***
— Зачем, зачем она так? Ну почему я не мог просто отказаться, чтобы продолжить пребывание во сне? — Думал Аконит, вылетая из комнаты на лестницу, и направляясь по коридору в соседнюю башню, где располагалась лаборатория Седрика. Быстро пролетая мимо обзорных окон, щурясь от слепящего утреннего солнца, фей снова скрылся во тьме соседней башни, где было уже не так много окон и света, причиняющего боль его синим глубоким очам. Поднимаясь вверх по лестнице, он продолжал раздумье, не оставляющее его с того самого момента, как он побывал за запретной дверью. Он четко помнил, что был там, но проснувшись, забыл о том, что именно ему привиделось в цветном магическом тумане. — Ну, раз я чувствую, что должен приносить пользу, а не вред, то, наверное, должен как-то это использовать, а именно — составлю книгу лечебных заклинаний. — Продолжал раздумывать Аконит. Скоро парень влетел в лабораторию Седрика. На каменном сером полу был постелен небольшой красный коврик с золотистыми узорами и бахромой, вдоль округлых стен стояли массивные дубовые шкафы, полки которых ломились от множества толстых книг, беспорядочно расположенных на них. У стены напротив входа располагался резной рабочий стол, тоже сделанный из дуба. На столе лежала огромная книга в твердом кожаном переплете. Наверное, Седрик еще не дописал ее и, возможно, что это книга заклинаний. Рядом стояла медная чернильница с белоснежным пером в ней. Аконит взял тяжелую неподписанную книгу, и отложив ее в сторону, стал искать Похожую заготовку для своей. У Седрика было много таких пустых книг, подготовленных заранее для будущих записей различных заклинаний, исследований и чертежей, вот только где тот хранил их, Аконит не знал, потому подлетев к одной из книжных полок, стал рыскать там. Отодвигая в сторону ненужное, что-то роняя на пол, кашляя от седой пыли, падающей с верхних полок вместе с книгами, скоро фей вытащил одну, как ему показалось, пустую книгу-заготовку, и сел с ней на резной стул, поставленный, как назло у окна. Щурясь от яркого солнечного света, парень открыл книгу, чтобы посмотреть количество страниц, но вместо пустых листов, увидел рукописный готический шрифт. Черным по белому пестрили витиеватыми узорами слова, которые едва можно разобрать, тем более, когда глаза так сильно слезятся от света. Однако, Аконит смог кое-как разобрать написанное: Ох, как же мне надоели эти эльфы. Надо как-то преломить их гордость и уважение к ним… Что, если я открою запретную дверь, и собрав немного пыльцы в пробирку, заговорю ее на чуму? Пусть все поколение дефектных фей, состоящих в брачном союзе с эльфами, будет уничтожено чумой. Когда половина таких умрет, я заговорю пыльцу из той комнаты на выздоровление всех. *** Странного младенцы привезли мне сегодня в замок. Такой глубокий синеокий взор, черно-синий пушок волос и белоснежная кожа. Чудо, а не ребенок. Если бы его мудрый взор не запал мне в душу, я бы велел его казнить, хотя бы потому, что он гибрид с ушами эльфа и крыльями феи, Да еще и остроугольными крыльями. Оставлю его. Ядовитый, говорят, но яд его может не только убивать, но и лечить. Яд? Лечить? Ну уж нет, пусть он будет палачом! Яд — это смерть! Подрастет — станет Вектору слугой, а пока пускай спит в темной башне. *** Сегодня я отменил чуму. Лишние сгинули, работа на пашнях скоро снова возобновится. Эльфы сильные — велю феям запрягать их в плуг вместо муравьев — пусть знают свое место! Кстати, сейчас, как король, я издам указ, чтобы ни одни эльф и фея, ни в деревне, ни в нашей семье, не имели любовных связей! Это приказ короля!.. Акониту хватило этого прочитанного, после чего резко захлопнув книгу, он прикрыл веки, не желая верить в то, о чем было написано в книге.Это была летопись, которую, как дневник, вел отец Вектора.
— Ну почему… Почему они такие жестокие?! Как можно запретить любить?.. Это невозможно, даже если влюбленных ждет эшафот. Ну, судя по жителям деревни, Вектор, отменил этот закон, а все почему? Я гибрид — и я его друг детства. Не мог же он не верить в любовь двух разных существ, видя плод их любви? А значит я не лишний в этой истории! — Размышлял Аконит. На его лице появилась легкая улыбка, которая редко была не напоказ, не наигранной…Вновь открыв глаза, он глубоко вздохнув, и вернулся к своему первоначальному делу.
Фей положил рукописную книгу на место, и наконец найдя на соседней полке пустой томик, положил его на стол, и взмахнув волшебной палочкой, стал писать при помощи магии, целительные заклинания, известные пока только ему одному…