Тайна крылатых демонов

      Дорога от Хеттеи домой казалась намного легче и короче вопреки всем географическим критериям. Саске и сам не понимал, что позволило ему наслаждаться процессом возращения. Солнце неминуемо клонилось к закату, создавая на протяжении всего пути приятный полумрак. Зелень травы, набиравшаяся вечерней росой, увлажняла застоялый воздух в округе, наполняя влагой и добавляя необходимой прохлады после дневного палящего солнца.       Как только на горизонте появилась массивная каменная стена, Учиха осознал всю тяжесть дипломатических переговоров, которые придется повторять еще раз, только со своим отцом. Это не вызывало никакого желания, учитывая, что относительно молодой организм все же требовал отдых в женской компании, словно с наступлением ночи в Саске проснулось второе дыхание, явно напомнившее о предыдущем не удачном завершении развлечений.       Дорога до тронного зала казалась длиннее, чем до родного королевства или Саске намеренно тянул не приятный для себя разговор. На входе в злосчастное помещение уже стояло двое охранников, точно каменные статуи, оживающие лишь в момент прихода посетителей. Открыв почти бесшумно массивную, уходящую где-то под потолок, резную деревянную дверь одновременно с поклоном пропуская уставшего путника для доклада.       - Что так долго? Неужели такое простое задание не обошлось без проблем. – Фугаку как всегда с тоном полного надмения возвышал себя над сыном. Его вид полной задумчивости выдавал погружение в изучаемый свиток, расположившийся на коленях. Одной рукой подпирая голову, черные глаза безотрывно бегали по написанному тексту, не считая должным оказать внимание пришедшему отпрыску.       Спина сразу пришла в напряжение, вспышка злости чуть не лишила Саске тонкой нити контроля над собой. Нервозность до скрежета зубов подавлялась всеми силами самоконтроля. Только отец мог так ни во что его не ставить, учитывая, что сам скорее всего не справился бы с его «легким заданием». Тишина, что повисла в тронном зале, давала наследнику Варрона дополнительные силы для взятия контроля над разумом, одновременно анализируя информацию, что стоит предоставить королю, в то время как тот совершенно никак не реагировал на вошедшего гостя.       Такая халатность была слишком обидной, если бы не постоянная дрессировка на протяжении всей жизни черноокого брюнета. После смерти его мамы, единственного понимающего человека, отец стал воспитывать в нем хладнокровие, безразличие, эгоистичность и преданность одному себе.       - Все улажено. – Голос Саске не дрогнул и поражал своей холодностью и появившимся пренебрежением.       - А подробности?       - Их нет.       - Что это значит? – Фугаку оторвался от изучения своего списка, уделяя внимание сыну, что решил поиграть с ним в выявлении лидера в диалоге.       - Ты сказал успокоить правительство Хеттеи на предмет отсутствия Сакуры, я это сделал. Как? Это вроде были мои проблемы, так ты сказал, или я что-то путаю? – Улыбка растянулась на губах младшего Учихи, руки сами скрестились на груди в победном жесте, в упор изучая как меняется выражение лица короля.       - Я тебе сказал оповестить их о том, что вы с Сакурой помолвлены. Ты даже с этим не справился.       - Ты прекрасно знал нрав Тсунадэ и послал меня к ней в качестве издевательства.       - О, ну неужели эта взбалмошная целительница доставила тебе проблем? – Король открыто насмехался над сыном, ощущая радость от сложившейся игры в перетягивание канатов первенства в язвительном разговоре.       - Нет, не доставила, я внес в твой не идеальный план свои коррективы. Гораздо лучше будет, если мы с Сакурой сыграем счастливую влюбленность по мере ее пребывания в нашем замке. Тсунадэ не глупа и если бы я сказал ей об этом сразу, она примчалась сюда быстрее меня.       - Что ж, согласен с тобой.       - Если это все, то у меня есть еще одно не законченное дельце.       - Постарайся не убить свою будущую жену, она играет не последнюю роль в моем плане.       Саске уже не слушал отца, спешным шагом покидая надоевшую залу. В правом внутреннем кармане лежало запечатанное письмо, предназначавшееся его пленнице. От одной только мысли об этом губы искажала ехидная ухмылка, словно у серийного убийцы-психопата. Отец видел его насквозь, когда беспокоился о розоволосой девушке, но не в планах Учихи ее убивать. Поиграть, заставить чувствовать страх перед ним, унизить и использовать в качестве своего корма – это да.       Ноги сами несли к заветной комнате. Все те же окна мелькали на пути к заветным покоям. Охранник, стоявший снаружи, с одновременным поклоном отворил дверь, пропуская Учиху внутрь. Мрачность в комнате нисколько не отличалась от интерьера снаружи, позволяя взору черных глаз беспрепятственно ориентироваться в пространстве. Единственным источником света были уходящие солнечные лучи. Алый окрас, подаренный уходящим желтым диском, расползался незатейливой мозаикой по гладким поверхностям мебели.       Сакура сидела у изголовья кровати, согнув ноги в коленях придвинув их как можно ближе к груди. Вошедший гость нисколько не вызывал удивление, наоборот, в таком положении она старалась приобрести необходимую долю защиты от тирана посетившего ее. Простояв пару секунд, Саске присел на край кровати, повернувшись торсом к пребывающей в прострации девушке. Безразличие в ее глазах чем-то напоминало его собственное состояние, что было крайне удивительно. Первое впечатление о пленнице никак не вписывалось в психологические рамки ее морального портрета, который вырисовывался сейчас. Учихе ничего не оставалось, кроме как изучать на расстоянии, анализировать внутренние терзания своей новой игрушки, что нравилось все больше и больше.       Прохладная ладонь вампира почти невесомо коснулась скулы девушки, большим пальцем проведя по розовым искусанным от волнений губам. Даже это прикосновение никак не повлияло на розоволосую, словно не живая кукла, которую выдавало лишь мерное спокойное дыхание и застилавшая влажная пелена слез в изумрудных глазах. Это неприятное ощущение холода, ярким контрастом воспринимающееся молодым организмом отрезвляло разум. Но безвыходность ситуации лишь твердила смиренно терпеть всю участь лишенной свободы. Ей никуда не деться, противиться силам вампира не в ее силах, а доставлять кровопийце удовольствие своими пустыми сопротивлениями она не собиралась.       Сомнения, что посещали черноволосую голову, все отчетливее сводились к недавно сказанной фразе отца, предупреждающей о возможном влиянии Итачи на девушку, что всего за один день стала безвольной куклой, убивая всякий животный интерес к ее личности.       На долю секунды в голове брюнета созрела мысль о коварном плане девушки, появившемся в розоволосой голове благодаря некоторым его родственничкам. Одна только мысль о подобном злила, заставляя сознание в спешке придумывать все возможные наказания в качестве отмщения задетому самомнению. Логические цепочки умственных баталий строить долго не пришлось, а потому, первое что посетило его экспрессивно настроенный разум: накинуться на девушку.       Повалив ее на кровать, одновременно нависая сверху, Саске приблизился к ее оголившейся шее. Приятный сладкий аромат, исходивший от нежной кожи, дурманил сознание, заставляя просыпаться недавно утоленное чувство голода. Эта кровь была не просто биологически необходимым компонентом, нет. Скорее можно было сказать, что Саске получал от этого процесса куда больше удовольствия, чем от простого соития с женским полом.       В состоянии полной отрешенности Сакура отдалась воле случая. Сопротивляться не было ни сил, ни желания. Если верить словам Итачи, то Саске не сможет прикоснуться к ней до совершеннолетия, но почему тогда брюнет снова принимает эти бесполезные попытки. Или он уже что-то смог узнать, как это обойти. Не смотря на полное обездвижение, розоволосую голову обуревали ураганы вопросов, найти ответы на которые без посторонней подсказки становилось не возможным. Постоянно отвлекающее ощущение на шее Харуно заставляло нервничать внутри, не смотря на то, что снаружи она по-прежнему лежала безэмоциональной почти не живой куклой.       Такие же холодные губы мелкой россыпью поцелуев устилали шею от подбородка до ключиц и обратно, словно брюнет лишь игрался и не собирался отведать столь притягательную для него кровь. Точно кот, он игрался с пойманной мышью, каждой клеточкой ощущая свое превосходство не только в пищевой цепи, но и просто в жизненной ситуации, в которой Сакура должна принадлежать ему. Иногда поцелуи сменялись легким покусыванием или сильным надавливанием языком, что оставлял влажные дорожки с витиеватыми узорами. Такая игра доставляла ему наслаждение, желание другого физического контакта уже остро ощущалось твердеющим мужским органом, упирающимся в бедро розоволосой.       Каждое прикосновение вампира приносило водоворот странных ощущений. Она не могла отрицать того, что отвращение это не вызывало, скорее моральное воспитание, что твердило о недопустимости такого поведения со стороны принцессы. Каждый поцелуй или другой телесный контакт поднимали воздушные спазмы где-то на уровне живота, что сводили судорогой все тело, доводя его до онемения. Кожа ощущалась ледяной и полностью обнаженной, не смотря на длинные полы платья, прикрывающие даже ступни девушки.       Умелыми движениями Саске оголил полностью плечи девушки, спуская тяжелую материю одеяния до уровня живота. Кожа на груди в одно мгновение покрылась мурашками от соприкосновения с прохладой, что витала в комнате. Учиха начал спускаться все ниже, не обделяя ни одного участка ее тела, что позволяло наслаждаться приятным ароматом и бархатистостью персиковой кожи. Его эго требовало упоения. Забывшись и обезумев от желания, наследник трона совершил основную ошибку. Свободной рукой дотронувшись через мягкую ткань одеяния на уровне бедра, тело брюнета охватила резкая боль и полное оцепенение. Черные полосы в виде странных узоров начали свое путешествия от поблекшего ромба на лбу розоволосой, распространяясь везде под одеждой.       И снова за онемением режущая боль, сменяемая неконтролируемым гневом, что выражали черные глаза. Сакура будто ожила, быстро поправив одеяние на обнаженных брюнетом участках девичьего тела, принимая сидячее положение. Она ощущала все терзания наследника клана, но именно в этом виделась та небольшая часть превосходства, что позволит ей выжить здесь еще немножко дольше, пока не найдется путь на спасение.       - Да что ж с тобой не так? – сменив злость на милость, Саске двояко выражался, отчего по позвоночнику девушки прошелся холодок, при виде одного только ухмыляющегося выражения лица брюнета.       Инстинкт самосохранения именно сейчас начал бить тревогу. Разум хаотично собирал все моменты минувших событий в надежде выстроить тактику защиты от этого демона. То, что он не может использовать ее тело в плане удовлетворения своих похотливых желаний, вовсе не означает, что ее оставят в живых, а не изобьют до полусмерти и не выбросят к голодным вампирам, что разорвут на мелкие клочки, даже не заметив. От одной только мысли в голове всплывала красочная картинка придуманного самой же ужаса. Ком, вставший в горле, мешал вырваться хоть одному слову протеста. Сейчас розоволосая девушка выступала в качестве пассивного зрителя, покорно ожидающего участь. Выбранная тактика не была верной, но стала единственно доступной.       - Снова молчишь? – В ответ лишь тишина. Изумрудный взор, направленный в сторону, изучал стену, словно там находилось что-то до этого момента неизведанное.       - Так не интересно. – Брюнет вальяжно откинулся на кровать, заводя одну руку за голову, а второй доставая из внутреннего кармана небольшой конверт, - тут вот посылка от Тсунадэ, но теперь не знаю, стоит ли тебе ее отдавать.        Сакура слишком резко подскочила на кровати, обращая взор разъяренных и одновременно растерянных глаз на источник своего раздражения. Одно только слово, что он владеет информацией касательно королевства, уже наталкивало на мысль о его причастии и к смерти родителей и к достоверности словам Итачи, что говорил о главной роли, отведенной его младшему брату.       Матрас слегка прогнулся под весом девушки, что в попытке отобрать интересующий ее конверт подалась вперед, стараясь выхватить заветный клочок бумаги из руки Учихи, которым он мотал из стороны в сторону, словно заманивая на приманку свою добычу. В одно мгновение письмо испарилось, Сакура лишь успела выставить вперед руки, что спасло ее от прямого падения на брюнета, лежавшего с закрытыми глазами. Его сноровка внушала ощущение страха, даже полностью лишившись органов осязания, он все равно предвидел каждый шаг наперед. Тот противник, против которого в одиночку невозможно выступать. Рука с белым листком отведена в сторону, Сакура неуклюже расположилась на торсе брюнета, упав поперек его накаченной груди. Стеснительность положения нисколько не влияла на сознание розоволосой, полностью погруженного в попытку достать необходимый конверт, ставший эпицентром всех событий.       Лишь доля секунды на смену позиций и Сакура снова находится под Саске. Его лицо не позволительно близко к ее. На коже ощущается горячее опаляющее дыхание, в противоположность ее сбившемся от постоянных попыток борьбы. Грудь вздымается слишком часто, прикасаясь к торсу брюнета, дополняя неловкостью всю их нелогичную борьбу. Хрупкие ладошки с нажимом давили на каменный торс брюнета, намекая о дополнительном личном пространстве для девушки. В какой-то момент перед ее взором появился конверт. Саске игрался, дразня приманкой. Он знал, что для розоволосой это слишком важно, осталось определить ту цену, которая будет отдана в качестве платы за то, что он мучился в походе до ее родного края, выслушивал нравоучительные, наполненные негативом, речи ее тетушки и в такой же атмосфере с полностью лишенным настроением отправлялся домой. Просто отдать конверт в руки было не в его стиле.       - Я должен получить что-то в награду за это. – Еще раз акцентировав внимание на злосчастном клочке бумаги, Саске выпрямился, даруя Харуно долгожданную свободу.       - Что ты хочешь? – голос девушки отдавал хрипотцой от долгого неиспользования. Говорить в одиночестве было не с кем. Расслабленные голосовые связки с трудом настраивались на воспроизведение звуков. Слегка прокашлявшись, Сакура смогла привести свое горло в норму. Присев ровно, так же как и Учиха, она ожидала худшего. Буйная извращенная фантазия ее похитителя внушала страх, на что Саске лишь ухмылялся, заставляя бояться еще большего кошмара.       - Ну не знаю, как на счет поцелуя по инициативе с твоей стороны. Смятение настигло врасплох. Изумрудный взор, отведенный в сторону, выдавал весь негатив, что нахлынул так же быстро, как и румянец смущения на щеках. Он не первый раз целовал силой. Что изменится, если она поцелует его сама? Чего он добивается? Лишние вопросы. Постоянно довольное лицо Учихи, что ощущал себя полноправным правителем положения, лишний раз заставляло ярости накаляться в сознании девушки до предела. Ей нужно это письмо, там могло быть что-то важное для нее или получится понять, что творится в королевстве после ее похищения. Маловероятно, что Тсунадэ решится на полное откровение в послании, переданное через врага, но с другой стороны, она не знает, в каком свете представили ей ситуацию Учихи. Как знать, может они в глазах Сенджу герои спасители. За размышлениями Сакура и представить не могла, насколько оказывалась близка к некоторым фактам. О доверии здесь в этом королевстве, где все построено на алчности, смерти и похоти, не могло быть и речи. Чувство дискомфорта не давало покоя. Словно попав в не свою природную стихию, она старалась выжить, пытаясь адаптироваться ко всем окружающим ужасам.       - Хорошо, - тяжелый выдох, оповестивший о полной капитуляции девушки, послужил новым спусковым механизмом для очередной насмешки со стороны брюнета. Его все больше забавляла эта ситуация. Ощущения превосходства именно здесь заставляло по-новому упиваться своей властью, ставя безвыходные препятствия для девушки, заставляя действовать по выгодному для себя сценарию.       Подняв ноги на кровать, Сакура приблизилась к лицу Учихи, становясь на четвереньки. Не смотря на всю не удобность позы, именно так она позволяла себе не касаться тела вампира, а приближаться именно к его губам. Взгляд скользнул по белой гладкой поверхности конверта, что находился на кровати под рукой Саске. В какой-то момент голову посетила мысль схватить листок, одурачить вампира и сбежать, но в то же время твердивший противоречия разум говорил о глупости совершения такого поступка. Словно прочитав ее мысли, брюнет лишь сильнее зажал между пальцев конверт, говоря о своей победе всеми любыми способами.       Мягкие девичьи губы слегка прикоснулись к губам Учихи. Она никогда не знала, что нужно делать в такой ситуации, в силу отсутствия опыта, который был все с тем же представителем проклятого клана. Но каждый раз был по принуждению, где она не успела сопоставить все факты, что зачем идет. Все, на что приходилось надеяться сейчас - это податливость Саске, на то, что сделав первый шаг, он пойдет на встречу, сделает сам то, что желает, перестав мучить и без того израненное сознание. Но брюнет лишь издевался, продолжая сидеть не подвижно ожидая дальнейших действий девушки. Просто прильнув губами к нему, прекрасно понимая требовательность дальнейшего развития событий, Сакура робко провела языком по нижней губе Учихи. Лишь когда его плотно сомкнутые губы слегка приоткрылись, давая намек на правильность направления ее действий, Сакура все так же боязненно проникла в его рот своим языком. Благо ее надеждам, Саске устал терпеть всю эту дразнящую робость, что изводила его мужской орган новыми порциями возбуждения, сдерживать которые становилось все тяжелее.       Одной свободной рукой он надавил на затылок, придвигая Сакуру как можно ближе. Теперь вся власть ситуации попала к нему, полностью подавляя испуганную девушку. В один момент он прикусил ее язык, заставляя Харуно вскрикнуть, потопляя возглас в новой порции поцелуя, где брюнет чувствовал себя полноправным хозяином. Теперь его язык властвовал в негласной борьбе, обводя контуры по розовым припухлым губам розоволосой, с силой и резкостью проникая в рот, забирая ее влажный язык в затейливую игру.       Выиграв необходимый для себя момент, ловко изогнувшись, Сакура схватила лежавший оставленный без должного присмотра на кровати, конверт. Резко отпрянув на мягкой поверхности матраса как можно дальше от Саске, она одним лишь взглядом старалась понять его, прочитать все мысли, что могли стать причиной неожиданной гибели здесь. Признать себе, что его застали в врасплох, Саске никак не мог, это было выше его гордости, но и просто так отдать то, что, по его мнению, девушка еще не заслужила, приравнивалось к невозможным действиям.       Дрожащими руками Сакура прижимала к себе белоснежный конверт, боясь потерять единственную связывающую ее с родным домом частичку. Глаза, наполненные мольбой, просили о помощи и в то же время горели ненавистью к полному бесчестью столь чистого клана. Она выполнила свою часть сделки и награда была заслуженной, но не добрый блеск черных омутов заставлял сердце болезненно сжиматься от страха, в ожидании худшего.       Двое, что сидели неподвижно на кровати начали двигаться одновременно, словно прочитав во взгляде Учихи все намерения, Сакура развернулась в попытке слезть с кровати и сбежать на более безопасное, в пределах комнаты, расстояние, в то время как Саске резким рывком набросился на розоволосую со спины, придавливая всей силой своего веса.       Сакура лежала на животе, опираясь на одну руку, другой прижимая конверт к груди, стараясь всеми силами спрятать его от Учихи, которого он не волновал нисколько. Все что он видел перед собой - это хрупкую девушку, ерзающую под ним в попытках спастись. Каждым своим неповиновением она лишний раз пробуждала в брюнете подавляемые с момента их встречи инстинкты. Розовые локоны разметались по кровати, местами оголяя кожу девушки. Словно завороженный, Саске приметил бьющуюся жилку, проступающую на изящной шее. Одновременное желание утолить голод и тела сводило с ума. Если бы он раньше знал, что кровь этого клана такая притягательная и манящая, то давно бы покорил Хеттею без веских стратегических планов его отца. Слишком много сложностей появлялось в том, что он привык получать как по щелчку пальцев.       Отодвинув мешающие пряди на одну сторону, освобождая беспрепятственный путь к нежной молочной коже девушки, Учиха с силой впился клыками, снова прокусывая до боли. Резкий почти животный всплеск эмоций. Клыки мягко погрузились в нежную плоть, позволяя Саске наслаждаться сладкой кровью. Жадность в его глазах сводила с ума. Он забыл, где нужно останавливаться, потеряв контроль над аккуратностью, позволяя тонким струйкам бордовой жидкости падать на кровать, обагряя последнюю в цвет порока. Сакура как каменное изваяние замерла, боясь пошевелиться. Слишком много Учихи стало в ее теле, сначала язык, что властвовал внутри в момент поцелуя, а теперь клыки, что острыми колышками вонзались раскаленным железом в ее плоть. Боль замещалась страхом за письмо, что окропилось каплями алой жидкости, небрежно стекавшими по шее розоволосой. Боязнь, что насытившись кровью, Учиха предъявит еще что-то, на что у нее уже не останется сил.       Вместе с клыками исчезло давящее ощущение на спину. Саске молча поднялся, вытирая тыльной стороной руки оставшиеся на губах капли бордовой жидкости. Сакура лишь свернулась калачиком, выставив напоказ тот участок шеи, подвергшийся испытанию минутой ранее. Ноги плотно приближены к груди, зажимая руку с заляпанным кровью письмом. Волосы хаотично разбросаны по кровати, создавая никому непонятный узор полностью оголяя лицо и шею. Две небольшие красные точки, что символизировали само место укуса уже наливались синим цветом, что говорило об одном: Саске был не аккуратен. Поддавшись порыву желания использовал больше силы чем того стоило. Укус затягивается быстро, а вот синяки от укусов не только будут сходить неделю, но и станут для нее настоящим мучением, напоминающим о нем при каждом повороте головы.        Не то что бы наследника клана мучила совесть о содеянном. В каждой ситуации у него виделась лишь одна точка зрения – его. И все что творилось вокруг должно подчиняться только его приказам, любого выказавшего сопротивление следовало наказать, что он сейчас и сотворил с розоволосой девушкой, заставляя мучиться последнюю. Оставшись верным слову, как и обещал Тсунадэ, отдал конверт ее племяннице не оговаривая способы передачи этого документа.       - Очень скоро ты сможешь утолить не только голод крови, но и позабавить меня в постели, а сейчас наслаждайся отведенным покоем женушка, пока я развлекаюсь в компании придворным дам.       Сакура ничего не отвечала на ехидные замечания. Ей было противно, сам Учиха вызывал в такие моменты чувство полного отвращения. Всплывающие раз за разом моменты его прикосновений к ней заставляли ощущать себя слишком грязной испачканной, но не обычной грязью, а изувеченной морально. Как только двери с характерным хлопком оповестили об уходе нежеланного гостя, Сакура нашла в себе силы подняться. Болезненный спазм, сковавший шею, снова напомнил о минувшем событии, что обещал являться в кошмарах не одну ночь. Дрожащие руки пытались сорвать склеенную печать запечатывающую послание, что говорило о том, что Учихи не имели никакого отношения к прочтению письма, что было слишком странно. Откуда такая халатность, ведь ее тетушка могла передать яд, чтобы отравить здесь всех и вся. Решив оставить это на осмысливание на потом, она принялась жадно вчитываться в написанные строки.       

«Сакура, милая, мы знаем, что ты гостишь у наших дорогих любезных соседей в королевстве Варрон. Надеемся на твое скорое возвращение. Саске – сан обещал позаботиться о твоем здоровье, чему мы очень благодарны. Его забота, вежливость и учтивость достойны похвалы. Будем благосклонны воле судьбы и в скором времени дороги, что должны пересечься непременно найдут свою точку соприкосновения.»

      Слишком слащавое письмо, что никак не свойственно ее тетушке лишний раз вселяло в девушку надежду, что Тсунадэ прекрасно в курсе всего. Не важно, что Учихи наговорили ей в качестве оправдательной причины ее местопребывания в этом королевстве, но Тсунадэ оказалась на один шаг проворнее.       Сакура прекрасно помнила еще с детства все прекрасные ругательства, обращенные в сторону правительства Варрона, что словно варвары поглотили добрую часть всех стран, принуждая к выгодным для себя условиям сотрудничества. Все было написано с тем расчетом, что Учихи могут вскрыть конверт еще до попадания его в руки законного адресата. Игры в словесные шифровки было не самым интересным занятием. Но в безвыходных ситуациях становилось единственным спасением.       Учихи смогли сами написать это письмо и представить от лица ее тетки, но запаянная печать на оттиске конверта подтверждала подлинность владелицы текста. Вариант, что королевства полностью не существует и Саске уже всем управляет, в одно мгновение заняли мысли девушки. Спасительные слова Итачи сказанные ранее о том, что она нужна для управления королевством, внушали частичку спокойствия. Сама того не замечая, Сакура все больше хотела верить Итачи. Не только потому что он внешне внушал больше доверия чем все те, кого она успела уже повидать в этом королевстве, но именно теории старшего из братьев вносили в ее пребывание здесь логическую ясность, по которой она могла строить свои дальнейшие действия на пути к спасению.       - Сакура, - приятный мелодичный бархат отвлек девушку от сотого перечитывания уже въевшихся в сознание заветных строчек.       Как только посетитель переступил порог комнаты, Харуно рефлекторно скомкала письмо в небольшой шарик, повернувшись в пол-оборота на гостя, одной рукой стараясь более незаметно спрятать клочок бумаги под подушкой. Итачи стоял с небольшим подносом, на котором, судя по исходившему от миски пару, был свежеприготовленный суп, аромат которого распространялся по комнате со скоростью звука, заставляя полностью пустой желудок девушки напоминать о себе лишний раз. Небольшой кусочек хлеба и стакан с бордовой жидкостью. Если с едой все было предельно понятно, то в напитке приходилось сомневаться. Харуно до последнего старалась надеяться, что это был томатный или гранатовый сок, для поддержания кровяного давления. Учитывая постоянные нападки его родственничка.       Одной рукой держа поднос, второй Итачи справился с закрыванием двери, исключая возможные варианты подслушивания приставленной стражи. О том, что охрана докладывает королю о каждом посещении Итачи этой девушки, старший Учиха не сомневался, все что оставалось, это минимизировать подозрения, что могли выстроиться в силу его регулярных похождений. Поставив поднос на прикроватный столик, брюнет присел на край кровати, поворачивая торс в пол-оборота к девушке.       - Печеночный суп еще теплый, его приготовили специально для тебя, чтобы восстановить кровь в твоем организме, а в стакане моя кровь. Ее тебе нужно выпить обязательно.       - Что будет, если я не стану пить Вашу кровь?       - Ты умрешь.       - Что?       - Неужели ты думаешь, что просто так восстановилась, когда Саске в первый же день выпил почти всю твою кровь. Сейчас то же самое. Именно моя кровь то единственное, что позволяет тебе восстанавливаться. Если откажешься от нее, Саске достаточно будет одного раза насладиться тобой и ты уже не сможешь очнуться.       - Какое вам до меня дело. Ну, убьет меня Саске, вам то что?       - Придет время, и ты сможешь узнать.       - К чему эти загадки, вы говорите, что не враг мне, требуете верить на слово, делать все, что говорите, а сами постоянно наводите еще больше вопросов своей недосказанностью.       - Сакура, - резко перебив набиравшую обороты в порыве раздраженности розоволосую девушку Итачи осекся, обдумывая каждое слово, которое можно дать юной голове на осмысливание, - прошу выпей кровь сейчас.       - Я не хочу.       - Я прошу тебя! Выпей! Или я сделаю это как в прошлый раз.       От одного только воспоминания о поцелуе с Учихой Сакура решила просто повиноваться. В конце концов, Итачи относился к тому единственному количеству представителей этого королевства, что не выказывали явного намерения ее убить. Рука потянулась к стоящему на серебристом подносе граненному стеклянному прозрачному стакану почти до верха заполненному бардовой жидкостью. Шумное дыхание девушки лишний раз показывало принятие тяжелого решения, что обдумывалось в ее сознании. Как только краешек емкости приблизился к губам, в нос ударил сырой запах крови, заставив розоволосую сморщиться. Почти полная емкость казалась не реальной задачей, выполнение которой усложнялось пристальным взором черных глаз, что в ожидании смотрели на розоволосую.       Слегка пригубив, Сакура зажмурилась, когда холодная жидкость с металлически-солоноватым привкусом прошлась по языку, уходя дальше в желудок. Ожидаемого приступа тошноты не наступило, что позволило сделать Харуно еще несколько маленьких глотков. С каждой новой порцией выпиваемого напитка вкусовые рецепторы становились менее восприимчивы к странному употребляемому веществу, позволяя девушке спокойно допить всю оставшуюся жидкость.       Поставив с громким стуком стакан на деревянную столешницу, Сакура пошатнулась, непонятная слабость, что окутала все ее тело, была сравнима с расслаблением после изнурительных работ. Полное опустошение с одновременным ощущением тяжести своих конечностей, что покалывали от онемения. Живот неприятно сводило, словно желудок начал негативно воспринимать постороннюю не пригодную для нее пищу.       Опираясь ладонями на кровать, Сакура пыталась привести в норму участившееся дыхание. Через приоткрытые губы шумно вдыхался душный воздух комнаты, что давил из-за отсутствия должного проветривания. Рука Учихи мелькнула перед затуманенным взором куда быстрее, чем сознание дало команду отреагировать на движение Итачи. Тыльной стороной указательного пальца он стер небольшую капельку своей крови, что придавала дополнительный оттенок розовым приоткрытым губам девушки. Вздрогнув от неожиданности в попытке отстраниться, Сакура поддалась заботе со стороны старшего Учихи, покорно ожидая, когда он сам заметит неловкость ситуации, прекратив провоцирующие действия.       - Кхм…кхм… Я вам не помешаю? – Появившийся в дверном проеме Саске поселил в Сакуре страх теперь не только за себя, но и за помогавшего ей Итачи. Осознание того, что он все делает в обход своей действующей власти, слишком поздно осенили ее голову, чтобы хоть как-то исправить ситуацию.       Саске стоял, скрестив руки на груди. Аура зла, что исходила с места его обитания, ощущалась кожей на длительном расстоянии, полностью подавляя. Лишь Итачи чувствовал себя совершенно непринуждённо, не ощущая той части волнения, что заставляли девушку вздрагивать при малейшем движении.       - Итачи, я могу не правильно расценить твои частые визиты к моей будущей жене.       - Ключевое слово пока что «БУДУЩЕЙ», так как ты забыл распорядиться о кормлении своей БУДУЩЕЙ жены, этим любезно и заметь бескорыстно занимаюсь я, дабы твоя будущая жена не превратилась в бывшую от смертельного голода. Впредь, будь внимателен к таким мелочам.       Не сказав больше ни слова, Итачи покинул комнату, повесив весь негатив, обитавший в комнате, на плечи Сакуры. Сжавшись как котенок в углу, она как никогда ощутила страх. Саске не только имел какое-то потаенное желание на все ее тело и кровь. Теперь уже установленные амбиции подогревались перепалкой с братом, с которым как понимала девушка, они не в самых хороших отношениях. Желваки на лице брюнета заходили от злости, он молчал, словно подбирая казнь для девушки за его постыдный словесный проигрыш старшему брату, что с невозмутимым лицом мокнул его в лужу его некомпетентности и эгоистичности. Прекратив подпирать стену возле входа Саске направился в строну отползающей к изголовью кровати девушки.       - Ты такая же шлюха, как и все!