Постмортем

"I'm well acquainted with villains that live in my head They beg me to write them so they'll never die when I'm dead" Halsey - Control

– Все это приводит нас к вопросу о свободе воли, – ты водишь бокалом в воздухе. – Если поразмыслить, у нас ее нет. – Ты всегда говорила о том, что о нас кто-то пишет, – Канайя осторожно проводит по твоей коже острыми ногтями, – но никогда не говорила кто. Ты лежишь голая на кровати в ворохе скомканных простыней. В ту же секунду, как это написано, ты морщишься – ты не собиралась сейчас включать свет. Ну, а что ты хотела? Ты не можешь говорить обо мне так, чтобы я этого не видела. – Просто лучше не задумываться о ней слишком сильно. Она считает, это будет отдавать шизофренией, если я буду напрямую разговаривать с ней, и я согласна. Хотя это ближе к диссоциативному расстройству личности… Суть в том, что это не только ее проблема, но и моя проблема тоже. Любая мысль о ней приводит к осознанию того, насколько ограниченно и условно моё существование. Я на самом деле ничего не делаю, и никто не делает, у нас нет своих мыслей и даже нет своего мира вокруг. Ты прикладываешься к бокалу и опустошаешь его до дна. – Я задаюсь вопросом, – Канайя острыми движениями гладит под волосами кожу твоей головы, – такой ли сущностью был бог, в которого верили до того, как появились мы и упростили задачу. – Какой сущностью? – Сущностью, пронизывающей все и ответственной за все. Сущностью, которой в некоторой степени является каждый человек и предмет вокруг нас. Ты сводишь брови, алкоголь ударил в голову. – Я думаю, это могло быть так в данной философской концепции, но давай не будем давать ей комплекс бога. У нее есть много проблем помимо этого, и даже если они нас в наименьшей степени волнуют, они неизбежно отразятся на нас. Не то чтобы это было плохо с ее стороны, просто это то, как творчество работает, – ты капчалогируешь пустой бокал и переворачиваешься на бок. – Хочешь что-нибудь до нее донести? Канайя пожимает плечами. – Не особенно. Меня мало волнуют божественные сущности и философские вопросы, равно как и неизбежные вещи со всей их предопределенностью. Смотри на это через призму аспектов, если хочешь, потому что свет предполагает деятельное участие в процессах, связанных с проведением, тогда как пространство больше склоняется к тому, чтобы стоять в стороне и просто быть частью целостной ткани реальности. У нас не было свободы воли никогда, в любом случае, так что я не вижу, чем эта ситуация отличается от предыдущей, как и от любой другой в принципе. Ты обнимаешь ее и прижимаешься к ней, зарываясь носом в ее плечо. – Я бы хотела быть такой же смиренной, как ты, – шепчешь ты ей. – Я была бы лучшим человеком. Ее когтистая рука крадется по твоему оголенному боку с некоторым намерением, вырывая тебя из меланхоличного состояния. – Мерзость, Канайя, – ты дергаешься под ее рукой, – на нас же смотрят. У тебя есть эксгибиционистский фетиш, о котором я не знаю? – Пусть смотрят, и что? Это все немного абстрактно, ты не находишь? В то время как мы с тобой не абстрактные. Она поднимается и точными, гладкими движениями придавливает тебя к постели под собой. Она во много раз сильнее и это заводит. А еще вы обе голые, если кто-то забыл. – Я не хочу, чтобы на нас кто-то мастурбировал, даже если это будет в бесконечно другой реальности, – ты морщишься. – В какой-то реальности на всех из нас кто-то мастурбирует, – говорит она и целует твою белую шею. Ты знаешь, это в любом случае должно было произойти. Что за фанфик без эротики? Некоторые люди могут сказать, что в этом и заключается весь смысл фанфикшена. И все же я не пишу о твоей груди, твоих бедрах, твоих ногах и о реакциях, которые выдает твое тело. В данной ситуации это было бы все равно что участвовать в процессе лично. Представь себе, как мой идущий сверху голос, плетущий ткань твоей реальности, стихает до шепота в твоем ухе. Как мои несуществующие руки обретают абстрактную, символическую плоть, чтобы прикоснуться к твоей коже. Ты не можешь уйти от меня, ты внутри меня, ты полностью моя, я тебя украла. Хах. Не пугайся, я просто шучу. Наслаждайся своим моментом с Канайей, здесь уже почти в два раза больше слов, чем мне нужно, чтобы завершить эту часть.