Rivers of blood

      Намджун собирается встретиться с Чонгуком, он с нетерпением ждёт встречи, правда не понимает, о чём ещё можно разговаривать с врагом. Они в открытую ведут войну друг против друга, так что альфа не знает, какого чёрта Чон прилетел для встречи.       Тэхён подготовил всё, чтобы случайно альфа не узнал ничего лишнего, чтобы оградить от утечки информации, и даже посоветовал встретиться в главном здании карателей, а не в офисе, чтобы быть готовыми даже к нападению и защите, если понадобится, потому что после тактически правильных шагов Чона, альфа и не знает, чего ещё от него можно ждать. — Какой ты гостеприимный, — Чон выходит из лифта за Кимом, который встретил их на первом этаже, чтобы проводить врага наверх, где они с Тэхёном проводят пытки, здесь нет окон, хорошее освещение, выявляющее каждое пятно крови на полу и много приспособлений для пыток, железа, верёвок, и разного инвентаря для фиксации и причинения боли. Ким ухмыляется реакции альфы, он проходит вглубь, предлагая сесть на железный стул своему врагу, а сам устраивается на своем любимом диване напротив и пронзает врага насмешливым взглядом. Он ради забавы предложил подобное сидение для Чонгука, чтобы посмотреть, как он будет смотреться там, где обычно конкуренты корчатся от боли, вымаливают пощады, но Чон грациозно усаживается, закидывая ногу на ногу, выпрямляет спину и горящим взглядом пронзает Кима. — Пришёл взглянуть на победителя? — Намджун закуривает, пренебрежительно выпуская дым из лёгких, откидывается на спинку дивана и продолжает сканировать Чона взглядом. Кругом по углам устроилась охрана, Чимин опять опаздывает, но без него даже легче, так что Намджун ни о чём не волнуется, ему просто интересна причина визита альфы. — Пришел посмотреть на свои будущие владения, — с нажимом отвечает Чон, ставя обе ноги на пол, облокачивается локтями на ноги, соединяя руки лодочкой, и смотрит внимательно на Намджуна, пытается изучить, невидимыми лучами проникнуть в голову и попытаться раскрыть мысли.       Чонгук на самом деле хотел поговорить, выставить деловые условия, попытаться снова пойти на компромисс, но в полёте думал лишь о тебе, летящей всего на расстоянии нескольких метров от него. Джин вколол тебе снотворное, поэтому ты никак не реагировала на окружающую обстановку, Чон чувствовал, что на несколько секунд может всё забыть, вернуться в тот день, когда ты открывалась со всех сторон, улыбалась, стонала от его касаний, он даже погладил тебя по голове, в последний раз, просто хотелось побывать в этой иллюзии ещё немного, поверить в сказку и вдохнуть поглубже землянику, надолго отложив полюбившийся запах в лёгких, но пришлось быстро вернуться в реальный мир.       Все альфы вокруг тебя были взвинчены, потому что запах действительно слишком усилился, Чон из-за этого приставил охрану и изредка на тебя поглядывал. Неужели скоро течка? Его это не должно волновать, ведь ты с Намджуном явно провела не одну ночь, в постели вы могли договориться о коварном плане уничтожения Чонгука, и альфу начинает всё злить, бесить при мысли, что его жестоко обманули, как маленького мальчишку обвели вокруг пальца, наигравшись с чувствами. Теперь он лишь стискивает зубы, при мысли об этом, не хочет показывать свой гнев, а просто вернуть тебя истинному владельцу, теперь это нужно, чтобы Намджун переключился, отвлекся, пока Юнги будет забирать Чимина в свои лапы. — Я привёз тебе подарок, — Чонгук видит, как на этаж поднимается Джин, морщится от окружающего вида и ведёт тебя за руку, такую потерянную, часто дышащую, маленькую. Чон видел твою истерику на улице, он соврёт, если скажет, что сердце не сжалось в эту секунду, как и сейчас, ты идёшь совсем ослабевшая, хромая, сладкопахнущая, такая домашняя, всё ещё выдерживая взгляд Намджуна.       Чон готов скулить, падать тебе в ноги, потому что в голове что-то отрицательно кричит, пытается донести, но слова размывает эхом, тушатся другими убеждениями, а альфа всё никак не может выйти из этого тумана. Он хотел бы жить проще, обнять тебя сейчас, потому что неимоверно хочется, увезти к себе и никуда не отпускать, но он сам отказался от тебя, предатели ему ни к чему, ты и не испытывала к нему никаких чувств, но почему-то яркие глаза с такой болью смотрят именно на Чонгука, что сердце снова пропускает удары, ищет ответы, оправдания, но их нет, всё предельно ясно, так что же не так во всей это ситуации. Ты лишь возвращаешься на своё место, потому что всегда принадлежала Намджуну.       Альфа приподнимает в немом вопросе одну бровь, поворачиваясь к Чонгуку. — Как щедро с твоей стороны, наигрался? Не понравилось? — он надсмехается, конечно, рад, что желанную добычу принесли прямо в лапы, можно наконец исполнить свою долгожданную месть от предательства, но больше смешно, что Чон сам забрал тебя, думал, что ты будешь ключом к победе, но всё обернулось не в самую удачную сторону. — Спасибо за подарок, теперь я даже подумываю пощадить тебя, когда выиграю в этой войне, — хмыкает альфа. — Не люблю подачек, лучше играть честно, чем примерять фальшивое золото, — Чонгук встаёт, он больше не может здесь находиться, Намджун выводит его из себя, руки уже давно держатся ему врезать, но ещё больше Чонгук не может дышать, потому что всё тело тянется к тебе, будоражащий запах залез даже под кожу и вот-вот начнёт им управлять. Нужно бежать, пока не разорвало, уносить ноги, он выполнил свою миссию, сделал всё как обещал и задумал, пора отчаливать. — До новых встреч, господин Чон, — насмешливо говорит в спину альфа, скидывая окурок в ноги и раздавливая его, одновременно выпуская тонкую струйку дыма. Гук даже не оборачивается, выходя из здания вместе с Джином, ему действительно плохо, почему-то внутри что-то рвётся, трещит так громко, что хочется заткнуть уши, он прибавляет шагу, сильно хлопает дверцей машины и честно хочет выгнать Джина из салона, чтобы избежать лишних вопросов, но вместо этого он выруливает на дорогу, но не видит ничего, ни знаков, ни пешеходов, омега рядом хватается за руль, корректируя движение, кричит что-то, но Чонгук не слышит, сворачивая на обочину. — Да что с тобой!? — кричит Ким, а Чон часто дышит, он сам не знает, как так вышло, но психика дала сбой, словно все эмоции, что он до этого скрывал, вылезли наружу, он прятал их, говорил, что переживёт, его это не трогает, но оказалось, всё просто копилось, слишком долго пребывая внутри. Чонгука тошнит, хочется рыдать в голос, бить несуществующие преграды, кричать во всю глотку. В груди что-то больно оборвалось, крепкая нить лопнула, развязала Чона всего по швам, превратив в обычную тряпку, а альфа скулит, падая на руки, держащие крепко руль, воет, бьётся головой о баранку, стискивает зубы и часто сквозь них дышит.       Омега смотрит на всё это круглыми глазами, это не похоже на человека, так только животные страдают – искренне, без слёз и очень болезненно, альфа крепкий, но всё равно не выдержал, и Джин знает причину, он прекрасно понимает, что расставаться с желанным человеком сродни смерти наяву, но это больнее в миллиарды раз, Чон стойко перенёс всё: предательство, отречение, однако расстаться не может. Его на глазах омеги разрывает на части, он так часто дышит, словно задыхается, он смотрит вдаль с такой болью, ищет что-то и снова скулит. Он ранен, избит изнутри, такая слабая пантера, павшая перед собственной добычей, если ты крыса, то животное никогда не хотело тебя есть, влюбилось в доверчивую мышку и теперь оба умирают друг без друга, удерживая в себе правду. — Она хотела спасти друга, — подаёт голос Ким, смотря глазами, полными слёз, на Чона, тот наконец реагирует на омегу, поднимает взгляд, абсолютно одичавший и больной. — Что ты сказал? — он такой хриплый, тихий, Джин не узнаёт своего начальника с взъерошенными волосами и потерянным взглядом. — Она выдала информацию о нападении, потому что в этом штабе живет её единственный друг, она хотела его уберечь, — Джин сглатывает слюну, Чонгук совсем неживой, от него неизвестно, что можно ждать в следующую секунду. — Друг? — Это Хосок, — его имя звенит, отражаясь в памяти альфы твоими отчаянными глазами, когда ты только очнувшись от почти смертельных побоев Намджуна, начала спрашивать, жив ли этот омега, была готова скакать на одной ноге до самой Кореи, лишь бы узнать его судьбу, выпытала номер личного карателя, чтобы через него связаться, и была слишком счастлива, когда узнала, что тот жив.       Пазл складывается у Чонгука в голове в правильную композицию, он видит теперь твою историю без изъянов, мотивы как на ладони, понимает, почему ты тогда так не хотела возвращаться к Намджуну. Ты и правда никогда не врала ему, ты всё время говорила правду, открылась чистой книгой, а Чонгук её замарал, написал на ней «предатель» и закрыл, не попытавшись даже прочесть.       Осознание собственной ошибки бьёт так больно, что этот купол накрывает всего альфу, не перестаёт звенеть, оглушая, давя на черепную коробку и разбивая ушные перепонки вдребезги. Чонгук хватается за голову, пытаясь унять шум.       Альфа видит картины по новой, он смотрит твоим испуганным взором ещё там, почти под колёсами ламборгини, полными страха и осознания собственной ошибки, ты подумала, что Чон не поверит, не сказала об истинных мотивах и получала от него метку предателя, мучилась в подвале без еды и воды, пришла к Намджуну, из-за которого сама же попросила стрелять в голову. Ты была готова умереть от руки Чонгука, раскрывая правду о филиалах, но так не хотела к Киму. Сейчас ты там, с течкой, наедине с самым ужасным человеком в твоей жизни, а Чонгук умирает, пережив заново твою историю, теперь он понимает, что тебя всегда нужно было защищать в первую очередь, его чувства не обманывали, земляника только для него так пахнет, ты не могла соврать своему истинному, а он растоптал своё доверие, искалечил твою душу, это он монстр, животное, Чон будет вымаливать годами твоё прощение и всё равно не будет его достоин, но для начала нужно всё вернуть на свои места. Он заводит мотор, зная теперь свою настоящую цель, самую нужную и правильную, он возвращается в Kiddo.