Ядовитый красавец выпорхнул на лестницу, и юному фею ничего не оставалось кроме, как последовать за ним
. Они поднимались на башню, куда темно-синий фей уже когда-то водил принца, чтобы вручить ему в подарок ту огромную книгу рецептов от любых болезней. — Интересно, что он придумал?.. — Размышлял Чертополох. Верещали четыре крыла, вьюга свистела в щелях стен, а откуда-то из глубины доносился гул… Как теперь он напоминал плач и стоны, еще вчера заключенных эльфов, которых так безжалостно казнил его собственный отец… Скоро два фея влетели на башню, и пока Аконит принялся что-то спешно искать на полках среди свитков и запыленных пожелтевших томов, Чертополох сложил крылышки, встал у входа и, понуро опустив голову, утер рукой выступившую слезу. Он знал, что не должен плакать, только соленые кристальные капли катились по щекам как-то сами собой, падая на пол, и разбиаясь о камни. Неожиданно, раздался грохот, за которым последовали звуки многократных падений. Только принц даже не поднял головы, увенчанной золотой короной. — Ваше Высочество, я нашел! — Радостно воскликнул Аконит, вылезая из-под груды книг и свитков, что упали на него с покосившихся ветхих полочек. Вытащив огромную тяжелую книгу следом, острокрылый поволочил ее к своему юному господину, но, посмотрев на его понурое лицо, положил тяжелый том на пол и, заглянув в его заплаканные глазки, тихо проговорил: — Послушай меня, Принц Чертополох, в жизни каждого из нас, будь ты принц фей, придворный эльф или просто житель деревни, было и будет немало потерь. И мне было жалко эльфов. Я видел, как они боялись смерти, как не хотели умирать… — Да ты сам когда-то убивал их своим проклятым ядом! — Резко подняв голову, выкрикнул юноша, прервав темно-синего фея. Аконит вздрогнул, но, отойдя от шока, пропустил веки, и твердо сказал: — Ваше Высочество, если ядовито мое тело — это не значит, что душа моя тоже отравлена. Многие из вашего окружения могли отравить одним только поступком. Принц притих и внимательно посмотрел на того, кого считал убийцей, ожидая, что тот продолжит. И он продолжал: — Мне приходилось убивать, потому что твой дед — Король Чертополох Великий считал, что мое дело — это убийство, а не исцеление. Он решил, так будет лучше для меня, не считаясь с моим мнением. Принц задумался: — Выходит, мои родители так же считают, что для меня лучше? Я люблю Лесли, но мне запрещено с ней видеться… — Ладно, Ваше Высочество, я рад, что вы меня поняли, а теперь вернемся к тому, зачем мы сюда пришли. — Прервал раздумья голос ядовитого фея, который открыл книгу при помощи магии, и стал перелистывать ее страницы в поисках нужного рецепта. Скоро рецепт отворотного зелья был найден, и Аконит принялся искать ингредиенты по всей лаборатории, попутно что-то рассказывая о том, что король и королева уже испытали действие зелья на себе, задолго до эпидемии, что им не страшны ни чума, ни проказа, благодаря этому снадобью… Чертополох слушал его отрывками. Он почему-то подумал: — Всех фей зовут именам растений, а имена эльфов похожи на имена большого народа, у которых они частенько таскали чертежи и рецепты… Почему моего деда звали так же, как и меня, а имя моего отца — Вектор?..Он сам не заметил, как прошептал это в слух, и был услышан Аконитом, стоящим у волшебного котла.
— Потому что матерью Вектора была эльфийка! — Ответил темно-синий фей из-за огородки из полуразрушенных книжных полок. — Но почему тогда мои родители хотят запретить мне встречаться с Лесли? — Недоумевал юноша. Аконит, оставив зелье бурчать в котле, снова подлетел к своему собеседнику и, превратив свою темно-синюю волшебную палочку в резную лютню из черного дерева, начал играть какую-то балладу, в которой, наверное, таилась какая-то история, переработанная менестрелями в песню. Ударив по струнам после переборов, он начал свою песню:Когда ушли от меня Гонцы за вином, Пришел задумчивый Сплин И четыре всадника с ним.
Возможно, песня должна была исполняться от лица Чертополоха Великого, но менестрели, наверное, не хотели, чтобы на них началась охота из-за секрета, вынесенного за пределы королевского двора, потому имя короля не упоминалось.Первый всадник был глух, А второй был как ночь, Третий был слеп, А четвертым всадником Была смерть!
Голос Аконита звучал плавно и тихо, словно он боялся, что Вектор услышит его, ведь Чертополоху многого нельзя было знать…О, я знаю
Сперва вспыхнет свет, Потом грянет гром, Начнется гроза В сердце моем. Прощай, мое Солнце, До лучших времен!
За окном выла метель, белыми хлопьями летел снег, а струны под длинными тонкими пальцами крылатого мага звенели так плавно и приятно, грея душу своим звучанием, так по-весеннему, наполняя тревожное сердце теплотой…Хвала хмельному дождю За то, что греет лучше огня. Я не пел бы о нем, Если б не знал —
И вновь повторился куплет, сопровождаемый ясными аккордами, красивыми переборами…Сперва вспыхнет свет, Потом грянет гром, Начнется гроза В сердце моем. Прощай, мое Солнце, До лучших времен!
Чертополох так до конца и не понял о чем ему должна была рассказать эта странная песня, но, дослушав до конца, лучезарно улыбнулся, сам не зная причины своей странной улыбки. Аконит вернул волшебной палочке ее первоначальный вид и, тяжело вздохнув, рассказал: — Да, это старая песня. Менестрели сделали ее такой туманной и неясной, что далеко не все жители королевства, знающие эту балладу, знают о чем она. Твой дед женился на эльфийке из простого народа. Тайно. За это его порицал весь королевский двор, когда это стало известно, потому он вынужден был изгнать ее из королевства, чтобы никто не порицал еще и ее. Эльфийку, вроде, звали Виктория. Чертополох Великий так переживал, когда она покинула королевство, что постоянно пил. Просил своих гонцов приносить ему все больше игристого нектара, начинал бредить о том, что придут четыре всадника апокалипсиса и всем нам конец… И это продолжалось, пока в один прекрасный день у ворот замка не была обнаружена корзинка, где лежал крылатый младенец и корявая потрепанная записка, где было написано: От Виктории Чертополоху. Ясное дело — это был его сын. Ну, король так и назвал своего наследника — Вектор. Потому-то твой отец так изобретателен и умен, как эльфы, но склонен к сумасшествию, подобно феям… Принц внимательно выслушал Аконита, и явно начинал о чем-то напряженно размышлять. Синеокий фей знал многие тайны королевской четы, о которых предпочитал молчать, но видя, как его слушатель озадачен всем сказанным, понял — лучше ему забыть о сказанном, потому, добавив в котел каплю простой воды, прошептал: — Esimde, Чертополох, Esimde… Зелье скоро было готово, и ядовитый фей, при помощи магии, вручил Чертополоху чашу с противоядием…