***
Темно. Ничего не видно. Густая черная ртуть держит его, не пускает, давит его в липких объятиях, отчего воздух со свистом вылетает из легких. Вокруг пустота. Он хочет что-то сказать, но не может. Рот будто наполнен водой. Ничего не слышно. В груди начинает покалывать, а ноги дрожат. Где он? Вдалеке гремят барабаны. Он оглядывается, смотрит вниз и понимает, что находится в крови. Он видит своё отражение и не может сдержать крик. Изувеченное тело, уже мало походящее на живого человека, глазницы пусты, разглядеть в них что-то невозможно. Из груди льются рубиновые капли, покрывая всю изорванную одежду угловатыми узорами. Это не он. Это не может быть он. Вокруг него, словно столбы, появляются белые высокие силуэты. Лица. Безликие белоснежные лица с черными безумными улыбками. Они смотрят, смеются. Тянут костлявые когтистые руки. Впиваются в кожу, царапают. Обхватывают шею. Он не может дышать, задыхается. На языке чувствуется привкус железа. Барабаны бьют по ушам, уже звучат в голове. Становится понятно, что это дождь. Холодный, мерзкий. Он впитывается в тело, наполняя сердце холодом и тоской. — Саша… Он во дворце, в той комнате, которая с каждой секундой наполняется смертельной темнотой. Он видит себя со стороны. Гримасу боли. Кровь багровым покрывалом разливается на полу. Гром ревёт как раненный зверь. — Саша… Сквозь пелену он слышит голос. Надрывистый, переливающийся тысячами колокольчиков. Он плачет, зовет, надрываясь. Кажется таким смутно знакомым, что боль пронизывает сердце. — Саша! Тот голос исчезает, появляются новые, становится ближе, звонче. Это уже не один человек — огромная толпа зовет его. Он слышит грубые низкие голоса, переплетающееся с высокими и рыдающими. Снова гром прокатывается оглушающей волной. Звук барабанящего дождя стремительно исчезает, словно его вытаскивает из-под толщи черной воды. В полной тишине звучит единственный голос. — Александр!***
— Александр! — паниковала Лена, изо всех сил тряся императора за плечи. От страха она была готова откинуться в любую секунду. — Александр Павлович! Внезапно глаза раскрываются, мужчина резко садится и, держась за грудь, судорожно вдыхает свинцовый воздух. Проверяет себя на наличие каких-либо отверстий в теле и немного успокаивается, когда ничего не обнаруживает. В поисках спасения и поддержки, прижимает к себе испуганную до чертиков Лену и кладет голову ей на плечо, пряча лицо в темных волнистых волосах, которые сейчас приторно пахли ванилью. Перед глазами стоит пелена, а тело покрылось мурашками и холодным потом. Он дрожал, будто бы его облили ледяной водой, а голова болела и казалась неподъемной ношей. Перед глазами до сих пор мелькал его изувеченный труп, море крови, а в ушах стоял звон и отголоски того барабанящего дождя, перемешанного с криками и воплями. Девушка, совершенно не понимая, что происходит, обнимает в ответ подрагивающего Александра, уткнувшись в его грудь и тихо всхлипывает. Её окутал такой страх, что тихие всхлипы превратились в настоящее рыдание. Накопившиеся эмоции и стресс выливались наружу бурной рекой. Мужчина только крепче прижимает её к себе и смотрит в темноту стеклянными глазами, боясь моргнуть. Глаза наполнились влагой, но ни одна слеза не скатилась по щеке императора. Так они просидели немало времени. Лена относительно успокоилась и сама уже пыталась внедрить свое спокойствие ещё немного подрагивающему мужчине, который даже не думал её отпускать. Только теперь она могла почувствовать смущение, которое накатилось на неё совершенно неожиданно и не к месту. — А-Александр Павлович, всё хорошо. Это всего лишь кошмар… — шептала девушка. Она прекрасно знала, что это был необычный кошмар, но её догадки сейчас были ни к чему. Не будет же она сейчас шутить про то, что монарх словил чуть ли не вьетнамские флэшбеки. — Но почему-то Вы, как и я, дрожите словно осиновый лист, — еле слышно проговорил он. — Интересно, почему? — брюнетка тяжело вздохнула, отгоняя незваные воспоминания — Вы меня до смерти напугали! Мужчина на это лишь вздохнул. От его действия тяжесть огромными глыбами легла на плечи, давя своим весом. Лена вновь всхлипнула. Когда она увидела Александра в таком состоянии, девушка ожидала худшего исхода. Она не хотела, чтобы её кошмары становились реальностью. Обнимая и успокаивая мужчину, на душе становилось легче, хоть и оставался неприятный осадок. — Я могу налить горячего чая с печеньками, хотите? — воодушевлено сказала Лена, чувствуя, как щеки начинают краснеть. — Ну, или могу предложить посмотреть какой-нибудь фильм, недавно вот посоветовали один, — девушка нервно хихикнула. — А ещё против грусти помогает шоколад… Или задушевный разговор. Хотите — можем поговорить об этом… — Нет. — Л-Ладно, — занервничала та. — Нет так нет. Мужчина нехотя отпрянул и посмотрел девушке в глаза. Он сидел напротив света, поэтому лицо было хорошо видно, особенно блестящие глаза, в которых отражался лунный свет. Уголки губ слегка дрогнули в улыбке, а глаза прикрылись. — Веду себя, право, как неопытный юнец, — грустно усмехнулся он. — Простите, пожалуйста, мне такие вольности и что, — он запнулся, теребя ткань свободной спальной рубашки. — напугал Вас. — Александр Павлович, со всеми бывает, — робко улыбнулась Лена.— Просто забудьте. — Ну как же, у Вас эти Ваши сессии, волнения. И я Вас, не отрицайте, отвлекаю. Девушка почти незаметно кивнула, а потом отдернула себя и отрицательно закивала. — Я спать собиралась, так что… — она посмотрела в глаза императору, а потом отвернулась. — Не берите в голову, всё нормально. Наступила неловкая тишина. Лишь за окном гудел ветер и неслись вихри снега. Лена не знала, уйти ей или остаться сидеть в комнате и поддержать Александра. Слишком сложный выбор предстоял. Спустя несколько минут девушка всё-таки решилась сдвинуться и уйти, но монарх в одночасье оживился. — У Вас руки дрожат, — заметил он. — Неужто настолько жуткое зрелище? Брюнетка посмотрела на свои руки. И правда, каждые несколько секунд их обдавало крупной дрожью. Даже странно как-то, что она этого не заметила. — Это просто со мной не всё в порядке, — она понурила голову. — Детские страхи просто-напросто не могут испариться. Всё боюсь, что что-то случится… Нет, это правда какая-то чепуха. — Что Вы имеете ввиду под «что-то случится»? —он незаметно для Лены и самого себя коснулся ее руки. Девушка дрогнула. — Ну… Я… — она не знала, что сказать. — М-мой дядя умер во сне, когда я была совсем еще маленьким ребенком, а после, на нервной почве, у мамы начались кошмары и некоторые проблемы со здоровьем. Она часто кричала. Так же, как и Вы сейчас, — рука императора слегка сжалась, а лицо стало ещё мрачнее. —Так что вот такие у меня детские страхи. — Я-я сожалею. — Не вникайте. Всё-таки не Вы виноваты, что я такая дерганая… — последовал смешок. «Но я причастен к этому», — хотел ответить монарх. Лена поднялась с дивана и немного размяла затекшие ноги. Александр встал следом и немного наклонил голову, прищурившись. В свете фонарей его силуэт принимал мистический облик. — Раз уж Вы не хотите говорить насчёт кошмаров, предложение попить чай всё еще в силе, — она повернулась к двери, ожидая ответа. Он немного отошёл к окну, посмотрел на снежные хлопья снега, которые кружились в танце. После вздохнул и посмотрел на девушку. Её глаза светились серебром, и он несколько мгновений в любопытстве рассматривал этот необычный сказочный цвет. — Благодарю Вас, но нет, — уголки губ вытянулись в слабой улыбке. — Вам лучше пойти прилечь, скоро уже будет светать. Сон пойдет Вам на пользу, тем более пред скорыми экзаменами. Не волнуйтесь, Вас больше не потревожу. Лена задумчиво его оглядела, поразмышляла над его словами и мысленно согласилась с его предложением. Ей ведь уже давно требуется отдых и хотя бы несколько часов сна. Полусонной сессию не сдать. Девушка показательно зевнула. — Ну, хорошо, уговорили. Отложим это на потом, — она подошла к двери. — Если что-то произойдет — зовите. Помогу, чем смогу. Спокойной ночи… — Bonne nuit, — он кивнул. — Ещё раз прошу прощения. Когда дверь за девушкой закрылась, он изменился в лице. Закрыл лицо руками и просто не дышал. В груди так резко и ярко зародилась тоска, что хотелось выть. Ему больно, больно оттого, что он не может ни с кем её разделить. Он один, один со своими страхами, которые пожирают его изнутри. Этой ночью он обещал себе не сомкнуть глаз.***
После того случая прошло пару дней. Как только наступила сессия, Лена превратилась в настоящую мину, которую тронь, и та неожиданно взорвет город, в нынешнем случае, квартиру и мозг мужчины. Под глазами девушки спустя какое-то время появились тени, а кожа напоминала белые простыни. Глаза краснели из-за лопнувших капилляров, а кофе стало привычным напитком на утро, день и вечер. Мужчина каждое утро ужасался, видя состояние Лены и не понимал, как она могла ещё что-то учить и сдавать. Это не укладывалось в его голове. Когда монарх спрашивал у девушки, все ли в порядке, она вымученно улыбалась, говорила, что всё отлично и уходила дальше в свое логово из книг и докладов. Поэтому Александр хоть и волновался за полуживое состояние соседки, но не нервировал её и не мельтешил перед глазами, потому что понимал, что это важно. В некоторые дни, и лицо императора принимало болезненный и неживой оттенок: кошмары одолевали его уже не одну ночь подряд, и он внешне становился похожим на свою соседку. Лена, когда у нее появлялось свободное время и получилось передохнуть, также интересовалась состоянием императора. На вопросы: «Что случилось?», «Вам нездоровится?», Александр либо молчал, либо переводил тему, и брюнетка, сведя темные брови к переносице, оставляла его одного, чтобы не ухудшать состояние, подорванное кошмарами, криками, которые она в страхе слушала ночами. Вскоре и небольшие передышки изжили свое. Предстояли сложные экзамены, а это значило, что подготовки следовало уделить больше времени и сил. Так как Лена совсем ушла в подготовку и в сдачу экзаменов, то у императора совсем не оставалось выбора и делать всё самому, начиная готовкой несложных блюд, заканчивая походами в магазин, с которыми он справлялся с трудом. Он продолжал гулять, узнавать новый для себя Петербург, знакомиться с новыми людьми, хорошими и не очень, и уже не так сильно удивлялся происходящему в новом мире. Испорченное из-за ужасных снов настроение улучшалось, когда он проходил по белым паркам, заглядывал в узкие улочки и слышал ненавязчивую мелодию музыкантов. В скором времени он заметил, что чувствует себя прекрасно и спокойно, словно что-то щелкнуло внутри, и он начинал меняться, незаметно для себя. В один из дней, когда мужчина решил снова исследовать местность и потренироваться игре на скрипке, в уже найденном специально месте, он встретил знакомую ему Наталью Юрьевну, которой, как неожиданно, опять понадобилась помощь, что в итоге обернулось ему приятным разговором и приглашением на чай. Уже в гостях женщина уговорила его сыграть на скрипке, удивилась его звучанию и предложила ему приходить к ней и практиковаться в игре. Александр не стал отказывать, и впоследствии, они стали хорошими приятелями. Слова «как же я вам благодарен» император произносил уже на автомате, входя в квартиру Натальи Юрьевны. Ещё в первые их посиделки мужчина рассказал, что живёт вместе с Леной, (отчего, кстати, женщину перекосило, а после на лице появилась хитрая улыбка, не предвещающая ничего хорошего), которая в данный момент загружена учебой, поэтому очень рад, что женщина позволяет ему практиковаться, без отвлечения соседки от занятий. А Наталье Юрьевне это даже нравилось — во время перерывов они мило беседовали обо всем на свете. Вспоминать, как настраивать скрипку долго не пришлось — руки, хоть и отвыкшие от музицирования, все помнили, тем более, фортепиано, находившееся у женщины прекрасно помогало в этом. Быстрые мелодии давались легко, а вот игра долгих и затяжных, иногда, превращалась в муку и душевные терзания — перед глазами начинали мелькать воспоминания: причина его смерти, старый друзья и родственники — все они начинали бродить около него, наполняя его сердце болью и едким чувством в груди… Такие произведения он играл редко и неожиданно, словно что-то толкало его на это. Женщине время от времени казалось, что её новый знакомый немного не от мира сего, что проявлялось в его необычном лексиконе и действиях по отношению к ней. Когда она невзначай спрашивала про то, чем он занимается и что делает по жизни, Александр улыбался, выгибая светлые брови домиком. В голубых глазах в этот миг читалось выражение совершенно сконфуженного человека, которого спросили о ужасных и неприемлемых вещах, и отвечать на них он явно бы не смог. Первые ростки сомнений в те минуты стремительно проклевывались, и Наталья Юрьевна решила для себя узнать, во-первых, кем он является для Леночки и откуда его привела нелёгкая, и во-вторых, что он скрывает.***
В один вечер, когда монарх вернулся домой после очередной посиделки, он, не заходя к девушке, пошел к себе в комнату и продолжил бы чтение одной книги на французском, которую он по случайности подобрал на одном из импровизированных стелажей у старичка во время прогулки, если бы не одно «но». Очередной беспомощный стон звучал уже в пятый раз и был дольше предшествующих. Император, который больше не мог терпеть эти завывания умирающего тюленя, направился в сторону комнаты Лены, чтобы узнать что же произошло. Дверь была не закрыта. Вид ревущей, всклокоченной девушки очень удивил его. Лена сидела за столом в книжных горах и, сквозь слезы, бубнила заученные материалы. Заметив царя, она отвернулась и попыталась привести себя в порядок, но ей не удалось. — Елена Георгиевна, что с Вами? Её худая фигура сгорбилась, а плечи вздрагивали, будто от холода. — Н-ничего, — сказала она судорожно и сквозь зубы, но вскоре послышался сдавленный всхлип. Мужчина подошел ближе и слегка склонил голову, замечая покрасневшие от слез глаза, мокрые дорожки и искусанные губы. Лена закрыла лицо руками — ей не хотелось, чтобы Александр видел её в таком состоянии. — Ну, как же ничего? Я же вижу, что Вы очень переживаете из-за этой Вашей сессии. Или Вы скажете, что я не прав? — на это Лена незаметно кивнула. — Еще б я не переживала! — голос начал срываться. — Я тупая настолько, что даже первоклассник поумнее меня будет! Монарх на этот бурный выплеск эмоций лишь тяжело вздохнул и нахмурился. — Ох, право, не говорите так. Вы очень умны и образованы. Даже не смейте сравнивать себя с дитём, — он попытался заглянуть ей в глаза, но Лена, насупившись, уставилась в стол и карандашом начала выводить разные завиточки и узоры. Александр поймал себя на мысли, что выглядела она сейчас, и правда, как обиженный на весь мир ребёнок, и сдержал легкий смешок. — Не мне ли Вам рассказывать об Вашем обширном знании исторических событий et des choses comme ça. — Это другое… — она упрямо продолжала выводить невидимые узоры на пожелтевших листах тонким пальцем, даже не посмотрев на императора. Он уже хотел было возмутиться, но передумал. — Заблуждение, и Вы это прекрасно знаете. Сколько я слышал нового про ушедший 19 век, сколько подробностей, благодаря Вам, — настаивал император. Брюнетка посмотрела на него. Только сейчас он мог вблизи рассмотреть последствия усердных и нервных заучиваний: огромные синяки под глазами, нездоровый цвет лица и клеймо вековой усталости в серых глазах. Для Александра это являлось загадкой, зачем так изводить себя из-за экзаменов? — И все же, это не то. Экзамены будут не на те темы, на которые мы с Вами говорим, Александр Палыч, — Лена вымученно улыбнулась ему, а потом повернулась к куче книг на столе и взметнула руками, как обычно привыкла делать во время гнева. — Эти книги нечитаемые! Буквы плывут, а одна строчка сплетается с пятой, и вообще нифига не понятно! Мужчина подошел вплотную к столу и взял толстую черную книгу в обложке. Открыл, пролистал несколько страниц, а потом посмотрел на измотанную соседку, и по-доброму улыбнулся: — Раз они нечитаемые, позвольте хоть как-то помочь? — Каким образом? — в голосе слышалось любопытство и нотки надежды на скорый конец её бессонных страданий. Александр ласково улыбнулся, потому что знал, что это успокаивающе работает с Леной, и, ухватив книгу, которую Лена никак не могла прочесть и явно уже ненавидела, сел на кровать, включил светильник и посмотрел на девушку, намекая на то, чтобы она села рядом. Раз уж у неё не хватало сил на чтение, то он не против ей в этом помочь. Главное, чтобы это страдальческое выражение поскорей исчезло, а глаза наполнились былым светом. «Да ну, серьёзно?» Лену на несколько мгновений заклинило, а мозг думал, реально ли то, что сейчас происходит или она незаметно для себя уснула? Ей никак не верилось, что император захочет ей почитать, чтобы хоть немного помочь. Резко встав, она направилась к Александру и упала подле, слегка ударившись затылком о стену и ойкнув впоследствии. Разница между стулом и мягким матрасом кровати была колоссальна, и Лена наконец смогла расслабиться. На лице появилась легкая улыбка, а глаза щипало от недавних слёз, но почему-то становилось спокойнее, и волнение уходило на второй план. Она с головой укуталась в плед, спрятав в нём ноги, и посмотрела на Александра, который всё это время смотрел за её действиями. Лена, пододвинувшись ближе, помогла открыть нужную страницу, а потом села обратно. — Не обращайте внимание на внезапные паузы, — он беглым взглядом прошелся по страницам, прищурившись, а после повел сутулыми плечами. — Никак не могу до конца привыкнуть к нововведениям, это оказалось непростым занятием. Девушка угукнула, закрыла глаза и расслабилась, приготовившись к слушанию, но потом опомнилась: — Александр Павлович, Вам хорошо видно? Мужчина повернулся к девушке, не понимая о чём речь, но затем до него дошло. — Oui, можете не волноваться, тут достаточно крупный шрифт, — на этот ответ Лена успокоилась и окончательно расслабилась. О плохом зрении императора девушка случайно узнала у своей подруги, которую опять прорвало на задушевные разговоры или «расскажи 15 интересных фактов об Александре». В тот раз Лена даже слушала, ни разу не задумавшись о чём-то своём, чему Катя удивилась. Брюнетка подумала, что подобная информация будет полезна в ее ситуации и больше не упускала шансов узнавать новое. Придя в тот день домой, девушка и впрямь заметила, что её сосед часто щурится и читает книги, близко их прислоняя. Император тем временем начал читать. Голос был мягким и ровным. Каждое слово выговаривалось с предельным старанием, а предложения лились как ручей. Девушка внимательно слушала, время от времени посматривая на Александра, который был увлечен прочтением книги, что не замечал её взгляда. Лене почему-то вспоминалось её детство, когда мама каждый вечер читала ей сказки, пока она не уснет. От таких теплых воспоминаний девушка улыбнулась и по нос завернулась в мохнатый плед. Конечно, монарх, как и предупреждал, запинался, что-то говорил на французском, а потом продолжал читать вновь. С каждой минутой сознание девушки ускользало, глаза слипались, а голос императора был таким убаюкивающим, что Лена даже не успела понять, что уснула. Настолько сейчас стояла умиротворенная и уютная атмосфера. — По условиям договора России было запрещено иметь на Чёрном море военно-морской флот и военно-морские базы. Турция возвращает себе Карс, устье Дуна… — он остановился на полуслове, когда резко осознал, что появилась тяжесть на плече, и было слышно тихое сопение. Посидел так около минуты, после медленно повернулся и увидел Лену, которая спокойно уместилась на мужчине и спала. Сказать, что он был удивлен, значит, ничего не сказать. Он хотел разбудить её, сказать всё, что думает по этому поводу, но увидев расслабленное лицо брюнетки и полуоткрытые губы, которые слегка подрагивали, он не смог этого сделать. Просто не смог потревожить её и без того неспокойный сон. Девушка не догадывалась в этот момент, что мужчина смотрит на неё, о чем-то размышляя. Не знает, что после пяти минут раздумий он бесшумно вздыхает, закрывает книгу и убирает её, предварительно вставив туда красно-черную закладку с Эдгаром По. Потирает уставшие глаза, укладывает её на кровать, отчего она что-то бубнит во сне и морщится. Он также тихо встает, укрывает пледом и не замечает, как рассматривает её лицо, которое с каждой секундой становится всё спокойнее и спокойнее. Тихо усмехается, а потом выключает свет и выходит из комнаты, закрыв за собой дверь.***
Одним зимним утром, Александр вновь пришел к Наталье Юрьевне в гости. Как обычно, женщина поставила чай с печеньем и перед тем, как монарх начинал играть на инструменте, расспрашивала его о разных вещах. — Как там Леночка? — интересовалась женщина, наливая чай. — За это время, я видела её всего лишь раз, и то, в ужасном настроении. — Наталья Юрьевна, Вы же прекрасно осведомлены, что у Елены Георгиевны сессия, и она без устали готовится, — объяснил мужчина. — Не волнуйтесь, на днях состоится последний экзамен. Наталья Юрьевна покачала головой и вздохнула. На «Елена Георгиевна» женщина не отреагировала, потому что именно так и никак по-другому Александр называл девушку, хоть это и было очень странно. Она уже привыкла к этому, как и к его говору и употреблению слов, не использовавшиеся в простой речи среднестатистического человека. — Бедная, целый месяц волнений. Ужас какой-то! — воскликнула она. — Передай, чтобы обязательно ко мне пришла в гости после всего. Откормлю ее хоть, а то скоро ветром уносить будет. Александр позволил себе негромкий смешок. — Я передам. Последующее время хозяйка дома слушала музицирование Александра. С первого посещения её квартиры, мужчина вёл себя увереннее и свободно проводил смычком по струнам, издавая незамысловатую мелодию. Конечно, он нередко ошибался, играя фальшивую ноту, что приводило к переигрыванию произведения, но это никоим образом не раздражало обоих. Наталья Юрьевна, задумавшись, глядела то на скрипку, то на Александра, решая для себя что-то. — Знаешь, Сашенька, — негромко проговорила женщина, когда последние звуки струн смолкли, а смычок и скрипка очутились в чехле для инструмента. — Мне всё же интересно, кем ты приходишься Лене? Подобную формулировку император слышал довольно часто. На каждой их встрече хоть раз да звучали этот вопрос. Он сквозил жирным намеком, но Александр не реагировал. Мужчина не понимал, кем они с Леной приходятся, что это так интересовало женщину. — Наталья Юрьевна… — он понизил голос. — Ну правда. Как я Вас встретила тогда, на улице, меня мучает этот вопрос. Не упрямься! — Мы с ней соседи. Женщина посмотрела на него, явно не удовлетворенная ответом. Сложив руки на груди, она изогнула тонкую бровь. — Хорошо, мы хорошие друзья, и я очень благодарен Елене Георгиевне за то, что она меня прию… — он кашлянул в кулак, осознавая, что сказал лишнего, и принял выражение, как будто последние слова не было озвучены, и Наталья Юрьевна их не слышала. Но, увы, женщина, воодушевившись, заулыбалась заговорческой улыбкой. — Какая неожиданность! Лена тебя приютила? Что же приключилось? На лице императора на мгновение промелькнула совсем не читаемая эмоция. — Признаюсь, мне некуда было идти… Я не имел средств к существованию… — он сомневался, нужно ли ему было всё это рассказывать, но, видя искренние эмоции собеседницы и глаза, которые с переживанием смотрели на монарха, решил поделиться. — Всё настолько серьезно? — последовал кивок. — Тебе очень повезло, что ты её встретил! Правда, несказанно повезло. — Я прекрасно осознаю это и очень ей благодарен. Она многое сделала для меня, — он отхлебнул горячего напитка. Александр уже понадеялся, что допрос окончен, и принялся спокойно поедать бисквит. Но у женщины были другие планы. — А если не секрет, что случилось? Ты потерял работу, жилье? — она начинала переходить грань, но мужчина старался спокойно реагировать в данной ситуации. В итоге, не вышло, и он закашлялся. — Наталья Юрьевна… — с такой же интонацией повторил Александр. — Ой, Сашенька, я что, поинтересоваться не могу? Может, я смогу помочь, — её слова положительно подействовали на императора. — Хорошо, но знайте, что после моих слов Вы не имеете права рассказывать кому-либо это, ибо в сей момент я полностью доверяюсь Вам. — Мы с тобой взрослые люди, я прекрасно понимаю, что у людей могут быть проблемы подобного характера, и это в массы не разглашается. Ты можешь мне доверять. Мужчина чуть заметно кивнул, разминая сутулые плечи, и нервно прогулялся по комнате взглядом. Остановившись на женщине, он решился: — Наталья Юрьевна, мне странно и страшно признаваться, но… — монарх помедлил, но в итоге твердо добавил. — Я не имею никаких документов. Повисло молчание, которое бывает в такие моменты, когда один человек сказал такое, что ответить на это получится с трудом. Женщина ничего не говорила, она то приоткрывала рот, чтобы что-то сказать, но после, в сомнениях, снова его закрывала, посматривая на императора, который вообще не знал, как ему реагировать на опешившую знакомую. — Кхм, С-Сашенька, ты сейчас шутишь? — Я не имею привычки шутить подобным, — Александр казался всё более и более растерянным. Женщина приняла всю информацию, проанализировала и не осмелилась узнать подробности. Её тонкие брови нахмурились, проявляя на переносице глубокую морщину. Наталья Юрьевна спросила то, что сейчас, по её мнению, имело место быть: — Лена знает об этом?! Мужчина хотел кивнуть, так как она знала не только об этом, а вдобавок все остальные тайны, которые суждено знать только ей, но в итоге ответил: — Прошу Вас, не тревожьте её семи проблемами. У меня нет намерения заставлять ее волноваться. Женщина захотелось выплеснуть своё недоумение. — Саша, ты понимаешь, что у тебя нет ничего! — женщина встала. — Никакого гражданства. Что ты делать собираешься? Император встал следом, слегка упираясь о стол рукой. В его голове крутилось столько мыслей, что голова шла кругом. Он закрыл лицо второй рукой и рвано выдохнул. — Я не имею ни малейшего понятия, как с этим быть, — он только сейчас осознал, насколько влип. — Это ужасно. Я думал об этой проблеме, но не представлял что смогу сделать в сложившемся положении. — Ты самый настоящий индивидуум. Не иметь даже намека на любые документы… — Наталья Юрьевна заглянула в глаза монарху. Во взгляде читалась полная растерянность, а глаза стали влажными. В сердце что-то ёкнуло. — Л-Ладно, как-нибудь решим… Голубые глаза посмотрели удивлённо и с надеждой. Женщина усмехнулась его реакции и подумала про себя, как он еще этими глазами не охмурил Лену. — Не зря же моя дочь в паспортном столе работает. А потом в ЗАГС направимся: сделаем свидетельство о рождении, там моя хорошая знакомая руководит балом. Надеюсь, сделаем все быстро и тихо, — лицо Александра вытянулось, а глаза наполнились слезами радости. — Саша, ради Бога, не плачь. Я не выдержу и заплачу вместе с тобой. — Наталья Юрьевна, я обязан Вам по гроб жизни, — он приложил руку к сердцу и слегка поклонился, после подошёл к женщине и взял её за руки. — Только уверьте меня, что это не причинит Вам вреда! — Об этом не беспокойся, — заулыбалась женщина своими неровными зубами, а затем тихо добавила. — Мне не в первой.