Ты показал мне, что значит любить
В этом мире жестоком и сером.
Ты доказал, что есть смысл мне жить,
Увлекаясь каким-либо делом.
Мы могли с тобой долго болтать
До рассвета всю ночь напролёт.
Мы желали проблемы решать,
Накопив на крутой огнемёт.
Тараканами мир захватить
Мы планировали к следующей осени
И соседям моим отомстить,
За то, что когда-то тебя безжалостно бросили.
Ты всё знал обо мне, понимал,
Направлял и был лучшим наставником.
Ты был рядом, когда я рыдал,
Пусть и был ты лишь стареньким пряником.
© Тери, "Баллада о прянике"
Еда за шиворотом — вещь довольно неприятная, особенно если эта еда жирная и влажная, противно скользящая по спине, оставляющая масляные дорожки на коже и с каким-то чавканьем добирающаяся до пояса. Продолжать свой крестовый поход жирным кусочкам не давали штаны. Но масло вперемешку с влагой не останавливалось на достигнутом и уже пропитало собой часть пояса серых джинсов и тонкой струйкой потекло по моему бедру. Ещё немного, и у меня должно было появиться неприятное ощущение того, что я, пардон, сходил себе в штаны, а этого я жаждал меньше всего. Но я не такая уж и неженка, чтобы особенно париться по этому поводу. В конце концов, за шиворотом моим побывала в своё время не только еда, но ещё и банановая кожура, фантики от конфет и даже кем-то найденный использованный презерватив. Вот уж мерзость так мерзость. Хотя… когда презерватив оказался у меня в руках и я абстрагировался от мыслей, которые вызывали омерзение к сему предмету, он стал настоящим оружием массового поражения против моих обидчиков. Я потом полдня бегал с этим презервативом за всеми, кто мне не угодил, и всё это время я ощущал своё истинное всесилие! В результате с презервативом мы стали чуть ли не кровными родственниками! Помню, мама у меня его потом отнимала часа два, при этом здорово надавав ремнём по заднице. О, детские воспоминания, одно краше другого!
А что поделать… Издёвки — проклятье любого гения! Зависть — вещь страшная: ну ковыряюсь я в носу круче всех в классе, запихивая в нос почти весь палец и выгребая оттуда кучу козявок, ну умею я отрыгивать мелодию из «Тома и Джерри», и грызть ногти на ногах пару раз получалось. Всё! Вот она власть! Вот она слава! Но не все желали признавать мои таланты и пытались проделать что-нибудь подобное. И когда у людей ничего не получалось, они начинали негодовать и всячески надо мной издеваться в самых изощрённых формах! Проще говоря, еда за шиворотом — это так, детский лепет по сравнению с тем, через что мне пришлось пройти в прошлом. Ведь нет никого более жестокого, чем ребёнок. Дети ещё плохо разграничивают, что такое добро и зло, а значит, не боятся сделать то, что порой никогда не посмели бы сделать взрослые. Не говоря уже о том, что и фантазия у детей работает куда лучше! Так что в прошлом я успел пройти настоящее боевое крещение!
Так я думал ровно до того момента, как Зуо выволок меня из дома Инфа. Дело в том, что я забыл об одной довольно неприятной вещи. А именно о том, что находились мы на улице Красного Тумана и что этот туман, соприкасаясь с какой-либо жидкостью, вырабатывал электричество. Конечно же, все здания на этой улице были буквально обвешаны специальными защитными магнитными блоками, которые препятствовали попаданию тумана в помещения. Вспомнить то же казино, в котором я преспокойно вгрызался в сочную дыню и током меня не торкало. Хотя знаете… в тот момент мне бы это было явно полезно. А вот сейчас, чувствуя, как по спине и заднице бегут несильные, но неприятные разряды тока, мне невольно захотелось вздрогнуть.
Зуо без лишних церемоний — куда уж ему ещё и церемониться-то — дотащил меня до своего мотоцикла, припаркованного неподалёку от домика Инфа, и только затем отпустил. Я вскочил на ноги и попробовал выгрести еду из-под кофты, но мне это почти не удалось. Часть пищи попросту прилипла к коже намертво и отставать никак не хотела! А чем больше сгущался под ногами красный туман, тем сильнее меня дёргало. Зуо тем временем уже сел на мотоцикл и кивком показал мне садиться за ним. От очередного разряда в спину меня скукожило на пару минут, затем я всё же разогнулся и помотал головой, давая понять сэмпаю, что на мотоцикл пока не сяду.
— В чём… дело? — тут же начиная сопеть от гнева, прорычал Зуо. В чём, в чём! Очевидно, в том, что у меня еда твоя под одеждой! Не думаешь же ты, что я Так поеду в школу! Я, конечно, свинья, но не настолько же!
Но сказать всего этого я не мог. Не мог даже промычать, поэтому оставалось лишь объяснить всё жестами. Недолго думая, я поднял руки над головой и соединил их, изображая крышу и испытующе смотря на Зуо.
— О-о-о! Шарады! О-бо-жа-ю! — усмехнулся он, и я почувствовал, что этот час будет самым кошмарным в моей жизни. — Ита-а-ак… что же это может быть?! — издевательски протянул сэмпай. — Крыша?
Я в ответ яростно закивал и ткнул пальцем в сторону дома Инфа, а затем указал на себя.
— У тебя поехала крыша? Аллилуйя, даже ты это понял!
Я мысленно застонал… но только мысленно. Дабы показать, как я зол, я гневно топнул ногой и вновь соединил руки над головой.
— Крыша? — ЭТА СОБАКА НАДО МНОЙ ИЗДЕВАЕТСЯ! Я вздохнул поглубже, затем выдохнул и сдержанно кивнул. Попробовал показать, что это не просто крыша, а целый дом, то есть существуют ещё и стены. Для этого я провёл в воздухе руками две параллельные линии.
— Модель? — тут же предположил Зуо.
Какая, нахер, модель!
— Может, палка? — Я вновь замотал головой и, включив всю свою богатую фантазию, начал с особым усердием изображать стены. — Ктулху? — Это, мать вашу, ещё что такое?!! Хотя, наверное, не стоило вставать в позу сумоиста и делать волнообразные движения руками. — Плохая стриптизёрша? Хромой инвалид? Судороги? Конвульсии? Или ты изображаешь ту единственную извилину, что присутствует в твоей голове? Не беспокойся. Я и без тебя уже давно понял, что она прямая!
Ар-р-р! Зуо, ты дурак! Ты дурак, но я дурее…
В результате я сдался и показал крестик, имея в виду, что Зуо стоит забыть всё, что было мною показано ранее, но, видимо, сэмпай не знал правил шарад, а может быть, продолжал издеваться, ибо тут же предположил:
— Могила? — «НЕТ!» — Кладбище? Труп? Опарыши? Кровь? Лопата? — начал перечислять Зуо. У меня от его предположений перед глазами даже поплыло. Где ты усмотрел опарыши в двух скрещенных пальцах? Где, я тебя спрашиваю?! — Хм… секс? — Это, блять, крестик! — Два пальца? — КРЕСТИК!!! — Х? Хочешь, чтобы я начал материться? Не дождёшься! — Крестик…. Кто-нибудь… скажите ему… что это…
Я гневно прыгнул, не зная, как ещё выразить всё своё раздражение. Затем упал на колени и обречённо закрыл лицо ладонями.
— Молитвы? Бог? Дьявол?.. В сортир, что ли, хочешь?
Я вознёс руки к небу, раздираемый от непереносимой злобы!
— Хм… что-то я прямо даже не знаю, — задумчиво почесал подбородок Зуо. — Годзилла?
Так! Тери! Возьми себя в руки! Он просто измывается над тобой! Мстит тебе за всё то время, которое ты издевался над ним! От этих мыслей на душе стало как-то легче. Воспоминания о том, как Зуо трясётся от гнева, мне всегда грели душу. Ладно, соберись, Тери, он так просто тебя не победит! Не победит же! О нет, я усрусь, но не произнесу ни звука, заполучу оба желания и уж тогда-то отыграюсь на славу!
Я вздохнул поглубже уже второй раз за эти пять минут, медленно подошёл к дому Инфа и ткнул в него пальцем:
— Зелёный?
«Что — «зелёный»?» — чуть не сорвалось с моих губ, но я сдержался и посмотрел, куда указываю. Эта стена дома действительно оказалась зелёной, НО при чём здесь это?! Недолго думая, я начал махать руками, намекая на то, что не только эта стена, а Весь Дом! ДОМ! Вот чего я пытался добиться!
— Взлететь, что ли, хочешь?
ЗУО! Ебать меня медведями! Что за пургу ты несёшь?! Я вот даже начал материться. Чтобы я, великий и ужасный заебатель мозгов, начал материться?! Нет, я, конечно, иногда перехожу на «королевский» язык, но со мной это случается куда реже, чем с тем же Зуо. Но сейчас у меня просто слов обычных не оставалось! Одно дело — язвить вслух, совсем другое — мысленно, то есть не выливать негатив на окружающих и чувствовать себя молодцом, а всё держать в себе и от этого беситься ещё больше.
И тут до меня дошло! Я схватил палочку, разровнял землю неподалёку от Зуо и написал: «Отвези меня домой!». Зуо минуты две всматривался в написанное и наконец выдал:
— Письмена Майя? Нет? Египетские, может? Опять неверно? Хм… кишки?
«ДОМ! ОТВЕЗИ МЕНЯ ДОМОЙ! МНЕ НАДО ПЕРЕОДЕТЬСЯ!» — так и хотелось проорать это прямо в лицо Зуо, но я-то знал, что эта собака этого и добивается. Поэтому надо было делать что-то другое. И очередная гениальная идея не преминула прийти мне в голову. Я порылся в карманах и извлёк оттуда телефон. Недолго думая, напечатал там определённый текст, затем подловил первую попавшуюся мимо проходящую бабушку и жестами попросил её прочесть: «Простите, видите того парня около мотоцикла? Дело в том, что бедняга совсем не умеет читать, а я немой и не могу сказать ему, что мне надо, чтобы он отвёз меня домой. Прошу вас, скажите ему это за меня!» Бабушка как-то неуверенно кивнула, подошла к Зуо и передала ему всё, что я хотел.
— Но не уметь читать в таком возрасте?! — уже уходя, начала причитать старушка. — Молодёжь какая неграмотная пошла! Стыд и срам! — сокрушалась она, отходя всё дальше. Зуо же прожигал меня полным ненависти взглядом минуты три, но вдруг его выражение изменилось на задумчивое и, наконец, прозрение!
— Говорящая бабка? — Я невольно вновь уселся на асфальт и поник плечами. Всё! И с места не сдвинусь! Пусть меня бьёт током до тех пор, пока я не помру! Я всё сказал.
— Ладно, насекомое, садись, отвезу я тебя домой, придурок долбанутый, — послышалось снисходительное фырканье Зуо. В этот момент я наверняка смотрел на Зуо как на ангела, снизошедшего к умирающему смертному. Я вскочил на ноги и тут же разместился на мотоцикле за Зуо, надеясь на то, что сэмпай в силу своей вредности не передумает. И, как ни странно, не передумал, с ветерком довёз меня до дома всего за двадцать минут. То, что я за время поездки трижды чуть не свалился с мотоцикла, не считается! Главное, что я дома и почти невредим!
Вообще-то, звать Зуо домой мне совсем не хотелось, ибо я знал, что сейчас дома и мама, и Эллити, а значит, беды не избежать. Но ведь Зуо надо было следить за тем, чтобы я ничего не говорил, то есть ему надо было идти со мной, да и мне стоило бы следить за тем, чтобы он не перешёл на свой излюбленный язык Великих. Правда, по выражению его лица я понял, что и сэмпай не особенно жаждет ко мне в гости. Решив на этом сыграть, я ткнул пальцем в свой подъезд, затем пожал плечами, указал на себя, изобразил молитву и, наконец, невидимый замок на своих губах.
— Не верю, — только и хмыкнул Зуо и направился к подъезду. Нет, сегодняшний день явно не мой. Подумав об этом, я тяжело вздохнул и понуро поплёлся за своим сэмпаем, готовясь к непоправимому.
И в том, что день всё-таки не мой, я окончательно убедился, когда мы с Зуо прошли к лифту и увидели парящую перед ним табличку с лаконичной надписью: «Не работает». Вот ведь невезение! Я же живу на шестнадцатом этаже — и теперь ковылять до него на своих двоих? Потрясающе! Зуо тоже не обрадовался весёленькой табличке, но промолчал. Просто прошёл к лестничной площадке и начал подниматься по лестнице, не дождавшись меня, с таким видом, словно он не ко мне, а к себе домой идёт! Наглость процветает! Конечно же я поспешил за ним, но на девятом этаже всё-таки отстал. На шестнадцатый же этаж я уже практически вползал, еле переставляя ноги и дыша как семидесятилетний старикашка.
— Шевелись, дистрофище, если не хочешь в школу опоздать.
«Ой, можно подумать, ты прям весь испереживался из-за того, что я могу опоздать!» — мысленно фыркнул я, нажимая на сенсорную кнопку звонка. За дверью послышалась приятная мелодия, затем топот и тихое шипение мамы. Видимо, она уже была готова к утренним нравоучениям. Вот только я-то к ним готов не был! Ведь если я ничего не буду отвечать, её никто не сможет остановить! Так всё оставшееся время моего спора с Зуо она будет учить меня жизни! Я же этого не выдержу! Выброшусь из окна на тринадцатой минуте!
Но мои опасения не оправдались. Лишь только мама открыла дверь… лишь только она увидела Зуо, как тут же воссияла.
— А! Теричка! Захотел домой зайти перед школой? — проворковала она. — Вот и умница. Заходи скорее! И ты, Зуочка, тоже заходи, ну же! — Я прошёл в коридор, и Зуо последовал за мной. Быстро разувшись и не смотря ни на разговаривающую с Зуо маму, ни на самого сэмпая, я тут же убежал в свою комнату, нарыл там новую порцию серого шмотья, оттуда побежал в ванную и, лишь смыв с себя всё масло и облачившись в тёмно-серые джинсы, серую футболку и лёгкую джинсовую светло-серую куртку, вновь почувствовал себя человеком.
— Ой, Зуо, ты даже не представляешь, как я рада, что ты к нам зашёл! — донёсся до меня звонкий голос мамы. — Тери наверняка приносит тебе одни неприятности! Мой бесполезный сынишка! Ах, ты уж прости его, что поделать, иногда природа отдыхает на людях…
«Мама! Ну что это такое?! Ты что творишь вообще?!» — взвыл я мысленно, заходя на кухню и как вкопанный вставая у стола перед Зуо. Как вкопанный, ибо увиденное меня ввергло в настоящий культурный шок. Зуо улыбался! Причём не просто улыбался, а обворожительно и как-то по-доброму! Но эта доброта, естественно, была фальшивой! Хотя фальши я и не чувствовал, но я-то прекрасно знаю, каков Зуо в действительности! Люди так резко не меняются, верно же?! Зато теперь прекрасно понимаю, почему мама была от сэмпая в восторге ещё с прошлого раза. Эта собака умела быть милой! Но хоть раз бы он это сделал ради меня! Хотя, конечно же, замшелый Тери подобного не достоин. Что вы! Лучше уж сидеть и заигрывать с моей мамой! Сволочь!
— Да нет, что вы! — не заговорил, а почти запел Зуо. Меня аж передёрнуло с непривычки. — Что поделать, ко мне часто привязываются люди…
«Ага! Привязываются… чем? Канатами? Или цепями?! Что-то ни одного привязанного не наблюдаю!»
— …и он не стал исключением. Признаться, я хотел вчера отвезти его домой, но он так просился остаться у меня…
Врёт как дышит! Да ещё как убедительно!!! Конечно! Прямо-таки на коленях ползал, умолял разрешить остаться! Зуо, я тебя ненавижу, слышишь?! Читай по губам! Не-на-ви-жу!
Дабы напомнить о своём присутствии, я с ужасным грохотом отодвинул стул от стола, уселся рядом с Зуо и начал в упор на него пялиться. Но мой сэмпай упорно этого не замечал.
— Ах, Тери ещё та приставучка! — рассмеялась мама, маша на меня рукой, а затем, наклонившись ко мне, прошептала: — Ещё раз узнаю, что ты чем-то напакостил Зуочке, и голову тебе оторву. — А затем вновь повернулась к сэмпаю. — Надеюсь, мой сын доставил тебе не слишком много беспокойств?
«Твой сын был выебан этим монстром! Жестоко и беспощадно! Женщина, перестань вестись на его внешность!»
— Нет, что вы! Всё нормально! — заверил маму Зуо, не прекращая улыбаться и этим доводя меня до белого каления!
«Конечно нормально! У меня вот тока жопа болит и, вполне возможно, будет кровавый геморрой, а так всё просто потрясающе! Не просрусь весь следующий месяц, но кого это заботит? Отымели по самые гланды, а теперь ещё и говорят, что я напрашивался?! Нет… ну я, конечно, слегка нарывался… но и только! Короче, Мир вам и любовь, грёбаная планетка!»
— Ой, а я тут завтрак как раз сделала, не хочешь ли к нам присоединиться? — И, не дождавшись ответа Зуо, мама полезла в шкаф за тарелками. Сегодня на завтрак она сделала цветную капусту с яйцами. Вообще, я это блюдо очень люблю и в любое другое утро был бы рад такому завтраку, но сейчас, наблюдая, как гору моей любимой еды накладывают Зуо, чуть не сломал вилку, которую успел взять в руки.
— Вот, угощайся! — пропела мама, ставя тарелку перед сэмпаем. — Жри, спиногрыз. — Вторая тарелка с глухим стуком упала передо мной. Цветной капусты там было в разы меньше, чем в тарелке Зуо. Конечно же, неприлично смотреть, у кого сколько еды, но я с минуту буравил взглядом тарелку Зуо, затем самого Зуо, затем его руки и то, как он с каким-то аристократическим изяществом нанизывает кусочки еды на вилку, а затем отправляет их в рот. Цветная капуста — еда не жирная и не тяжёлая, поэтому естся она легко и быстро. И даже при том, что мы уже позавтракали у Инфа, и довольно плотно, от капусты я бы никогда не отказался! Но пока Зуо не доел всё то, что было у него на тарелке, я к своей капусте даже не прикоснулся, потому что не мог оторвать взгляда от сэмпая. Всё это время я старался силой мысли заставить его подавиться! Не получилось…
— Тери! Хватит рассусоливать! Или опоздаешь в школу, быстро ешь! — рявкнула на меня мама. — Ой, а знаешь что, Зуо! Пока Тери кушает, я тебе кое-что покажу!
Начинается! Вот и настал этот воистину позорный момент. В ожидании чего-то непоправимого, я начал поедать свою капусту со скоростью света, не прожёвывая и поэтому давясь завтраком. И всё же надо было справиться с едой как можно скорее и увести Зуо до того, как…
— Я покажу тебе наши семейные фотографии!
Поздно…
Мама вновь уселась за стол и поставила перед Зуо небольшую коробочку, нажала на кнопку, и перед сэмпаем развернулась фотография-голограмма, на которой я, маленький, голый и ещё ничего не соображающий младенец, жевал покрывало:
— Вот здесь у Тери режутся зубки! — заулыбалась она. Зуо улыбнулся в ответ, но по малюсенькой капельке пота, стекающей по его виску, я понял, что быть милым ему удаётся всё более тяжело. — А здесь Тери сосёт соску! Разве не прелесть?
При этих словах я вновь уставился на Зуо и широко ему улыбнулся. О да, Зуо, я умею сосать, но почему-то ты этого опробовать не захотел, говорил я всем своим видом. Зуо лишь на секунду кинул на меня взгляд, как-то сразу побледнел, и улыбка его слегка увяла.
— А здесь Тери играет со своим горшком! — Тут уже пришла очередь переставать улыбаться мне. — Знаешь, он любил туда сначала сделать пи-пи, а затем надевал горшок на голову и…
Ну а это-то зачем всем рассказывать?! В отчаянии я ударил кулаком по столу и красноречиво воззрился на маман. Она на это лишь фыркнула что-то, пожала плечами и продолжила показывать мои фотографии. Это длилось нестерпимые несколько минут, минут моего истинного позора, пока сам Зуо не напомнил, что нам пора в школу. Лишь тогда моя мама спохватилась, начала перед Зуо даже извиняться и проводила нас до самого лифта! Всё это время чудовище по имени Эллити выглядывало из своей комнаты и сопело как истинный сталкер. Я даже не удержался и показал сестре напоследок язык. Она тут же взвилась и спряталась за косяком. Так тебе и надо!
Лишь когда дверь за мамой закрылась, я вздохнул с облегчением и перестал делать вид, что жду лифта, который бы всё равно не приехал. Как ни странно, но Зуо изображал то же самое. Видимо, просёк, что, если бы моя мама поняла, что нам ещё и спускаться шестнадцать этажей, точно бы прошлась с нами!
Но только угроза в виде мамы скрылась за горизонтом, в мгновение улыбка с лица Зуо сползла, и он вальяжно направился к лестнице. Я, как безвольная кукла, поплёлся за ним, ожидая, когда же он начнёт издеваться из-за фоток, а он ведь начнёт!
— Стоять не двигаться! Пиф-паф! Фелини! Ты труп! — До жути знакомый низкий голос впереди меня не обрадовал. Это был мой сосед по лестничной площадке Шурони. Он был дауном в прямом смысле этого слова! Вообще, ему было уже тридцать семь лет, но вёл он себя как маленький мальчик. Всё время ходил в коротких шортиках, рубашке, белых гольфах, сандалиях сорок третьего размера и в кепке с маленьким пластмассовым пропеллером на самой макушке. Насколько я знаю, его родители потратили безумное количество денег и сил, стараясь вылечить своего сына, ведь медицина XXIII века была способна практически на всё. Практически… это слово и было ключевым. Чем больше болезней человечество могло вылечить, тем больше болезней появлялось, которые вылечить оно не могло…
В руках Шурони держал маленький водный пистолетик. Он всегда был внезапным, как понос, поэтому, лишь услышав его голос, я сразу готовился ко всему. Но Зуо-то об этом не знал. Только Шурони нацелил на него своё «оружие», собираясь выстрелить, как сэмпай, скорее на рефлексах, чем осознанно, развернулся и со всего размаха ударил несчастного дауна ногой по голове, буквально впечатав его лицо в стену дома. Я тут же метнулся к соседу, закрывая его от Зуо, который мог не ограничиться одним ударом. Я яростно покрутил у виска, а затем ткнул пальцем в Шурони, затем постучал по стене и показал на Зуо. «Он даун, а ты придурок!» — гласило моё сообщение.
— Я нечаянно, — равнодушно фыркнул сэмпай и продолжил свой спуск по лестнице. Нечаянно? Мать твою, ты разбил моему несчастному соседу голову НЕЧАЯННО?! Да за такое…
— Хватит над ним трястись, от одного удара не умрёт, — послышалось фырканье Зуо за моей спиной. Сэмпай сначала спустился на пролёт, но, видимо заметив, что я за ним идти не тороплюсь, вернулся, увидел, как я пытаюсь привести в чувство Шурони, и… взревновал?
Придя к такому выводу, я забыл о соседе и одарил Зуо акульей улыбкой, излучая безмерное счастье. Но сэмпай предпочёл это проигнорировать, вновь демонстративно медленно спускаясь по лестнице. Заметив, что Шурони приходит в себя и начинает хныкать, я успокоился окончательно и поспешил за сэмпаем. Несколько пролётов мы спускались в полной тишине и мне почему-то казалось, что атмосфера какая-то напряжённая. В любое другое время я бы брякнул какую-нибудь глупость и это напряжение тем самым я бы снял, но сейчас… что мне делать сейчас? Словно прочитав мои мысли, Зуо резко остановился. Я тоже остановился несколькими ступенями выше, таким образом поравнявшись с сэмпаем в росте. Он медленно повернулся ко мне и внезапно тихо проговорил:
— Когда ты молчишь, ты нравишься мне куда больше. — На его губах появилась злая ухмылка, которая стала для меня чем-то столь любимым, что оставалось лишь в ответ на это краснеть, бледнеть и думать «а с хера ли он вдруг ко мне обратился?». Пока я гадал, в чём подвох, Зуо поднялся на одну ступеньку, большим пальцем правой руки провёл по моей нижней губе, затем наклонился… Раздражающий писк телефонного звонка заставил Зуо отвлечься.
— Да, в чём дело? — отозвался он, тут же отвернувшись от меня и прикоснувшись к левому уху, тем самым включив связь.
И, конечно же, Зуо не заметил, как я беззвучно проклинаю всеми словами того, кто ему посмел позвонить в такой воистину важный для меня момент! Ведь Зуо хотел меня поцеловать! Сам! Не под дулом пистолета и не сломленный моими издёвками и думающий, что только поцелуй меня сможет заткнуть, о нет! Он Сам Хотел! ХОТЕЛ! Да раздерёт понос того, кто прервал нас!!!
***
— Да, в чём дело? — послышался голос Зуо, и Ян тут же, встрепенувшись, отвлёкся от компьютера.
— Зуо, привет, это Ян.
— Да ладно? А я и не заметил! — послышалось недовольное фырканье.
— Хм… я тебе помешал?
— В каком-то смысле…
— Не об этом! Что бы у тебя там ни было, у меня важная информация… я только что наконец-то смог разблокировать видео с уличных камер и посмотрел твою стычку с андроидами…
— И-и-и?
— Ты в курсе, что это…
— Слишком просто? — прервал друга Зуо. — Да, в курсе. Андроиды А-класса, конечно же, победить пять штук за десять минут невозможно, насколько бы сильным ты ни был, — послышался вздох. — Да и вообще победить их практически нереально.
— Ну… да… это… и ты так спокойно об этом говоришь? Да на тебя же информацию собирали! И вот-вот вновь придут по твою душеньку! И на этот раз ты так просто не выкрутишься!
— Ну придут и придут… можно подумать, начни я паниковать, ситуация изменится… ты же понимаешь, что…
— Йптвоюмать, Зуо, не будь таким спокойным! А то я начинаю нервничать!
— А с ху… а фигли тебе нервничать-то? — Ян ушам своим не поверил.
— Прости, что ты только что сказал? — переспросил парень, устало потирая виски и думая, что ему показалось.
— У тебя нет причин нервничать!
— Нет, не так… ты сказал… ФИГЛИ?
— Замолкни!
— Вот теперь я действительно нервничаю!
— Какая тебе разница, как я выражаюсь?! Я всё знаю об андроидах, знаю, что скоро нагрянет пиз… пизанская башня бл… блин!
— Чё? — только и смог выдавить из себя Ян, нервно посмеиваясь.
— НИЧЕГО! — прорычал Зуо. — На меня если и нападут, то только во второй половине дня, потому что вся собранная информация должна быть обработана и закачана обратно в этих куколок, на это надо уйму времени!
— Ты сказал «фигли» и «блин»… — как-то отстранённо вздохнул Ян. — Я уже начинаю готовиться к Четвёртой Мировой!
— Готовься, — сухо бросил Зуо и положил трубку.
— Докатились! Материться перестал… того и гляди завтра наденет пачку и в балет подастся! — хмуро пробормотал Ян себе под нос, тоскливо смотря на свою неприбранную кровать. Котёнок ушёл вчера днём и до сих пор не вернулся. Ян, конечно же, понимал, что Глоу вряд ли что-то грозит с его-то навыками и умениями, парень куда больше беспокоился о том, что котёнок больше никогда не вернётся в его квартиру.
«Маленькое счастье… прошло, и не заметил», — тяжело вздохнул парень и вновь углубился в виртуалию — возможно, единственное место, где можно было хоть на неопределённое время забыть о своих проблемах и душевных переживаниях.
***
Если сначала я проклинал звонившего, то уже через секунду я готов был плести ему венки и петь серенады за то, что он позволил мне увидеть столь смехотворную сцену. Зуо так и распирало матюкнуться, а так как он этого не мог, то заменял мат сплошным бредом! Наблюдать за всем этим, естественно, было до жути весело! Я даже специально маячил перед глазами сэмпая и лыбился, как Чеширский кот, всем видом давая понять, что одна его промашка, и я обязательно это замечу! К сожалению, разговор закончился крайне быстро, после чего настроение Зуо явно испортилось, и поэтому больше поцеловать меня он не пытался. А жаль… я даже как-то старался снова особенно красиво молчать и иногда заглядывал Зуо в глаза доверчиво-доверчиво! Но это не действовало. Сэмпай только отталкивал меня и шёл дальше. Так мои попытки по соблазнению Зуо и не увенчались успехом.
Доехали до школы мы также в какой-то гробовой тишине. Наверное, Зуо решил плюнуть на желание и просто выиграть свой спор, а я бы выиграл свой. И тогда бы он мог пожелать, чтобы я не загадывал своего желания, и всё! Finita la commedia*! Мой коварный план не увенчался бы успехом. Такого я допустить не мог. Лишь только мотоцикл остановился перед крыльцом школы, я резко с него слез и потянулся к Зуо, решив его поцеловать. Знаю, что сэмпай бы точно взбесился, если бы половине школы посчастливилось лицезреть наш поцелуй. Но Зуо, видимо, был подготовлен к моему дерзкому выпаду! Чёрт, я становлюсь предсказуемым! Не успел я к сэмпаю и приблизиться толком, как был схвачен за шею одной рукой и приподнят над землёй так, что только носками касался асфальта.
— Даже не думай, — прошипел Зуо, на секунду сдавил мою шею так, что у меня всё перед глазами поплыло, а затем резко отпустил, из-за чего я уселся на асфальт и несколько секунд старался сфокусировать взгляд, что оказалось очень сложно.
«Ах, так! Так, значит?!»
Зуо ещё не подозревал, насколько мои методы могут быть низменными. Недолго думая, я подбежал к одному из нанитов, оторвал от его штанов какую-то железяку, которых у него было дофига и больше, и, не замечая воплей возмущения со стороны владельца железяки, подошёл к мотоциклу Зуо и…
Послышался душераздирающий скрежет… И знаменовал этот скрежет нечто непоправимое и страшное. Мне даже показалось, что гул на крыльце стал как-то тише. Железяка оставила на мотоцикле нехилую царапину длиной сантиметров в десять. Зуо пару секунд отрешённо смотрел на царапину, затем перевёл взгляд на меня, выглядя крайне растерянно, и наконец:
— АХ ТЫ, БЛЯТЬ, ЕБУЧАЯ СУКА!!!— раздался его вопль на всю территорию школы. — Да ты, ебанат, захотел сдохнуть! Ща организую, ёбаная хуепяшка!!! — С этими словами Зуо слез с мотоцикла и ринулся на меня, я же со всех ног побежал на школьное крыльцо, где народу было много, а значит, и преследовать меня было крайне сложно. Но Зуо люди не мешали, они сами перед ним расступались, как вода перед Моисеем, а значит, мне оставалось надеяться лишь на чудо! И оно произошло. Звонок на урок указывал на то, что стрелки часов перевалили за восемь, а значит, наши споры были окончены.
Я резко остановился и бесстрашно повернулся к Зуо.
— Эй, — подал я голос, наблюдая, как сэмпай замахивается для удара, — а ведь ты проиграл! — Кулак Зуо остановился всего в паре сантиметров от моего лица, но я не смотрел на кулак, я смотрел на сэмпая и хищно улыбался. — Два желания… теперь… уж я-то… отыграюсь! — пообещал я и, гордо развернувшись на сто восемьдесят градусов, побрёл в школу.
— БЛЯ-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я! — раздалось за моей спиной и заставило меня зло захихикать. О да, Зуо! Бойся! Бойся меня! Уж я-то отплачу! Уж я такого нажелаю! Такого!!!
Стоп…
А чего мне пожелать-то…?
***
Учёный чинил андроидов всю ночь и к утру слегка подустал. Дабы расслабиться и в то же время взбодриться, он сделал себе чашечку крепкого кофе и, поставив всю уже обработанную информацию о Зуо закачиваться в карты памяти всех пяти андроидов, сам приблизился к трём из восьми капсул в его лаборатории, которые всё ещё были полными. Тонкие пальцы пробежали по сенсорной клавиатуре, вбивая пароль, после чего одна из капсул выехала вперёд. Шесть из восьми её защитных оболочек разъехались, разместившись в задней части капсулы и тем самым давая возможность мужчине лицезреть содержимое камеры, что таилось за толстой прозрачной стенкой.
— Моё чудо, ты само совершенство! — заулыбался мужчина, прикасаясь к прохладной глади стекла. — Не могу лишь понять, зачем ты так нужен этому создателю ПКО-вируса. Была бы моя воля, я ни за что бы тебя не отдал! Но-но-но… сроки подошли к концу, с сегодняшнего вечера ты… — Профессор горестно вздохнул. — …будешь принадлежать ему.
