Я уйду, а ты останешься

— Я не помню, чтобы приносил тебе зелье… – Драко выглядел растерянным и больным: под глазами у него обозначились пугающие темные круги. Ника, все еще одурманенная вчерашними развлечениями, сегодня проснулась самой собой и привыкала к ощущению собственного, такого удобного и легкого тела. — Может быть, ты что-то путаешь? В любом случае, зелье у меня, – сказала она, указывая на три пузырька в выдвинутом ящике стола. Мальчик взял один из них, наполненный красноватой жидкостью, и угрожающе посмотрел на девушку. — В кого ты успела превратиться? – строго спросил он, глядя исподлобья широко раскрытыми глазами, полными невнятного напора. Ника удивленно посмотрела на него и невольно чуть отдалилась – отсела на несколько сантиметров вбок. — В кого. Ты. Успела. Превратиться? – повторил Драко, подходя к ней, и внушительно поднял бровь. – Я могу проверить. Он тряхнул бутыльком, и отблески жидкости заплясали на его бледной коже. — Нет, Драко, – сказала Ника и отвела взгляд. Смотреть в глаза мальчику на таком коротком расстоянии ей было почти физически больно, словно приходилось гладить ладонью языки пламени. – Хватит обращаться со мной, как с мусором. Так нельзя. Малфой-младший дико расхохотался. В нем что-то надорвалось, захрустело; он выронил зелье и обнял себя за плечи, разворачиваясь к двери. Весь его сгорбленный, резкий, как линия пульса, силуэт был словно подернут морозной дымкой. — Куда ты? – спросила Ника. Внутри у нее как-то нехорошо закололо. Вчерашний вечер вдруг показался ей отвратительным: как она только могла сделать такое с… — Я ухожу, раз уж больше не нужен тебе, – со злой улыбкой проговорил мальчик. – Ты сама достала зелье, сама… — Зелье принес мне ТЫ, – перебила девушка и подошла к нему ближе, чем могла бы себе позволить еще пару дней назад. – Послушай, это правда. Как, по-твоему, я смогла бы достать его в этом доме? Она почти коснулась кончиком носа его волос. — Я же всего лишь магл. Я ничего не могу. Уголки рта Драко были опущены, как всегда – это их обычное положение, словно ему всегда больно. Гладкие розоватые губы. — Если меня кто-то заметит, я не знаю, что случится… Ника все поняла. — ...и поэтому я не хочу, чтобы ты уходил. Только ты можешь мне помочь. Она вспомнила, как в то утро мальчик то и дело улыбался, неприятно растягивая губы. Вот, почему ей показалось это таким странным, таким… неестественным. Мальчик шумно вздохнул, скользя взглядом по двери. Ника пошевелила пальцами в воздухе, словно разминая их, и положила руку на его вздрогнувшее от прикосновения плечо. «Конечно. Как я сразу не поняла…» — Я еще ничего не придумал со шкафом, – спустя минуту сознался Малфой. Девушка не сдержала улыбку. Его голос словно щекотал ее сердце. — Ну и что? Она с трудом удержалась от «ну и хорошо». Хотя сложившееся ее пугало. «Можно было догадаться сразу, – думала Ника потом, когда призрачную фигуру Драко уже вынесло в коридор каким-то невидимым прибоем. – Они с отцом во многом похожи, но есть одно существенное различие, из-за которого я и запуталась. Опущенные уголки губ Драко, у Люциуса – поднятые. Конечно. Это меня зацепило, но я поняла все слишком поздно. Ползучие гады не могут отказаться от сладких ухмылок…»