Социофоб

      Томас вовсе не хороший человек. По крайней мере, так он считал. Хотя бы потому, что ждал среду не из-за Каи, а чтобы узнать, что ей скажет Дилан.       Хотя и не понимал, зачем.       Ведь по словам девушки, он изменился. Значит, это больше не тот Дилан. Но и Томас больше не тот.       Был просто интерес.       Поэтому, когда Кая Скоделарио постучалась в дверь и тихо зашла, Сангстер уже сидел в кресле и выжидающе смотрел на неё. Девушка быстро присела напротив и, отложив подальше сумку, откинулась на спинку мягкого кресла. Кажется, она устала. Об этом говорили мешки, образовавшиеся под глазами, и чуть побледневшая кожа. Хотя куда бледнее, пронеслось в голове у Томаса.       Никто не спешил начинать разговор первым. Тому спешить было некуда, потому что Кая была последней посетительницей, а девушке, похоже, тоже особо не хотелось возвращаться домой. Поэтому оба молчали. Впрочем, длилось это молчание недолго; вскоре Кая тяжело вздохнула и сказала:       — Ужасные выдались два дня.       Томас усмехнулся. И правда. Видимо, не только у него тяжёлая работёнка. Он всё никак не может найти время, чтобы подстричься, что уж про личную жизнь говорить. Которой, к слову, не было.       — Что расскажешь? — Том, закинув ногу на ногу, прикрыл глаза. Так и думать было удобнее, и отдохнуть можно было.       — Я поговорила с Диланом, — девушка помолчала, после чего выдала: — и разочаровалась в нём.       — А ты на что-то надеялась? — Сангстер скептически взглянул на неё.       Кая поджала губы и, пожав плечами, отвела взгляд к окну.       — Никогда ни на что не надейся. Надежды не сбываются, а ты разочаровываешься.       Он жил по такому правилу. Никаких надежд. Делай всё сам. И советовал всем так жить. Было скучно наблюдать за теми, кто свято верил в то, что всё изменится, если ничего не делать. Глупые надежды, которые попросту не оправдываются. А ты потом страдай ходи. Вот весело.       — Он так холодно посмотрел на меня. Сказал прекращать дурью маяться и сделать, наконец, хоть что-нибудь стоящее. Ну да, выйти замуж и рожать — очень стоящее дело, не правда ли? — Кая ухмыльнулась, однако эта ухмылка больше напоминала оскал хищного зверя. — А ещё сказал, что я ничего в этой жизни не добьюсь. Тупой осёл, — слова её начали напоминать рык какого-нибудь льва. Томас непроизвольно поёжился.       — А где ты сейчас работаешь?       — Ассистенткой в модельном бизнесе. Сама, между прочим, пробилась в эти ряды, — девушка гордо вскинула подбородок.       Внезапно Томас рассмеялся. Эта Кая оказалась намного интереснее, чем он предполагал. Самоуверенная и с характером. Да и пришла не жаловаться на жизнь тяжёлую, а просто обсудить свои дела хоть с кем-то.       Видимо, у неё совсем нет друзей.       — Что смешного? — она насупилась и стала похожа на маленького хомяка.       — Ничего. Просто так, — отсмеиваясь, ответил Томас. — Так ты зарабатываешь на жизнь сама, я правильно понимаю?       — Да. И квартиру на свои деньги снимаю. Отец вспоминает про меня, когда ему что-то нужно. Женитьба, например. «Укрепим же узе союзничества», — она скривила лицо, пытаясь пародировать голос отца. — Лицемеры.       — Так что тебя держит?       Кая замерла с открытым ртом. Видно было, что в голове её происходит мыслительный процесс. Вопроса не поняла?       Томас откинул ручку, которую, оказывается, держал в руках весь день, и, встав, подошёл к Кае и нагнулся, оказавшись к её лицу настолько близко, что заметил небольшую морщинку между бровями. Девушка перестала дышать, как завороженная смотря в его глаза.       — Что не даёт тебе уйти, если ты и так уже сама по себе?       Эти слова он шептал, но казалось, будто выкрикивает их.       — Я-я-я ж-же говорила, ч-что… — она заикалась, всё ещё находясь в неком оцепенении.       Парень оказался в своём кресле так же быстро, как и возле девушки. Он не ухмылялся и даже не улыбался; лицо его выглядело серьёзным.       — Он не имеет права. Твой отец. А ещё я уверен, что ты знаешь его грязные секреты. Так что ты тоже можешь его шантажировать.       Скоделарио замотала головой. Ну что ещё мешает ей? Томас бы так и поступил, а ведь он не уверен в себе и вообще слабак.       — Ты сильная, Кая. Поэтому тебе нечего бояться. Если отец ставит тебя в ничто, то поставь и ты его на своё место.       Томас ухмыльнулся, подмигнув девушке. Кая шокировано смотрела на него, продолжая что-то обдумывать в своей голове. Но спустя несколько секунд ухмыльнулась в ответ своим звериным оскалом.       Что-что, — думал Томас, — а это окажется вполне интересной историей.       Сангстер вернулся домой в приподнятом настроении. Маленькая квартирка встретила его тишиной и холодом из-за открытого окна.       Он никогда не думал, что будет жить один.       Старенький ноутбук еле включился, тут же выбрасывая на рабочий стол открытый скайп. Хонг, так и не сменивший ник за столько лет, сидел в сети и тут же позвонил Томасу, который рассказал ему о своей клиентке. Он отметил про себя, что они могли бы стать друзьями, если бы Томас не был таким мудаком. Ей уже хватает в жизни одного тупого осла, про что, к слову, Сангстер и рассказал. Лицо Хонга в разы вытянулось, когда он услышал знакомое имя.       — Йо, бро, ты только Аве об этом не говори… — пробормотал друг, и на том конце послышался странный шум.       — И не собирался, — Томас расположился на кухне, пытаясь приготовить что-то наподобие ужина. — А почему, кстати? — он взглянул на друга через плечо, взбивая яйца для омлета.       И плевать, что сейчас уже десять вечера. Это блюдо единственное, которое он умел готовить.       Хонг что-то жевал и смотрел в телевизор, на котором показывали какой-то фильм или сериал.       — Она по секрету рассказала, что в голове сводила вас вместе. А когда увидела, что с тобой, пообещала, что найдёт Дила и убьёт. Поэтому она может примчаться к тебе на другой конец света, если узнает.       Том не понимал, почему сестра так относится к Дилану. В конце концов, это сам Томас во всем виноват. Да и это всё в прошлом. Что было, то прошло. Чего зацикливаться на прошлом? Сделанного не воротить.       — Ты уже рассказал ей о своих чувствах? — как бы между прочим спросил парень, выливая содержимое миски на сковородку.       За спиной послышался кашель и отборный мат. Кажется, Хонг подавился своей же едой.       — Каких ещё чувствах?! — возмутился он охрипшим голосом.       — Любовных, — Томас закатил глаза и повернулся к другу лицом. — Хонг, ты такой же психолог, как и я, а разобраться в себе не можешь.       — Да кто бы говорил, — пробормотал в ответ азиат.       Сангстер был никаким, когда к ним в дом влетел Ки Хонг, который познакомился с Авой. Та в красках всё рассказала, и тогда началось «лечение». Томас не понимал, как, но уже через пару недель он мог выходить во дворик и наблюдать за проходящими мимо людьми. Это было… приятно. Он смог. Пусть колени от страха продолжали дрожать, а руки трястись, да и в животе что-то сводило, но он стоял.       Наверное, именно поэтому Томас посоветовал Хонгу идти на психологу. Он единственный, кто смог помочь парню, наконец, вылезти из комнаты и стать нормальным человеком.       Даже если было невероятно страшно.       Том учился так, как не учился никогда, и в итоге сдал выпускной экзамен, даже не ходив на занятия в школу. Потому что он хотел этого. И тоже поступил на психолога, потому что хотел помочь людям, которые страдают так же, как и он. Страдал. Правда, получается паршиво, или это он просто себя накручивал.       Мама плакала. Отец плакал. Все плакали. Кроме Томаса. Он улыбался, потому что был счастлив. Он больше не обуза для семьи и себя. В зеркало, правда, до сих пор противно смотреть на себя, поэтому все процедуры утренние и вечерние он делает без него.       Блондин давно заметил, как друг смотрел на Аву. Но тот упорно отнекивался. Кажется, даже сама девушка заметила, но продолжала молчать. Не потому, что он ей не нравится, а чтобы этот идиот, наконец, сам сознался. А Томас не понимал, чего боится Хонг, потому что парень вообще был бесстыжим, а тут вдруг засмущался. Что творит любовь!       Сангстер не заметил, как снова сблизился с сестрой. Та понимала свою ошибку, и, в общем-то, теперь старалась знать всё о брате. Но Томасу это уже не нужно было. Особенно напрягало, когда девушка, находясь за тысячи километров от Нью-Йорка, доставала его своими вопросами. Иногда даже невероятно глупыми.       Поболтав ещё некоторое время с другом, Томас лёг на диван, заменявший ему уютную кровать, и заснул тревожным сон, из-за которого часто просыпался ночью.       Утром у него образовались тёмные круги, а ещё он проспал и теперь, даже не сделав попыток уложить волосы, летел на работу. В метро его практически задавила женщина больших таких размеров, а на выходе его буквально затоптали. В такие моменты Томас забывал, что, в общем-то, до сих пор боится находиться в общественных местах при таком огромном скоплении людей. Он просто злился. Невероятно злился.       Поэтому пришёл на работу в очень плохом настроении. Помочь ему мог только кофе, но кофемашина сломалась.       — Да что за день-то сегодня такой! — Сангстер ударил кулаком по столу, отчего мимо проходящие работницы пискнули и скрылись за поворотами.       Невероятно паршивый день.       А ведь он только начался.       В кабинете блондин кинул куртку на диван, попытался уложить волосы, но те так и остались растрёпанными. И так сойдёт.       Первые клиенты ещё больше бесили Томаса. Он отвечал им сквозь зубы, чуть ли не испепелял взглядом. Куда делась вся твоя выдержка, Сангстер?       Погода за окном была лучше некуда: тучи обволокли всё небо и намеревался пойти дождь.       Просто невероятный день.       Но Томаса грела мысль, что скоро к нему придёт Кая и расскажет, что и как. Получилось ли у неё вообще что-нибудь сделать.       Томас принимал молодую девушку, у которой была депрессия из-за парня. Тот бросил её, когда узнал, что она беременна. Том даже не удивился. Таких случаев просто миллиард. Поэтому, когда он обсуждал погоду за окном с девушкой, его отвлёк стук в дверь. В кабинет заглянула перепуганная секретарша.       — К-к в-вам тут п-пришли, — пропищала она, бледнея.       — У меня клиент, в чём проблема? — раздражённо спросил Томас.       Девушка не успела ничего ответить и исчезла за дверью, когда в кабинет ворвался разъярённый парень в довольно дорогом деловом костюме. Он осмотрел кабинет и уставился прямо на Томаса.       — Ты! — прошипел он, начиная подходить ближе.       Том понял, что дела плохи. Он взглядом попросил клиентку выйти и встал с места. Он тоже был зол, и не намерен выслушивать того, кто бесцеремонно ворвался в кабинет, да ещё и шипит на него!       Парень схватил Томаса за ворот рубашки и встряхнул, отчего у блондина закружилась голова.       — Что вы себе позволяете?! — воскликнул он, стараясь отцепить от себя чужие руки.       — Какого хрена ты наплёл Кае?! Ты хоть понимаешь, что натворил, а?! Она — моя невеста!       — Бывшая невеста! — воскликнул Томас, даже не задумавшись над словами незнакомца.       И только когда вырвался из стальной хватки незваного гостя, осознал: его невеста. Он ошарашенно посмотрел на Дилана. На самого Дилана, мать его, О’Брайена. И тут же криво ухмыльнулся, когда, влетевший в кабинет охранник, остановился возле них и спросил:       — Сангстер, всё нормально?       Они с охранником вечно спорили, поэтому называли друг друга по фамилиям.       По чёртовым фамилиям.