Дом и работа — как Содом и Гоморра,
Только им хотелось что-то добавить, как вдруг, послышался звон цепей и крыльев. Музыканты засуетились: — Но вот движется кто-то! — Пора тушить папиросу… Чертополох не понимал всего происходящего, но чувствовал необъяснимый страх не за себя, а за них. Тушить папиросу — не болтать лишнего?.. Ударив по струнам домры, черноволосый эльф дал сигнал к куплету, который они пропели уже все вместе:Эти люди страдают проказой, гони не верят больше природе, Эй вы, сильные духом, пора строить лепрозорий!
Пронзительно играла скрипка, под прекрасное, будто бы гипнотическое заучание которой, фей спешно взял поводья и, подхлестнув сонного муравья, поспешил убраться с этого места, где их так легко можно было заметить. Скрипя и переваливаясь на промерзшей дороге, повозка направилась с замку, который теперь, почему-то был похож на темно-серый готический храм с витражными окнами и шпилями шашен, будто бы вонзающимися в светлеющее небо. Чертополох поспешил за ними, ведт они все еще продолжали играть, и могли разбудить свей песней родителей, няню, стражей, прочую прислугу… Даже подумать страшно о последствиях, если он не успеет вернуться до первого луча зари за спиной. Муравей, запряженный в поводья был слишком сонным, чтобы гнать на всех порах, и обогнать его на собственных крылышках, Чертополоху не составило труда. Пулей влетев во двор замка, он залетел в прихожую и, суетливо вереща крылышками, быстро долетел по лестнице вверх до своей комнаты. Только принц перевел дыхание, как за окном опять послышалась приближаюшаяся знакомая мелодия и новый куплет, наверное, адревосанный королеве с эльфом:О, галантная леди, разверни свой бульдозер, Зачерпни эту землю, мы заложим фундамент, Ведь безголовые дети Вакха и Венеры Уже целуют деревья, наполняя их гноем.
Эльфы и правда уже отреклись от поклонения природе, начиная все больше брать у нее, чем отдавать. Они стали так похожи на людей… А принц не знал о том, что натворила его мать потому, встав у окна, продолжал слушать знакомый припев:Эти люди страдают проказой, они не верят больше природе. Эй вы, сильные духом, пора строить лепрозорий!
Фей-бродяга с длинными светлым волосами, лезущими в глаза, прижался спиной к каменной ограде замка, отвернув голову в сторону, лишь завидев на себе недовольные взоры слуг с башен.Прочь руки, долой пистолеты, долой жестокость и злобу! Заройте камни поглубже в землю, подарите нам любовь и свободу, Ведь безголовые дети Вакха и Венеры Уже целуют деревья, наполняя их гноем.
Эти песни разбудили стражников, которые уже превратили свои копья обратно в волшебные палочки, готовые творить магию убийства тех, кто подстрекает народ на восстание против власти фей. Музыканты продолжали петь, не взирая на страх. Они хотели донести до народа свою энергию, дать силы для борьбы за былую свободу.Эти люди страдают проказой, они не верят больше природе. Эй вы, сильные духом, пора строить лепрозорий!
Уже будучи в повозке, фей с эльфами допели последний куплет.Эти люди страдают проказой, они не верят больше природе. Вместо бомб, ракет и напалма постройте лучше лепрозорий!..
***
Холли же, продолжая наблюдать за этими странностями, глянула на страницу вперед, перевернув ее одним взмахом палочки — принцессу гораздо больше интересовало — почему замок так изменился? И летопись дала ей ответ: Настроение короля, состояние жителей королевства и беспокойное время повлияло на магию в замке. Когда-то тут проходили баллы, торжественные церемонии и пиры, все были на равных — и эльфы, и феи… Каждый гость, приходящий в замок, излучал позитивную энергию и это давало силы магическому строению, а теперь… Смерть множества эльфов, безмолвие слуг-фей, которых не оставлял страх с тех пор, как казнили их бескрылых помощников и друзей, безумие короля от приданого доверия, а еще печаль Аконита и тоска Плам о Седрике… Принцесса печально вздохнула, но до окончания летописи оставалось так немного, потому она продолжила наблюдать за тем, что же будет дальше…***
Музыканты, чьи песни вызвали недовольство слуг и короля, спешно покинули королевство, ударом плети разбудив своего сонного истощенного муравья, после чего он понесся по заснеженной тропе, как сам северный ветер.Принц Чертополох, который все это видел из окна, лишь усмехнулся — это выглядело забавным на его взгляд.
Однако, заслышав на лестнице приближающееся верещание легких крыльев, стремглав подскочил к кровати и нырнул под одеяло, притворившись спящим. Так трудно было дышать спокойно после рывка, да еще и веки дергались… — Принц Чертополох, пора вставать! — Крикнула Няня Плам, залетев в комнату. Принц демонстративно потянулся и, встав с кровати, полетел на кухню, следуя за няней. Он был рад, что не был никем замечен, и лишь один Аконит знал о его тайной и запретной любви…