«Нет случайных встреч: или Бог посылает нужного нам человека, или мы посылаемся кому-то Богом, неведомо для нас.» © Неизвестный автор
Истошный женский крик и грохот привел мужчину в сознание, будто его резко вытащили из черной морской пучины на сушу. Сердце забилось в безумном ритме, заставляя очнувшегося чуть ли не задыхаться. Приоткрыв свинцовые веки, холодные руки судорожно начали ощупывать грудь. Он резко сел, ощущая, как кровь пульсирует в ушах. Совершенно животный страх окутал тело, не желая выпускать из стальных объятий. Он мертв? К его большому удивлению, он не обнаружил ни раны, оставленной выстрелом, ни испорченной кровью одежды. Все это казалось за гранью его понимания. Мужчина пытался унять взбесившееся сердце, которое чуть ли не ломало ребра, словно прутья клетки. В горле стоял ком. В глазах вспыхивали темные круги, не давая возможности четко видеть. Голова болела, как будто по ней ударили увесистой кувалдой. Он повернулся в сторону, где совсем недавно был слышен вопль, и попытался сконцентрировать зрение на одной точке. Перед ним, чуть ли не падая, стояла дрожащая, как осиновый лист, юная девушка. Одежда чудна, как и её поза: в худых руках деревянный стул, которым она, в случае чего, могла бы защититься. Глаза с неописуемой паникой смотрели на мужскую фигуру, а малиновые тонкие губы, что ярким пятном выделялись на бледном лице, редко вздрагивали, словно девушка хотела что-то сказать, но не решалась. Резкая вспышка боли заставила поморщиться. Он мог поклясться, что его выворачивало наизнанку. Бросало то в жар, то в холод. Медленно оглянувшись, он понял, что находится далеко не в Зимнем дворце, не в той комнате, где его… Он осекся. Неужели это был сон? Это бы объяснило отсутствие раны, но никак не объясняет его местонахождение. Мужчина глубоко вдохнул через нос, а потом медленно выдохнул. Боль постепенно притуплялась, совсем немного отдаваясь в затылке. Страх уходил так же стремительно, как и появился. Исчезали черные пятна. Становилось легче. Он вновь посмотрел на нее. Попытался медленно встать, оперевшись на стол из светлого дерева. Голова закружилась, но он продолжал стоять, немного сотрясаясь всем телом. Он должен был взять себя в руки. Незнакомка отошла на несколько шагов назад и выставила перед собой предмет мебели, чуть не споткнувшись о свои собственные ноги, что-то шепча себе под нос. Мужчина выпрямился, на автомате поднял руки перед собой, показывая, что не представляет никакой угрозы, и заговорил, потому что другого выбора в этой ситуации у него не было: — Мисс, не подскажите, где я в данный момент нахожусь? — он не узнал своего голоса. Словно говорил совсем другой человек. Хрипло, прерывисто, с рычащими нотками. Его голос вывел ее из ступора, девушка вздрогнула всем телом и пошатнулась. Мужчина хотел было подойти, но своим действием ввёл девушку в ещё большую панику. Стул выпал из ослабевших рук, которые сразу обхватили раскалывающуюся голову. Она что-то говорила, но ни звука не слетело с её губ. Горло сдавило, отчего каждый вдох давался с трудом. Зажмурилась до белых искр, уж слишком больно ударили по голове накопившиеся негативные эмоции. В ушах гремела кровь, и в итоге нервы не выдерживали. Сознание в такой ситуации терять точно не стоило, в голове гремела лишь одна мысль — «не вырубаться», но когда она раскрыла глаза и уже хотела сделать что то с незваным гостем, всё вокруг потемнело, тело обмякло, и девушка провалилась в темноту.***
Мягкие лучи утреннего солнца освещали комнату, прорываясь через шторы и наполняя ее весёлыми солнечными зайчиками. Они коснулись умиротворенного лица Лены, щекоча и согревая кожу. Та забавно сморщилась, попыталась скрыться от яркого света, но когда у неё это не получилось, всё-таки приоткрыла глаза. Она села на кровать, потянулась, разминая затекшие ото сна мышцы, и сонно зевнула. Нахмурилась, почувствовав ноющую боль по всей спине и коленях, будто самосвал проехался. В глазах щипало, как обычно бывало после долгого плача, а голова ныла. Сразу возник логичный вопрос, что она вчера делала такое, что чувствует себя как после долгой пьянки, и не находила ответа. Посидела с минуту, зажмурившись, закрыв лицо руками и пытаясь вспомнить хоть что-то, но голова была непривычно пуста. Да что с ней? Только спустя некоторое время усердных попыток напрячь мозг, в голове отрывками промелькнули странные образы: неожиданная встреча с Серёжей, истерика, подозрительный мужчина в её квартире. Последнее заставило её занервничать, но расплывчатость последнего воспоминания наталкивала её на мысль, что ей это просто-напросто приснилось. Лена устало встала с кровати, подошла к зеркалу, висевшему на стене, оценила свой потрепанный вид, опухшие покрасневшие глаза и полустертую помаду, а потом посмотрела ниже и осознала, что до сих пор находится во вчерашней одежде — в джинсах и свитере. Неужели она была настолько вымотанной, что заснула сразу так? С ней такое случалось лишь однажды, после нескольких дней без сна, но как объяснить это сейчас? Из-за шокового состояния? Ситуация вызывала всё больше подозрений, ибо обычно провалов в памяти девушка у себя не замечала, а тут целый кусок вечера как в Лету канул. Живот жалобно заурчал, напоминая Лене, что она не ела с самого утра прошлого дня. Фисташковое мороженое не бралось в счёт. Во-первых, это даже не еда или перекус, а во-вторых, она его выбросила в порыве отчаяния после отвратительной встречи с Трофимовым, даже не доев. «Нужно сегодня всё-таки сходить в магазин, а то так себе всё здоровье посажу», — в голове лениво перетекали бытовые мысли, пока она расчесывала непослушные волосы. Лена направилась на кухню, попить воды и проверить, не испортилась ли ее оставленная жизнью шаурма. Тот сомнительный кусок лаваша с мясом уже явно не подходил под понятие завтрака, но пока поход в магазин не свершился, выбирать не приходилось. Морально настроившись к приему пищи, настроение даже немного улучшилось. Но планам Лены не суждено было сбыться. Снова. Она застыла на пороге, сразу же из общей привычной картины кухни взглядом выцепив безымянное тело. Мужчина сидел за кухонным столом, сложив блондинистую голову на руки, и, вероятно, спал. Сердце упало куда-то вниз, а готовый вырваться крик застрял где-то в пересохшем горле. «Так это был не сон!» Первая же мысль, пришедшая в голову, была воспользоваться моментом — вызвать полицию, чтобы они увезли этого непонятного мужика и дело с концом. Но она как быстро появилась, так быстро и исчезла, когда тело спящего двинулось, голова поднялась и заспанные глаза невидяще приоткрылись. Лена испуганно впечаталась в дверь, экстренно пытаясь придумать, что делать, но мысли путались, а решение не находилось. Голова повернулась в сторону шума. Увидев девушку, мужчина резко встал и легко поклонился, всё еще выглядя дезориентировано после сна. Мужчина ей явно кого-то напоминал, но она не могла вспомнить, кого именно. Будто она его знала и не знала одновременно. Светлые блондинистые волосы, на висках красовались бакенбарды. Слегка округлые черты лица, тонкие губы. Глаза, цвета неба, смотрели на девушку пронзительно и изучающе. Одет незваный гость в черного цвета мундир, стилистика которого была присуща первой половине XIX века. На его фоне орденская колодка смотрелась особенно ярко, чуть ли не светилась. И она отчего то настораживала больше всего. В комнате повисло неприятное молчание. Лена хотела что-то сделать или сказать, но боялась неадекватных агрессивных действий в ответ. Она была уверена, что человек, проникнувший в чужую квартиру, так ещё и одетый в подобный экстравагантный костюм, здоровым психически не будет, и продолжала держать язык за зубами, почти прекратив дышать, ожидая и в то же время опасаясь любых действий с его стороны. Будто почувствовав негативный настрой девушки напротив, странный мужчина изобразил на лице самое доброжелательное выражение и заговорил: — Доброго утра, mademoiselle, — голос его был приятный и мягкий, с отчетливой хрипотцой, которая обычна бывает после сна. — Искренне надеюсь, что Вы выспались и чувствуете себя превосходно. Простите великодушно, но я должен расспросить Вас, где… mademoiselle! Лена пошатнулась и опять чуть не упала без чувств, но вовремя ухватилась за дверной проем. Ее глаза превратились в блюдца. Его поведение точно не оправдало её всех плохих ожиданий. Что вообще происходит?! Да так точно нормальный человек выражаться не будет! Лена уже начинала сомневаться в своей собственной адекватности и склонялась к мысли, что она в чересчур реальном сне. — Да кто ты, черт возьми, такой?! Я-я сейчас полицию вызову! — воскликнула испуганная девушка, пытаясь вспомнить, где находится телефон. И как назло, память о его местоположении информации не предоставила. Мужчина вопросительно поднял брови, как будто не понял сказанное, а после ответил слегка озадаченно: — Александр Павлович Романов. Император России, — девушку опять начало примагничивать к полу. — Право, сударыня, убедительно попрошу Вас сесть! Я не хочу, чтобы Вы разбили голову! — пока она пыталась переварить сказанное, так называемый Император приблизился к ней, чтобы помочь сесть. Но Лена нахмурилась и напряглась, схватившись за ручку двери, готовая в любой момент выбежать из кухни. — Не приближайся! — шипела она яростно. — Назад! Он опешил от такой резкой реакции незнакомки, отошел на несколько шагов, оперевшись поясницей о кухонный стол и выставив руки в примирительном жесте, отчего у Лены возникло острое чувство дежавю. — Прошу Вас, успокойтесь, я не желаю причинить Вам вреда… — А я не желаю разговаривать с человеком, который без спроса врывается в чужую квартиру! Выметайся отсюда! Лицо его посмурнело, приняло в какое-то мгновение болезненное выражение. В животе сворачивался узел страха из-за того, что он не знает, как себя вести и что делать. Полнейшее смятение от чувства, будто он чужой не только в этой комнате, но и для всего мира. — Я-я… Bien, я… покину сие место, но дайте мне возможность узнать, где я и какой сегодня день. Мне требуется так немного… Клянусь, после нашего диалога Вы обо мне не услышите более… Лена оглядела его напряженную фигуру с сомнением. Мужчина вёл себя ни капли не агрессивно, напротив, мягко и дипломатично, что наводило на мысли, что он вполне адекватен, если только не притворяется мастерски. Встретившись с ним взглядом, она явно уловила в его глазах тревогу и странную вину, будто ему правда жаль, что он здесь находится. Из её груди вырвался вздох, а рука задумчиво прошлась по волосам. Если он правда не знает, как сюда попал, это становится любопытным. — Ладно, — бросила она и уселась на стул. Он живо сел напротив, вопросительно смотря на девушку и ожидая объяснений. А что Лена? Она и слов не могла нормальных подобрать, которые могли описать сложившуюся ситуацию. Язык словно окаменел. Что следует ему сказать? То, что сейчас 21 век, а Александр Романов, которым он назвался, как бы умер лет 200 назад? Если начинать рассуждать, то и правда была такая вероятность, что он попал в квартиру если не намеренно, то точно не своими силами. Версию того, что он реально император, она отбросила сразу. Если бы дверь была взломана, она бы заметила, даже в том состоянии, в котором находилась вчерашним вечером. Ключи были только у неё, поэтому и войти, кроме неё, никто не мог. Да и этот человек особо на вора не был похож, на тех странных актеров, которые бродят по туристическим маршрутам в исторических костюмах и выклянчивают деньги за фото с ними, вполне, да только всё равно что-то не складывалось. Костюм выглядел чересчур натурально и сидел на мужчине как влитой, будто и правда шился по нему и причем давным-давно. Язык не поворачивался назвать эту одежду современного пошива. От этих размышлений голова только пошла кругом, чем больше она углублялась в детали, старалась выстроить логичную цепочку событий и понять, как он тут оказался, вопросов становилось лишь больше, но логике они уже не поддавались. — Могу я узнать Ваше имя? — нарушил напряженную тишину он. Лена подозрительно на него посмотрела, теребя рукав серой кофты, а потом нервно ответила: — Сначала ответьте, кто Вы? — она нахмурила свои темные брови. «Тыкать» ему Лена передумала, решив, что это больше подходит для общения со знакомыми и друзьями, кем этот мужчина не являлся, и позаимствовала у него уважительно-нейтральное «Вы». Незнакомец выпрямился и слегка вскинул брови, сложив руки в замок. — Я уже представился Вам, но повторюсь — Александр Павлович Романов, — пауза. — Мои слова зарождают в Вас некие сомнения? — О да, зарождают, ещё какие, — глаза сощурились. — И до этого ещё говорили, что являетесь императором? — Всё верно, и являюсь им уже как 14 лет, — произнесено было так, будто это очевидно. Снова резкое молчание. — Хотя теперь, думается мне, это больше не так, — мужчина как-то болезненно вздрогнул, коснувшись грудной клетки, словно рана ещё была на месте. 14 лет? Если ей не изменяла память, Александр I правил намного дольше. В груди на совсем малое мгновение возникло злорадство, ведь этот человек так быстро дал себя раскрыть. Но следом закрались сомнения, могло ли быть все так просто. Получается, этот человек даже элементарного не знал или тут всё-таки нечто иное? — И как дела у Наполеона? — должно было звучать с издевкой, но отсутсвие сил на это превратило сказанные слова в глупый примитивный вопрос. — Не думаю, что в таком далеком месте как Джеймстаун дела могут идти сносно, не могу знать точно, увы, — он ответил с сомнением, не понимая, к чему вообще подобный вопрос, а вот девушка, неожиданно для себя, примерно прикинула, что от начала правления Александра до заключения Наполеона как раз было около 14 лет. Значит тут дело и правда в другом. В чём-то, что намного запутаннее. Лена задумчиво хмыкнула. Мужчина был сконфужен и растерян, а её слова, как показалось, сделали только хуже, ибо он больше не пытался выглядеть уверенно и спокойно. В купе с покрасневшими от недосыпа глазами и чуть потрепанной одеждой его внешний вид вызывал ничего, кроме смеси жалости и неприязни. Девушка вновь встретилась с его голубыми глазами. И правда, взгляд выдавал его смешанное чувство нарастающего испуга и искреннего непонимания. Словно он и не врал ей до этого. Если так подумать, он же мог удариться головой или, так скажем, свихнуться и уверовать в то, что он давно умерший император? Многие же себе разный бред внушают, почему тогда и такое себе внушить не могут? Голова, отзывавшаяся болью с самого пробуждения, начинала болеть ещё сильнее от слишком активной работы мозга. — Я… совершенно не понимаю, что происходит… — призналась она. — Право, сударыня, я не вижу никаких причин подло врать Вам. Я так же, как и Вы, горю желанием разобраться в сей ситуации. Я был бы благодарен, если бы Вы сообщили мне, как Вас зовут, не только для того, чтобы вести диалог и называть Вас по имени, но и потому, что только мы с Вами причастны к сей неразберихе. — Мы? Не я тут врываюсь в чужие дома! Губы мужчины сомкнулись в тонкую напряженную линию, будто он пытался понять, как себя вести и какие слова в данный момент использовать. — Я не врывался, как Вы выразились, в Ваш дом, а уже очнулся в нём, — он говорил негромко, вкрадчиво, стараясь каждое своё слово донести до собеседницы. — И я клянусь Богом, что не знаю, как так могло произойти. Из горла Лены послышался тихий раздраженный звук, и она сдалась. Чем быстрее они закончат, тем лучше. — Лена, — сказала она. Тот удовлетворенно кивнул. — Ну, а если мы по полному ФИО сегодня знакомимся, то Елена Георгиевна Альшанская. — Рад с Вами познакомиться, Елена Георгиевна, — проигнорировал издевку в голосе тот и внимательно посмотрел на девушку. — А теперь скажите, где я нахожусь, будьте так любезны. Его взгляд был слишком пристальным, отчего стало не по себе. — Ну, Вы в Петербурге… — начала она издалека, чтобы оценить его реакцию на такие очевидные факты, но он, к удивлению, заметно просиял. — Вот как. А год сейчас.? — он странным взглядом окинул кухонную технику. — Две тысячи семнадцатый, сегодня пятнадцатое декабря… — немного помедлив, ответила брюнетка. Очередная пауза в их диалоге почувствовалась совсем иначе. Тяжелая, почти осязаемая, от который становилось некомфортно. Словно в вакуум, не пропускающий ни единого звука, провалились. Мужчина неверяще уставился на Лену, нервно усмехнулся и как-то дергано запустил пятерню в короткие светлые волосы. — Я-я… Мне послышалось? — Лучше бы это мне повидилось, и Вас сейчас тут нет, — затем шумно выдыхает, плохо скрывая раздражение, захватившее ее из-за того, что она до сих пор не могла понять, искренен человек напротив или просто дурачит. — И может уже прекратите этот цирк? Можно было придумать что-то более правдоподобное, а не то, что давно умерший Император каким-то образом внезапно ожил в настоящем. Ей начинало казаться, что она в каком-то очень долгом и абсурдном сне. Может, это она ударилась головой, и на самом деле ничего нет? Да все что угодно, но только не перемещение во времени! Мужчина сказанное девушкой услышал наполовину, пребывая в шоковом состоянии, а затем заметно покачнулся. На краю сознания мелькнула мысль: если бы Лена несколько дней назад не закрутила этот злосчастный стул из IKEA, то этот как бы император точно сейчас бы грохнулся и сломал себе хребет. Реакцию на её слова можно было назвать довольно необычной. На лице стремительным круговоротом проносились эмоции, но мужчина, вероятно, по особенности своей, привык их в обычной жизни контролировать, поэтому их проявление выглядело дёргано и будто бы болезненно. «Император» с грохотом встал и нервно начал ходить по комнате, что-то бормоча себе под нос. Видимо, переваривал услышанное. А потом резко остановился и посмотрел на Лену взглядом, полного отчаяния. — Если Вы сейчас изволили шутить надо мной, то это совершенно злая и неуместная шутка! — повысил голос. Лена удивлённо раскрыла глаза от подобных обвинений и тоже встала, готовая нападать словесно. — Я шучу?! И это мне сейчас говорит человек, который пробрался ко мне в квартиру, я, конечно, ещё не поняла как, но выясню, и говорит мне какую-то херню! Кто тут ещё шутит! — прошипела девушка. — Я тут между прочим клоуном не устраивалась и мне вообще не до подобных приколов! И Вы не в той ситуации, не в том месте, чтобы меня в чем то обвинять, понятно? У меня, знаете, не каждый день появляются в квартире Российские, как Вы себя называете, императоры! Как мне реагировать?! Как?! — Да как Вы.! — на удивление высоко воскликнул он, а потом резко замолчал, не верящим и полным страха взглядом бегая по комнате. — Секунду! — доведенная до ручки Лена гневно зашагала к выходу из кухни, последовал шум бумаг где-то в коридоре, а потом она снова появилась, держа в руках что-то. — Пожалуйста! Дарю! И свалите уже отсюда! Это оказался календарь, яркий, с петухом на картинке, а по центру красовалась не менее яркая цифра уходящего 2017-го года. Вновь наступила давящая тишина. Император с усилием выдавил из легких выдох, будто забыл до этого дышать, выразительно посмотрел на девушку, на календарь, а потом громоздко приземлился на стул, немного ссутулившись. У Лены задрожали колени. Она не привыкла ругаться с кем-то, поэтому ощущение тяжести в голове и груди оказалось чужеродным и почти мучительным. Те малые запасы энергии кончилась, по худым конечностям отдаваясь дрожью, и захотелось отключиться. Стул чуть скрипнул под её весом. — Это невозможно… — поник мужчина. Лена медленно дышала через нос, стараясь успокоить сердце и его оглушающий гул в ушах, и нервно стучала по столу пальцем. Но восстановить дыхание так не получалось. — Да неужели… В его глазах в который раз читалось полное непонимание и отчаяние, только вот помноженное в несколько раз. Он выглядел таким потерянным, что у девушки возникла незваная ассоциация с брошенным на улице животным. Глаза уставились в одну точку, к календарю, постепенно наполняясь слезами, а светлые брови выгнулись. — Но почему тогда… — голос слабый, безжизненный. — Как же… так… Лена смотрела на него, пристально. Так, словно не видела его до этого, и первые за жизнь начинала задумываться о том, что в этом мире мистика может оказаться не такой уж выдумкой. А потом наступила паника, растекающаяся по венам мертвым холодом. И она начала понимать. Только сейчас, в момент его тихого отчаяния, скорее почувствовала, чем увидела: человек напротив — другой. И это не про ту меру оценивания людей в обычной жизни, когда по внешности, характеру или поступкам ты для себя делаешь выводы, нет. Когда само естество интуитивно ощущает, кто перед тобой. От всего его существа веяло некой инородной энергией, вызывающей ярое противоречие с окружающим миром. Было в нем что-то неправильное, чужое. Лена зажмурилась, надеясь, что наваждение исчезнет, и ей всё почудилось, но тяжесть в животе лишь усилилась, а Император всё также находился в своей личной драме. Она пришла к мысли, что всё-таки невозможно настолько убедительно притворяться и имитировать эмоции. И было бы для чего. Тогда какой ей смысл сейчас пытаться логично мыслить, если с самого начала логика тут не нужна была? Слишком много странностей для одно лишь человека, чересчур много. Но как? Устроить блиц опрос по Александровской эпохе? Она не такой спец, как Катя, но могла бы попробовать. Но насколько это будет эффективно? Закоренелый скептицизм шептал где-то на задворках сознания, что какой бы вопрос она не задала, всё равно получит ответ, ведь любую информацию сейчас можно найти в Интернете, все дневники и статьи историков. Тогда надо что-то такое, что скопировать другие люди при всём желании не смогли бы. Выхватив с окна ободранный листочек в клеточку и ручку, девушка положила их перед мужчиной. — Распишитесь, пожалуйста, — сказала она, выходя из кухни, поэтому последующие слова звучали глухо. — Или автограф поставьте, как Вам понятнее! Каким взглядом он прошёлся сначала по убегающей фигуре девушки, а потом на бумагу с ручкой, не сравнить ни с чем. Лена снова появилась в дверном проеме, когда мужчина уже дописывал то, о чём его попросили, и держала в руках ноутбук. Забрала листок с росписью, оценивая, как вычурно та выглядела. Размашисто, витиевато и до одури сложно. Будто главная цель её была максимально выпендриться или же, эта мысль пришла секундой позже, как раз избежать копирования. Затем нашла статью на Википедии, где, как она была уверена, должна была быть императорская роспись. И каково было её удивление, когда роспись на сайте оказалась идентична росписи, которая была у неё в руках. Просмотрела ещё раз, сравнивая каждую загогулинку, каждую маленькую деталь, но факт оставался фактом — роспись определенно принадлежала Александру Первому. Тому самому Александру Первому, который походу сидел сейчас с ней на одной кухне и чуть ли не ревел. Наступило странное предпаническое состояние со смесью болезненного ликования, отдающееся тошнотой в желудке и сотнями острых игл по спине. Чем-то отдаленно напоминало истерику. Одно дело предполагать, что это всё мистика, совсем другое, когда теория подтверждается. И Лена замерла на какое-то время, ощущая бьющееся сердце в горле. Ладони неприятно запотели. Совпадение, совпадение одно за другим… «Это максимально не нормально», — подвела Лена итог сегодняшнего утра, уставившись в одну точку и на несколько минут точно мысленно покинув этот мир. — «Если он реально император, то что мне с ним делать теперь…» От размышлений её выводит шум отодвигаемого стула. Александр поднимается, всё еще держа руку на календаре. Взгляд будто дымкой заволокло, рот открывается нерешительно, кажется уже, что мужчина что-то скажет, но рот как открывался, так и закрывался. Только спустя несколько попыток у него получилось сказать тихо, дрожащим голосом: — Я так понимаю, наш разговор подошел к концу. Мне следует уйти, как я Вам и обещал. Прошу Вас сопроводить меня до дверей… — император неуверенно зашагал к выходу из кухни. Лена поняла смысл сказанного с задержкой, а затем, окликнув его, резво кинулась в коридор за мужчиной, на ходу придумывая, что ему сказать и какую модель поведения предпочтительно теперь выбрать. Обнаружила императора ссутулившимся, опирающимся одной рукой о стену, а другой с силой сжимающим переносицу. Глаза закрыты, брови нахмурены. Вся его поникшая фигура говорила о смертельной усталости и каком-то личном горе. Лена обошла его, благо коридор позволял, и остановилась напротив него. Слова на язык, как назло, не шли. — Если это правда… — он раскрыл покрасневшие глаза. От прямого зрительного контакта ком в горле только увеличился. — Окей, у меня ещё куча сомнений, говорю сразу, но… Я поверю в то, что Вы Александр Романов, поверю даже в то, что Вы император, умерший два века назад. У меня просто не получается не верить, смотря на всю картину в целом. Не могу противится всем тем фактам, указывающим на это… Александр смотрел пристально, вслушивался в каждое слово, ловил каждое нервное и неловкое движение жестикулирующих худых рук и ждал итога всех её умозаключений, потому что просто так она бы его не останавливала, если бы хотела всего лишь выдворить за дверь. — И если исходить из всего этого, выгнать Вас я не могу. Во-первых, на улице -20, что для этого прикида, — она взглядом прошлась сверху-вниз по его фигуре и обратно, — не подходящая температура. Во-вторых, вероятно идти Вам некуда и не к кому… — его взгляд упал к полу. — И в-третьих, скорее всего, Вам никто не поверит, примут за сумасшедшего и упекут в психушку. Его лицо посмурнело от таких перспектив, плечи дернулись, но когда он в голове прокрутил её слова ещё раз, чуть расслабился. — Значит, я… — Остаетесь, ага, — она запустила пятерню в волосы, чтобы хоть куда-то деть руку. — Не знаю, насколько, но, думаю, постепенно разберёмся… — Простите великодушно, но я не хочу стеснять Вас своим присутствием, — непонятно зачем начал противится он, будто боялся в такой ситуации верить в чью-либо помощь, хотя прекрасно понимал, в каком положении оказался. Тем не менее, девушка задумалась. Начала осознавать, сколько трудностей на неё свалятся из-за подобного соседства. Бытовых, психологических. Жить с другим человеком это всегда трудно, ибо нужно идти на компромиссы во многих вещах и не всегда действовать в угоду себе, жертвуя собственным комфортом. В своё время она так чуть в пух и прах не разругалась с Серёжей, который не был готов мириться с её ритмом жизни и привычками, как и она с его. Но если сейчас она бросит Александра в столь необычной ситуации, никогда не сможет себе простить. — Я настаиваю. У меня двухкомнатная квартира, Вы хоть как меня не стесните, — они встретились взглядами. Наверное, бывший император смотрел на нее уж слишком напряженно, но Лена его взгляд принимала, не отворачиваясь. Ощущала всем естеством, этот зрительный контакт важен, и если разорвет его, упустит некую важную деталь. В тени коридора глаза мужчины будто бы светились тусклым мягким светом, одновременно очаровывали и пугали той искренностью, которая в них читалась. Этот взгляд до ненормальности доверительный, честный, и наверное ничего честнее этого взгляда в эти мгновения быть не могло. Он, как и она, не понимал, что их ждёт, и к чему всё придет. Но на интуитивном уровне хотел хоть каплю доверится. Только вот всё равно что-то смущало. По ту сторону глаз, в чернеющей глубине зрачков. Ухватиться пытаешься, да ускользает. — Почему.? — вопрос размытый. Не до конца понятный из-за своей постановки, но у Лены в голове он будто бы клеймом выжигался. Почему Вы хотите помочь? А она не знала. Сама до конца не понимала, почему так поступает. Но ощущала, что так будет правильно. И ответила: — Потому что больше некому. Александр прервал зрительный контакт, лишь когда глаза заблестели, посмотрел резко вверх, скорее всего потому что не хотел, чтобы его слезы видели, и облегченно улыбнулся дрожащими губами. Струна напряжения лопнула, и он почувствовал себя наконец не таким потерянным, понимая, что выход какой-никакой нашёлся. — И раз уж мы пришли к консенсусу, предлагаю забыть конфликты и другие мелочи, которые уже успели произойти, и с этого момента начать наше общение с чистого листа, — пауза. — Но предупреждаю, если всё-таки потом выяснится, что Вы аферист там какой-нибудь, я Вас засужу, — добавила Лена с каплей угрозы. После того, как Романов согласно кивнул, она протянула ему руку для рукопожатия, но только мгновением позже задумалась о том, как этот жест будет воспринят Александром. Но тот отреагировал совершенно нормально, на эмоциях не придавая этому значения, и сжал женскую узкую ладонь в ответ. Её рука практически утонула в его. Через пару секунд, когда Лена уже думала отпрянуть, мужчина повернул их скрепленные руки ладонью девушки вверх и шустро, что она аж не успела ничего сообразить, поднес к губам, оставив на тыльной стороне сухой поцелуй. А затем заговорил уже более непринужденно и расслабленно, всё еще сжимая ее руку: — Merci beaucoup!— он благодарно улыбнулся. Заметив испуг на девичьем лице от его действий, смущенно отпустил ладонь.— Право, простите мне мой сентиментализм, я никак не хотел смутить Вас таким неожиданным поведением! Девушка опешила, не зная, что сказать. А потом робко улыбнулась уголками губ и кивнула, мол, не надо беспокоиться. Ощущение непривычное, как и жест мужчины. Отдается неприятной тяжестью где-то в желудке, поднимаясь к горлу, и слабым покалыванием в пальцах. И тут живот тихо заурчал, напоминая о том, что стоит позавтракать. Дымка момента спала, возвращая к проблемам несущим. Лена взглянула последний раз ему в глаза, но в их ясности больше ничего не видела. Словно и не было ничего до этого. — Александр Павлович, — тот среагировал на обращение, и Лена, помедлив, продолжила: — Так к Вам и обращаться? — Думается мне, это самый подходящий вариант, Елена Георгиевна, — мягкая улыбка. — Если Вы, конечно, не будете против. Лена покачала головой. Против она уж точно не была, но читался в этом какой-то абсурд. На полном серьезе её так никто не называл, поэтому из уст императора это звучало непривычно, будто ей не 20 с хвостиком, а лет 40. — Хорошо, Вы тогда располагайтесь, что-ли, — Лена расплывчатым движением прошлась по квартире. — Я через пару минут вернусь, — и отправилась в ванную. Там окатила лицо ледяной водой, смывая любые намеки на прошедший сон, а также остатки помады. Ещё с минуту просто смотрела в зеркало на своё уставшее осунувшееся лицо с синяками под глазами и свыкалась с мыслью, что у неё в квартире находится переместившийся во времени император. Под нос матернулась, до конца не веря во всё происходящее. Вновь умылась, задержав руки под обжигающей холодом струей, выключив её только тогда, когда пальцы уже начинали неметь. Медленно вздохнула, а затем вышла, готовая ко всем трудностям. — Так, начнем с простого. Вы голодны? — спросила она, когда обнаружила мужчину на кухне. Налила ему из чайника стакан воды и поставила перед ним на стол. Прозвучала тихая благодарность. Открыв холодильник, ничего нового Лена там не обнаружила. Кетчуп, пара овощей да одинокая шаурма. Всё же придется идти в магазин и покупать продукты, а то будут, как идиоты, кусок шаурмы делить. — Да-с, не откажусь, — сказал он, когда опустошил стакан. — Тогда я Вас оставлю ненадолго, — Елена направилась в прихожую. — Нужно купить продукты. — Я могу Вам как-то помочь? — Не думаю. Просто закройте за мной дверь. Мужчина кивнул и пошёл за ней следом, подавая пальто, от чего девушка в который раз опешила, ощущая неприятное чувство в груди. Взяв все необходимое, она вышла из квартиры, предварительно показав Александру, как работает замок, и поспешила в магазин. На долгое время Императора оставлять не хотелось, ибо неизвестно, что от него ожидать. Он ведь совсем ничего не знал. Но в то же время как-то выжил ночь в непонятном для него месте, вокруг посуды и жужжащего холодильника. Лена уже морально готовила себя к тому, что каждую мелочь современной жизни ему объяснять придется, и нахмурилась от нерадужных перспектив. Вдруг в кармане завибрировал забытый вечером телефон, оповещая о новом смс. Лену мгновенно осенило, и она ударила себя по лбу. Сегодня же пары! Как она могла забыть?! Хотя с последними происшествиями и не такое забудешь, но это не отменяло того факта, что она просто взяла и не пришла на сегодняшнюю семестровую контрольную. Она ведь сегодня.? Если это так, то Катя ей точно в лицо пропишет чем-нибудь, не иначе! А потом и сам препод. Брюнетка боязливо достала телефон и разблокировала его, опасаясь худшего. Но худшее произошло. Куча СМС и пропущенных от Кати. Некоторые датировались вчерашним вечером, несколько ночью, но весь апогей приходился на это утро. Абонент: Катюха 08:30 Лен, ты где? Если опаздываешь — напиши . . 08:40 Вот молодец, не удивлюсь, если ты сейчас спишь. . . 09:30 Я сказала преподам, что ты заболела. . . 09:36 Тебе повезло кстати, контрошу перенесли . . 10:01 Альшанская, ответь на звонки. . . 10:10 АЛЬШАНСКАЯ, ТЫ ГДЕ, МАТЬ ТВОЮ? . . 10:15 КОРОВА, ЕСЛИ ТЫ ПОМЕРЛА, МОГЛА ХОТЯ БЫ ПРЕДУПРЕДИТЬ . . 11:00 ПОСЛЕ ПАР Я ПРИДУ К ТЕБЕ И ВЫБЬЮ ДВЕРЬ, И НЕ ГОВОРИ ПОТОМ, ЧТО НЕ ПРЕДУПРЕЖДАЛА Девушка нервно хихикнула, не зная, как реагировать. Она решила незамедлительно позвонить подруге, чтобы она не пришла и не сломала дверь вместе с Александром Павловичем. С её нравом это могло бы быть весьма вероятно. Время тянулось слишком медленно. Нервы натягивались, словно струны, и норовили вот-вот лопнуть от напряжения. Но вот Катя ответила. — Альшанская, я тебя точно прибью! — звучал беспокойный голос на том конце. — Ты не представляешь, как я волновалась, я уж думала, что что-то случилось! Лена улыбнулась уголками губ, слыша по голосу, что та действительно за нее переживала. И тут же почувствовала вину. Неизвестно, сколько Катя успела надумать за тот вечер и эту ночь и сколько раз распсиховаться. — Ну, к твоей радости, я жива, — запнулась. Нет, ей следует сказать не это. — Чёрт… Ладно, прости пожалуйста, я правда не хотела, чтобы так получилось… Всё нормально. Я всего лишь переволновалась и вырубилась. Девушка на том конце выдохнула с облегчением, но услышав конец предложения, настороженно спросила: — А из-за чего переволновалась то? Что-то серьезное случилось? Лену словно ударили с размаху. Дыхание участилось, в груди заболело. Серёжа. Со вчерашнего она не могла позволить себе подумать о нём хотя бы пару минут, так как её кидало от ситуации к ситуации, и просто-напросто остановиться, остаться со своими мыслями наедине банально не успела. Она даже не знала, как начать рассказывать про Серёжу. И стоило ли вообще? В глазах от воспоминаний защипало. Произошедшее ощущалось словно открытая рана, которую затронешь, и из нее сразу же польется кровь. Но нужно рассказать, чтобы стало легче. Катя поймет, поддержит, не даст в одиночку утонуть в пучине разъедающих сознание мыслей. Они ведь близкие подруги. И ей Лена может полностью доверится. — Лен? — молчание затянулось, отчего Катя занервничала. — Встретимся сегодня — я тебе всё расскажу, — пообещала девушка. — Хорошо, буду ждать. Послышались короткие гудки. Она закрыла глаза, чтобы не заплакать и успокоить сердце. Затем глубоко вдохнула морозный воздух, от которого почти сразу онемел нос. «Так, полдела сделано, осталось сходить в магазин и покормить царя». И двинулась дальше.***
Лена с небольшими пакетами продовольствия зашла в квартиру, где у выхода ее уже ждал Александр Павлович, приветливо улыбаясь. Девушка чётко ощутила: эта улыбка была натренирована временем, как привычка, и не слишком плескалась искренностью, но надолго на этой детали она внимание не задержала. Они же фактически чужие друг другу люди. Его жесты и манеры её заботить не должны, пока они не касаются её самой. Он вновь помог ей снять верхнюю одежду и со словами «надеюсь, Вы не против» унес продукты на кухню. «А манер у него всё-таки хоть отбавляй», — и пошла за ним следом. Зайдя на кухню, брюнетка заметила несколько открытых книг по XIX веку, по которым она сейчас дополнительно занимается в университете. Рассмотрев получше, поняла, что одна из них открыта на Крымской войне, и кое-что для себя прикинула. Мужчина, убрав руки за спину, всё это время стоял позади и рассматривал яркие цветастые упаковки разнообразных продуктов, которые девушка доставала из пакетов, а потом убирала в какой-то странный, по мнению Императора, серебристый шкаф, из которого веяло прохладой. Он решил для себя спросить об этом чуде немного позже, как и обо всех непривычных ему вещах здесь. — Вы понимаете написанное? — всё же задала вопрос Лена, головой кивнув на книги. — С некоторым трудом, но да. Интуитивно смысл улавливается, хотя язык во многих моментах изменился, — голос звучал тихо, устало, но Александр всё равно старался аккуратно подбирать слова. — Весьма… Чудные преобразования. — Да быстро привыкните, раз уж у меня выходило спокойно читать на этом вашем дореволюционном, так и у Вас в обратную сторону выйдет, — просто сказала она, уже приступив к готовке яичницы. — Дореволюционном? — его лица Лена в этот момент не видела, но по дрогнувшему голосу предположила, что оно вновь приняло напряженно-испуганное выражение. — Произошла революция? Но когда? С тяжелым вздохом она отвернулась от столь приятной взгляду яичницы и глянула на мужчину. Светлые брови нахмурены, губы сжаты. — Да, произошла, — девушка уже начинала беспокоится о его душевном состоянии, и боялась, что от таких потрясений до завтра император не доживет. — Масштабно, жестоко, с большими потерями и последствиями, как это обычно бывает. — Как же… — Так, давайте договоримся, — оборвала его она на полуслове, стараясь выглядеть максимально дружелюбно. — Мы сначала поедим, узнаем, как Вы сюда попали, приведем Вас и Ваше новое место жительство в порядок и потом уже я восполню этот двухвековой пробел в Вашем сознании. На эти слова Император посмурнел лицом, выказывая тем самым своё недовольство, но всё же кивнул. Полнейшее незнание с каждой минутой давило всё больше и больше. — А если уж не хотите ждать, эта кучка учебников по прежнему к Вашим услугам. Но говорю сразу, они настолько подробные, что пока дочитаешь одно, забудешь другое. — Oui, d'accord avec Vous, уже имел возможность убедиться на собственном опыте, — от его вымученной интонации девушка не смогла сдержать тихий смешок. — С Вашего позволения, я Вас покину. Как выяснилось, готовить завтрак, похожий на завтрак, довольно трудно и непривычно. Лена обычно не завтракала, банально не успевая из-за ранних пар в универе, а если и завтракала, то только бутербродами из того, что найдется в холодильнике, и невкусным чаем. И поэтому готовить сейчас для кого-то казалось делом напряженным. Особенно, если этот кто-то — Император России. Она понятия не имела, что едят подобные особы, так что решила полагаться на современное понимание приема пищи. На скорую руку порезала салат из купленных фруктов, сделала пару бутербродов да выложила на тарелку яичницу, посыпав предварительно специями. Так как Александр Павлович находился в другой комнате, изучая скромную библиотеку хозяйки квартиры, то когда вернулся на кухню, слегка удивился, увидев столь необычно накрытый стол. Хотел было прокомментировать, но отказался от этой идеи, заметив, как подавленно девушка, готовившая это, выглядела. — Елена Георгиевна… — Это, наверное, совершенно не тот завтрак, который Вы привыкли видеть, но другого я Вам предложить, увы, не могу, — рука вновь на автомате прошлась по волосам. «Нервничает», — пришёл к выводу Александр, в который раз замечая данный жест. — Я премного Вам благодарен в любом случае, — состроил самое доброжелательное выражение он, стараясь успокоить девушку напротив. Лена кивнула. Разговор с самого начала не шёл. Лена остро ощущала, что нужно сказать хоть что-то, но любая начатая тема завершалась ничем. Поэтому остаток завтрака они просто молча ели, думая о чём-то своём. Лена думала о Сереже, император — о том, что собирается делать дальше и как жить в новом для себя мире. В мире без друзей, семьи, положения в обществе, ничего не имея за душой. Поток этих размышлений пугал. А ответы просто не находились. Скорее всего, эти эмоции отразились на его лице, так как девушка, наблюдавшая за его лицом какое-то время, спросила: — Вас что-то беспокоит? — нахмурилась, поняв абсурдность вопроса. — В плане, я могу представить, о чём может думать человек, попав в такую ситуацию, но… Как чувствуете себя после произошедшего? Александр уже доел свою порцию и сидел, сложив руки на коленях. Уголки губ вновь слегка приподнялись в привычной ему улыбке, и всё его лицо будто говорило, что всё хорошо, только вот во взгляде чётко читалась печаль. — Ничего серьезного, Елена Георгиевна, можете не волноваться, — он замолчал. Лена подозрительно на него глянула, отчего он решил продолжить: — Не думаю, что я готов к сей теме, прошу меня понять. Я всё ещё ощущаю себя потерянным. — Ладно-ладно, не буду давить, — Лена затихла, а Александр посчитал, что и этот разговор окончен, но спустя какое-то время она заговорила вновь, решив немного разбавить атмосферу: — Вообще, я тут поразмыслила, что я не самый удачный вариант, к которому возможно было попасть из прошлого. Есть же люди, в отличие от меня, которые умеют готовить, или там… более культурные? — Если Вы о завтраке, то он вполне сносен, не принижайте свои умения, да и судить о культурности нынешнего общества не возьмусь, — откликнулся он. — И Вы столь уверены в том, что другие люди на Вашем месте поступили бы так же? — Тоже верно, — она хмыкнула. — Значит Вам уготовано страдать со мной. Александр чуть повеселел. — Почти уверен, что Вы преувеличиваете, — Лена улыбнулась. — Всё зависит от того, как Вы будете воспринимать всё новое и как быстро распрощаетесь с образом и привычками императора, — в его глазах Лена заметила вопрос. — То, к чему Вы привыкли, не сочетается с современностью. Вы тут будете тут жить не на правах гостя, а как обычный сожитель — делать то, что делаю я. Император опешил и удивлённо посмотрел на девушку. Он мог предполагать, что всё так обернётся. Наверное, с того самого момента, как она предложила ему возможность проживания. Но, хотя многое из сказанного вызывало отрицание, ему ничего не оставалось, кроме как идти на эти условия, ведь этот мир для него — чужой, как и его порядки, против которых не попрешь. И поэтому Александр кивает, со всем соглашаясь, ощущая тяжесть в сердце. — Отлично, — девушка была уверена, что с этим пунктом в любом случае возникнут проблемы. — Надеюсь, Вы освоитесь. А я постараюсь помочь, как смогу! Покажу современный город, людей. Держу пари, Вы многим вещам удивитесь, и это мягко сказано. Она ещё о чём-то разглагольствует, расписывая в красках ждущие мужчину перспективы. А у него под ребрами кольнуло. Невесомо, но всё же он почувствовал. Потеряв всё, ему протягивают руку помощи, не ища выгоды, просто так. Дают надежду на другую жизнь, неизведанную. И он хочет попробовать. Наступило тяжёлое молчание. Лена смотрит на царя и замирает. Он чуть заметно кивает и искренне, чувственно, почти неслышно говорит: — Спасибо. Губы Лены трогает улыбка.