Моему сердцу твое имя.

Проснувшись в перегаре, я даже подумал, что снова оказался в притоне, испугавшись, я почти свалился с кровати, но вовремя зацепился за прут кованой спинки кровати и смог удержать себя на весу. Сразу же пришлось открыть все окна, хоть было и холодно, чтобы не чувствовать отвратительный запах, который, как вода в аквариуме, наполнял весь мой дом до самого потолка. Я вышел на балкон с кружкой крепкого чая и с сигаретой в руке, накинув предварительно серый кашемировый халат, который лежал у меня на случай, если мне становилось совсем тошно и холодно. Я смотрел на пасмурный заснеженный и туманный город, в котором жизнь только начала пробуждение. Я просто глядел на это все и не чувствовал себя частью этого механизма, вообще ничего не чувствовал. Окончив утренний ритуал, я попытался избавиться от нагнетающей пустоты внутри и поехал на работу, что для меня было действительно странным поступком, ибо работал я обычно либо из дома, либо никак. Я старался выглядеть свежо, действительно постарался над своим внешним видом: гладко выбритое лицо, укладка, новый одеколон на шею, чистая рубашка, костюм темно-синего цвета с иголочки, начищенные до блеска ботинки. Я уже давно так не прихорашивался, просто не хотел всем своим видом показывать, что уже с месяц я почти не выхожу из запоя. Приехав в офис, я сильно удивил коллег, но, заняв свое законное место хозяина и руководителя компании, чью должность я успешно перекладывал несколько месяцев на другого человека, который был другом нашей семьи и прикрывал меня, потому что у самого желания работать абсолютно не было, я забил на всех, разобравшись с договорами, я, наконец, получил свои «честно» заработанные деньги и уехал, потому что желания находиться в этом приюте для лестных улыбок и напудренных женских грудей у меня не было. Я маялся от скуки, несколько дней тянулись слишком долго, я даже подумал, что это какой-то глупый сон. Я продолжал ездить не поганую работу, пока мне не позвонили из университета и попросили почаще посещать занятия, так как мне грозило отчисление из-за моих заскоков. Я совершенно забыл про родных и друзей, которые упорно делали тоже самое. С течением времени я осознал, что от общения с ними я не получаю ни единого плюса, поэтому даже не стал ломать голову. Так как через неделю должно было настать Рождество, я решил купить подарок Уэю, чтобы попытаться наладить ту связь, что была между нами, ведь я до сих пор чувствовал себя плохо из-за того, что сделал. Я, правда, был не слишком силен в подарках, но решил, что наилучшим вариантом будет, если я не стану откровенно выёбываться, поэтому я накупил подарочных дисков своих любимых групп и любимую книгу, отправившись в подарочную лавку, я попросил, чтобы мне упаковали все миловидно и утонченно. Я надеялся, что это хоть как-то сможет выставить меня в лучшем свете. Меня одолевала камерность моей проблемы, мне хотелось, чтобы это было что-то более грандиозное, просто выплеснуть это, чтобы знали все. Это было странно. Я ехал домой из торгового центра и воображал себя невероятно популярным, и что мои проблемы обсуждает каждый, кому лень, и кому не лень. И меня взяла гордость за мои фантазии, хоть это и было дико странно. Я вернулся за занятия, он все еще постоянно был с тем парнем, с которым общался, когда я еще не натворил глупостей. Немного поразмыслив, я понял, что если сегодня я не позову его погулять, то уже никогда не позову, и это разъедало мне мозг весь день, пока мучительно долгие пары не окончились. Я нагнал его по дороге домой, что не составило мне труда. Да и повезло, что его никто не стал провожать. Я неуклюже задержал его, так получилось, что возле достаточно милого места: вид на университет, что был уже немного вдали, заснеженные деревья, кровавый морозный закат, который сулил жестокую ночь. Нелепо поздоровавшись, я всеми силами старался выдавить из себя что-то вроде извинения, но выходило у меня, как обычно, криво. Он не сильно дрожал от холода и смотрел на меня немного непонимающими глазами, лишь изредка хлопая длинными ресницами, на которые периодически попадали мелкие снежинки. Я вручил ему свой небольшой подарок, который он с неловкостью и смущением, хоть не сразу, но принял, я взял всю волю в кулак, выдержав паузу и неприлично громко выдохнув, выпалил: «Ты пойдешь со мной в кино завтра вечером?» Он замешкался, думаю, это было действительно неловко и неожиданно, учитывая, как я себя показывал все время, что мы были «знакомы». Зачем-то мимолетно обернувшись, он коротко и неуверенно кивнул, видно было, что ему все еще было не по себе, и он сделал это из одолжения, ведь, держа подарок от меня в руках, отказаться было бы слишком по-свински, но я все равно был счастлив, от чего у меня раскраснелось все лицо, включая уши. Я на радостях обнял его и, промямлив что-то про то, что завтра после пар я его найду, удалился, оставив мальчика одного посреди улицы с коробкой в руках и с непониманием в глазах, что смотрели мне вслед с каплей хладнокровного льда безразличия.