EmoBoy

На следующий день Крэйг не пошел в школу, ссылаясь на болезнь. Морской звездой он распластался на мятой простыни пастельного оттенка, стеклянными глазами глядел в потолок. Ничего интереснее трещинок, с двух сторон обрамляющих детский ночник, он более не находил, продолжая безучастно валяться в постели, изредка прерываясь на сон и скудный перекус в одиночестве. Мать воспринимала это как страх перед учениками, новыми знакомствами и хулиганами, вспоминая себя саму в подростковом возрасте, и особо не возмущалась по поводу прогулов. К синякам на теле сына она придирчиво не относилась, потому что большую часть из них, к радости своей, не видела. Отец молчал, лишь изредка разочарованно поглядывал на побитого отпрыска. Никакой жалости Такер младший и не заслуживал. Он ждал, когда в дверь постучатся полицейские, много курил. Непрестанно грыз короткие ногти, пил кофе и ничего, кроме батончиков с нугой, не ел. Было страшно и стыдно и как-то мерзко на душе. Тоскливо, что ли. В горле комом встал приготовленный матерью завтрак. Содержимое желудка выплескивалось в унитаз от одной мысли о чужой запекшейся крови. Но и на второй день никто не пришел. Никто даже не звонил на домашний номер, никто не пытался связаться с его родными. За ужином сестра сказала, что в новой школе довольно скучно, ничего интересного, мол, не происходит. Крэйг тогда подавился апельсиновым соком, вынужденно кивнул и ушел в свою комнату. Ночью он поставил будильник на 6:50. Утром проснулся в 7:30. Не хотелось подниматься с кровати и выходить за пределы комнаты. Новой, но уже полюбившейся. Лишь бы не школьные коридоры, лишь бы не сортир около кабинета математики. Одноклассники его не приветствовали, даже не смотрели в глаза. Такер с облегчением выдохнул. Новостной стенд не пестрил объявлениями о чьем-то убийстве в стенах школы, этой темы не касались и бабские сплетни. Быть может, оно и к лучшему? Кто знает. Прозвенел звонок на большую перемену. Есть не хотелось, но разбавленного фруктового сока даже очень. Такер встрял в бесконечных очередях из школьников и подносов. Его глаза бегали в поисках ответного осуждающего взгляда. Наконец-то заполучив стакан с соком, Такер, в поисках свободного места, огляделся. Перспективы особо не радовали. Садиться рядом с невротиками и эморями не хотелось, пить, стоя посреди очереди, тоже. Особо шумно вели себя подростки из одиннадцатого "C" класса, словно нарочито привлекая внимание. Такер мысленно предположил, что с ними учился и Белобрысый Гопник, разглядев среди учеников рослого парня в адидасе и коротким светлым ежиком на голове. От очередной мысли о недавно убитом им гопнике у Крэйга скрутило живот. Он впервые за долгое время запомнил чье-то лицо настолько отчетливо, что даже мог бы опознать тело, без проблем указав на малозаметные родинки: одна на подбородке и две по линии скул. Он не помнил лишь цвета глаз блондина, зато навсегда сохранил в памяти, как выглядит свежая человеческая кровь. Такер в спешке покинул столовую. Он шагал быстро, искал любой ближайший сортир, чтобы умыться. Новая школа встречала его недовольными лицами учащихся, выкриками и оскорблениями в спину, но Крэйг не обращал внимания на других. Куда важнее было опередить позывы собственного желудка. В широкой развилке, около доски с расписанием, стоял жиртрест в паленых найках. Он загораживал обзор, брюнет поспешил отвернуться. Проходить мимо не хотелось, а блевать посреди школы тем более. Из-за широких плеч выглянула чья-то светлая макушка: русые растрепанные волосы, сегодня не прикрытые капюшоном черной спортивной куртки. У Крэйга определенно поехала крыша. Он устоял на ногах лишь потому, что был до конца не уверен в собственных домыслах. Конечности, больше не слушаясь, плелись в сторону местной гопоты. Крэйг готов был поклясться, что этот звонкий смех он уже где-то слышал. Не просто слышал, даже узнавал его. С виду хрупкое телосложение. Впервые видя его со спины, Такер продолжал сомневаться в собственной адекватности. Ноги сами несли тело ближе, сокращая дистанцию за считанные секунды. Мучительно преодолев очередной десяток сантиметров пути, брюнет все же замер. Один из гопников заметил это, ткнул пальцем в воздух в его, Крэйга, направлении. Блондин обернулся. Обдав вконец ошарашенного парня широкой улыбкой, Маккормик одними губами, но разборчиво произнес: «до встречи». Кенни повел рукой, и гопники, развернувшись на носках, последовали за ним, через плечо кидая на брюнета недовольные взгляды. Крэйгу отчего-то хотелось взвыть.