Враги

      Роб сторонился Гамбола, даже не стараясь смотреть на котика. Тот постоянно что-то болтал, то о Пенни, то о том, как он рад, что парень все-таки пошел с ним, но на все это «ошибке» было плевать — он просто хотел скорее вернуться домой. — Голубой или оранжевый цвет, Ро-о-об? — снова по-ангельски протянул Гамбол, хлопая глазками. — Ну же, не молчи! — Да ты достал! — сказал циклоп, и Уоттерсон резко остановился. — Мы договаривались. — Ничего подобного. И эти цвета я вообще не люблю. Желтый и то лучше.       Котенок надул щеки и пнул ногою асфальт, а потом снова уставился на Роба. Его глаза были полны разочарования и грусти, отчего «ошибку» передернуло. — Слушай, мелкий, — Роб слегка опустил голову. Если, конечно, это можно назвать головой. — Я немного не в настроении, и я не хочу тебя задеть, так что давай мирно разойдемся?       Гамбол топнул ногой, и, положив лапы на плечи друга, резко выкрикнул: — Просто, блин, погуляй со мной! Если ты так не хочешь быть врагом и жалуешься на свою жизнь, попытайся адаптироваться и стать хотя бы другом!       Некоторые прохожие обернулись, и Роб, опустив руки, тихо кивнул, и развернулся, следуя уже за бежавшим от радости котиком. — Любишь сладкую вату? — Я люблю все, чем можно питаться, — Роб склонил голову и едва заметно улыбнулся. — Банану Джо не понравится! — Гамбол хихикнул и обернулся к продавщице лакомства, протягивая ей купюры. — Ха-ха, думаешь, я могу его съесть?       Робу медленно но верно начинало нравиться проводить время с Уоттерсоном. Гамбол всегда хотел показать впечатление, и до этого момента у него не получалось. Парень думал: «А не подготовился ли он заранее?», ведь, учитывая то, насколько котенок несамостоятельный в некоторых смыслах, это вполне могло быть правдой. Видимо подросток был действительно настроен на эту прогулку, ну а как иначе? Он любил заводить новых друзей, так почему бы и нет? Хотя едва ли Гамбол относился к Робу как к другу. Он парился об их отношениях, даже слишком. Если Робу было плевать, то Уоттерсону никогда. Он хотел быть чем-то важным в жизни парня, быть хотя бы просто чем-то. Будь то враг или друг, он хотел быть рядом. Просто рядом. И наконец этот шанс был дан ему свыше! А еще котику было просто жаль Роба. Где-то глубоко в душе, но жаль.       К слову, Роб сам и не заметил, как они с Гамболом уже сидели на скамейке и разговаривали на совершенно разные темы. Баскетбол, музыка, жвачки и программные ошибки, все каким-то образом превращалось в шутку или в серьезный разговор, как пойдет. Парню было невероятно хорошо. Сахарную вату они съели и бросили палочки в мусорную корзину, соревнуясь, кто попадет с самого дальнего расстояния. Гамбол удивительно воскликнул «Вау!», когда Роб перекинул урну. Парни играли, пока оба не попали в одно и тоже время. Они посмеялись, а Роб незатейливо потрепал щеку своего новоиспеченного друга, будто так и надо.       Вечерело. В конце-концов, день итак был слишком насыщенный, и Роба немного клонило в сон: это просто усталость давала о себе знать. Гамбол все еще о чем-то болтал, время от времени трогая друга за плечо, проверяя, не уснул ли он. — А потом мы все-таки свалили с той старой заправки и нормально отдохнули! — весело закончил котенок, и закинул ноги на лавочку. — Роб, а у тебя есть интересные истории? Из того времени, когда ты еще не был, э-э, поломан. — Конечно есть, — парень моргнул единственным глазом, отрывая себя ото сна, и взглянул на Уоттерсона. — Наверное… Честно, я плохо помню моменты, не связанные с тобой. Я знаю, я всегда был не таким, ну, заметным, но мне кажется странным то, что я почти не помню свою семью! Не имена, не лица, все размыто. Я вообще чувствовал себя так, что я создан только для того, чтобы быть второстепенным, в то время как кто-то фигурирует перед публикой.       Гамбол охнул, и опустил голову, напрягаясь: — Это страшно — не иметь семьи. Не могу представить, каково это, не помнить родных… — Я и не старался вспомнить. Их даже в городе ни разу никто не видел! Точнее, никого, похожего на меня. Может у меня вообще никого нет.       Уоттерсон поджал губы, а на глазах появились слезы, которые были ярко выражены на мордочке котика. Он бросился вперед к Робу, обнимая его, и шепча что-то вроде: — Не бойся, теперь я твоя семья!       Робу стало удивительно неловко от манер котика. Он отлепил подростка и промямлил что-то невнятное, прежде чем отсесть. Он не мог объяснить причину своего отвращения. Да, Гамбол сентиментален, наивен и глуп, но сегодня он показал себя с лучшей стороны. Уоттерсон… Его семью же ненавидит почти весь город. Может это просто влияние, и из-за него Роб так сильно не любит Гамбола? — А знаешь, ты, э-э, неплохой парень, — циклоп неловко улыбнулся, глядя на котика. — Мы могли бы стать друзьями. — Друзьями, — котенок улыбнулся, и, совершенно не задумываясь, поцеловал Роба в щеку.       «Ошибку» аж передернуло. Он резко вдохнул полной грудью воздух, когда Гамбол отстранился после легкого «чмока», и, резко встав с скамейки, побежал к выходу из парка не оборачиваясь, лишь визгливо вскрикивая: — Ненавижу тебя, Гамбол Уоттерсон!