Моему сердцу твое имя.

Я проснулся очень бодрым и...счастливым? Я был в действительно приподнятом состоянии из-за всего, что произошло. Даже несмотря на то, что я лег очень поздно из-за всех впечатлений, да и волновался перед экзаменами, хотя для меня сдать их было не так уж и сложно. Утро оказалось, на удивление, довольно солнечным и менее холодным, чем вчера, что не могло меня не радовать. Белоснежное покрывало снега переливалось под яркими лучами, на небе не было ни единого облачка, по улице спешили люди, которые были погружены с головой в праздничную рутину. Я достаточно быстро собрался, потому что опаздывать мне не хотелось абсолютно. Запрыгнув в свою машину, что я поставил, как обычно, прямо перед домом, я поймал себя на мысли о том, что я думаю о Уэе. Действительно, я хотел увидеть студента сегодня, но этого и могло не произойти, так как экзамены сегодня у огромного количества учеников, найти мальчика было бы слишком сложно, ища наугад. Как я и думал, все коридоры были заполнены людьми, большая часть которых тряслась в ожидании экзамена. Я на удивление быстро смог сдать два экзамена, но, на самом деле, мне просто повезло, что я смог так быстро пройти, напросившись вперед. Теперь в планах был последний экзамен, куда стояло слишком много людей, от чего я, увидев толпу, пронзительно взвыл и осел, упираясь спиной в стену. Я уже почти уронил голову на руки, когда увидел Джерарда в другом конце коридора, что для меня было действительной неожиданностью. Он был такой...строгий, что ли, я не привык видеть его в костюме, да, пожалуй, это было для него нетипично. Я вскочил и быстрым шагом пошел в его сторону, но он не заметил меня, свернув чуть с торону, как я понял чуть позже, к своему парню, из-за чего я снова принял решение отступить, так как мое появление и обсуждение с Уэем нашего недосвидания при его парне было бы неуместным. В течение двух часов я уже был совершенно свободен. Добравшись до дома, я вспомнил, что завтра Рождество, а я еще ничего не планировал. Позвонив паре друзей, я понял, что остаюсь один в эти праздники. И я не знал, как к этому относиться. Мне было радостно, что не надо будет строить счастливое лицо перед теми, с кем я не чувствую себя радостным, но с другой стороны я был печален, что я один. Нет. Скорее я был печален, что я не имею возможности провести каждую минуту рождественской ночи вместе с Уэем, чего я желал уже второй праздник подряд. Все, что я смог придумать-поесть, попить, посмотреть кино и лечь спать, потому что идти куда-то одному желания не возникало, а пригласить мальчика к себе я не смог, не хватило наглости. Да и он бы не согласился. Наша прогулка ничего бы не изменила все равно, я лишь обманываю и утешаю себя, что мог бы быть ему нужен. Весь оставшийся день я потратил на то, что смог привести свой свинарник в более человеческий вид, так как за время своих страданий я вообще не убирался, а даже наоборот способствовал тому, чтобы свалка росла. Пришлось попотеть и вывезти пару мешков с мусором, но теперь дома можно было находиться без гримасы отвращения. Я был очень доволен собой, но так устал, что заснул на диване в гостиной комнате. Следующий день был абсолютно ничем не примечательный. На улице валил сильный снег, который значительно поднял уровень общего покрытия, думаю, выехать на машине мне теперь было бы достаточно трудно, да еще и из-за того, что я выпил с самого утра, потому что мне стало правда очень плохо. Я, наверно, слишком остро воспринимаю последствия того, что сам всех оттолкнул от себя. К вечеру я был уже достаточно пьян, чтобы, хотя бы, перестать убивать себя внутри. На самом деле, выглядел я жалко. Сидел на полу в одной из комнат с бутылкой крепкого алкоголя в одной руке и пультом в другой, смотрел какие-то нарезки видео с животными и смеялся, что, скорее, переходило в какую-то странную и не очень приятную истерику, но я не особо обращал на это внимание. Как и не обращал внимание на то, что рождественская ночь наступила, мне было просто все равно. Мне было все равно до того момента, пока мой телефон не начал разрываться от звонка. Я лениво снял трубку, даже не смотря на имя контакта звонящего. Это был Уэй. Но что-то заставило мое сердце сжаться где-то внутри, а безумная улыбка медленно сползла с лица и превратилась в нечто обеспокоенное. Он плакал. Да, он определенно плакал. Мне не нравилось то, что происходило в данный момент, да и меня раздражало то, что я ничего не понимаю. Из-за того, что у него на том конце была истерика, он не мог толком ничего объяснить, постоянно захлебываясь, но, прислушавшись, я понял, что он куда-то идет. Я вскочил на ноги, чуть не повалившись обратно на пол из-за того, что меня начало шатать, но смог устоять. Я попытался расспросить его, где он, но он смог выдавить только то, что придет сам, ему только нужен адрес, который я в ту же минуту отправил ему в сообщении. Он пришел очень замерзшим, видимо, он шел не из дома, иначе он бы не успел покрыться слоем снега и его кожа не стала бы такой ледяной. Я всматривался в его лицо своими мутными глазами, придерживаясь одной рукой за поверхность комода, надеясь, что запах алкоголя от меня ему не мешает. Он стоял, как вкопанный, потупив глаза в пол и переминаясь с ноги на ногу, будто бы уже жалея, что пришел, его несильно трясло, а с одежды, обуви и лица капало вниз. Я стащил с него куртку и отбросил куда-то на пуфик, после чего прижал маленькое дрожащее тело к себе, не зная, что ему сказать. Мне было его жаль, и я ничего не понимал, но сейчас уже ничего не было так важно, как то, что мы стоим вдвоем у меня в прихожей в объятиях друг друга в эту, видимо, не самую лучшую рождественскую ночь.