Не тот улов

      Спал мало и плохо, все ждал, когда Дэм от меня удирать будет. Хотя, вряд ли, при его-то способностях, смог бы удержать, но все равно пытался бы. Вцеплялся в него прежде, чем успевал глаза открыть, и больно наверное — вздрагивал мой гад морской. Но не жаловался, только обнимал крепче и что-то успокаивающее на ухо шептал. Слов я не разбирал, но сразу в сон опять проваливался. Наверное, еще какое-то русалье колдовство. А если целоваться к нему лез — не сопротивлялся. Вот и засомневался я, а правда ли разозлился-то?       Проснулся, когда уже солнце взошло. И удивился — Дэм-то за ночь никуда не делся, а ведь мог и запросто! Но… нагло и бессовестно дрых, пока я сомнениями мучился! Заворочался — никакой реакции! Еще и заулыбался! — И что?! Вот так, и после всего… со мной останешься?! Эх, ну вот зачем спросил-то?! Вдруг сейчас услышу «нет»?! — Глупый! Сказать ничего не успел — целовать начал. Сладко, нежно, но и требовательно, собственнически. Не мог не ответить… И засомневался… И кто кого взял?! Хоть и был сверху…, но лишь потому, что он позволил…       Одним поцелуем бы точно не ограничились, но дверь распахнулась, и слуги-демонята бадью просмоленную дубовую из моей комнаты притащили. Вот… сам ведь им приказал, а за ночь успел забыть! Ну, после такого… хорошо, что имя свое все еще помнил!       А хотел я Дэму подарок сделать… Ну ладно, не просто подарок! Любопытство разбирало: если он в пресную воду окунется — ноги в хвост превратятся?! Или он в любой воде по желанию изменяться может?! Ну и в теплой воде с ним побыть не прочь был. Распорядился о подарке этом за три дня до бала.       Слуги у нас смышленые и расторопные — еще бы! В междумирье возвращаться не желают. Потому и ведра с водой горячей таскали быстро. Дэм не сразу понял, ну, или прикинулся. — Зачем?! — Мыться! Чтоб чистым быть! Это только материковые нас дикарями завшивленными считают!!! — Так ведь… море рядом! Вот совсем забыл, что на коже его соль от морской воды не остается! Наверное, тоже какое-то русалье волшебство. Слуги сплетничали, что он купаться каждый день ходит и штормы нипочем! — Ну, это для тебя! А нам-то, двуногим… — и замолчал, понял, что глупость сморозил. Дэмиан ничего на это не ответил. Тогда, слуг не стесняясь, повалил его на кровать и поцеловал, грубо, взасос. Все время с ним так: молчит — значит, пора целовать, а то опять сейчас про «неправильно и против воли» заговорит и тогда мне уже ничего не понять… Да и сам так делает… если вопросы задаю. Ну, он не противился и на поцелуй ответил. Да и чего, собственно, теперь сопротивляться-то?! Прижался к нему беззастенчиво… Теплому, упругому и… моему… собственному… Так вдруг его и ощутил. И волшебство морское, определенно, было здесь ни при чем. Демонята, в нашу сторону не часто смотреть стараясь, продолжили ведра с водой таскать. Но сплетничать наверняка будут! И пусть… Бадью набрали и Лина даже масла ароматного в нее налила. — Вам, ваше высочество, помощь при омовении понадобится? — спросила, а сама улыбается кокетливо, всем видом своим намекая, какая помощь-то. — Нет, Лина, ступай, — вежливо отказался. — Все вон! — рявкнул на остальных слуг.       Эх, вот если б догадался, к чему сюрприз-то приведет! Вокруг бадьи туман заклубился. Дэм что-то непонятное зашептал и голос у него изменился. Воздух в комнате искрить начал, и чужая магия ознобом ужалила. Но по разочарованному вздоху Дэма понял — ничего не вышло. Обнял его, в глаза заглянул. И уже знал: хорошего от волшебства этого ждать нечего.       Туман сгустился, да так, что пол комнаты не видать! И совсем не удивился, когда чудища морские из него повыпрыгивали! Гребни, клешни, чешуя, глазища рыбьи выпученные! К бате такие в пьяном бреду приходят… А эти… не иначе за Дэмом заявились! За рукоять меча схватился. Вчера его, вместе с ножнами и перевязью у кровати бросили, там и остался. И… будто к полу прирос! И меч! И ножны! Ворожба русалья!!! Разозлился в усмерть, да и заграбастал первое, что под руку попалось — винный кубок. С ним на чудовищ и кинулся. Метал, да посеребренный — от чар защита.       Кожей движение воздуха холодного почувствовал. Вот сейчас Дэм всех их в окно выкинет, о земь настучит! Но по комнате только ветерок слабый прошел, да занавески на окне всколыхнул! Эх! Видно, на бурю ту мой гад морской все силы ночью растратил!!!       Чудища нападать не спешили! Даже, когда одному из них кубком промеж глаз зарядил. И к Дэму не приближались — ждали.       Вода из бадьи в шар собралась и ко мне устремилась! Попятился… А толку?! Даже заклятье охранное прошептать не успел, а водица вокруг головы моей сомкнулась… Руки сквозь водную преграду и к горлу, а на нем — что петля затягивается! Глаза от соленой воды защипало, а ведь опресненную в бадью-то наливали!       Чудища Дэма схватили — подчинился он им. В тот же миг задыхаться я перестал. А он глянул виновато и шепнул что-то. Сквозь воду-то заколдованную не услышал. Но по губам понял: «прости!»       Туман рассеялся. Вот тогда-то и уверился: рассудком двинулся! Они Дэма моего в бадью толкнули. И ни плеска! А сами — следом за ним.       Дверь зачарованная с петель слетела. Никогда не думал, что рад так буду Лину нашу видеть! Лина и не Лина! Глазища красные и клыки изо рта торчат, а на руках — когтища острющие! Бросилась на чудище замешкавшееся. Вода с головы моей на пол стекла. За меч схватился — колдовство его больше не удерживало!       Бадью в щепки изрубил — ничего, кроме воды остывшей, по полу растекшейся. Лина чудище загрызла, и оно посмертно в мелкую рыбешку обратилось. Зачем-то воду с пола на вкус попробовал — пресная.       Выматерился в голос. Пусто вдруг стало, горько. Никогда раньше так не чувствовал. Это все Дэм! И без всяких морских заклятий такое со мной сотворил! А значит… вернуть надо! Не жить без него теперь, мучиться только...