Возьми меня за руку

Я затаила дыхание, к моему удивлению ожидая дальнейших действий со стороны Прокопова, который продолжал держать меня чуть ниже талии, плотно прижимая к своей горячей груди спиной. Я даже перестала сопротивляться, ибо проклятое любопытство вскоре взяло надо мной верх, разжигая внутри что-то странное, неизведанное и невероятно приятное. – Перестала брыкаться? – его бархатный голос плавно растекся по помещению, оставаясь в ушах еще на некоторое время. Парень снова развернул меня к себе лицом, пристально всматриваясь в мои, уже помутневшие, голубые глаза. Я безоговорочно теряла рассудок в присутствии Антона; с каждой минутой, проведенной с ним наедине, в глубине души я желала, чтобы этот момент никогда не заканчивался, потому что понимала – он мне начинал нравиться. И даже больше, чем просто нравиться. Ему не нужен был мой ответ. Прокопов все прекрасно понял без слов. Он читал меня, словно раскрытую книгу, и это было, на самом деле, удивительно, поистине фантастически. Теплая рука парня скользнула мне на затылок, зарывшись в копну темных волос, другая же осталась покоиться на талии. – Позволишь? – он провел большим пальцем невидимую линию вдоль моих губ, очерчивая каждый миллиметр нежной кожи. Я кивнула, и его губы прижались к моим с напором, чуть грубовато, по-собственнически, заставляя раскрыться ему навстречу. И я раскрылась, даже не осознав содеянного. Все было словно в тумане. Этот поцелуй совершенно не был похож на тот, первый, который произошел вчера, а на самом деле казалось, будто прошла целая вечность с того сладкого момента. Его язык проник вовнутрь, начиная свое «исследование», попутно сплетаясь с моим. Я совсем неумело отвечала на поцелуи светловолосого, наполненными просто дикой страстью. – Что ты творишь, Прокопов? – спустя мгновение он позволил мне отдышаться, все так же удерживая рядом с собой. Разум совершенно отказал, передав эстафету влюбчивому органу – сердцу. Его карие глаза полыхали... Желанием? Страстью? Любовью? Господи, сколько вариантов и все до одури положительные. Совершенно не верится. Может быть это и есть – счастье? – Ты такая невинная и поэтому прекрасная, Лика. Ты так отличаешься от тех девушек, которые у меня были, – он улыбнулся так тепло, что у меня перехватило дыхание. Антон аккуратно посадил меня на край парты, пристроившись между моих ног и оставив руки на моей талии. Я была более, чем уверенна, что щеки просто полыхали красным пламенем из-за его откровенных взглядов и движений. – А как же... Юлия? – тихо спросила я, жестоко прерывая эту идиллию. Я должна была знать. Должна. Парень тут же изменился в лице, как я и предполагала. Он неустанно сверлил взглядом пространство за моей спиной и с каждым разом все сильнее впивался пальцами в мое тело, отчего становилось просто невыносимо больно. – Антон, ты делаешь мне больно. Антон! Отпусти! – но блондин совершенно не реагировал на какие-либо слова. Из глаз прыснули слезы отчаяния, остудив все былые чувства. Всхлип. Прокопов вздрогнул, переводя на меня отрешенный взгляд, ослабляя хватку. – Черт! – громко выкрикнул он, со всей силы ударяя кулаком по столу, отчего тот затрещал, заставляя меня испуганно вздрогнуть. – Прости меня. – Что произошло? – осторожно поинтересовалась я, перехватив его лицо обеими ладонями, тем самым развернув к себе. И снова встреча этих взглядов. Мне так хотелось понять его, если надо – утешить, быть рядом. – Антон, ответь! Я хочу знать правду! – Эта шлюха больше ничего для меня не значит! – грубо бросил блондин, оперевшись руками на край парты, отчего я оказалась полностью изолирована от того, чтобы выбраться. – Она изменила мне. Я ничего не знал до сегодняшнего дня. Конец истории. – И поэтому ты сейчас плетешь со мной интрижки, дабы отвлечься? Все ясно, – резко вспылила я и, воспользовавшись его расслабленностью, оттолкнула от себя на приличное расстояние. Спрыгнув со стола, я отошла еще на пару шагов от этого места. – Я так и знала, что все это бессмысленная игра! Какой же ты все-таки двуличный, Антон. Я поверила тебе. Поверила! А ты... а ты... – больше слов совсем не находилось, а на мгновение, всего лишь на мгновение, мне показалось, что у нас может что-то получиться. Какая же я дура. Все разом рухнуло, больно ударившись о сердце. – Ты не имеешь к этому отношения! – Прокопов разозлился, отчего его прекрасное лицо неестественно исказилось в порыве гнева. – Да, правда? А ты случаем палку не перегибаешь? – проглотив слезы, я вслух высказала свое мнение, что было совсем несвойственно такой натуре, как я. – Замолчи хоть на секунду, а то... – совершенно не позволив Антону закончить, я холодно проговорила фразу, которая стала роковой в этой словесной перепалке: – А то что? Ударишь девушку, да? Так давай, такому, как ты, это ничего не стоит! – и только оправившись от внезапно нахлынувшего гнева, я пожалела о сказанном, прикрыв рот ладошкой. Глупая. В этот момент, парень резко сорвался с места, тяжело выдохнув скопившейся воздух и, схватив меня в охапку, повалил на прохладный пол, прижимая своим телом. Я нервно сглотнула, широко распахнув глаза. – Не ожидал, что ты такая вспыльчивая, да к тому же и невероятно ревнивая, – Прокопов горячо дышал мне в шею, а затем перевел взгляд на мое испуганное лицо и саркастически ухмыльнулся. – Ты сволочь! – я начала выпутываться из его «оков», но он, перехватив запястья, заключил их над моей головой. – Еще какая, – просто ответил светловолосый. – Но из твоих уст это звучит практически как комплимент, и я не лгал тебе, котенок. – Насчет того, чтобы бесцеремонно воспользовался моей слабостью? – я начала пихаться ногами, но он еще сильнее вжал меня в пол, тем самым не позволяя лишних движений. – И я тебе не котенок, усек? – не знаю, откуда взялся такой «насыщенный» словарный запас, но мне определенно нравилось ему хамить. – Так я, значит, вызываю в тебе слабость, да? – следы былой ярости исчезли, сменившись самодовольным выражением лица; на губах заиграла победная ухмылка. – Мне это определенно льстит. – Я... ты... – вопрос Антона застал меня врасплох. Ведь он был чертовски прав насчет этих противоречивых чувств, вспыхнувших в кабинете биологии, то бишь здесь. – Отвали! – Неа. – Что? – в моих глазах отразилось недоумение. – Что слышала. Ты мне нравишься, поняла? – Прокопов слегка ослабил свою хватку, позволив мне вздохнуть полной грудью. – Хотя, – он почесал подбородок, – отвалю, если Мисс Вспыльчивость позволит мне свидание. – Спятил? Нет! – дрожащим голосом, который выдавал меня с потрохами, ответила я. Для пущей убедительности нахмурила брови. – Иди со своей брюнеткой, о'кей? – сейчас я не смогла сдержать и тени улыбки. – Хорошо, сама напросилась. – Что, вынудишь? – Ты плохо меня знаешь, красавица, – ответил блондин, похотливо ухмыляясь. Он действительно раскрывал меня. Раскрепощал. Обычно я с парнями и двух слов проронить не могла, а теперь что? Будто Дьявол вселился в милую, воспитанную в привилегированной семье, девушку. – Естественно, мы знакомы всего два дня! – отчетливо возразила я. – И слезь уже с меня наконец! – Свидание. И я тебя отпущу. – Ладно, – хмыкнув, сдалась я. – Завтра я приду на твою вечеринку. Доволен? – Очень, – Антон, как ни странно, выполнил свое обещание и, скатившись с меня, быстро встал, подавая руку. Я отмахнулась и поднялась, полагаясь только на себя. Все равно я на него злилась. – Кстати, как ты про нее узнала? – Свои источники, – про Юлию я докладывать не стала, ибо она была мне до омерзения противна, да и Антон становился просто свирепым, так что нервировать я его не собиралась, но в сердце продолжало безудержно болеть и судорожно колоть. Я потянулась за сумкой, лежащей уже давно на полу, как в этот момент, лязгнул старый замок и дверь со скрипом отворилась, впуская в класс молодую учительницу по биологии. Анастасия Сергеевна удивленно уставилась на нас и, сложив руки на груди, качнула рыжими кудряшками. – Так, а вы что тут делаете? – громко спросила она, подходя к своему столу и положив стопку каких-то бумаг и тетрадей. – Уроки закончились. И почему же вы здесь, да и к тому же, закрыты? – учительница сердито повела бровью. Мы с Антоном переглянулись, мысленно сочиняя оправдание. Чувствую, нас ждет разговор или точнее – допрос под светом настольной лампы в компании рассерженной биологички, двух чокнувшихся учеников и скелета, которого мы так усердно собирали. Дома, кажется, я не появлюсь во время.