северуса по-новому: не настолько свысока, а ещё с настороженной серьёзностью. Это было даже приятно — осознавать, что тебя наконец воспринимают как равного или почти.       Немного понаблюдав за отцом, Люциус встал и направился к Омуту. — Стой, — поспешно сказал Абраксас, схватив сына за плечо, когда тот проходил мимо. — Тебе не нужно на это смотреть. — Почему? Эта история имеет ко мне прямое отношение. Неужели я не могу увидеть, что меня ждёт? — возразил Люциус, проговаривая слова медленно, с ощутимым промежутком между ними, спокойно, так, словно ожидал, что его будут останавливать. — Люциус, правда, не стоит, — осторожно проговорил Северус и продолжил, заметив пробежавшую по лицу Люциуса тень упрямства, — я покажу тебе. Потом. Сейчас не лучшее время. — Разве? — хмыкнул Люциус. — А когда будет лучшее?       Внутренний голос Северуса с придыханием ругал его на все лады. Ведь обещал же себе быть осторожнее, и что? Не подумал, что воспоминания захочет увидеть и Люциус. И ведь аргументы понятные — он и вправду влип в эту историю по уши. Будь он хотя бы лет на пять старше, Северус и не подумал бы протестовать, но сейчас… Всего шестнадцать. Это чертовски мало. Даже если Люциус казался почти взрослым, даже если он действовал и правда по-взрослому, но ему всего шестнадцать. Что угодно может пойти не так, даже если в прошлый раз всё обошлось. — Мне нужно подумать, что предпринять, — после короткой паузы сказал Абраксас. — Солнце уже почти встало. Идите спать, завтрак подадут на три часа позже. — Отец… — Нет. Это не обсуждается, — жёстко возразил Абраксас и добавил чуть погодя уже мягче и с тенью усталости: — Иди спать, Люциус.       Люциус поджал губы, хмуро глядя на отца, но не стал провоцировать конфликт и молча вышел из комнаты, Северус тоже не стал задерживаться. Он почти сразу нагнал Люциуса — тот не спешил высказываться и шёл молча, задумчиво глядя себе под ноги. Северус не решался остановить его или сказать что-то и не знал — а стоит ли вообще? Однако Люциус заговорил сам. — Теперь вы оба не воспринимаете меня всерьёз, — бросил он на ходу с досадой, не глядя на Северуса. — Мы… Беспокоимся. Это другое, — покачал головой Северус. — Нет, не другое. Всё то же, — не согласился Люциус, раздражённо нахмурившись. — Поверь, я бы с удовольствием сбросил все проблемы на отца — успею ещё навидаться их в будущем. Но это попросту невозможно! Я не смогу изолироваться от них полностью, живя с вами под одной крышей. И раз так, то я хочу видеть всю картину, а не только обрывки. Что, если из-за незнания какого-то факта я не смогу помочь, когда понадобится? Что, если из-за этого кто-то пострадает? А если отец снова получит порцию ментальных чар? — Я понимаю. Однако есть вещи, которые и вправду лучше не знать до поры, — вздохнул Северус. — Поверь, в этом случае так будет безопаснее. Я уже пообещал, что покажу тебе… Потом. Если не передумаешь. Там нет ничего нового — только какие-то моменты из уже сказанного, такие яркие иллюстрации. Ты ничего не упускаешь. — Утешает, — хмыкнул Люциус не без сарказма. — Ладно. Мордред с вами, всё равно до вас не достучаться. Спокойной ночи. — И тебе, — проворчал Северус, глянув краем глаза на удаляющегося Малфоя, и свернул в сторону гостевого крыла. Спать и вправду хотелось зверски.       На завтраке Абраксас не появился — на вопросы Люциуса эльфы все, как один, пищали, что он ушёл ещё два часа назад, а на всю ночь до этого закрылся в кабинете, никого не звал, сам не выходил. Последующие расспросы результата не принесли: домовики клялись, что ничего больше не знают и сказать не могут, ссылаясь на то, что им запрещено следить за хозяевами. Отчаявшись узнать что-то ещё, Люциус отпустил домовиков и, чтобы развеять мрачное настроение, предложил прогуляться — рядом с менором имелся небольшой парк с дорожками и беседкой. Раньше там была ещё и оранжерея — вероятно, ныне покойная миссис Малфой при жизни любила заниматься цветами. Но после её смерти капризные магические растения, не получавшие достаточно ухода, увяли, клумбы опустели, и саму оранжерею пришлось то ли перенести подальше от глаз, то ли и вовсе снести — Люциус не знал точно, что с ней сталось, потому что сам тогда был слишком мал, а историю узнавал с чужих слов.       Парк находился в идеальном порядке: ровно подстриженные кусты, плотно прилегающие друг к другу квадраты плитки в тропинках — всё настолько правильное, что было похоже на декорации какого-то спектакля или диораму из музея. Северус мало что понимал в садах и парках, все его заключения можно было описать тремя словами: чисто, красиво… Бездушно. От этой атмосферы отсутствия жизни в Малфой-меноре никак не получалось избавиться — она настойчиво преследовала его везде, от крыльца и столовой до коридоров и комнат. Северус не мог объяснить природу этого чувства. Вернулся Абраксас уже после ужина — посреди библиотеки вдруг появился домовик, тут же затараторивший слова, которые ему поручили передать: — Вернулся хозяин Абраксас сэр, сейчас он в своём кабинете и велит позвать мистера Снейпа для важного разговора. — Только мистера Снейпа? — хмуро уточнил Люциус, с раздражением сжав челюсти. — Хозяин Абраксас сэр назвал только мистера Снейпа, — тут же стушевался домовик и, прижав лапки к груди, выпучил огромные навыкате глаза. — Мисти должен уточнить сейчас же? — Нет, — скривился Люциус, как от зубной боли и, когда через секунду домовик исчез с тихим хлопком, с приглушённой досадой кивнул Северусу: — Иди уж.       Он хмурился, провожая Северуса взглядом, в котором читалось что-то вроде: «я же говорил», и почти не пытался скрыть раздражение. «Ещё немного, и полетят искры, — недовольно шипел внутренний голос Северуса, — как бы не попасть в гущу семейных разборок…» — Присаживайтесь, мистер Снейп, — прозвучало тут же, когда только Северус перешагнул порог кабинета.       Абраксас не поднял на него взгляд — его внимание было занято какими-то бумагами на столе, которые он детально просматривал через тонкие стёкла аккуратных прямоугольных очков. Северус от предложения отказываться не стал и осторожно присел в ближайшее кресло, наблюдая за Абраксасом: тот проверял тонкую стопку документов внимательно, но очень быстро, и уже меньше, чем через пять минут покончил со своим делом, выровнял стопку, постучав её ребром об поверхность стола, и отложил в сторону. — Я долго думал, стоит ли и дальше вовлекать вас в это предприятие, — начал Абраксас, переключив внимание на Северуса, — и пришёл к выводу, что вы будете полезны. Том Реддл не та фигура, с которой можно совладать в одиночку, так что мне придётся поискать союзников — чем больше, тем лучше. И вы вполне сможете меня сориентировать в этом деле: кто и как зарекомендует себя в будущем, на кого стоит рассчитывать, на кого нет — с вашей осведомлённостью это будет несложно. — Пожалуй, — согласился Северус. — Но предполагаемых союзников ещё нужно убедить участвовать. Лорд всё ещё пользуется большим доверием среди круга Пожирателей — будет нелегко убедить их отвернуться от него. И, увы, я тоже не могу с точностью предсказать реакцию каждого. Нежелательно, чтобы половина Британии знала о моём… Перерождении. — Не только нежелательно, но и недопустимо. Сколько человек после новости о том, что такое возможно, решатся повторить? И к чему это приведёт? — покачал головой Абраксас и, сцепив пальцы в замок, опустил на них подбородок. — Нет, вам мы придумаем более безопасную легенду. Что-нибудь про крупицу пророческого дара Принцев — он, помнится, перестал проявляться уже на вашем прапрадеде, но если подать информацию правильно, то в ней никто не усомнится. — А мы лишимся единственного доказательства того, что Лорд сходит с ума, — покачал головой Северус. — Нам не поверят. — Почему же единственного? — хмыкнул Абраксас и указал взглядом на стопку бумаг, которую он просматривал только что. — Взгляните.       Северус, нахмурив брови, взял бумаги и взглянул на первую страницу. В верху листа дорогой плотной бумаги красовалась печать Мастера чар. Ниже бежали ровные строчки букв, и Северус бегло вчитался: заключение… Метка… Контроль живого носителя… Это было подробнейшее описание всех свойств и последствий влияния метки Пожирателя смерти. Этого Северус увидеть совсем не ожидал. Немало заинтересованный, он стал листать дальше, вскользь пробегаясь взглядом по каждому листу. Копия свидетельства о рождении небезызвестного Томаса Марволо Реддла, заверенная в Архиве Министерства краткая история семейства Гонт, выписка из Мунго, утверждающая, что на разум их клиента Абраксаса Малфоя было оказано сильное магическое влияние, много других справок и бумаг… — Поразительно, — не мог не заметить Северус, покончив с документами, — и вы успели всё это достать только за сегодняшний день? — Пришлось поднять все связи и потратить немаленькую сумму, — удовлетворённо кивнул Абраксас, откинувшись на спинку кресла, — но это было необходимо. Лорд может снова вызвать меня в любой момент или наставить ментальных установок людям из Ближнего круга. Нужно переманить как можно больше людей на свою сторону, пока не стало поздно. — Поэтому вы меня и позвали — планируете встречу? Но разве это не привлечёт ненужное внимание? — Нет. Я давно запланировал масштабный приём через два дня, все, кому нужно, о нём уже слышали. Я воспользуюсь этим — просто укажу некоторым в приглашении более раннее время. И я хочу, чтобы вы помогли мне утвердить кандидатуры.       С этими словами Абраксас достал из ящика стола записную книжку в кожаной обложке, положил её на стол перед собой и раскрыл на странице, заложенной закладкой. Из подставки для перьев тут же вылетело одно и, сделав над столом небольшую петлю, зависло над первым пунктом списка. — Для начала, что думаете о Гойле? — спросил Абраксас, опустив взгляд на страницы записной книжки. — Ничего хорошего, — скривился Северус. — Знаком только с его сыном — упрям и туп, способен на что-то только при наличии лидера. Если он хоть немного похож на отца, то никакие доказательства не убедят его в том, что Реддла нужно убрать.       Перо шустро перечеркнуло первый пункт списка, и Абраксас кивнул вполне одобрительно — кажется, очередное испытание Северус прошёл. — А Розье? Довольно уважаемая семья. Несколько поколений назад были хорошими магами крови, пока её не запретили. Теперь держат пару ферм гиппогрифов, зарабатывают, конечно, меньше прежнего. Насколько я могу судить, пошли за Лордом из-за его цели прекратить все запреты на магию. — Я знал Эвана Розье и совсем немного его отца. Оба погибли ещё до развоплощения Лорда… — задумчиво ответил Северус, будя в памяти старые воспоминания. — Да, думаю, Розье подходят. — Отлично, — кивнул Абраксас, глядя, как перо обводит эту фамилию в кружочек. — Нотт? — Неплохой вариант, — кивнул Северус, — но с ним лучше быть осторожным. Вдовец, который живёт один с малолетним ребёнком… Некому заметить его странное поведение. Случай похож на ваш, не находите? Может статься, что и у него стоит ментальная закладка. — Я возьму на заметку. Кэрроу? Двое — брат и сестра. Ходит слушок, что на их семье висит не один десяток старых проклятий, а снять их никак не получается, пока внушительный пласт магии запрещён, и ни один Мастер-ритуалист и носа в Англию не кажет. — Не стоит. Они могут быть более-менее нормальными сейчас, но ещё полтора десятка лет, и от них останется только кровожадность и недалёкость — сказывается то ли их любовь к близкородственным бракам, то ли и вправду проклятия. Если и привлечь их, то не среди первых. — А Мальсиберы? Что Лукас, что Роуз, что их сын — все трое исключительно владеют боевыми заклинаниями, пригодятся, если придётся выйти в открытое противостояние, — Абраксас нахмурил брови, показывая, что этой ситуации ему всё же хотелось избежать. — Да и вряд ли им понравится, что Лорд в итоге вместо политики ударится в террор: недавно список запрещённых к продаже трав пополнили, и Мальсиберам придётся либо свернуть бизнес, либо уйти в подполье. Думается мне, они уповали на то, что Лорд решит всё до того, как они окончательно обанкротятся. — Я их почти не знал, — только покачал головой в ответ Северус. — Однако могу предложить кандидатуру Эйвери. Старший, хоть и был довольно близко знаком с Лордом, Пожирателем не был, а вот его сын — станет через пару лет. —Интересное предложение, — чуть помедлив, кивнул Абраксас, и перо прытко записало новую фамилию внизу списка. — А что насчёт Паркинсонов?..       Список оказался длиннее, чем выглядел сначала, но большая часть кандидатов отметалась, так что из около трёх десятков фамилий подтвердили меньше дюжины. Для серьёзного заговора маловато, конечно, но в случае успеха предполагалось расширить круг участников настолько, насколько это только возможно. К концу беседы Северусу начало казаться, что его голова скоро лопнет от обилия информации о пожирательских семьях, которую Абраксас вот так запросто, никуда не заглядывая, выливал на него отмеренными порциями. Так что когда тот зачеркнул последнюю фамилию в списке и сказал, что на сегодня у него вопросов больше нет, Северус с чувством облегчения поспешно попрощался и довольно шустро направился к выходу.       У двери он, правда, остановился, подумав о том, что сейчас ему придётся столкнуться с хмурым Люциусом. Очень хмурым Люциусом. Причем чем чаще будут случаться подобные беседы, тем более хмурым будет Люциус. — Ещё кое-что, мистер Малфой, — обречённо вздохнул Северус, — простите мне мою бестактность, но вы уверены, что Люциуса стоит ограждать от этого дела? Всё-таки, чем больше надёжных людей знают о нашем плане, тем выше вероятность того, что кто-то сможет его продолжить. Даже если у нас ничего не выйдет, а наши воспоминания сотрут. — Я подумаю об этом, — сухо ответил Абраксас. Северус кивнул и вышел за дверь.