Виновен!

Мерная поступь слонов, на которых ехала группа волшебников, вконец усыпила бы не выспавшегося Поттера, если бы кузен не засыпал его множеством вопросов. Дадли буквально вытряхивал из родственника все подробности его жизни, которые тот опустил во вчерашнем своем рассказе. Гарри сам не заметил, как увлекся, повествуя внимательно слушавшему полицейскому о своих приключениях и подробно изложил ему все данные, что добыл, ведя расследование. — Теперь и я совсем не верю в совпадение, — протянул Дурсль, осмыслив услышанное. — По всему выходит: это планировалось заранее. Может быть, даже еще когда вы воевали... Вряд ли такие планы, как тот, что был провернут, выстраиваются, а, тем более, реализуются быстро. Это ж надо было и зелье придумать и заклинание, а потом производство и распространение наладить... — Вот только ты вчера прав был: умерших действительно не вернуть, — вздохнул Поттер, окидывая окружающий пейзаж изучающим взглядом. — Можно поймать и покарать виновных, но толку и впрямь от этого не слишком много. — Это должна быть довольно мощная организация, — поделился соображениями Дадли. — Вдвоем-втроем такие вещи не делаются, даже волшебниками. — Не спорю, — кивнул Гарри. — И единственное, что меня на данный момент утешает: с большой долей вероятности можно предполагать, что среди людей, оказавшихся рядом со мной, почти наверняка нет представителей этой самой организации. — А вот тут ты можешь быть и не прав, братец, — фыркнул Дадли. — Ты, насколько я понимаю, знаешь хорошо только урожденных волшебников, которых из Англии сюда переманил, а с остальными едва знаком. Поттер при этих словах помрачнел: такая мысль посещала и его, но он старался отогнать ее, а Дурсль, сделав вид, что не заметил этого, продолжил: — И вообще, скажите мне, коллега, как вас угораздило стать, хм... — мужчина задумался, подбирая слово, — правителем? — Это Гермиона с Драко постарались, — пожал плечами Гарри и рассказал о том, как его жена раскопала родословную супруга и все прилагающееся к ней. — Я смотрю, ты неплохо освоился в роли короля, — не без ехидства подвел итог полицейский. — Ну, пока все не сложнее, чем управлять группой авроров, — отозвался Поттер, пропуская шпильку мимо ушей. — Вообще, не знаю, кто как, а я когда-то задавался вопросом: что я буду делать, если произойдет что-нибудь, типа того, что случилось. Именно такого сценария я не предполагал, но фильмы, книги и прочее, заставили пофантазировать на тему конца цивилизации и теперешние мои действия вполне укладываются в ту схему, что я тогда для себя измыслил. Я не рассчитывал, да и не мог рассчитывать, что под моей опекой и управлением окажется столько людей, но... Когда столкнулся с действительностью — все стало получаться само собой. Дадли скептически хмыкнул. — И нечего ухмыляться, — буркнул его собеседник. — Между прочим, я не делаю ничего из ряда вон выходящего. Передо мной стоит проблема выживания, а то, что выживать нужно не мне одному — не так важно. Такие задачи большим коллективом решать где-то даже и проще. Есть, конечно, свои сложности и тонкости, но пока что ничего экстраординарного не происходит. А когда что-то этакое случится — что-нибудь придумается, — продолжил свою мысль Поттер, а потом резко переключился на тему, которая его интересовала с того самого момента, как он увидал Дадли ночью. — Мне вот что интересно... Выжили, насколько я понимаю, только маги и те, у кого был волшебный дар, пусть и не сумевший раскрыться. Не то, чтобы я был не рад тебя видеть, но все-таки... Выходит, ты был сквибом? Но как такое может быть? Драко рассказывал, что сквибы рождаются только, если в роду были люди, наделенные даром магии, а из этого следует, что у тетки или у дяди в предках таковые наличествовали. Может быть, и родители твои живы? — Не знаю, — вздохнул Дадли. Вопрос, живы ли его родители, волновал и его, но, будучи не в состоянии его разрешить, мужчина отложил его до лучших времен. — А проверить это я никак не мог. Телефоны не работают, да и попасть домой тоже не было возможности. — Это легко поправимо, — уверил родича Поттер. — Твои так и жили на Тисовой? Дурсль кивнул и Гарри, остановив своего слона, слез с животного. В двух словах объяснив деликатно не вмешивавшимся в беседу родственников спутникам, в чем причина остановки, Поттер собрался было аппарировать к знакомому с детства домику на Тисовой улице, как в его рукав вцепился Малфой. — Я с тобой! — непререкаемым тоном заявил он. — И я! — подал голос Дадли. Бывший аврор смерил их обоих оценивающим взглядом, но возражать не стал. За последнее время Гарри привык к тому, что Драко рядом и прикрывает спину и, хотя, ничего этакого от путешествия не ожидалось, был рад подобной компании, а кузен был самым заинтересованным лицом, и не взять его с собой было как-то неправильно. — Куда ж я без вас, — фыркнул Поттер и, подобрав с обочины камешек, сотворил из него портал. — Мы скоро вернемся, Северус, — пообещал бывший аврор, извиняющимся тоном. Зельевар в ответ лишь хмыкнул, но согласно кивнул. Через несколько минут трое мужчин оказались в парке на окраине Литтл Уингинга. Поттеру не хотелось перемещаться прямо в дом или сад, а этот парк он помнил лучше всего. Малфой окинул безрадостный пейзаж быстрым взглядом, но комментировать не стал. Дадли, неплохо для первого раза перенесший волшебное перемещение, покрутил головой. — И что, так можно попасть куда хочешь? — поинтересовался он, и в голосе мужчины слышались восторг и предвкушение. Через пару суток, после того как проснулся и обнаружил, что выжил единственным во всем квартале, он заметил за собой странные изменения, но они не испугали его. Нечто подобное он, правда в далеком детстве, но все-таки уже видел, а потому довольно быстро сообразил, что каким-то образом в нем проснулся такой же дар, как в двоюродном брате. Только у того дар был проявлен с очень раннего возраста, а у него самого только проявился. Дадли знал, что магия может быть опасной, но не боялся ее, а то, что он теперь тоже сможет научиться владеть этой загадочной способностью — радовало мужчину, и это было явно написано на его лице. — Если знаешь, куда перемещаешься или есть точные координаты точки прибытия, — ответил Поттер и двинулся на выход из парка. Малфой и Дурсль пристроились у него в кильватере, один справа, другой слева. Оба держали дистанцию, как и от своего лидера, так и друг от друга. Драко исполнял ставшую привычной роль: прикрывал спину партнеру, а Дадли одновременно пытался прикинуть, что, в случае чего, будут делать волшебники и что делать ему самому. Магия у него была, он чувствовал ее как теплое биение где-то в груди, но не владел ею, защититься от заклятья он тоже не мог и прекрасно понимал это, а обузой быть совершенно не хотелось. Так и не придя к каким-то определенным выводам, мужчина плюнул на это и сосредоточился на том, что умел: охране спины напарника, решив, что если в бою, буде тот будет с применением магии, он бесполезен, то опасность заметить заранее ему ничто не помешает. Это занятие заодно помогло на некоторое время избавиться от мыслей о родителях, настойчиво лезших в голову. Через некоторое время мужчины оказались на пустынной улице городка. Картина, развернувшаяся перед ними, была вполне привычной: ни единой живой души, кое-где аккуратно припаркованные машины, кое где автомобили, стоящие посередь дороги, нетленные трупы тут и там. Гарри быстро двигался в сторону знакомого с детства дома, размышляя, что будет делать, если родственники живы. — Поттер, — прервал его размышления Драко. — Скажи, пожалуйста, а что ты собираешься делать, если родители Дадли живы? Неужели ты хочешь и их тоже перетащить в Америку? — Иногда мне кажется, что ты нахально читаешь мои мысли, — пробурчал Гарри, оборачиваясь к вопрошавшему и заодно поглядев на кузена. Тот сохранял полнейшую невозмутимость, окидывая быстрым взглядом окрестности. Бывший аврор знал, что последние несколько лет Дадли был не особо близок со своими родителями, а с отцом и вовсе конфликтовал, но... Кровь — не водица, и волшебник помнил об этом. — Не знаю я, что с ними делать. На месте разберемся. Может быть они, выжив, изменились? — без особого энтузиазма в голосе предположил он. Было видно, что он ни на миг не верит в подобную возможность. — В любом случае, как бы я к ним не относился — это мать с отцом Дадли и он имеет право знать о том, что с ними. — Отца даже могила не исправит, — пробурчал бывший полицейский. Его собственная ссора с родителями, а в первую очередь с отцом, произошла из-за того, что, закончив колледж, вместо того, чтобы отправиться учиться дальше в университет, на котором настаивал Вернон, он подал документы в полицейскую академию. Старший Дурсль, узнав об этом, закатил ужасающий скандал отпрыску, но тот был настолько уверен в своей правоте и в том, что именно карьера полицейского — то, чего ему недостает для счастья, что мнением отца пренебрег и документы из академии не забрал. Родитель был в ярости и выставил сына из дому. Отчасти именно это событие сослужило хорошую службу юному Дурслю: парень резко вышел из родительской тени и обнаружил, что вокруг наличествуют люди, которым до него нет совершенно никакого дела, они не будут носиться с ним, помогать, утешать, развлекать и даже за просто так кормить и то не собираются. Впрочем, определенная доля удачливости у парня была, и нашлись не только равнодушные люди, но и настоящие друзья, готовые помогать, учить, дать приют и так далее. Адаптироваться к новой жизни Дадли было нелегко, но он справился. На отца парень не обижался, а со временем тот стал вызывать жалость у наконец обретшего самостоятельность молодого человека. С матерью отношения тоже поменялись. Петуния вдруг поняла, что ее Дадличек вырос и хотя все еще была готова ради сыночка на любые жертвы, но сюсюкать вокруг него перестала, но несмотря на это каждый раз, когда они встречались, неизменно стремилась хоть чем-то помочь. Дадли, после встреч с ней, всегда обнаруживал у себя в карманах несколько конфет и немного денег, засунутых матерью. Для парня было загадкой, как она умудряется подсовывать их, но факт оставался фактом: они находились, и бывали времена, когда это было как нельзя кстати. Идя вслед за двоюродным братом, большой Дэ вдруг четко осознал, что буквально через несколько минут будет точно известно: живы родители или нет и понял, что не особо стремится узнать об их судьбе. Но мужчина не хотел знать этого не потому, что не любит или плохо относится к людям, подарившим ему жизнь. Нет. Ему просто было страшно. До тех пор, пока он находился на другом конце света, без возможности попасть домой, можно было придумать себе что угодно, а тут... Раздумия Дадли были прерваны непонятным гулом. Бывший полицейский весь подобрался и настороженно прислушался. Шедший впереди Поттер замедлил шаг, сделав напарникам предостерегающий жест. — На гомон толпы похоже, — подойдя к кузену, высказался Дурсль. — Ага, — согласно кивнул тот, в свою очередь, прислушиваясь. — И собравшиеся там славят тебя, Поттер, — добавил Драко, успевший сотворить заклинание, улучшающее слух и от того разобравший не просто невнятный гомон, но и конкретные выкрики. Гарри нахмурился, сотворил аналогичное заклинание и через несколько минут его лицо приобрело выражение: “вот только этого мне не хватало для полного счастья!”. — Ну, что, что там? — нетерпеливо спросил Дадли, осознавший, что напарники в подробностях слышат происходящее вдалеке. Поттер повел волшебной палочкой и усиленным магией слухом Дурсль уловил, что же происходит в районе его дома. А там в этом времени толпа народу человек в двести стояла, образовав большой круг на перекрестке двух улиц. Посередине площади был сложен, но еще не подожжен, большой погребальный костер, на котором лежало два завернутых в длинные полосы ткани тела, одно из которых было длинным и очень худым, второе наоборот — относительно коротким, но зато очень объемным. Люди, собравшиеся вокруг костра были одеты в одинаковые серые балахоны, подпоясанные веревками, у каждого на голову был надвинут капюшон, скрывающий лицо. В центре, рядом с внушительного вида поленницей ораторствовал человек, размахивая горящим факелом. Оратор находился в нервном возбуждении, его речь была весьма экспрессивна, цветиста и, судя по всему, многословна, впрочем, подслушивающие успели только к ее финалу, суть которого состоял в том, что великий Герой Гарри Поттер погиб в застенках, завещав... Сам Поттер, услышав это, скривился так, будто хлебнул уксусу, а потом взмахом руки сотворил маскирующие чары сначала на кузена, а потом и на себя. Драко сделал тоже самое и троица тихо пошла вперед, через некоторое время приблизившись к толпе настолько, чтобы можно было не только слышать, что там происходит, но и видеть. — Похоже, там, на костре, твои родители, — шепотом сказал Гарри, разглядев творившееся. — Их хоронят с почестями потому, что они мои родственники, а я... — А ты у них великий герой, — закончил его мысль Дадли. — Нас не увидят? — нервно спросил он, поглядывая на толпу и прикидывая, что делать, если их все-таки заметят. — Если мы не будем наступать им на ноги и орать — не должны. Ну, во всяком случае, пока не развеются чары, — подал голос Драко. — Давайте-ка уберемся отсюда, пока что-нибудь не произошло, — предложил бывший полицейский. — Надо бы подождать, пока они начнут расходиться, — сказал Поттер. — Я очень хотел бы поймать хотя бы одного и поподробнее расспросить, что это за новоявленные поклонники моей персоны... Пока совещались, оратор поднес факел к костру и тот моментально занялся. Пламя взметнулось высоко вверх, рассыпая вокруг огненные искры и моментально распространяясь по всей поленнице. — Нормальные костры так не загораются... — протянул Дадли. — Это они без магии так не загораются, — фыркнул Драко. — А с магией я тебе хоть груду кирпичей запалю. — Да тише вы! — шикнул на них Гарри. — Смотрите, расходятся... И действительно, толпа, состоявшая из людей в серых балахонах, начала редеть. Часть народу аппарировала, кто-то воспользовался порт-ключами, но кто-то и пешком удалялся от гудящего пламени. — Ну же! — взмолился Поттер, хищно глядя на низенькую фигурку, семенящую в их сторону. — Ты только сделай еще полсотни шагов... //Как вы думаете, кто это направляется в сторону наших приключенцев? (кто так круто попал? :))