Queen

Волшебный потолок в Большом зале был затянут скучными серыми облаками. Это как ничто другое лучше всего подходило под общее состояние старших курсов Слизерина, да и не только. Все же антипохмельное не чудо-сыворотка. Не была исключением и Белинда. Она сидела на своем месте, уныло попивая кофе. Девушка еще в свой первый год учебы договорилась с местными домовиками, чтобы пить кофе или вишневый сок вместо осточертевшего тыквенного. Она уснула только в 4 часа утра. Сначала веселилась во всю, танцевала вместе со всеми, поддалась на уговоры спеть под принесенную кем-то гитару. В какой-то момент она обнаружила себя на столе, отплясывающую с Маркусом джигу. Потом, устав от флирта с ним, она еще долго сидела с Ником и Крисом в темном углу, наслаждаясь приятным обществом и дурманящим сознание алкоголем. Не нужно смотреть на то, что это факультет чистокровных аристократов. Они тоже умели веселиться, отдыхать и не брезговали некоторыми маггловскими способами развлечения. Белинда, например, точно знала минимум о четырех тайниках с как магическими, так и нет, наркотиками различной степени тяжести, спрятанных в подземельях. Алкоголь, который они пили, так же был откровенно маггловский. Огневиски был паршивым пойлом, сильно уступающим брому, виски, рому. Иногда попадались бутылки из чьих-то семейных погребов, но для тех алкоголь все равно обычно изготавливали простецы. Все же они знают толк во всем этом. Представители высшего сословья магической Британии росли в постоянном контроле, жестких рамках. Поэтому вырвавшись из-под опеки, пускались во все тяжкие дела, плюя на мораль. Их предки, вероятно, поступали схожим образом ранее, так что никогда не вмешивались, никогда не задавали вопросов. Хотя отчего поступали? Просто теперь вечеринки перенеслись за закрытые двери мэноров. Вообще было принято, что пока не выплывает наружу — ничего не происходит. То, что происходит в слизеринских подземельях, навсегда там и остается. Там они все позволяют снять с себя все маски, окунаясь в пучины порока. Хотя Линде почему-то казалось, что раньше было иначе. Когда учились ее братья, ее родители, их родители. Она поняла это однажды, заметив взгляд их декана, полный боли, жалости и отчаянья. Он тогда пытался помочь девочке шестикурснице, Пенелопе Ромиль, которая приняла слишком большую дозу какой-то дряни, после того, как родители уведомили ее о помолвке с каким-то старым богатым хрычом. Ее семья слишком многое потеряла в послевоенное время, полностью обанкротилась и собиралась с помощью нее поправить свое положение. Уже на следующий день она увидела ее, изможденную, осунувшуюся, с кругами под глазами, но гордо поднятой головой. Они не отступают, они принимают свою судьбу, они такими рождены. Но разве они не должны быть просто детьми? Кучка обозленных на мир, уставших от жизни, презирающих окружающих, гниющих изнутри детей. «Белая кость, аквамариновая кровь — мы рождаемся со смертельной усталостью в глазах, обезображенные родственными браками наших предков. Мы растем порочными эстетами, тонкопалыми садистами, воспринимающими нормальность как отклонение; в школе нас трясет при виде грязнокровок, но в переплетенной серебристыми линиями гостиной мы курим магловские сигареты и выкладываем кокаиновые дорожки на столах. Мы пишем сумасшедшие картины, свитые в нашем воображении синеватым дымом, царящим по ночам в спальнях. В наших генах заложена самая пагубная магия, — мы варим глинтвей в котлах для Феликс Фелицис и запускаем с крыши самолетики из конспектов по истории.» (Блюз английского дождя) Эти слова были негласным гимном факультета. Еще на первом курсе ей его нашептал один семикурсник. Слова передаются из поколения вот уже много лет, показывая их гибель… Казалось, ничего не сможет скрасить это унылое утро, но принимая у совы газету, она решила не делать скоропостижных выводов. На передовице красовалось фото неухоженного, плешивого мужчины с заголовком о судебном разбирательстве. Глава отдела нарушает законы, за исполнением которых и должен следить его отдел. Люциус молодец. Она успела только пробежать глазами по первым строчкам, как на весь зал раздался громогласный крик. «…украсть автомобиль. Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы. Погоди, я до тебя доберусь. Думаю, ты понимаешь, что мы пережили, не найдя машины на месте…» Мальчишке Уизли мать прислала громовещатель. Блэк, как и многие за их столом, не удержалась и скривилась. У них не было принято выставлять скандалы на всеобщее обозрение, посылать подобным образом громовещатель с такой начинкой было в высшей степени некультурно. «…вечером… письмо от Дамблдора. Я думала, отец от огорчения умрет. Мы растили тебя совсем в других правилах. Вы ведь с Гарри могли оба погибнуть!» Рыжий от стыда почти сполз со стула, так что был виден только его пунцовый лоб. А письмо продолжало: «…абсолютно чудовищно. Отца на работе ждет разбирательство, и виноват в этом ты. Если ты совершишь еще хоть один подобный проступок, мы немедленно заберем тебя из школы.» На этом письмо окончилось. Она глянула на Прюэтт, та словно ждала, что сейчас на нее обрушится волна презрения. Но всем было плевать, она сама еще до конца не поняла, что давно уже не Уизли. Стоит искоренить все ее чувства принадлежности к той семье, она теперь не одна из них. Тут она обратила внимание, что в глазах девчонки появился страх, и она съежилась еще сильнее. К их столу подлетела еще одна сова с таким же красным конвертов, который был готов вот-вот взорваться. Сидящий возле нее Доминик взмахнул палочкой, и конверт вспыхнул на подлете, осыпавшись пеплом. — Дурной тон. Не люблю, когда мне портят трапезу. — Спокойно объяснил он удивленно смотрящей на него девочке. На ее несмелую благодарную улыбку он задорно подмигнул, возвращая свое привычное настроение. — Теперь это твой дом, Маргарет, а мы твоя семья. Здесь не принято бросать своих, запомни это. — Белинда встретилась взглядом с первокурсницей и получила от нее кивок головы.  — И еще, — добавила она, выходя из-за стола, чтобы отправиться на уроки. — Если тебя вызовут к директору, то обязательно предупреди об этом кого-то из факультета, они передадут декану. Ты не должна ходить туда одна, он поможет. Через два дня ее действительно вызвал к себе директор. Младшенькая Гринграсс, Астория, кажется, которая тогда с ней вместе на обед шла, живо передала это декану, через старших. Так что он успел как раз к воссоединению семьи. Вернулась Прюэтт в расстроенных чувствах, но упрямое выражение лица Линду порадовало. Братья с ней не разговаривали, а слизеринцы незаметно сопровождали ее повсюду, чтобы ей не пришлось в одиночку с кем-то из них. Пьюси рассказывал, как они отгоняли от нее взбешенного и красного, как помидор, Шестого. Тот называл ее предательницей, паршивой змеей и тому подобное. Третий ходил задумчивый, огорченный, но, как заметила Блэк, при встрече вежливо кивал ей, как обычный знакомый. Понял, что девочка выбилась, получила то, что ему недоступно, принял, что им теперь не по пути. Он бы тоже ухватился за любую возможность выбраться из болота, так что не осуждал ее и не взывал к родственным чувствам. Поступил вполне адекватно. Близнецы ходили тоже задумчивые и, кажется, просто не могли пока понять, как вести себя с ней теперь. Но Белинде потом повезло присутствовать на их разговоре с Маргарет. Видимо, они единственные из всей семьи действительно знали девочку. Они заявили, что в общем то всегда подозревали, что их маленькая сестренка поступит совсем не на Гриффиндор. А по поводу смены рода, так они только рады за нее. И вообще, всегда готовы поддержать, ведь понимают, что безоблачная жизнь ей совсем не сулит. Наоборот, ее ожидает множество проблем. Род это ответственность, а не обычный бонус. Пусть она только не забывает про них. Кто бы и что не говорил, а она навсегда останется для них их маленькой сестренкой. К покровительству Блэк они тоже отнеслись спокойно. Учась на одном курсе, они не так уж и конфликтовали. От шуточек близнецов основном страдали члены сборной по квиддичу и особо несдержанные, кто и правда заслужил. А перекрашенные в малиновый волосы у нее и Ника с Крисом ее только повеселили. Ника тоже, а вот Крис ядом плевался. А после достойного ответа на их шалость, близнецы даже признали в них достойных людей. Они тогда так и не решили, стоит принимать это за похвалу или оскорбление из уст рыжих. Те, правда, все же не забывали о случившемся с подругой их брата Тонкс, да и стычка в магазине летом, но враждовать не спешили. Не то, что с Флинтом и его командой. Хотя ее всегда безумно веселило то, что, несмотря на вражду команд, их капитаны были друзьями. Вот уж точно общее любимое дело сближает. Правда их дружба была вне матчей и школьных стычек. Они вообще, кажется, до сих пор не признают, что являются друзьями. Она и сама удивилась, когда ей Флинт рассказал, с кем он каникулы провел, никогда бы не подумала. А близнецы вообще были необычайно серьезны и рассудительны. Белинда не ожидала такого поведения от этих шалопаев. Что не говори, а они были талантливыми мальчишками. Особенно в зельеварении и артефакторике. Во всяком случае, они использовали знания этих наук в своих шалостях, что ее не удивило, ведь не требовала особых магических затрат, ограниченных у них печатью предателей крови. Хотя, являясь магическими близнецами, они все же были довольно способными. Еще Блэк подозревала, что между ними существует ментальная связь, что к прочему затрудняет поверхностное чтение их мыслей. В конце концов, она решила к ним присмотреться. Маргарет понадобятся преданные лично ей маги. Она всегда сможет принять их вассалами. Родовая магия сильная, может и смыть клеймо с них двоих, в них все же течет кровь Прюэттов. Об этом всем она и поведала Мюриэлль в письме, пусть у нее голова болит. Линда скорее просто перебрасывает потенциальных сторонников Дамблдора и прочих в свой лагерь. Маргарет все же оказалась ценным приобретением, с ее помощью она сможет заполучить некоторых новых союзников. С родителями было довольно сложно. Идиот Уизли, вообще мало что понимал, а вот Молли скандалила. То говорила ей одуматься, обвиняла черт знает в чем, то подмазывалась, явно рассчитывала запустить лапу в карман наследства. Но тут живо вмешалась Мюриэлль и приняла ее на себя, избавив девочку от головной боли. Леди Прюэтт объяснила, кто теперь семья Маргарет, и что они к ней совершенно не принадлежат, что девочки Джинни больше не существует. Что она, на правах главы рода, ее опекун, а Молли отлучена от рода и не имеет на единственную наследницу Древнего и Благородного дома Прюэтт никаких прав. Пару раз она видела, как Маргарет сжигала в камине нераспечатанные письма, возможно от старших братьев, возможно от родителей, кто его знает. Но ее не могло не радовать, что хотя бы не будет лишних проблем с ее осознанием себя отдельно от Уизли. Девочка была далеко не промах да и, видимо, особо теплых чувств с братьями никогда не имела, раз так легко от них отдаляется. Иногда в ее глазах проскальзывала нотка грусти и сожаления, но тут же сменялась упрямством. Белинда была за нее спокойна и ослабила свое наблюдение, не пропадет. К тому же это проблема Мюриэлль, а не ее. На факультете Прюэтт не обидят, помогут, остальное ее не беспокоит.