Что не убивает,то делает сильнее

Несколько секунд мой мозг не загружал смысл фразы нашего боцмана-куратора, но через некоторое мнгновение я вспомнила, что мы уже находимся рядом с Сомали. На нас напали пираты, и я каждой клеточкой тела чувствовала, что эти стрелки будут жестокими. Я перевела взгляд на Феша. Он слегка побледнел и изменился в лице, его руки сжались в кулаки. Но через некоторое время к нему вернулось самообладание. — Быстро! — скомандовал парень, — беги в каюту! — А ты? — спросила я. — Я останусь здесь. Буду заряжать ружья и винтовки. — Нет уж, Феш, я тоже останусь. — С ума сошла? А если с тобой что-то случится? Ты, твой отец и Елена — важные лица на нашем корабле. Если с вами что-то произойдёт, нам всем будет полный капец! Я молчала несколько секунд, размышляя о своём положении. С одной стороны, я могу оказаться полезной. Я умею стрелять и хорошо обучена Майским боевыми искусствами. А ещё смыслю в военных действиях не только по каким-то фильмам и книгам, но и по практике. Но с другой стороны, я могу раскрыть свою тайну, и тогда нам всем будет полный капец, особенно мне. Нет, мне правда уже плевать на то, что будет, просто кто же как не я спасу мою маму? Эгоистично немного, но всё-таки более разумный вариант. — Хорошо, — сказала я, — я спущусь в безопасное место. Феш одобрительно кивнул и двинулся к бойницам, где уже стояла вся команда и даже наш одноногий кок. А я спустилась в свою каюту и заперлась. Сверху раздавались скрежет металла и топот ног. Отвратительные звуки… Вдруг раздался оглушительный крик боли. Я вздрогнула и закрыла лицо руками. Да, я работник Федеральной Экспертной Службы и многое пережила, да, со мной уже происходили подобного рода переделки, но вы даже представить себе не можете какого это, когда твои друзья находятся на грани смерти. Как когда-то я… Да и сейчас… И я знаю, какого это… Ожидание становилось нестерпимым. В окне я видела яхту пиратов. Некоторые разбойники остались на ней. Меньшая часть, подумала я. Черт! Сука, я не могу просто так сидеть, сложа руки! Я не могу оставить друзей умирать от рук этих сомалийских падонков! Иван, Михаил Иванович, Феш и ещё некоторые члены экипажа — честные и приятные люди, я просто не могу им не помочь! Я обязана! Я обязана… Эти слова крутились у меня в голове. Я обязана спасти нашу семью, обязана хранить свою тайну, обязана каждое многновенье быть осторожной, обязана помочь… Обязана помочь! Резко встав с кровати, на которой сидела, я стремительно подошла к своему рюкзаку. Дрожащими руками я открыла молнию и достала родной M1911*. Я схватилась за его гладкую поверхность ствола, как утопающий за соломинку. Открыв магазин**, я проверила пули. Их оказалось достаточно. Так же в небольшом мешочке лежали дополнительные пули количеством около семидесяти. Не знаю, задаетесь ли вы вопросом, как я пронесла оружие на корабль, но скажу заранее, что содержимое рюкзака у меня не проверяли. Достав из рюкзака складной нож средних размеров, который мне подарил Тихонов на мой прошлый День Рождения, я положила его в карман джинсов. В другой карман я положила мешочек с дополнительными пулями. Я чувствовала себя защищённой. Да, может быть пистолет и нож — не самое лучшее вооружение, но это лучше, чем ничего. Да и потом, хоть я и опасаюсь показать на людях свои сверхспособности, но и о них не стоит забывать. На палубе раздался очередной крик. Я снова вздрогнула скорее от неожиданности, чем от страха. Ко мне уже вернулись моя решительность и самообладание. Крепко схватив пистолет, я вылетела из каюты и направилась на поле войны. Аккуратно пробираясь на палубу, я чувствовала какое-то странное возрастающее торжество в перемешку со смелостью, адреналином и… спокойствием что ли. Я старалась, чтобы меня никто не заметил, ни разбойники, ни кураторы, ни друзья. И у меня это получилось. Палуба была в крови. Трупы разбойников и некоторых кураторов внушали некий ужас несправедливого насилия. Но не мне. Мне это не в новинку. Мне уже всё равно. Я буду бороться до последнего. Ради Дианы… Ради ФЭС… Ради мамы… Я погладила серебряное кольцо, которое во сне она подарила мне. Может у неё тоже есть дар, как и у меня? Создавать параллельную реальность во сне. Возможно. А Мандигор и Елена? Скорее всего. Только вот какие у них сверхспособности? Вдруг я почувствовала чей-то тяжелый взгляд. Я обернулась и встретилась глазами с одним из сомалийских разбойников. Он поднял свою винтовку, но я его опередила, выстрелив ему в плечо и бок. Разбойник закричал и упал без чувств. Как вы думаете, прикончила ли я его потом? Нет. Ранила — да. Но я не убийца. Я не Мандигор, которому каждая убитая жертва — несказанное удовольствие. Не Елена, которой все её убийства даются легко из-за очаровательной внешности этой твари. Я отыскала глазами Феша. Он дрался врукопашную с мускулистым и высоким бугаем. Мда, умеет он выбирать себе противника. Пират уже одерживал вверх над парнем, и я решила поторопиться. Разбойник поднял свой нож, чтобы убить юношу, который уже лежал на полу, опрокинутый этой сволочью. Левая рука его была в крови. Я выстрелила в спину пирата, и тот упал, корчась от боли. Я подбежала к Феша и помогла ему подняться. — Василиса? Какого хрена? Я же просил…- начал было парень. — Я тебе вообще-то жизнь спасла, а ты мне тут начинаешь меня ругать за непослушание, — я фыркнула, — Да и к тому же, я очень упрямая, и ты не первый, кого я ослушалась. — Прости… И спасибо. Но все же…- он замолк. — Что с рукой? — спросила я. — А, да этот мудак задел меня своим ножом. Царапина. Я посмотрела на его рану. И всё-таки глубоко. — Шрам останется, — сказала я. — Откуда знаешь? — Ну вообще-то видно, что рана глубокая. Я молча оторвала приличный кусок от рукава от его рубашки и правильно перевязала его руку. Кровь практически остановилась. Да, уроки Антоновой первой медицинской помощи не прошли даром. — Взади! — вдруг прошептал Драгоций. Я обернулась и инстинктивно выстрелила из своего пистолета. Пират упал, практически лишившись сознания. Пуля пробила насквозь его плечо. Я мельком взглянула на него. Ещё совсем молодой, не старше двадцати-двадцати двух лет. Бедный мальчик, с кем же ты связался? Зачем выбрал себе такой путь? Может, у него просто не было выбора? Может, он такой же несчастный как я? Но когда я посмотрела на его лицо, то еле сдержала удивленный возглас. Это не житель Сомали! У него была южная внешность. Привлекательное лицо, немного смуглая кожа и чёрные длинные волосы. Где-то я уже видела этого парня. Но вот где? Я тряхнула головой, чтобы отогнать мысли. Сейчас произошло нападение на наш теплоход. Нас могут убить. Не время для размышлений. Если он выживет, то непременно распрашу его. Может, он моя последняя надежда? — Расходимся, — коротко сказала я Фешу. Тот кивнул и ушёл к бойницам. А я пошла в другую сторону и увидела Мандигора. Он схватил одного из разбойников за горло и поднял его, словно он весил не более двух килограмм. А потом невыразимо быстро подбежал к перилам и перебросил пирата за борт. Я застыла. Вот он и спалился. Его сверхспособности— суперсила и суперскорость, если это можно так назвать. Ну вот, ещё информация о главном кураторе Синего Кита. Но чтобы не палиться, я быстро отвела взгляд и отошла в сторону. Так, а что же наша Леночка? Её, кстати, на палубе нет. Убивает или притворяется беззащитной? Двуличная тварь и паскуда. Я отыскала взглядом отца. Увиденное меня шокировало по полной. Папа, мой веселый и добродушный папа в данный момент большим ножом распорол живот какого-то молодого пирата и им же стал доставать его органы. Мне стало бы плохо, если бы не совместная работа с Антоновой и её уроки в морге. Господи, это не мой отец. Это убийца, сообщник Синего Кита. Смогу ли я когда-нибудь простить его. Наверное, нет. Это сильнее меня. Я не смогу… Он предал нас… Меня и маму… Как он мог… Мой отец — преступник, который даже не догадывается, что его дочь — совершенно другой человек, противоположность, детектив-криминалист в неполные 18 лет… О, Боже! Ну почему это всё именно со мной?! Знаю, звучит очень эгоистично, но всё, что происходит мешает жить. Но это не путь к самоубийству. Нет, нет и ещё раз нет. Это путь к выживанию, закаливанию души. Вспомнилось, как один из кураторов пытался заманить меня в Синий Кит. Нашу переписку отследил Тихонов. Мы сообщили об этом кураторе в техподдержку. Больше он мне не писал. Но вдруг я не справлюсь? Этот вопрос уже не в первый раз терзает меня. « Ты сильная, справишься» — вдруг прозвучал в голове голос, при звуке которого я вздрогнула, — « не сдавайся, ради всех нас». Это не просто галлюцинации. Я слышала этот голос очень отчетливо. Мама… Она говорит со мной на расстоянии. Так же как и во сне… Таков её дар, подумала я. На мнгновение передо мной возник образ моей мамы. Длинные змейки огненных волос, черно-синие миндалевидные глаза, светлая кожа, стройная фигура — всё это было так мило и знакомо мне. Мои размышления прервала чья-то тень. Я резко обернулась. Это был не сомалийский пират, это был наш боцман, Сергей Павонов. Но между этими двумя разницы не было. Учинено в руке был длинный нож. Он поднял оружие над моей головой. И только сейчас я поняла, что не перезарядила свой пистолет, а нож вероятно выпал из моего кармана. На тот момент меня вообще не интересовал тот факт, что он был в крови. Я перебирала в голове все маты, которые знала. Какие могла быть такой дурой? Ведь я совсем забыла, что практически вся команда корабля состоит из кураторов Синего Кита, которые хотят меня убить. Я бросилась в сторону. Нож боцмана рассек только воздух. Куратор грязно выругался. Он вынул из-за пояса пистолет и прицелился. Раздался выстрел, и я почувствовала сильную боль в левом плече. Что-что, а не чувствовать боль не входит в мои сверхспособности. Я прислонила ладонь здоровой руки к ране. Она сильно кровоточила, но не была опасной. Пуля пролетела навылет. Я знала, что менее чем за 10-15 минут от ранения останется только воспоминание или маленький шрам. Вдруг я заметила небольшой нож, лежавший в метрах десяти от меня. Я сосредоточилась на нём, и стала медленно перемещать взгляд на свои ладони. Нож, повинуясь неведомой силе, полетел ко мне в руки. Да, иной раз телекинез приходится очень кстати. Куратор не успел ничего понять. Я вонзила нож ему в грудь. Да, я сейчас убила. Не просто ранила, как остальных, а именно убила. Он был свидетелем моих способностей. Попытавшись убить меня один раз, он бы понял, что спалился. И тогда бы он мог убить меня. И никто не исключает, что он мог выстрелить в мозг… Вы спросите меня, почему я не стала насылать боль взглядом? Я не люблю эту сверхспособность, я ненавижу делать больно другим, только в редких случаях. Я посмотрела по сторонам. Никто не заметил сценки с участием телекинеза. Плечо, простреленное этим грёбанным убийцей, болело, но уже не так сильно. Начала действовать регенерация. Отлично, я снова в боевой форме. Я повернулась и пошла, нет, лучше сказать поползла в другую сторону. Было бы не очень хорошо, если бы разбойники, всё ещё находившиеся на корабле, заметили бы меня. Какой бы я не была, человек десять взрослых мужчин на одну несовершеннолетнюю девушку — не самое лучшее положение. Я видела корабельного доктора, Андрея Петровича, сражавшегося с каким-то грамилой, видела как к нему приближается ещё один пират, и поняла, что пора действовать. Два на одного? Ну уж нет! Быстро перезарядив пистолет, я, всё так же незаметно, приблизилась к месту атаки. Я выстрелила, и пират замертво упал. Доктор обернулся и окликнул меня: — Василиса, что ты здесь делаешь? Тебя же могут убить! Спасибо, кэп. — Пока ещё не убили! — весело ответила я. — Зато уже ранили. Блэт, я уже забыла о ране. Но она то уже почти затянулась. Ну давай, Огнева, выкручивайся! — Это не моя кровь, — я постаралась, чтобы мой голос звучал уверенно. Андрей Петрович с недоверчивой и одновременно шутливой полуулыбкой посмотрел на меня. Мне показалось, или он считает меня ребёнком? Маленьким, невинным ребёнком, который ещё ничего не познал в жизни и лишь пытается показать себя в непредназначенном для него деле. Фак. Нет, естественно, я ещё далеко не взрослый человек, мне всего семнадцать. Но в этом возрасте я уже не считала себя ребёнком. По крайней мере, если физически я выгляжу младше своего возраста, но умственно всё-таки я взрослый человек. Моя работа научила меня действовать до конца и быть сильной, как физически, так и морально. Но я сделала вид, что не заметила выражения его лица. Вдруг позади Андрея Петровича появился молодой сомалийский пират. Да блин, сколько их здесь? Я выстрелила, и парень упал. Я ранила его в ногу, прострелив икру. Юноша закричал от боли. Мне даже стало его жалко. Какой молодой, и связался с таким обществом. И тут я вспомнила о юноше с южной внешностью. Андрей Петрович оглянулся. — Молодец, Василиса! — крикнул он. Такое ощущение, будто доктор думает, что я стреляю в первый раз. Облом, раз в сотый. Почему-то мне стало смешно. Но я, подавив улыбку, сказала: — Тут кое-что неожиданное. Пойдёмте. Я привела доктора к тому самому юноше. Он всё ещё лежал без чувств. — Но это же… — начал Андрей Петрович. — Не житель Сомали, — закончила я за него. А потом я добавила: — Помогите ему. Я не думаю, что он хотел нам навредить. Тут парень пошевелился и открыл глаза. Его взгляд был мутным, и блуждал по палубе. Глаза юноши остановились на мне. — Лисса… — прошептал он. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. — Что?! — переспросила я. Но парень снова потерял сознание. — Прошу, помогите ему! — с жаром заговорила я. — Но если он всё-таки пират? — Нет! Он — моя последняя надежда. Я не думаю, что он сообщник Елены и остальных. Он знает, как зовут мою маму, даже перепутал меня с ней. А если это ловушка? В таком случае, приму меры. Догадываетесь, какие? — Почему ты так решила? — спросил Андрей Петрович, пристально глядя на меня. — Он не похож на сомалийского пирата, — блин, очень умное оправдание. А потом я добавила: — Он скорее всего их пленник. Доктор помолчал некоторое время и сказал: — Вполне возможно. — Так вы поможете? — ещё раз спросила я. — Помогу конечно же, это моя работа. И доктор улыбнулся мне ласковой улыбкой. Мы с ним нечасто пересекались и всегда сохраняли вежливый нейтралитет. Но сейчас мне удалось мне рассмотреть его поближе. Ещё далеко не старый, от силы дашь лет сорок. Внешность его была привлекательной. Чёрные, коротко подстриженные волосы, темно-зеленые глаза, немного смуглая кожа. Высокий, статный, широкоплечий, Андрей Петрович был одним из самых симпатичных людей на нашем корабле, как и внешне так и по характеру. Доктор был общительным и веселым мужчиной (характер веселый, не женат))), но мог также проявить серьезность и показать свой превосходный ум. Его очень уважали как и порядочные матросы, так и даже некоторые кураторы. — Василис, — тем не мнение начал доктор с лукавой улыбкой, — а чем тебе так понравился этот юноша? Ушла в фейспалм, вернусь нескоро. — Он… он знает кое-что… должен знать… — тихо сказала я. — Что? — спросил Андрей Петрович. Улыбка его слегка погасла. — Не важно! — встрепенулась я, — просто помогите ему, прошу вас. — Несомненно. И всё же, что с тобой? — спросил доктор, — ты очень бледная. Блэт. — Со мной всё хорошо. Я всегда бледная, — улыбнулась я. И это было правдой. У меня всегда с детства была белая, словно фарфоровая, кожа. Попытка позагорать была равна самоубийству. Моя кожа приобретала слегка загорелый цвет, но не больше. Следующим этапом был ожог. — Сейчас ты более бледная, чем обычно. Точно всё в порядке? — слегка встревоженно спросил доктор. Какой же он хороший человек. — Да, я просто задумалась. — И мысли эти не из приятных, насколько я понимаю. Какой же настырный, шутливо подумала я. — Да. Доктор помолчал, а потом сказал уже более веселым голосом: — Помоги мне перетащить этого парня в лазарет. — Хорошо. Мы подняли несчастного юношу и отнесли его в лазарет. — Не тяжело? — спросил Андрей Петрович. — Не очень. И это было так. То ли парень весил не так уж и много, то ли это мои руки накачались на тренировках Майского и Лисицына по стрельбе и боевым искусствам, но мне не было особо тяжело. Да ещё мне помогал доктор, сильный и крепкий человек. Так что мы без приключений донесли бедного пацана и уложили его на кровать. Меня одну удивил тот факт, что по дороге в лазарет на нас никто не напал? Но одного взгляда в небольшое окошко рядом с кроватью где лежал парень было достаточно, чтобы понять причину нашего везения. Пираты отступили. Победа за нами. Но вот вопрос, какой ценой? Доктор осмотрел рану юноши и продезинфицировал её. — Метко, однако ж. Интересно, кто его так. Я отвела взгляд. Честно говоря, я не очень то любила, когда меня хвалят. Сама не знаю почему. Наверное, потому что я действовала не ради похвалы, а ради безопасности моих друзей. Но Андрей Петрович всё понял по моему смущенно опущенному взгляду. — Это… это ты? — Да, — тихо ответила я. — Ничего себе выстрел. Где ты научилась так хорошо стрелять? На моей любимой работе. — На стрельбе. Оригинально! «-Где ты научилась стрелять?» «- На стрельбе.» Но доктор надежда не обратил на это внимание. — А сколько ты стреляешь? — С десяти лет. И это было абсолютной правдой. Я записалась на стрельбу в десять лет. Научившись более менее нормально стрелять за четыре года, я делала успехи по стрельбе на уроках в ФЭС. Майский исправил все недочеты в моих выстрелах, и теперь я стреляла не хуже, чем он. — Неплохо. А чем ещё увлекаешься? Работаю в Федеральной Экспертной Службе, взламываю коды на флешках, взламываю ради интересам некоторые аккаунты в соцсетях, нахожу улики в квартирах убитых, вскрываю трупы в морге… — Я занимаюсь вокалом и фортепиано. Намного дольше, чем работаю в ФЭС. Лет с четырёх-пяти где-то. И никогда это дело не заброшу. — Кстати, я думаю, что если мы победим, то будет концерт, на котором ты можешь выступить, — сказал доктор. — Я только за. Да и к тому же, — я указала на окно, — мы уже побелили. Доктор посмотрел в окно и увидел яхту, отчаливающую от нашего теплохода. — Так, походу я нужен на палубе, — сказал он. — Походу да. — Так, ты пока посиди со своим сокровищем, а я пошёл, думаю, скоро вернусь с кучей раненых солдат. Я прыснула в кулак. Андрей Петрович вышел, а я осталась с бесчувственным юношей. В этот момент его ресницы затрепетали, и он открыл глаза. — Где я? — слабым голосом спросил парень. — У друзей, — тихо и ласково сказала я. Юноша взглянул на меня, и его глаза округлились от радостного удивления. — Лисса! — воскликнул он. — Тише, тише, — сказала я, — откуда ты знаешь мою маму? Парню был не на много старше меня, поэтому я смело разговорила с ним на ты. — Так ты её дочь? Василиса, это и вправду ты? — Да, меня зовут Василиса. Но, черт возьми, откуда ты нас знаешь? — Хочу сказать одно, я не пират. — Я знаю. Ты не житель Сомали. Тебя поймали в плен? — Да. И заставили ограбить ваш корабль. — Так, короче, рассказывай всё о себе и откуда, блин, ты нас знаешь? — Меня зовут Алан, мне через месяц будет двадцать лет. Знаю, очень «важная» информация, лол. Я твой дядя. Даже в таком состоянии он шутит. — Ты мой дядя?! — Да, я брат твоей мамы. У нас большая разница в возрасте. — Это я вижу, — фыркнула я. Парень улыбнулся. Я поняла, что обрела ещё одного человека, который хочет спасти меня. — Два последних года она жила у меня. Да, — сказал Алан, — те почти четыре года, которые, как я думаю, показались для тебя адом. Я же всё знаю. — Угу. И ты не представляешь, каким. Но что кураторам надо от меня и мамы? — Твоя мама связалась с Синим Китом, когда была примерно в твоём возрасте. У неё были проблемы с нашими родителями, они считали её мутантом. Из- за её сверхспособностей. — Создавать параллельную реальность во сне, — тихо закончила я. — Откуда знаешь? — Она виделась со мной. Но это было лишь раз. — Её способность трудно настроить на правильный контакт. Но как ты поняла? — Алан, — сказала я. Назвать его дядей я не могла никак. Уж слишком он молод, — могу ли я тебе доверять? — Смотря что говорит тебе сердце. Вот это номер. Другой бы сказал, да, конечно же. Но этому парню я верю теперь намного сильнее, чем раньше. — Я владею сверхспособностями. — И ты тоже? — Да. Но ты сказал, что моя мама связалась с НИМИ. — Да, Василис, так оно и было. Но когда она поняла, что наделала, она заявила в полицию. Эти люди выбрались из тюрьмы и пытались отомстить Лиссе. Отыгрываются на тебе, потому что твоя мама очень любит тебя, и если с тобой что-нибудь случится, Лисса сойдёт с ума. — Скажи, — начала я, — она жива? — Да. Вчера я получил от неё весточку. Понимаешь, какую? Я кивнула. Сон. Я чувствовала сильное облегчение. Она жива и с ней всё хорошо. И это главное. — А мой отец? Он сообщник Синего Кита. — Не обижайся на него. Он убивает, чтобы защитить тебя. Он втерся к ним в доверие и связался с Мортиновой для того, чтобы уберечь тебя от НИХ. У твоего отца и этих людей договор. Я была счастлива. Мой отец не убийца, мать жива и здорова. Вот только его лицо, когда он расчленял того человека… Пап, ты похоже вошёл во вкус. — А отец знает о тебе? — спросила я. — Нет. Он даже не знает наших с Лиссой родителей. Они погибли давно в автокотастрофе. — Мне жаль. — Да ладно, я уже их не помню. Мне было около трёх, когда это случилось. Вот почему я никогда не видела бабушку и дедушку. — Я видел тебя маленькую. Ты наверное не помнишь меня. — Твоё лицо было смутно знакомым. Но дядей я тебя никогда не назову. — Почему? — Молодой ещё! И мы рассмеялись в унисон. Тут в лазарет зашёл Феш. Он окинул оценивающим взглядом Алана и слегка помрачнел. С чего это вдруг? — Василис, — сказал парень, тебя капитан зовёт. Это ещё почему? — Ладно, — сказала я, — давай поправляйся. И я направилась на палубу, которая ещё была в крови. Я знала теперь если и не всю правду, то то, что мне нужно было. Алан дал мне пищу для размышлений. Я уверена, я смогу разобраться во всём этом кошмаре. Я буду бороться. Ради Дианы… Ради ФЭС… Ради мамы…