***
Все расселись и пристегнулись. Мы взлетели. Все поглядывали на командира, ожидая плана действий. — Так куда летим, босс? — как обычно начал Джесси. — В Дорадо, — коротко ответил он. — Хочешь вернуться к корням? — неудачно пошутил Джесси, но никто не оценил юмора. — К кому мы летим? Какой у нас план? — уже не выдержала я. — Да, нам бы знать, в какую жопу ты нас хочешь затянуть в этот раз, — Джесси продолжал подкалывать Габриэля, но сегодня он был намного серьезнее обычного и очень грозно на него посмотрел, — Молчу, молчу… — Джесси сразу дал заднюю. — Мы летим на сделку, — начал Габриэль, — Есть такая банда — Лос Муэртос: их лидер — один самых известных торговцев ценной информацией. Мы давно с ней работаем, регулярно закупаем у нее информацию о необходимых нам террористических ячейках. Но… раньше мы никогда не встречались. Это был всегда дистанционный обмен. И не то, чтобы это мы аккуратничали, это всегда были ее условия. — Тебя это волнует? — включился Гендзи. Габриэль задумчиво опустил голову. — Очевидно, что это всё не просто так. И похищение жены Жерара очень плохой знак. Уверен, за наши головы Коготь объявил хорошие награды. — Это не первый раз, когда за мою голову назначают награду, — со своей классической улыбкой влез Джесси, — Да за каждого из вас назначали, мы же все тут с криминальным прошлым. Но есть одна деталь — мы лезем прямо в логово врагу, меня одного это смущает? — Меня это настораживает, командир, — поддержал Гендзи. — Сомбра нам не враг, она держится нейтралитета. Ей это выгодно. Вряд ли там обещают такую сумму, что она готова лишиться сотрудничества с нами, — ответил Гейб. — Ладно. Допустим, она просто хочет пообщаться. А что мы ей везем? — поинтересовался Джесси. — Здесь информация об Овервотч, — коротко ответил Габриэль, похлопав себя по нагрудному карману с флешкой. — Ага, продаем о себе же информацию, — Джесси будто искал за что зацепиться. — Да, так и есть. Это разрешенная руководством информация для продажи. — Подожди, мы серьезно продаем информацию о себе же? — я не смогла остаться в стороне. — Хорошо, я понял, что вам нужны объяснения — я постараюсь их дать, — Гейб постарался всех успокоить, — В Овервотч есть несколько уровней секретности. Уровень А — доступ только у высшего руководства — меня, Джека, Аны и остальных капитанов. Это особо секретная информация, которая не раскрывается для нижестоящих. Уровень Б — лейтенанты, руководители спецотрядов, начальники отделов — это, например, вы втроем, Вильгельм, Циглер и прочие. — Подожди, мы так высоко? — Джесси был удивлен. — Вообще-то, вы каждый, номинально, имеете свой отряд специального назначения, в случае чрезвычайной ситуации. Но, из-за того, что ваш руководитель — я — является вышестоящим руководством, у вас этого отряда сейчас нет. — Вот черт, а так хотелось кем-нибудь поруководить. — Если меня убьют или я не смогу руководить отрядом, Джесси становится моим заместителем. После окончания миссии, если отряд придется расформировать, каждый будет претендовать на руководство своим отрядом, — заметил Габриэль. Мы с Гендзи посмотрели на Джесси, но никто из нас не стал ничего говорить, — список уровня Б строг, туда сложно попасть и сложно выйти, он ограничен численно. Так что, да, вы, ребята, очень высоко, если честно. — Хорошо, что ты сообщил, что мы не можем о чем-то переговариваться в кафетерии, — заметила я. — На самом деле, такая информация передается непосредственно перед миссией, вы и не можете ее обсудить до начала миссии. Но, если она передается до, то обязательно объявим уровень секретности от А до Б. Так что не переживайте, вы ничего страшного не разговорили, да и слишком много слежки за каждым из вас ведется. — Это воодушевляет, — сказала я. — Да, Мойра, поэтому будь осторожнее в своих делах, — ответил мне Габриэль, взглянув в глаза. Джесси тихо усмехнулся. — А что там со следующими уровнями? — спросила я, недовольно посмотрев на Габриэля, но его это позабавило. — Уровень С и Д — это сотрудники и солдаты организации. В зависимости от информации, ее либо можно использовать внутри штаба, либо разрешено выносить за пределы. — Самая важная, как я, понимаю именно А и Б, — заметил Джесси. — Джесси, это невероятный уровень умозаключения, — сказала я. — Так а зачем продавать информацию? — Думаю, ни для кого не секрет, что везде есть крысы. У нас таких не мало. Есть и посланные, и завербованные Когтем, а есть просто мудачьё, которое думает нажиться на секретной информации. Так вот, информация просачивается, мы знаем из каких каналов и можем отследить людей, которым она была известна. Наша служба безопасности работает, как правило, слаженно. Контроль за такими крысами налажен. Как только мы узнаем, что информация просочилась, мы ее обмениваем на информацию о Когте, где таких крыс еще больше, чем у нас. — Зачем? — не понял Джесси. — Чтобы обесценить её, — заметила я, поняв логику Габриэля. — То есть, вместо того, чтобы защитить, исправить, вы ее сами продаете врагу? — Джесси явно не понял, в чем суть. — Игра в имитацию, — коротко сказала я. — Что? — Джесси обернулся на меня. — Мойра хочет сказать, что если мы будем каждый раз исправлять и перестраховываться в тех точках, которые слили, то противник рано или поздно поймет, что мы знаем, что они знают, — попытался объяснить Габриэль. — И что ради того, чтобы не раскрыться, что мы знаем о том, что они знают, мы готовы отправить какой-нибудь отряд на убой? — Джесси это умозаключение явно не понравилось. — Только так выигрываются войны, — коротко ответил Габриэль. — Ебал я эти войны, Гейб. Мы продаем инфу, знаем, что готовится облава, но никак не помогаем, так получается? — Такое случается. Редко, но такое может быть. — Ага, значит завтра господин Моррисон захочет нас устранить и продаст Когтю нашу позицию, и вот — мы все трупы. — Этого не будет, Джесси… — Но это возможно, так? — Джесси продолжал давить. Габриэлю ничего не оставалось, как признать, что он прав. — Вероятность такая есть, хоть и ничтожна. Поэтому, несмотря ни на что, смотрите в оба. Мы замолкли. Снова повисло напряженное молчание. Отношения между ними вновь накалились, только в этот раз, кажется, и сам Габриэль будто принял слова Джесси чуть серьезнее обычного. Он точно на него не злился за очередной срыв. Мы прилетели засветло. Сотрудники Люмерико любезно предоставили нам ангар для челнока. Дорадо уже был оживлен, несмотря на раннее утро. Людей было много, и особенно много было транспорта, который беспорядочно, наплевав на все правила дорожного движения, словно горная река тек большим хаотичным потоком из машин, мопедов, ругани и гудков. Из каждого двора было слышно кудахтанье куриц. Иногда эти курицы выбегали прямо на тротуар, доставляя некий дискомфорт прохожим. Мы зашли в местный секонд-хенд, дабы закупиться одеждой и слиться с толпой. Выбора было немного, особенно для меня — всё из-за моего роста. Я нашла огромный пончо с капюшоном и завернулась в него с головы до ног. Габриэль оделся в точности как местный — потертые джинсы, белая футболка-безрукавка с пятном от чего-то жирного на груди. Тем не менее, она очень подчеркивала его сильные руки, которые он вечно прятал под своей бронёй или водолазкой. И его борода — эспаньолка выглядела здесь очень аутентично, как и он сам. Гендзи, как обычно, выбрал одежду максимально закрытую — спортивные трико и балахон. Ну а Маккри… Почти не изменился. Лишь сменил свою ковбойскую шляпу на нелепый сомбреро и накинул короткий, отделанный узелками по окантовке, пончо, который едва доставал до его пояса. Всё наше обмундирование мы надежно спрятали в помойном ведре одной из грязных подворотен. Мусор там не выносили годами, так что, как говорит Габриэль, нет места более надежного, чем это. — Слушай, босс, а ты язык то их знаешь? — спросил Джесси. — Только немного, и то по работе. — Я думал, это твоя родина, или типо того. — Джесси, я родился в Санта-Фе, это США. Я не знаю испанский, и даже мои родители его не знают, — Габриэль тяжело вздохнул, будто устал объяснять Джесси все подряд, а тот будто ничего и не услышал. — Мне эта жара по душе. Сразу воспоминания о Далласе. Там летом могло быть под +50 и это нормально. Щас бы текилы, может, зайдем выпить? — невзначай предложил Габриэль. — Нет, никаких выпить, максимум перекусить, — резко отрезал Габриэль. — Ну… хотя бы так. Мы зашли в небольшую забегаловку. Внутри стояло лишь два круглых столика, за каждым по два небольших стула. Мы сдвинули столы, чтобы поместиться. Хозяин был явно не против, даже рад. Улыбчивый, пожилой, с короткими седыми усами под носом. Джесси на пальцах постарался объяснить ему, что мы хотим. Он лишь с улыбкой кивнул и ушел готовить. Пока заказ готовился, я вышла на улицу покурить. Подожгла сигарету, не торопясь затянулась, прикрыла глаза и сбила пепел на землю. Из кафе вышел Габриэль и подошел ко мне. Я молча протянула ему свою пачку. — Не курю, — скривился он и помотал головой. — Что-то случилось? — поинтересовалась я. — Да, — коротко ответил он и взял паузу, — Ты говорила, что будет побочный эффект. Кажется, он начал проявляться, — после этих слов я сразу же кинула сигарету на асфальт и придавила подошвой. — Что чувствуешь? — взволновано спросила я. Габриэль начал мяться. — Ты заметила, что я нервный? — Сложно не заметить. — И дело тут не только в миссии, Жераре и чем-то еще. Это началось еще неделю назад. Такое чувство, что с тех пор, как мы вернулись из Венеции, мне хочется вернуться обратно. — Может, просто посттравматический синдром? — Нет, я прошел две войны. Это другое. Я чувствую. Кровь… как будто закипает, — я взволновалась еще сильнее, но попыталась не показывать это, однако Габриэль слишком хорошо умеет читать взгляд, — Насколько это серьезно. — Пока можешь контролировать, несерьезно. — А потом? — А потом посмотрим. — Мойра, мне… — он наклонился к моему уху, — Мне хочется крови. И я не шучу. Есть идеи? — Потерпи до нашего возвращения, я что-нибудь придумаю. — Эй, наши такос уже готовы! — Джесси вывалил свою голову наружу и позвал нас. — Да, идём! — крикнул ему Габриэль. Затем снова повернулся ко мне, — Всё в порядке, я просто… — он закрыл глаза и глубоко вздохнул, — Я справлюсь, не переживай. — Хорошо. Но если что — сразу говори, — он кивнул и мы пошли внутрь. К нашему приходу на столе уже стояла целая куча еды. Кажется, вместо пары такос Джесси случайно объяснил ему, что мы хотим всё меню. Но, судя по лицам ребят, никто не пожалел о возможной «ошибке». Все сразу накинулись на еду. Джесси сразу жадно запихнул за щеки два такос. Я схватила себе тарелку горячего фахитас. Вся еда богато пахла специями, даже от запаха во рту становилось остро, что уж говорить о самой пище. В такие моменты начинаешь чувствовать в этих ребятах свою новую семью. В течении пары часов мы слушали кучу выдуманных историй Маккри. Улыбчивый мексиканец постоянно приносил нам новые кулинарные шедевры, которые на четверых разлетались за считанные секунды. Конечно, такой плотный обед не дал нам двигаться еще полчаса. Я периодически поглядывала на Габриэля, он явно пытался отстраниться от чувства, которое мне описал. Он замечал мой взгляд и, смотря на меня в ответ, будто говорил, что всё в порядке. Но я знаю это чувство. С ним трудно справиться. Он сильный, но это может быть даже хуже. Он знает вкус крови и хочет вновь его ощутить. Тот самый побочный эффект, от которого я так и не смогла избавиться. Ни у себя, ни у него. Надеюсь, в порыве ярости он не отстрелит Джесси голову. Мы вышли из кафе. Улыбчивый мексиканец еще долго махал нам в след. Сегодня он собрал свою месячную выручку и был явно очень рад нам. Мы не заметили, как на город начали опускаться сумерки. Над Дорадо повис красивый оранжевый закат, делая этот город, как и его название, поистине золотым. — Фух, после такой острой еды главное потом толчок не расплавить, если вы понимаете, о чем я, — Джесси как всегда остроумничал. — Во сколько у нас встреча? — спросила я. — В полночь, — ответил Габриэль. — У нас есть план? — План такой. Мы заходим, получаем всё, что нужно, и выходим. Не нарываемся. Хоть Лос Муэртос всего лишь местные гопники, их много и у них есть пушки. Да и сама Сомбра, насколько я слышал, много на что способна, — пояснил Габриэль. — Ага, не нарываться, это тебе стоит записать, босс, — снова подколол его Джесси, но Габриэль на это уже не обращал никакого внимания.***
Как только стемнело, город зажегся тысячей огней. Все улицы украшали лампы разных размеров — меж фонарных столбов были натянуты ленты разноцветных гирлянд. Город жил и дышал, повсюду слышалась музыка, люди танцевали на тротуарах, пили и смеялись. Мы уже начали собираться на встречу с Лос Муэртос — проверили снаряжение, подготовили оружие и отправились в один из криминальных районов города, где как раз обосновалась местная банда во главе с загадочной Сомброй. Контраст был ощутимый: в этом районе не было практически ни души. Любой старался как можно быстрее попасть домой и закрыться за семью замками. По пути мы встретили несколько человек с огромным светящимся черепом на всё лицо. Как объяснил нам Габриэль, это и есть Лос Муэртос, а значит, мы зашли на их территорию. Чем дальше мы углублялись во дворы домов, тем больше этих черепов встречалось нам по пути. Они ничего нам не говорили. Лишь косо озирались и перешептывались между собой. Кажется, будто мы сошли за своих. Каждый из нас был напряжен. В любой момент тебе на голову может упасть один из этих с какой-нибудь битой, обильно украшенной гвоздями. Но потом биты начали сменяться Глоками, а потом и Узи. Один лишь Габриэль был спокоен, хоть и внимательно осматривал каждого нового бандита, который выходил нам на встречу. Только он встречался с ним взглядом, командир едва заметно кивал ему. Может, это был какой-то знак в криминальном мире? Габриэль явно знает об этом очень много. Он уничтожил десятки подобных банд. Мы подошли к большому, по сравнению с соседними, дому. Он был обвешен огромным количеством неоновых ламп. Стены вокруг повсюду украшали гигантские граффити, дыры от пуль и гильз. По верхушкам крыши плотно натянуты огромные мотки колючей проволоки. На каждом углу стояло по несколько камер. Двор перед этим домом был забит вооруженными до зубов Лос Муэртос. Они громко слушали какой-то мексиканский рэп и болтали. Увидев нас, они немного напряглись, но только немного, чтобы показать, что видят нас. Габриэль шёл впереди. Мы подошли к бронированной двери, которая вела внутрь этого дома. На входе стоял огромный громила, как из тех программ про рестлинг. Готова поклясться, он точно рестлер. И платят ему огромные деньги, чтобы он просто стоял на входе. Габриэль подошёл в упор к нему и посмотрел глубоко в глаза. Было похоже на какую-то стычку самцов. Ни сказав ни слова, рестлер кивнул в сторону камеры, которая висела сбоку от двери. Габриэль посмотрел прямо в камеру несколько секунд, затем раздался короткий электронный гудок, за ним щелчок электронного замка. Рестлер любезно открыл нам дверь и отошел в сторону. Внутри нас сразу встретили едва слышимые, но очень хорошо ощущавшиеся телом басы. Мы шли по очень узкому коридору, который освещался только розовой неоновой лентой по углам. По ходу продвижения музыка становилась громче, а басы ощутимее. Мы дошли до еще одной двери. На входе стояли два уже не таких огромных, но все еще весьма внушительных, бандита с огромными бронежилетами и автоматами на перевес. — Аружие сюда, — криво сказал он и указал на большой пластиковый ящик. Мы посмотрели на Габриэля, но он не взглянул на нас и спокойно достал из-за спины два дробовика и положил их в ящик. Потом обернулся на нас и головой качнул в сторону ящика. Джесси, как обычно, не оценил этого жеста, но не стал заводить очередной спор и, пусть и с недовольным лицом, но сложил свой револьвер в ящик. — Смотри не потеряй, — сказал он в лицо бандиту, но тот лишь довольно ухмыльнулся и положительно покачал головой. Гендзи достал из-за спины огромный меч и положил его рядом с коробкой. Бандиты были удивлены такой вещи, но тоже улыбнулись и одобрительно покачали головой. Я скромно сложила свой бластер в коробку. Один из них общупал нас и провел металлоискателем. На Гендзи он, конечно, запищал. Но Гедзи оголил свою киберруку и показал ему ее. — Омник? — поинтересовался бандит. — Он только на пути к этому, — вставил свою шутку Джесси. На удивление, они ее оценили. Один из них громко засмеялся, оголив свои золотые зубы, и начал что-то говорить на испанском своему товарищу. Тот тоже довольно усмехнулся. Один из них посмотрел в камеру, которая висела над дверью и одобрительно кивнул. Дверь издала механический звон и снова затрещали механические замки. Бандит толкнул дверь внутрь, за ней уже было больше света. Точнее, было еще больше яркого неона, который не особо и освещал, только делал черепа Лос Муэртос ярче. Мы вошли в просторную комнату, где было много людей. Громко играла музыка, вновь мексиканский рэп. По углам за старыми потертыми столиками, на ярко-красных диванах сидели бандиты. На столы они выложили свои огромные пушки. У каждого второго под рукой лежала обнаженная проститутка. Они о чем-то беседовали, нюхали наркотики, громко смеялись и просто слушали. Нас словно не замечали. Снова. Кажется, раз мы внутри, то дальше проблем с нами уже не должно быть. К нам на встречу вышел очередной бандит с автоматом наперевес. — Сомбра уже ждёт вас, — на вполне чистом английском сказал он нам и широко улыбнулся, — Идите за мной, пожалуйста. Мы прошли очередной темный коридор, где в конце стояла еще одна бронированная дверь с камерой. Только охраны перед ней не было. Наш новый друг посмотрел в камеру, и дверь, уже с привычным звуком, открылась. Он отошел в сторону, улыбнулся и приветственно указал на дверь. — Señores, señora, por favor denle la bienvenida. Мы вошли в комнату, уже привычно встретив несколько вооруженных людей, однако сразу в глаза бросалось огромное количество мониторов, большой стол с несколькими клавиатурами, заполненная до кучи пепельница и целая гора алюминиевых банок. За этим огромным столом сидела девушка. Она ожесточенно щелкала по клавиатуре, делая не меньше десяти нажатий в секунду. Сначала она будто совсем не замечала нас, но вдруг резко остановилась, вскочила со своего места и вышла к нам. Эта и была она — Сомбра. Она подошла к нам по ближе. — ¡Pedro, sal de mi oficina, quiero hablar con nuestros invitados! — прокричала она одному из своих людей и они сразу же вышли наружу и закрыли дверь. Я осмотрела Сомбру. Под цветом неона ее рисунки на теле буквально сверкали. По всему ее телу светились зеленые рисунки в виде костей. На её лице был нарисован огромный череп, а её кислотно-розовые волосы торчали наверх и свисали большой прядью на лицо, оба виска были под ноль выбриты. Одета она была в свитшот без рукавов, украшенный огромным воротом. Не менее бросались в глаза и ее длинные розовые ногти. Точно не такую я ее себе представляла, даже в самых смелых фантазиях. Она посмотрела на Габриэля и широко улыбнулась. Кажется, она ждала эту встречу давно. — Команда Блеквотч собственной персоной у меня? Я что, совершила какое-то преступление? — с сильным испанским акцентом и в характерной манере протараторила она, засмеялась и направилась обратно за огромный стол и развалилась на кресле, — Надеюсь, вам оказали хороший прием. Если кто-то криво посмотрел, скажите мне кто, я завтра его четвертую. — Может, перейдем к делу? — предложил Габриэль, который был недоволен всей этой клоунадой. — Может, перейдем к делу? — Сомбра передразнила его голос, — Это у вас ко мне дело или у меня к вам? Напомни. — Ты хотела встретиться. Вот, мы здесь, — Габриэль, начал нервничать. — Тихо, тихо, дружочек. Я тебе друг, незачем так на меня наезжать, — Сомбра сменила надменный тон на более спокойный, — Хотела познакомиться поближе. Габриэль Рейес, — она указала розовым ногтем на Габриэля, — ветеран в отставке, считается мертвым, руководитель Блэквотч. Является главным виновником бойни в Венеции. Проблемы с алкоголем и еще много чего здесь есть. А ты, — она указала на меня, — Мойра О’Доран, ученый-генетик, приложила руку к такому количеству оружия и модификаторов, что мне пришлось читать его несколько минут. Не думала начать варить наркотики? Кажется, с твоими мозгами толку и денег от этого выйдет больше. Наводишь шуры-муры с местной медсестричкой? Хм, а так и не скажешь, — я никак не отреагировала на ее провокацию, — Ты — Гендзи Шимада. Если честно, я сразу не поверила в это. Сын Шимады, того самого? И здесь, в этой шайке? Дружок, ты же таких же команд сотню можешь создать. А еще ты тоже мёртв, как и твой командир. А братик тебя оплакивает уже пару лет. Некрасиво. Ну а ты — самый неинтересный из всех, — она обратилась к Джесси, — Джесси Маккри, Коул Кесседи, сколько у тебя имен? Детский сад… — Хватит! — гавкнул Габриэль. — Чшшш… — она приложила указательный палец к губам, — Не надо кричать, Габи. Слушай, я действительно хочу доказать, что настроена серьезно. Держи, — она протянула ему планшет, — Это именно то, зачем я вас позвала. Извини, я могу показать это только лично, — пока Габриэль разглядывал экран, она достала сигарету и закурила, пустив огромный клуб дыма вверх. Габриэль очень внимательно разглядывал то, что показала ему Сомбра. Его глаза округлились, он явно не ожидал это увидеть. Сомбра, наблюдая за его реакцией, довольно усмехнулась, — Ну, как тебе? — Что это? — спросил он — Что это? Это мой подарок вам! — Сомбра снова затянулась и пустила дым в нашу сторону. — Откуда это? — Из Когтя, а ты как думаешь? Там же всё написано, — Сомбра дождалась, когда он закончит читать. Габриэль положил планшет на стол и стал уже более настроен на положительный диалог, — Я же говорила, Габриэль, я тебе друг. — Почему ты мне это показала? — Потому что я хочу, чтобы ты этому помешал. Мне не выгодны войны. Мне выгодно, чтобы вы и дальше грызли друг другу глотки. Поэтому я не хочу, чтобы вы проиграли так стремительно. Надеюсь, ты не сомневаешься в достоверности моей информации? — Ничуть. — Отлично. Предупреди своих. И скажи, что Сомбра на вашей стороне, по крайней мере, пока. Я помогу, если помощь понадобиться. А если они не поверят, скажи, чтобы поискали в Австралии, — она широко улыбнулась, наслаждаясь этим моментом, — Ну а теперь то, зачем вы пришли, — Габриэль завис на несколько секунд, но собрался и отстранился от мыслей. — Амели Лакруа. — Точно. Эта балерина французская. — Зачем они ее похитили? — спросил Габриэль. — Я не знаю, мне и самой интересно, но поверь, это какой-то трюк. — Они что-то задумали? — Будь я на их месте, то точно использовала бы это не для шантажа. Но дело ваше. Я найду ее местоположение, но не раньше, чем через две недели. — Две недели? — Габриэля не устраивал этот ответ. — Это всё, что я могу, зато у вас точно будет ее местоположение. Поступите следующим образом: согласитесь на условия Когтя, назначьте обмен. Через две недели. Координаты будут у вас. Все будут живы и счастливы. А теперь, моя оплата, — она широко улыбнулась и протянула ладонь. Габриэль положил ей в руку флешку, она еще шире улыбнулась, — Очень хорошо. Сделайте как я сказала, координаты пришлю сразу же, как они будут у меня, — Габриэль молча и сурово кивнул. Мы уже собирались уходить, но Сомбра остановила нас, — Они следят за вам — всеми вами, вы им очень интересны. Они выйдут на контакт. Но в финал выйдут не все. — Кто? — спросил Габриэль. — Коготь, Гейб, — с широкой улыбкой ответила Сомбра, — Аdios, Amigos, уверена, мы еще обязательно увидимся.***
Вернулись в Швейцарию мы на рассвете. Габриэль молчал всю дорогу обратно. Нам всем было интересно, что такого он там увидел, но он сразу сказал, что объявит это всем по возвращении в штаб, а до этого времени, он хочет собрать все мысли в кучу. Мы его не трогали. Каждый был в своих мыслях. Как только челнок сел в ангаре, к нам сразу направились несколько солдат и сообщили, что капитан Моррисон и капитан Амари ожидают нас в переговорной комнате. Габриэль сразу показал, чтобы мы следовали за ним. Мы поднялись наверх, в нашу уже привычную переговорную. Все были в сборе и ждали наших новостей. Габриэль вышел вперед: — Сначала оглашу информацию касательно Амели, — начал Габриэль, — Сомбра сообщила, что информация о ее местоположении будет доступна нам не раньше чем через две недели, — Жерар сразу же поник еще сильнее прежнего, — Мне жаль, но это единственный вариант. Другого выхода у нас нет. — Что еще? — спросил Джек. — Нам нужно будет согласиться на их условия. Мы должны договориться о выдаче Жерара. — Что? — спросила Ана. — Как только мы договоримся, местоположение Амели будет нам доступно. — Габриэль, тебе не кажется, что это какая-то странная игра? — спросила Ана. — Кажется, но что мы еще можем сделать? — Если это единственный вариант вернуть мою жену, тогда я согласен, — тихо произнес Жерар. — Нет, подожди, — остановил его Джек, — Почему такие сроки? Она точно знает, что сможет найти эту информацию именно тогда? Почему не раньше? — Она сказала, что Коготь хочет, чтобы мы ее нашли, — неутешительно подытожил Габриэль. — Не нравится мне это… — произнесла Ана, — Это все больше мне не нравится, мы не можем так рисковать… — Хватит! — Жерар в ярости вскочил с места, — Это моя жена! Я не знаю, где она и что с ней, а вы здесь устроили… Чёрт! — он попытался успокоиться, — Если… Если Габриэль сказал, что это единственный способ, значит нам нужно соглашаться. Гейб, это поможет вернуть мою жену? — Дружище, я сделаю всё для этого. — Тогда, — продолжил Джек, — Мы согласимся, но продумаем каждую мелочь. Никто Жерара отдавать не будет, мы что-нибудь придумаем. Для начала согласимся, а там уже будет думать о спасительной операции. Все согласны? — он осмотрел каждого в зале, все молча кивнули, — Отлично. Гейб, что там ещё. — А теперь новости плохие, — Габриэль глубоко вздохнул, — Если верить Сомбре, а сомневаться в её словах я не могу, нас ожидает новое восстание машин. После этих слов все находящиеся побледнели. Едва кто-то мог сейчас что-то ответить. Глаза Аны резко округлились, она с опаской смотрела на Габриэля, в надежде, что он скажет сейчас что-то хорошее. Но Габриэль молчал. Он продолжил лишь через минуту гробовой тишины. — Она показала мне документы, на которых есть доказательства, что Коготь активно содействует производству новых боевых единиц. Нуль-Сектор будет главным флагманом будущих вторжений. Коготь будет в тени и будет лишь направлять. — С чего ты взял, что это правда? — Джек пытался поставить информацию под сомнение. — У меня нет причин ей не доверять. Она позвала нас встретиться лично лишь с этой целью — рассказать о грядущей войне. И что-то мне подсказывает, события с Амели и восстанием машин связаны. — Коготь мог просто вбросить эту информацию. — Мог, но опять же, Сомбра ни разу еще не ошибалась. И здесь она уверена. Она сказала, чтобы мы убедились, нужно поискать в Австралии. — В Австралии? — Да. — Хорошо, я поручу Уинстону прошерстить спутниковые снимки. В любом случае, пока у нас не будет доказательств, я считаю, мы не должны вестись на эту провокацию. — Джек, а если она права? — спросила Ана, — Я, как и ты, не хочу в это верить, но всё указывает на это. — Тогда я хочу, чтобы мы выяснили это как можно скорее. Пусть Уинстон начинает искать прямо сейчас. Через час собираемся у него. Свободны. Мы вышли и сразу же направились в сторону лаборатории Уинстона. Габриэль буквально убегал от нас, боясь неуместных вопросов об услышанном нами только что. Когда мы пришли, Уинстон уже получил указания, и, нацепив очки, стал внимательно шерстить космические снимки территории Австралии. Он увидел нас, но ничего не сказал, лишь указал на прохудившийся диван в другом конце лаборатории. У Уинстона как всегда был жуткий бардак: банки из-под арахисовой пасты, куча помятой бумаги и банановая кожура были горкой свалены в урне в углу комнаты. — Кажется, нашёл, — тихо произнес он. — Что там, — спросил Габриэль. — Секунду. Мне нужно точно понять. Джек и Ана только подошли, когда Уинстон уже почти закончил и вывел изображение на большой экран на стене. — Да, кажется это то, что вы искали. Похоже на завод, — сказал Уинстон — Твою мать, — шепотом произнес Джесси. — Ещё не веришь? — едва слышно спросил Габриэль, сам пытаясь осознать увиденное. — Линдхольма сюда, живо! — приказал Джек. Через пять минут, главный инженер уже стоял рядом и устремил взгляд на экран. — Что ты думаешь, это оно? — Джек протянул ему снимок. Торбьорн молча взял его в руки, долго разглядывал, вертел, затем отложил и неутешительно покачал головой. — Да, это оно, — печально произнес он. — Ты уверен? — Я строил такие, Джек, ясен хер я уверен! Это грёбаный омниковый завод, — он что-то очень грозно проворчал на шведском, — Это что, начинается снова? — Что будем делать? — спросила Ана Джека, игнорируя вопрос Торбьорна. — Сначала Амели. А потом будем разбираться с этим, — тихо ответил он ей, — Про это никому ни слова, все слышали? — Так точно!***
Была уже глубокая ночь. Я знала, что Габриэль не спит. Мало кто из присутствовавших сегодня будет спать этой ночью. А Габриэль скорее всего сидел в своем кабинете. Так и было. Когда я подошла туда, внутри горел свет. Дверь была лишь немного прикрыта, свет из кабинета тонкой линией шел вдоль всего тёмного коридора. Я молча, без стука, открыла ее. Он сидел со стаканом виски в руках и смотрел на меня прямо в тот момент, когда я вошла. Он ждал меня. — Алкоголь помогает? — спросила я, — Делает только хуже, — сказал он и залпом опустошил полстакана. — Идем, я покажу тебе кое-что. — Это то, о чем я думаю? — Это то, что тебе поможет. Что помогает мне. Габриэль встал и пошел следом за мной. Мы поднялись в исследовательское отделение. Глубокой ночью здесь уже никого не было. Я открыла дверь своим бейджем. Мы вошли и двинулись по длинному темному коридору пока не достигли двери, из-за которой ярко горел белый свет. Я толкнула ее и мы с Габриэлем вошли внутрь. Это была одна из многих лабораторий, но к этой двери доступ был лишь у меня. Здесь не было абсолютно ничего, кроме белых стен, огромной лампы на потолке, шкафчика в углу и металлического стола посередине. Это было похоже на операционную. Только комнату эту я использовала совсем не для этого. — Подожди здесь минуту, — сказала я и ушла. Через минуту я принесла огромную клетку с десятком больших лабораторных кроликов. Я поставила клетку на стол и отошла, — Надеюсь, тебе хватит этого? — Габриэль со стальным спокойствием и голодным взглядом кивнул, — Скальпели и инструменты есть в шкафу. — Не нужно, — тихо произнес он, — Я руками. Я кивнула и развернулась к выходу. — Развлекайся, не буду тебе мешать. — Спасибо, Мойра… Я вышла и тихо закрыла дверь.***
Через две недели, день в день, Сомбра, как и обещала, объявилась и прислала координаты нахождения Амели Лакруа. Ударный отряд Овервотч в ту же секунду выдвинулся к ней. Не встретив практически никакого сопротивления, Амели была освобождена. Бедная истощенная девушка смогла лишь легко улыбнуться своей команде спасения перед тем, как потерять сознание. Ее доставили в наш штаб, в мед блок. Жерар попросил Ангелу лично проследить за ней. Ангела успокоила его и сказала, что с ней всё будет в порядке. Состояние Амели было стабильным, уже на следующий день она пришла в сознание, а еще через пару суток она смогла встать на ноги. Кажется, план Когтя провалился. Но в чем вообще он состоял? Руководство еще долго ломало голову и поднимало этот вопрос, но, в конце концов, сам Жерар попросил закрыть это дело. «Все спасены, все живы и здоровы», сказал он. Для него это было главным и его можно понять. Чистая работа в Мексике и удачно законченная спасательная миссия развязали руки нашей команде. Нам всё еще запрещали выходить, но по крайней мере считались с нами, когда речь заходила о новых миссиях. Хорошие новости для всех.Париж. Несколько дней спустя…
-Вся эта ситуация… — Жерар сидел и разжигал камин. Амели сидела на роскошном кожаном диване за его спиной, — Я знаю, что мне нет оправдания. — Всё в порядке, — успокаивала его Амели. — Нет, ты не понимаешь. Я обещал себе, что моя работа не должна подвергнуть тебя опасности и я. облажался. — Ты ни в чём не виноват, дорогой. Я жива и со мной всё в порядке. Давай жить дальше. — Нет, знаешь, — Жерар резко подскочил и развернулся к ней, — Нам нужно выпить. Я достану бутылку твоего любимого Каберне Совиньон. Хорошо, mon amour? — он легко улыбнулся и поцеловал ее в лоб. Он даже не заметил, как резко побледнела Амели, и убежал в погреб за бутылкой вина. Когда он вернулся, всё с той же улыбкой на лице и держа бутылку вина, Амели не сдвинулась ни с места, держа руки сложенными на коленях. Он легко откупорил бутылку и сразу же понюхал горлышко. — Отличное вино! — радостно закричал он. Жерар быстро разлил его в два винных бокала, положил бутылку на стол. Он взял по бокалу в каждую руку и направился к жене. Амели сидела всё также неподвижно, смотря в одну точку, — Эй, всё в порядке? Но Амели не ответила. Жерар подошел прямо к ней. Амели медленно подняла взгляд на него. Её глаза были наполнены слезами. Казалось, будто только ее глаза были живыми в этот момент. — Амели? — Мне очень жаль, mon amour… — тихо произнесла Амели. Она медленно встала с места. В ее руке блеснуло лезвие ножа. Жерар не успел даже понять, что происходит, как в ту же секунду Амели с хирургической точностью, одним движением перерезала его сонную артерию. Звон стекла от разбившихся о мраморный пол бокалов. Жерар, хрипя и стремительно истекая кровью, свалился на колени, пытаясь, цепляясь за жизнь, закрыть порез руками. Но кровь текла слишком быстро. — Тшш… Всё уже закончилось, — абсолютно холодным голосом произнесла Амели. Жерар из последних сил поднял глаза на жену. Амели стояла во весь рост прямо перед ним. В ее глазах всё также блестели слёзы, но она не плакала, лишь наблюдала, как увядает жизнь в его взгляде, — Это конец… — А… Амели… — Тсс, нет, не говори ничего, не надо. Еще минута и Жерар замертво рухнул на пол. Его кровь свежая кровь и разлитое вино Каберне Совиньон. Амели еще несколько секунд смотрела на бездыханное тело, затем молча переступила через него и ушла.