***
Какой же всё-таки Глоу идиот! Было же чётко сказано, что за тобой ведётся охота и все, кто так или иначе с тобой связан, должны залечь на дно, дабы не попасть в лапы Серебра и не стать веским доводом в разрешении определённых «вопросов». Так нет же, надо припереться в самую гущу событий. Зачем? Чтобы подставить тебя? Доставить лишние проблемы? Конечно, Глоу смог бы за себя постоять, в конце концов, за милой мордашкой скрывался в прошлом один из лучших «уборщиков» Тосама. Но легче-то от этого не становится. У тебя на всё происходящее свои планы, и Глоу чуть не помешал их воплощению. Изрядно раздосадованный кошачьим неподчинением, ты, естественно, срываешься на единственном качественном «громоотводе» в клубе. Ты срываешься на Насекомом. — Ты быстрее ноги свои кривые перетаскивать в состоянии? — раздражённо бросаешь ты в сторону плетущегося за тобой Фелини. — Нет, они слишком жирные и тяжёлые. Хочешь понести их за меня? — При условии, что сперва отделю их от туловища. — Ага, а значит, с туловищем тащить мои ноги тебе слабо? Слишком тяжёлая ноша? Представь, каково в таком случае мне! — Поверь, сейчас не лучшее время для того, чтобы злить меня. — И поэтому я старательно тебя не злю. — Тогда что же ты делаешь? — Наблюдаю за тем, как ты бесишься без моей помощи. — Насекомое! — рычишь ты. — Дьявольское отродье. — Даже не представляешь, насколько смешно это звучит из Твоих уст. Твоё раздражение доходит до переломной точки. Развернувшись, ты хватаешь Фелини за ворот его футболки и приподнимаешь его над полом. — Ещё слово, и я что-нибудь тебе сломаю. Пока не решил, что именно, но, думаю, буду импровизировать, — шипишь ты, сотрясаясь от лютой злобы. Тебе необходима разрядка, но ты понимаешь, что если перестараешься, то можешь этого придурка и прибить, а это в твои планы не входит. — Усёк? — Ты стараешься быть как можно более убедительным, и у тебя это выходит, потому как ошарашенное Насекомое поспешно кивает, не произнося ни звука. «Наконец-то!» — вздыхаешь ты с облегчением, ставя Фелини обратно на пол, хватая его за локоть и силком протаскивая через весь клуб к барной стойке, рядом с которой в стене укрыт проход в заведение иного сорта. Скрытую от глаз обычных обывателей дверь преграждают две целующиеся девушки. Ты, не церемонясь, отталкиваешь их в сторону и стучишь по имитации кирпичной кладки. Через мгновение в стене появляется небольшое окошко. Взгляд внимательных жёлтых глаз прожигает тебя насквозь. Говорить что-либо смысла нет. Охрана здесь знает каждого гостя в лицо. Пара секунд немых игр в гляделки с охранником заканчиваются тихим щелчком. Дверь распахивается, давая тебе возможность лицезреть длинную узкую мраморную лестницу, уходящую глубоко вниз. Проникаешь внутрь, не отпуская от себя насекомое ни на секунду. Парнишку приходится почти волочь, так как любопытный малый слишком много времени тратит на разглядывание всего вокруг. Видно, что его так и подмывает бросить пару едких комментариев по поводу места действия, охраны, да чего угодно! Но Насекомое не совсем тупое и предпочитает хранить молчание. Лестница приводит вас в просторное помещение, в котором, несмотря на подземное расположение и многотысячную публику, царит приятная свежесть. Чего ещё можно ожидать от одного из лучших подпольных клубов Амуров с вызывающим названием «Колючий лепесток». Попробовать здесь можно очень многое, начиная от запрещённых препаратов и заканчивая бета-версиями изобретений, влияющих на разные участки мозга. Но бриллиантом этого места остаются устраиваемые хозяевами клуба бои. — Ого, там на двери нарисован Амур! — Насекомое всё-таки открывает рот. — Значит ли это, что данное место принадлежит Амурам? — Значит, — киваешь ты, немного удивлённый его осведомленностью. — Так это бордель? — Насекомое даже не пытается скрыть восторга. — Нет, это бойня. — Но ты же сам сказал, что… — Не все Амуры развивают проституцию. Данная банда поделена на два сегмента: Сладкие Амуры устраивают мероприятия сексуального характера, а вот Кровавые Амуры организуют бойни. Мы на территории вторых. — Неужели есть люди, которые предпочтут кровь сексу? — недоумевает Фелини. — Их большинство, — усмехаешься ты. — А между Амурами из-за этого тёрки не возникают? Ну, знаешь, зависть и всё такое? — Тёрки — это ещё мягко сказано. Два сегмента данной группировки ненавидят друг друга больше, чем остальные преступные организации Тосама. Особенно ярко они демонстрируют это в случае, если появляется товар, который интересен как Сладким Амурам, так и Кровавым. — Это что же, кто-то вроде красавчика с навыками убийцы? Такие разве бывают? — Бывают, — киваешь ты. — Я, например. — Ого! — поражённо восклицает Насекомое. — И кто же победил в борьбе за тебя? — Догадайся, — рычишь ты, приходя в бешенство. — Очень трудный выбор. Тут же чистые пятьдесят на пятьдесят. — Да ладно? — Очередной приступ злости сотрясает твоё тело. — То есть ты на полном серьёзе считаешь, что я мог заниматься проституцией? — Ты прав, если бы занимался, не жил бы в такой маленькой квартирке, а давно уже женился на каком-нибудь богаче. Нет, он это серьёзно? — Будь я богачом, я бы обязательно купил тебя, — продолжает разглагольствовать Фелини. — За такую задницу никаких денег не пожалеешь. — Никогда и никого я не хотел так искренне… убить, как сейчас тебя, — предупреждаешь ты, и Насекомое наконец вспоминает о тормозах. Дабы не перейти от слов к действиям, ты отворачиваешься от Фелини и осматриваешь хорошо знакомый зал, на котором располагается восемь рингов. Ты дрался на каждом. Ринги окружены кольцами из вип-кресел, за которыми предусмотрены сотни стоячих мест. Каждое поле боя отличается от другого размером и оформлением, а также видом единоборств, которым могли сражаться бойцы. Правила также на каждом ринге свои. Над маленькими аренами балансировало огромное количество камер, которые записывали всё до мельчайших подробностей и транслировали на большие экраны, висевшие под потолком. Кроме этого присутствовало несколько площадок для любителей собачьих и петушиных боев. Для особенно безумных устраивали грызни — как их называли Амуры — между генномодифицированными химерами — монстрами, от одного только вида которых особенно впечатлительных выворачивало наизнанку. И, безусловно, для того, чтобы зрелище не только возбуждало, но ещё и щекотало нервы, присутствовал здесь и тотализатор, на котором каждый желающий мог поставить любую сумму денег на понравившуюся ему собаку, петуха или человека. Вы стоите у входа рядом с кассами тотализатора, а потому до тебя то и дело доносятся восклицания гостей заведения. — Я снова промотал месячную зарплату… — Победа! Победа!!! Я ПОБЕДИЛ! — Нет, вы слышали! Зуо против Туши — шикарный дуэт! И будто подгадав, именно в этот момент на всех экранах вспыхивает сообщение «Зуо vs Туша — четвёртый ринг». Ринг для боксёров. Невольно улыбаешься, радуясь тому, что предпочтение твои недруги отдали именно этому виду единоборств. Даже странно, если учесть, что в данных кругах твоя любовь к боксу не осталась незамеченной, ведь даже покинув «Колючий лепесток» в качестве постоянного бойца, иногда ты всё ещё наведываешься сюда выпустить пар. — Я уже грешным делом предположил, что ты не придёшь. — Голос Вульфа коробит тебя. Грузный мужчина, страдая одышкой, приближается к тебе, вертя в толстых пальцах не менее толстую сигару. Прищур Вульфа и весьма приподнятое настроение не сулят ничего хорошего. Мужчина как обычно протягивает тебе руку для рукопожатия, ты как обычно игнорируешь весьма раздражающий тебя жест. — Не вижу причин не отвечать на вызов. Особенно от такого бойца, как Туша, — холодно улыбаешься ты. — Давно хотел продемонстрировать ему, что такое настоящий бокс, а не то жалкое подобие, что он демонстрирует каждый раз. — Ох, Зуо-Зуо. Когда-нибудь твоя самонадеянность тебя погубит, — усмехается Вульф. — Не дождётесь, — почти шепчешь ты, наклоняясь к мужчине ближе и смотря ему прямо в глаза. Вульф столбенеет не хуже кролика, которого гипнотизирует удав. Толстая сигара вываливается из его пальцев, но мужчина не обращает на это внимания, ещё какое-то время продолжая находиться под влиянием твоего тяжёлого взгляда. — Все ломаются, мальчик мой. И ты не исключение, — сухо выдавливает он из себя и поспешно уходит. Ты же, провожая толстую шатающуюся фигуру взглядом, осознаёшь, что всё даже хуже, чем ты думал. Они настроены серьёзно. Твой проигрыш Туше предопределён. Ты не знаешь, какие уловки они предпримут, но ты проиграешь, не стоит в этом и сомневаться. Вот только они не подозревают, что именно этого ты и добиваешься. Тебе необходима аудиенция у самой «Серебряной королевы». Данный бой — верный и самый короткий путь до её будуара. — Прошу прощения, вы один из участников? — К тебе подскакивает девушка, одна из так называемых волонтёров боев. — Ваш бой уже объявили, господин Зуо. Не могли бы вы пройти за мной? — щебечет она. — Да, конечно, — сухо киваешь ты, — но у меня будет одна просьба. Не могли бы вы разместить моего… спутника, — выдавливаешь ты из себя, — поближе к рингу? Девушка утвердительно кивает и жестом приглашает тебя следовать за ней. «Всё просчитано, — думаешь ты, продвигаясь к месту боя. — Меня вырубят, Насекомое схватят. Я готов к этому. Они ничего с ним не сделают, пока я жив. Главное, чтобы он молчал. Если он откроет рот и взбесит их и они с ним что-нибудь сделают… Я убью их всех».***
Настойчивый звонок в дверь заставил Яна со стоном сползти с кровати, пошатываясь, добраться до входной двери и, наперёд возненавидев нежданного гостя, распахнуть злополучную дверь, что отделяла шатена от его будущей жертвы. — Что, блять, за срочность? Кто горит, чей дом изнасиловали?! — проворчал он, рассчитывая увидеть пьяного соседа, рекламщика или религиозного фанатика. Но на пороге стоял единственный человек, которого Ян был рад видеть в любое время дня и ночи. На пороге стоял Глоу. — Привет, — сипло выдавил шатен, невольно пятясь. — Привет, — кивнул мальчик, выразительно шмыгая носом. Кажется, ещё пару минут назад он плакал. — Я могу войти? — Конечно! П… пиво будешь? — В присутствии мальчишки Ян всегда демонстрировал чудеса ораторского искусства. — Не откажусь, — благодарно улыбнулся парнишка, заходя в квартиру и запирая за собой дверь. — Чувствуй себя как дома, не стесняйся, — засуетился шатен, забегая на кухню и начиная в панике искать бутылки пива где угодно, только не в холодильнике. — Нашёл! — не смог Ян сдержать чрезмерной радости, чисто случайно заглянув в технологию, генерирующую холод и не один век являвшуюся лучшей камерой для хранения пищи, и неожиданно отыскав там пару бутылок алкоголя. — Только пос… — Он осёкся, вернувшись в коридор и застав Глоу сидящим на полу. Мальчишка тихо ревел, вцепившись зубами в собственный кулак и таким образом стараясь заглушить рвущийся наружу вой отчаянья. — Не… Нав… Ижу! — выдохнул он, срывая с головы бейсболку и швыряя её на пол. — Нена… Вижу себя! — уже закричал он, размазывая грим, скрывавший пятна на лице. — Ненавижу это тело! — простонал он, сгибаясь пополам и упираясь лбом в пол. Без грима он выглядел лет на четырнадцать, хотя на самом деле хмурому Зоо давно перевалило за двадцать один. Организм Глоу перестал развиваться из-за передоза животного гена, который ввели в тело парня, дабы укрепить и наделить его определёнными полезными способностями вроде ловкости или обострённого зрения и обоняния. И Глоу получил желаемое, при этом лишившись возможности взрослеть. Четырнадцатилетним ему было суждено прожить всю свою недолгую жизнь. Недолгую в первую очередь потому, что люди, претерпевшие столь серьёзные модификации, долго не жили. Сердце не выдерживало нагрузки и в какой-то момент останавливалось. Иногда Глоу почти мечтал об этом, но конец никак не желал наступать. — Не говори глупостей, — пробормотал Ян растерянно. Никогда раньше он не видел котёнка в подобном состоянии. — Прошу тебя, не надо плакать, — прошептал он, усаживаясь на пол рядом с Глоу и смущённо приобнимая того за плечи. — Почему он так жесток ко мне? — Не к тебе. Ко всем. — Я же люблю его! И он прекрасно знает об этом! — Увы, данный факт едва ли меняет его отношение к тебе. — Да, но его отношение к тому мальчишке совсем иное! — Ещё бы… — Что ещё за «еще бы»? — напрягся Глоу. — Помнишь хакера, на котором Зуо зациклился в последнее время? — мягко проговорил Ян, поглаживая мальчишку по голове. — Ты говоришь о Лисе? — Именно. — И? — Тот мальчик и есть Лис. — Ты шутишь? — встрепенулся котёнок. — Ты же не серьёзно, правда?! — воскликнул он, хватая Яна за ворот футболки и притягивая к себе ближе. — Скажи, что придумал всё это, — зашипел он шатену в самые губы. — И рад бы. Вот только ты и сам понимаешь, что я говорю правду. — Ян старался сохранять самообладание. Глоу всматривался ему в глаза ещё пару мгновений, выглядя самым несчастным созданием на всём белом свете. Шатен был готов к новой волне слёз и истерик, но котёнок, тяжело вздохнув, внезапно взял себя в руки. — Давай, сделай это, — внезапно чётко выговорил он. — Сделать что? — встрепенулся Ян. — Поцелуй меня. Ты же хочешь. — Но… — Просто поцелуй меня. Мне это надо. Только не говори, что посмеешь отказать мне. — Но… Ты же не любишь меня, — невольно облизнувшись, выдохнул парень. — Но мог бы полюбить…***
— И в красном углу-у-у — дикарь в облике ангела, красавец с силой монстра! На его счету бесчисленное количество нокаутов, только новичок не знает его имени! Приветствуем безумца Зуо-о-о!!! Зал взорвался бурными аплодисментами, визгами и воплями поддержки. — В синем углу-у-у — массивное чудовище, не ведающий страха и боли, самый выносливый из бойцов, когда-либо выходивших на ринги «Колючего лепестка», свирепый Туша-а-а!!! И новый шквал аплодисментов оглушил меня не хуже звуковой бомбы. — Давай! Набей Зуо морду! — завизжал я что есть мочи. Очень уж мне хотелось, чтобы сэмпай побывал на моём месте. Я собрался было выкрикнуть ещё что-нибудь не менее вдохновляющее, когда в штанах ощутил настойчивую вибрацию. Вы не подумайте, дело не в том, что я перевозбудился. Вибрировал старенький телефон в кармане моих джинсов. Я был бы и рад обладать телефоном нового поколения, таким, как у Зуо: тонкая пластина, что крепилась непосредственно к ушной раковине. Увы, родители такое чудо техники приобретать мне не желали, а карманных денег на подобный телефон мне бы и в жизни не хватило. Вытащив тонкий вытянутый цилиндр, напоминающий карандаш, я нажал на единственную сенсорную кнопку, тем самым раскрывая голографический экран. Иконка, изображающая письмо, мигала, намекая мне на свежепришедшее смс-сообщение. Мифи: «Ты где пропадаешь?! В школе не появляешься! На звонки не отвечаешь!» Великий Я: «Я с Зуо», — коротко отписался я. Мифи: «С самого утра?» Великий Я: «Ага…» Мифи: «С чего вдруг? В Зуо внезапно проснулось извращенное желание нянчиться с тобой?» Великий Я: «Так получилось…» Мифи: «Значит, это не из-за Ника?» Великий Я: «А при чём тут Ник?» — насторожился я. Только не говорите, что он всем всё растрепал! Мифи: «Что-что… Дурачком-то не прикидывайся. Я знаю, что он был у тебя ночью. И чем вы занимались, я тоже знаю!» Великий Я: «Кто бы сомневался… Как я понимаю, теперь об этом в курсе вся школа?!» Мифи: «Что ты! Только наниты!» Великий Я: «Ну заебись…» Мифи: «Фи… Зуо плохо влияет на тебя, ты в курсе?» Великий Я: «По-моему, дело далеко не в Зуо», — напечатал я дрожащими от злости пальцами. Хотелось написать ещё что-нибудь матерное, но я побоялся, что это лишь распалит и без того болтливую подругу. Поэтому вместо бомбардировки ядовитыми ответами я поступил умнее — выключил телефон и забыл о нём, как о страшном сне. Плевать на любопытную подругу, не в меру болтливого Ника и осведомленную нанитовскую плеяду. Куда более важным был бой, что разворачивался на моих глазах. Зуо ожидал боя в красном углу. Засунув в рот капу и проверив шнуровку на боксёрских перчатках, он не мигая смотрел на противника напротив него. Его соперником оказался бугай, кличка которого удивительно точно характеризовала данного индивида. Почти на голову выше Зуо и в половину шире, Туша производил угнетающее впечатление. Весовые категории у них с сэмпаем были явно разными. При виде соперника Зуо я на полном серьёзе начал сомневаться в его победе, хотя ещё мгновение назад страдал из-за того, что думал, будто моё желание увидеть любовь всей жизни искалеченным так и останется моими мечтами. Послышался гонг. Туша сорвался с места с таким видом, будто нёсся на сэмпая со скоростью света. На деле всё обстояло немного иначе. Мужчина оказался неповоротливым и достаточно медленным. Не сравнить с гибким сэмпаем, работа ногами у которого походила на произведение искусства. Зуо уклонялся или блокировал абсолютно все атаки Туши, при этом нанося в ответ не сильные, но очень быстрые удары. Обменявшись парой приёмов и оценив противника, Туша начал непроизвольно пятиться к верёвкам, что окружали ринг. Напористый Зуо не позволял мужчине сделать и лишнего вдоха. Удар, ещё удар, третий. Некоторые выпады сэмпая были настолько молниеносными, что рассмотреть их невооружённым глазом не представлялось возможным. Благо экраны над рингом демонстрировали все приёмы бойцов в замедленной съёмке, на которой лишь ещё чётче прослеживалось полное превосходство брюнета над могучим Тушей. После очередного молниеносного удара громила не смог и дальше продолжать бой. Получив чистый апперкот, мужчина упал и уже не поднялся. — Один… два… три… — начал отсчёт судья в гробовой тишине. Никто не смел произнести ни звука, слишком впечатлённый увиденным. Зрители готовились к яркой битве, к мощной волне адреналина при виде двух сильнейших бойцов, столкнувшихся на одном ринге. Но они увидели совсем другое. — Господи, этот парень — монстр! — послышался за моей спиной тихий шёпот, наполненный страхом, а отнюдь не восхищением. — Таких надо закрывать в клетке. Они опасны для общества! — Если вы говорите об обществе, ярким представителем которого являетесь, то я вас обрадую. Зуо не опасен для вас хотя бы потому, что ему гордость не позволит прикоснуться к подобной лицемерной грязи, — выпалил я на одном духу, разворачиваясь к говорившему, но почему-то никого не видя за собой. Лишь резкий запах ударил в нос, а в следующее мгновение я потерял сознание.***
«Слабак! — думаешь ты самодовольно, окидывая лежащего у твоих ног боксёра полным презрения взглядом. — Нашёл, против кого пойти…» — Ты действительно поверил, что Туша стал куда сильнее. Иначе зачем ещё выставлять такого никчёмного бойца против тебя. Увы, твоих надежд на хороший бой он не оправдал. Выплёвываешь капу прямо в противника, скидываешь боксёрские перчатки и лишь затем оглядываешься по сторонам и понимаешь, что Насекомого около ринга нет. «Ах вот, значит, как… Они решили пойти иным путем», — думаешь ты, чувствуя внезапное жжение в спине. Последнее, что ты чувствуешь, прежде чем теряешь сознание, — укол знакомого дротика, игла которого вонзается в твою лопатку.