Семь небес Рая

Эол лежал на полу лаборатории, игнорируя более удобные плоские поверхности для столь незатейливого дела. Закинув ногу на ногу, он то и дело украдкой поглядывал на сковавший правую щиколотку магнитный браслет. Вид серебристого кольца с миниатюрным дисплеем вызывал острые приступы ностальгии. Похожие, но более допотопные экземпляры таких браслетов использовались в школьном «Отборе». Ха… Когда-то и Эол ходил в школу, беспокоился об оценках и с трепетом ждал встречи со своим семпаем. Удивительное время, теперь казавшееся бессмысленной рекламной вставкой между давящими на глаза сценами из психологического триллера. Хорошие воспоминания оказались погребены под плохими, более свежими. Полные слез глаза отца, который с легкой руки мошенников оказался по уши в долгах. Заверения матери, что все будет хорошо, надломанный голос которой убеждал в обратном. И два тела, зависшие над полом с петлями на шеях. Эол резко принял сидячее положение и уставился на дверь из лаборатории. Он бывал в ситуациях и похуже, так неужели прямо сейчас его остановит какой-то там браслет?! — Давай ты, мелкий сосунок, перестанешь творить херню, а? — скучающе попросила Ди, пристально следившая за Эолом. Обладая одной лишь головой, выражения она, тем не менее, не выбирала. Подойти бы и опустить на ее железную макушку гаечный ключ. — Пусть пробует вновь, если ему от этого станет легче, — махнула единственной имеющейся в наличии рукой скромняшка Си и тут же попыталась спрятать лицо за длинными розовыми волосами. — Если ему оторвет ногу, кто, по-вашему, будет все здесь убирать? — возмутилась Би, которой, увы, не успели прикрутить руки. Но в наличии у нее имелось хотя бы туловище. Ди не могла похвастать и этим. Би — искусственная девушка с болезненной чистоплотностью — то и дело поглядывала на излюбленный пипидастр, последние несколько часов периодически начиная бубнить по поводу того, как в лаборатории пыльно и что убрать это следует как можно скорее, иначе все умрут. «Вы слышали, что восемьдесят процентов смертей прямо или косвенно связаны с пылью?!» Нет, не слышали. Ты сама это только что придумала! Эол надеялся, что Би не додумается ухватить пипидастр зубами, иначе очередной день его странной жизни грозил превратиться в до оскомины осточертевший фарс. — Нога — не член. Самое важное останется в целости и сохранности, — протянула Эф, предпочитавшая в параллель с ратующей за чистоту Би неистово с Эолом флиртовать. Она уже успела поделиться с парнем своими эротическими фантазиями относительно большинства продолговатых предметов, наличествующих в лаборатории. Эол был уверен, что без данной информации спал бы крепче. Единственная, кто все это время хранила молчание, оставалась Эй. И она, ко всему прочему, из всей разобранной компании андроидов имела наибольшее количество конечностей: обе ноги и левую руку без внешнего слоя, имитировавшего человеческую кожу. И вот именно с ней Эолу хотелось связываться меньше всего. Потому парень невольно вздрогнул, когда она неожиданно вступила в дискуссию. — Пробуй, — разрешила блондинка, поглядывая на кончики своих железных пальцев, — и молись, чтобы тебе оторвало ногу, иначе я выковыряю тебе левый глаз. Я в этом хороша, — с этими словами блондинка кивнула на дальний стеллаж, где хранились потускневшие от времени стеклянные банки с человеческими глазами в формалине. Ник объяснил, что эта сомнительная коллекция — своеобразное наследство от отца, и что с ним делать, Дайси пока не решил. «А вариант «выбросить», как я понимаю, слишком адекватный для этого места и населяющих его безумцев?» Эол не собирался вновь тупо ломиться к двери. И первых трех попыток с лихвой хватило для понимания, что действие это бесполезное. Взломать браслет также не получилось бы. Лишь Эол прикасался к серебристому кольцу на ноге, как тот мгновенно одаривал его не сильным, но неприятным разрядом тока. С каждой новой попыткой мощность разряда увеличивалась. Продолжи Эол эксперимент, и он мог заработать электроожог. Но даже если бы его упрямство дало плоды, и от браслета избавиться бы получилось, оставалась Эй, которая и в полуразобранном виде имела возможность к идентичному полуразобранному состоянию привести и Эола. Под аккомпанемент мрачных мыслей Эол вновь растянулся на полу. Что же делать? Пока Тень ведет неравный бой с половиной Тосама, мир дрожит от странных землетрясений, а все мировые новости слишком навязчиво упоминают о спутнике Миротворцев, ему оставалось сидеть в четырех стенах и пялиться в потолок. В состоянии гнетущей меланхолии Эол без задней мысли огляделся по сторонам и уперся взглядом в оборудование, которое приволок из своей квартиры. К моменту, когда он вернулся в свое жилище, там почти ничего не осталось. Увидев выломанную дверь, ушлые соседи тут же вынесли из дома Эола все, что плохо лежало, а то, что лежало хорошо, выдрали с корнем с помощью отверток, молотков и ломов. Забрали даже электронный замок и голосового помощника. Не притронулись лишь к оборудованию Эола и то лишь потому, что оно хранилось за закрытой стальной дверью. Шесть пузатых стеклянных сосудов до краев заполняла серебристая жидкость, красиво мерцавшая в свете электрических ламп лаборатории. Точнее, незнающему человеку могло бы показаться, что это жидкость. На самом же деле в сосудах хранились квинтиллионы наномашин, которые в будущем проекте должны были стать составными частями утилитарного тумана. Если бы Эол довел проект до ума, его бы начали воспринимать всерьез. Тогда бы его неприятели очень бы пожалели о том, что когда-то посмели встать у него на пути. А первыми, кого Эол бы покарал, стали те самые мошенники, доведшие его родителей до суицида. Мечты-мечты. Эолу не хватало знаний. Не хватало оборудования. И в нейротехнологиях он являлся профаном. Так что управление утилитарным туманом с помощью мысли оставалось фантастической грезой. А написание отдельной операционной системы, которая могла бы стать связующим звеном между отдельными частицами, и генерировала километры кода для формирования квинтиллиона разрозненных команд… делом оказалось еще более сложным, чем Эол предполагал. Вот если бы у него в арсенале оказалось мощное оборудование для раздачи сигнала, а так же имелся нормального уровня искусственный интеллект, способный взять на себя львиную долю колоссальной нагрузки, вот тогда бы… Эол встрепенулся от неожиданно промелькнувшей мысли. А ведь мысль неплохая. И пример искусственного интеллекта теперь имелся в наличии. Разговаривал с ним сразу в пяти вариациях. Что же касается оборудования… Эол поднялся с пола и подошел к капсуле с засохшей мумией ребенка внутри. Этот саркофаг оцифровал человеческое сознание и запер его на отдельном сервере. Перенос такого количества данных требовал колоссальных энергетических ресурсов. А что случится, если сделать из него усилитель сигнала? И что, если подключить к нему не человека? Стоило попробовать. Эол стащил с капсулы брезент и, стараясь не смотреть на ее содержимое, взялся изучать кнопки на панели управления. Нашлось их не меньше сотни. Хорошо, что капсулу не один месяц изучал Ник. Записи его сперва показались Эолу разрозненными, но вскоре он поймал ритм изложения мыслей нанита, и информация начала усваиваться куда быстрее. — Ага… Значит, сюда? — Эол коснулся одной из надтреснутых кнопок. — Эй. Что ты делаешь? — окликнула Эола Ди. — Рученьки свои кривые убери! — С чего бы? — усмехнулся парень. — Разве вы не слышали? Ник сказал, что все оборудование в лаборатории в моем распоряжении, — напомнил он. — Да, но… — Ди зависла, обрабатывая новую информацию. Эол решил не ждать ее ответа. Он ударил ладонью по кнопке, и оборудование, находившееся в спящем режиме, пробудилось. Верхняя часть, игравшая роль крышки саркофага, с тихим шелестом поползла вниз. **** Когда Ник вопил Шаркису, что их отряд ожидают танки, он еще не знал, что для криков найдутся и более веские причины. — Поворачивай влево-влево!!! — закричал Ник и, подавшись к Райну, резко крутанул руль за мгновение до того, как слепящий белоснежный луч, разрезав песочный бархан подобно ножу талое масло, рубанул в каких-то десяти метрах от их машины. В правый корпус внедорожника брызнула стеклянная крошка со звуком, похожим на тот, который возникал при выстреле дробью в лист железа. Ничего удивительного в том, что в момент, когда Ник разглядел танки, люди по ту сторону — разглядели непрошенных гостей. Не спасла даже выбранная для этой местности белоснежная форма теней. Машины перекрасить не успели. И пока Ник эмоционально жаловался Шаркису, что тот послал его на верную гибель, противник готовился к залпу. И далеко не из простой пушки. Ник резко оглянулся назад, убеждаясь, что весь их отряд цел. Пока. Тени беспрекословно подчинялись приказам Райна. А Райн не в последнюю очередь прислушивался к Нику. Заехав за особенно высокий бархан, отряд остановился для обсуждения дальнейшей стратегии действий. Для начала несколько теней выпустили в небо небольшие разведывательные дроны. Ник же уставился на то место, куда пришелся пушечный залп. Вместо белого песка из частично осыпавшегося бархана теперь тянулись метровые острые пики блестящего на солнце стекла. Это выглядело красиво и пугающе одновременно. — Так… Слушайте сюда, — выдохнул Ник, какими-то двадцатью минутами ранее уверенный, что не перекинется ни с одной из теней и словом. Ему казалось, что его наставления вряд ли воспримут всерьез в силу возраста. Шаркис, пусть и недалеко ушедший от Ника, внушал всеобщее уважение действиями, решениями и даже внешним видом. Ник в драных штанах и клетчатой рубашке больше походил на школьника, которому пора делать домашнее задание. Самое ужасное заключалось в том, что он и был школьником. И домашних заданий у него в долгах висело столько, что хотелось плакать. Учителю по квантовой механике не объяснишь, что проект Ник вовремя не сдал, потому что пытался спасти мир. Тот однозначно ответит: «О каком мире вы говорите, мистер Дайси? О спасении не может быть и речи, пока вы не способны найти время для решения элементарной квантовой задачки!» То, что в квантовой механике отсутствовали элементарные задачки, преподавателя не смущало. Первое, что Нику захотелось сделать после нового открытия, это вновь позвонить Шаркису. Но он себя одернул, понимая, что не может бесконечно трезвонить боссу, находившемуся в десятках километров от места действия. Максимум, что сейчас Зуо мог сделать для Ника, это словесно его подбодрить, на что Шаркис однозначно не способен. К тому же у него свои задачи. Нику же следовало взять на себя ответственность за то, что поручили ему. Никто и не говорил, что будет легко. Правда о том, что будет настолько сложно, тоже ни слова не обронили! — На их танках установлено оружие утраченных технологий, — выдохнул Ник, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. — Выпустите в небо восемьдесят процентов дронов, что у вас есть. Попробуйте подобраться ближе. Мне нужны фотографии танков вблизи. — Утраченные технологии, — протянул Райн. — Умеешь ты пафоса навести. — По-твоему, «военные танки Миротворцев» звучало бы более вдохновляюще? — фыркнул Ник. — Эй, ребят, вы вчера мыли унитазы, а сегодня планировали участвовать в мелкой заварушке между бандами Тосама и мэром города, но чудесным образом столкнулись с силой, когда-то участвовавшей в мировой войне! Ни о чем не переживайте! Умрем мы быстро! — Было бы веселее, скажи ты им, что по нам стреляют фантастическими лазерными пушками! — предложил Райн. — Тогда бы я ввел их в заблуждение! Лазерное оружие работает по иному принципу! С помощью энергетических импульсов оно приводит в негодность оптико-электронное оборудование, а не… — Я же уточнил «фантастическое», — терпеливо повторил Райн. — Мы не в кино. И в нас запустили тепловым лучом, который, при прямом попадании, не оставил бы от нас даже костей, — нервно огрызнулся Ник. — Знаешь температуру, при которой песок чудесным образом превращается в стекло? Он плавится при температуре в тысячу семьсот градусов. Для сравнения: крематории в печах для сжигания трупов обычно держат температуры до тысячи градусов. Как думаешь, мне сейчас есть дело до россказней про фантастическое оружие?! — Понял-понял, не мешаю мастеру формулировать свои мысли, — Райн продолжал выглядеть расслабленным, будто чьей угодно жизни угрожала опасность, но не его. — А зачем тебе фотографии? — Такое оружие не может работать без охладительной системы. Насколько бы разработка ни была уникальной, есть основные базисы сборки, которые будут присутствовать во все времена, — пробормотал Ник, просматривая первые смазанные кадры с дронов, что уже успели прогрузиться на его планшете. Тем временем голубые небеса разрезал ослепительный луч света. Серьезно? Они и дроны собираются сбивать этим же оружием? К чему такая расточительность? Если только… Если только это единственное мощное оружие, что имеется в их арсенале. Видимо, так оно и есть. Что ж… нам это на руку. — Я бы охладительную систему установил в основание пушки, там перегрев наиболее вероятен. Найдем систему. Выведем из строя. Сразу предупреждаю тебя, киноман, танки не подорвутся, на это можешь не рассчитывать. Наверняка в их конструкции присутствует защита от перегрева, которая срабатывает, если температура начинает превышать допустимые показатели. Но благодаря ей танки прекратят стрелять. И это уже кое-что. — О… думаю, это многое, — протянул Райн, провожая взглядом очередной белый луч, превративший еще парочку дронов Тени в пыль. — Вот оно, — постучал Ник по планшету, указывая на новое фото. — Ответвление в пушке видишь? Как думаешь, сможешь попасть по нему из винтовки? Райн поморщился: — Лучше бы, конечно, на моем месте оказался Поль, Люцифер или Тадеус. Но за неимением альтернативы… — вздохнул Райн, вытягивая с заднего сидения винтовку. — Надеюсь, ты понимаешь, что каждый выстрел будет палить наше местоположение, потому нам будет необходимо тут же убегать? — Естественно. — Что ж… — Райн проверил патроны. — Прекрасный день для того, чтобы покататься по пустыне, ты так не считаешь? — Угу… — бросил Ник, продолжая разглядывать фотографии. — Что-то не так? — напрягся Райн. — Угу… — повторил Ник, устало потирая глаза. — Кататься придется дольше, чем тебе кажется, — вздохнул он, думая о том, что ему уже следует прекращать удивляться все новым подводным камням. — Как понимаю, когда Шаркис отправлял нас сюда, он руководствовался старой картой. И либо она была неполной, либо создана до того, как миротворческий бункер с ракетными установками достроили, — Ник развернул планшет к Райну. — Но если подземная стартовая площадка для ракет только одна, то… — Ник уменьшил фотографию и указал на другие, подобные выстроенному впереди танковые формирования, — то что же охраняют еще два автотанковых отряда здесь и здесь? — Надо сообщить Шаркису, — бросил Райн, уже с меньшим правдоподобием изображая само спокойствие. — Нет. Будем решать проблему своими силами. **** Мифи не заметила, как заснула. Ей грезилось, как на нее бегут тигры с железными клыками. И как она, спасаясь, перепрыгивает с одного каменного столба на другой, минуя пропасть, разверзнувшуюся под ногами. Еще ей снился Тери, который сидел на одном из таких столбов, но отдельно от выстланного перед ней пути. Она попыталась позвать его, но Фелини не услышал. Он, как заведенный, клацал пальцами по невидимой клавиатуре, что-то шепча себе под нос пересохшими губами. А затем Мифи проснулась. — Привет, — Мишель выглядел дерьмово, но даже в таком состоянии умудрился найти силы, чтобы улыбнуться. Накануне Мифи притащила его к Липсу. Какие-то жалкие несколько часов нервотрепки, и жизни Мишель больше ничего не угрожало. Наверное. Данные не точны. «Мало ли что еще может произойти», — таков был вердикт Липса. Из-за этих слов Мифи не решилась уйти домой. Укладывалась она на свободную койку с полной уверенностью в том, что после пережитого не сможет сомкнуть глаз всю ночь, но ее моментально вытолкнуло из реальности в мир грез. — Как себя чувствуешь? — поинтересовалась Мифи, поднимаясь с постели и понимая, что проспала она бессовестно долго. Шея затекла, а спину ломило от не очень удобной постели. — Хреново, — не стал врать Мишель. — Но стало намного лучше, как только я увидел тебя, — добавил он. — Да, я слышала, что мой великолепный лик заставляет ткани регенерировать быстрее, — фыркнула Мифи, решив свести его искренние слова в шутку. — Вот надо же было тебе именно в этот день не взять с собой «шарики смерти». Я обыскала все твои карманы, — сообщила она с досадой. — Что ж… Значит мне очень повезло, что не взял. Мне их употреблять нельзя. Однажды был передоз, — усмехнулся Мишель. «Передоз? Шариками смерти? Что же с тобой произошло, отчего потребовалось такое количество этой дряни?» — Зачем же ты продолжал носить их с собой? — Как это зачем? — удивился циркач. — Для других. Липс появился в комнате так незаметно, что когда в середине разговора неожиданно материализовался рядом с Мишель, тот тихо вскрикнул. На шлеме Липса в месте, где располагались глаза, высветились два светодиодных знака вопроса. — Мне надо уйти, — сообщил он своим искаженным фильтрами голосом. — Скоро к вам присоединятся Селик и Тайфер. Это чтобы вы не заскучали, — пояснил Липс, меняя Мишель капельницу. Селик и Тайфер? А, те два парня, которые помогли Мишель и Мифи привезти сюда раненого Длика. — Надеюсь по возвращении не обнаружить заместо своей клиники пепелище. — Можешь на нас рассчитывать, — кивнул Мишель. Светодиодные глаза Липса превратились в два солнышка. — Голод. Мор. Война. Смерть. За мной, — скомандовал Липс и последовал к выходу. Четыре робо-пса посеменили за хозяином. — Погоди-ка, — встрепенулась Мифи, — а собаки Липса — это тоже ДэдЭнималс? — Они самые, — подтвердил Мишель. — Липсу их подарили Артисты. — Выходит, жители Парадигмы бывали в Тосаме и раньше? — Конечно. Города не так обособлены, как это принято показывать в телевизионных ток-шоу. Артисты давно заинтересованы медицинским потенциалом нашего города. Только раньше у них не получалось выйти на адекватных партнеров, готовых к совместной работе, идущей в разрез с правилами, установленными Мировым Правительством. — Вот как… Что ж, надеюсь, когда-нибудь они этих партнеров все же найдут. — Не беспокойся. Уже нашли. **** Несмотря на заверения Зуо в том, что полиция нужна городу живая и невредимая, я предполагал, что план по попаданию нашей бравой компании на Улицу Синего Пара так или иначе будет связан с проворачиванием искусного фокуса, при котором маленькие блестящие пульки невероятным образом материализуются в жировой прослойке парочки особенно аппетитных полицейских. Не обязательно с летальным исходом! Я не настаиваю. Просто стрельните в несколько сочных ляжек. Через месяц человек выйдет из больницы живой и невредимый! (Еще и с компенсацией в кармане!) А мы живыми и невредимыми войдем на Улицу Синего Пара уже сейчас. (Без компенсации, увы). Но Шаркис заявил, якобы нам нельзя привлекать к себе лишнего внимания. И знаете, как он решил это внимание не привлекать? С помощью, мать их, Артистов, которые подогнали к улице с десяток своих цирковых трейлеров и, ого, вау, флэшбэк в прошлое, ту самую платформу, на которой мы скрывались от киллеров на карнавале. Ой, неужели, снова переодевашки?! Класс! Как говорится, не хочешь привлекать к себе внимание, натяни на себя костюм клоуна и обмотайся гирляндой с разноцветными лампочками. Или так не говорят? Судя по серьезной роже Зуо, это истина в первой инстанции. Шаркис, правда, моей неприкрытой радости насчет переодевашек не разделил. При виде многострадальной платформы у него задергался левый глаз. При прослушивании плана по незаметному проникновению на Улицу Синего Пара от лица женщины, назвавшейся Фарнуш, эпилептический припадок настиг и правый глаз. А когда на заднем плане замаячил уже знакомый костюм коня с опалённой задницей (боже, как они его нашли и зачем вернули?!), суровое лицо босса Тени отразило неприкрытый детский ужас. — Во второй раз я эту хуйню не надену, — предупредил он, указывая на коня. Здесь уже дало трещину серьезное лицо Фарнуш, которая мгновенно дофантазировала все сама и разродилась жутковатым утробным хохотом. — А вы здесь, в Тосаме, умеете развлекаться! — заявила она, смахивая с глаз выступившие слезы. — Если что, жопой был я, — встал я на защиту Шаркиса. Ответом мне стало тихое шипение Зуо на счет того, что я жопа по жизни, а также искренний хохот всех бедолаг, которым выпала возможность стать свидетелями данного диалога. Пока Шаркис усиленно качал челюсть агрессивным сжатием зубов, а Артисты катались по асфальту от смеха, тени, не понимая, что происходит, на всякий случай по десятому разу перепроверяли оружие, старательно пытаясь не улыбаться. Правильно. Мало ли как Зуо отреагирует. Он нынче какой-то нервный. Будто с утра у него из-под носа умыкнули последний кусочек туалетной бумаги, и попку пришлось вытирать ладошкой. — …А когда у него еще и зад загорелся… — взялась делиться подробностями Кара, будто не замечая, как лицо Шаркиса перекашивается от все новых судорог. Фарнуш уже молила о пощаде. — Можно быть хоть немного посерьезнее? — прошипел семпай, забирая у одного из артистов кольцо голографического костюма. Что, в коня облачаться не станем? Это окончательное решение? Может, подумаешь еще? Нет? Очень жаль. Я надеялся, что сегодня займу место головы. Не все же мне вставать раком. — Мы в шаге от глобальной катастрофы! — Зуо без особого эффекта пытался воззвать к гласу разума окружающих. Люди и без его замечаний балансировали между нервным срывом и суицидом. Совсем не обязательно капать на мозги больше прежнего. Чем это костюм коня помешает тебе мир спасти, м? Наоборот… Такая победа стала бы легендарной! А то киношники любят пафоса напустить. Вот главный герой, за его спиной взрыв, а он идет такой бодрый и счастливый, будто разлетевшиеся во все стороны осколки не вонзились ему в спину. Победа хороша тем, что если ты ее одержал, всем глубоко насрать, как ты при этом выглядел. Можно обойтись и без модельного пальто и начищенных ботинок. Костюм коня в этот момент выглядеть будет не менее колоритно, если не круче! В результате конь достался двум теням. Судя по недоумению, прочитавшемуся в их глазах, они своего счастья не поняли. Я было взялся рассказывать все плюсы и минусы этого фантастического прикида, но Шаркис вовремя остановил меня любвеобильным подзатыльником. Держи свои эмоции в узде, семпай! Сам же сказал, что мир спасать надо! Не до наших с тобой сексуальных игрищ! Зуо достался костюм викинга, который явно польстил ширине его плеч. Мне же вручили… костюм дерева? Я посмотрел на свои руки, превратившиеся благодаря голографической магии в хрупкие веточки, и решил, что выгляжу очень изящно. Куда круче каких-то там викингов, согласитесь? Интересно, какое именно я растение? Надеюсь, драконовое дерево Сокотры? Видел их фотографии! Очень красивые деревца! Гангста-дерево, кто против меня? Гангста-дерево, нет круче меня! Йоу! Тени, нарядившиеся, во что придется, забились в цирковые трейлеры. Мы с Зуо, Карой, Агатой, близнецами, Нэйс и Фарнуш взобрались на платформу. В одном из дальних трейлеров я разглядел знакомую маску пса и активно замахал Джин-Хо, чуть не выдав ее старое имя. Она, обратив внимание на мои судорожные попытки привлечь к себе внимание, не шелохнулась. Лишь на месте глаз маски появились светодиодные эмодзи в виде большого пальца, вздернутого вверх. Интуиция мне подсказала, что на самом деле Джин-Хо хотелось показать мне другой палец. Мизинец, например. Или, скажем, безымянный. На носу платформы аккурат перед нами расселись дети босса Артистов. К ним присоединилась слегка растрепанная, но по-прежнему счастливая Мари, проявившая большой интерес к игрушечному пистолету одного из мальчиков. Как бы противно это сейчас не прозвучало, но дети — лучшая пыль, которую возможно пустить в глаза потенциального неприятеля. Сами подумайте, если ночью вы увидите впереди одинокую фигуру, вы свое очко на всякий случай напряжете. Но увидь вы рядом с подозрительным типом ребенка, и бдительность ваша тут же уснет. Помню, один маньяк всласть этим пользовался, преследуя своих жертв исключительно в компании своей пятилетней дочери. Знаете, как его поймали? Дочь выросла и сама пошла в полицию. А без нее… да, на камерах фиксировался некий молодой человек. Но он же с ребенком, он однозначно не может быть виновником преступления! Трейлеры Артистов двинулись к полицейскому оцеплению. Еще ᴎ́здали завидев цирковую делегацию, полицейские встали в боевую стойку, все разом положив руки на свое оружие. Но лишь на передней трибуне они разглядели детишек и тут же выдохнули. На вопрос, на кой черт цирку приспичило посетить Улицу Синего Пара, Фарнуш, звеня многочисленными браслетами и фантастически играя слабую женщину, поведала защитникам города душещипательную историю о том, что в цирке накануне случилась беда! Страшный пожар! Теперь бедным циркачам некуда деваться, и мэр города, душевный человек Шин Шаркис (при этой фразе я даже сквозь голографическую викинговскую бороду Зуо разглядел, как скукурузилось его лицо) разрешил им переждать бурю на территории данной улицы. Пока Фарнуш очень убедительно врала, один из циркачей заканчивал фальшивое разрешение на размещения цирка на территории Улицы Синего Пара. С оригинальной подписью мэра, естественно. На самом деле, звучало все более чем логично. Цирку будет куда надежнее разместиться на закрытой территории, нежели в одном из обычных кварталов, где, при желании, у тебя сопрут и анальную пробку. Причем сделают это незаметно даже в случае, если она в этот момент будет в месте, для которого и предназначена. Кроме того, Улица Синего Пара на данный момент считалась самой безопасной среди четырех обособленных цветных улиц (раньше этот статус несла за собой Улица Красного Тумана, но с нынешними стычками… сами понимаете). Конечно, имелись в наличии крытые кварталы куртизанок, где, как минимум, смог бы подыскать халтурку цирковой шпагоглотатель, но все же и это место цирку подходило плохо. А вот Улица Синего Пара — идеально. Полицейские почесали репы, не очень обрадованные перспективой осматривать все цирковые трейлеры. Изучив фальшивое разрешение о размещении труппы с остатками их барахла на территории улицы, они предпочли схалтурить и просто провести трейлеры сквозь большие ворота сканера. Либо они руководствовались ленью, либо им в этом помог один из наших снайперов. Пока полицейские с умным видом изучали документы, я заметил, как в высокий забор почти беззвучно прилетело несколько мелких снарядов. Не знаю, из чего они были сделаны, но на металле они не оставили и следа, превратившись в голубоватый дымок, легко слившийся с привычным для этого места синим паром. Лишь дымок опустился ниже и проник в ноздри полицейских, те тут же, как по мановению волшебной палочки, стали сговорчивее. Правда, сговорчивость не спасла трейлеры от проверки. Заметно повеселевшие полицейские распахнули высокие двери, разместили сканирующие столбы по обеим сторонам от входа и только затем начали запускать циркачей. Мне сперва казалось, что трейлеры, и, в особенности, карнавальная платформа в эти ворота не влезут. Но нет. Вошли идеально. Как слива в жопу! Неидеальным являлось содержимое цирковых домов на колесах. Нам бы на это наплевать, ведь полицейские, судя по их виду, уже полностью потеряли интерес к происходящему и только и делали, что перебрасывались редкими репликами и начинали гоготать с них до слез. Но если бы сканер зафиксировал нарушение, он бы автоматически передал информацию в полицейский центр, натравив на нас еще больше защитников закона. А нам этого, как понимаете, не хотелось бы. К счастью, в игру вновь вступил Люцифер. Или Поль. Фиг знает, кто из них нажал на курок, но в момент, когда передние колеса платформы поравнялись со сканирующими столбами, те пошатнулись и чуть не шлепнулись на землю. Ничего не подозревающие излишне веселые полицейские вовремя их подхватили и вернули в вертикальное положение, не заметив маячки, слабо засветившиеся на их вершинах. Канал связи налажен. Дело оставалось за малым. Мне бы не составило труда обмануть сканер. Точнее, частично его отключить, выведя на экран проверяющего то, что мне бы самому захотелось. Для хакеров Тени, как понимаю, эта задачка тоже оказалась легче легкого. Трейлеры медленно покатились через сканерные столбы. Трейлеры, набитые людьми в нелепых нарядах на случай, если полицейским приспичит взяться за частичный осмотр. Трейлеры, в стенах которых захоронили такое количество оружия, что его бы хватило на маленькую армию. Мы и были маленькой армией. В пару трейлеров полицейские все же удосужились заглянуть, но лишь для того, чтобы пасть жертвой дикого хохота в ответ на забористую ругань цирковых карликов, навязчивость гадалок и фокусы иллюзионистов. В общем, отпустили нас от греха подальше. Я, идеально отыгрывая дерево, разместился рядом с детьми Фарнуш и с любопытством вертел головой, обозревая Улицу Синего Пара. Ее я раньше видел только на фотках. Не то чтобы доступ к ней был закрыт, просто, знаете, никогда не являлся ценителем саун и бань. А Улица Синего Пара ими славилась. Какие же люди удивительные существа! Из любого дерьма слепят конфетку, да еще и наварятся на ее продаже! Бани и сауны — отличный тому пример. После аварии на заводе по производству красок и формирования цветных улиц, люди горевали от силы месяц, а потом нашли применение всему тому, что стремилось усложнить их жизнь, а в результате — обогатило. Горячий пар, что поднимался из канализационных люков, конечно, все еще нес опасность получения сильных ожогов. Но их огородили железными заборчиками, чтобы снизить до минимума возможность травмирования. Кроме того к большинству дымящихся люков подвели толстенные чугунные, металлические и медные трубы, количество которых в этом квартале зашкаливало. Казалось, будто ты попадал в иную реальность, где технологический прогресс пошел по иному, чем избрали мы, пути. По бесконечному сложному лабиринту из труб, устилавшему все свободное пространство между обычными и воздушными дорогами гнали горячий пар. Трубы и сами по себе нагревались, так что, какая бы погода не бушевала в остальном Тосаме, здесь царили вечные тропики. От влажного воздуха и неожиданного скачка температуры я ощутил, как начинаю обильно потеть. Фух… ну и парилка. Как же тут люди живут? Ответ не заставил ждать. Жители улицы прохаживались мимо нас исключительно в сланцах и купальных костюмах. Каждая вторая неоновая вывеска зазывала в очередную баню или сауну, разноцветными стрелками указывая зевакам, какое место им следует посетить первым. Жители улицы с интересом следили за караваном цирковых трейлеров. Некоторые из них от скуки побрели за нами, рассчитывая увидеть что-нибудь интересненькое. Сперва я решил, что это хреновый расклад, но вскоре понял, что на такую реакцию Фарнуш и рассчитывала. — Вход впереди, — сообщила босс Артистов Шаркису. Викинг по имени Зуо кивнул и уставился вперед. Его голографическая рыжая борода до пупка слегка колыхнулась. Я заключил, что Шаркису борода идет. Выглядит с ней точь в точь, как один безумный школьный уборщик, что любит полоскать свою швабру в унитазе! Очень сексуально, короче. — Здесь люди Шина, — пробормотал Зуо, и не подозревая, какие мысли роятся у меня в голове относительно его бороды. — Люцифер, Поль, готовы? Уберите их до того, как они сообщат о нас. Я посмотрел туда же, куда пялился своими красными глазенками Зуо, и разглядел у одной из расписанных граффити заколоченных дверей с десяток человек в обычной одежде. Они старались слиться с местными, так что нарядились в пляжные шорты и легкие цветастые рубашки. Но в их прикидах имелся один неоспоримый минус — очень легко прослеживалось наличие оружия… Или вы все, ребята, просто так рады нас видеть? Делегация вечного праздника, естественно, мгновенно привлекла внимание мужчин, но прежде чем один из них коснулся левого уха, чтобы сообщить о приближении подозрительных объектов, лоб его украсила красная точка. Остальные не успели спохватиться, как сомнительный декор украсил и их лбы. Цирковые трейлеры даже хода не сбавили. Они докатили до дверей с граффити, невозмутимо наехали на уже мертвых людей и остановились, скрыв под собой чужую смерть. Лишь мы остановились, Кара метнулась вниз под колеса и возвратилась к нам с телефоном одного из бедолаг. — …ш-ш-ш… повторяю запрос… Доложите об обстановке… — прошуршал тихий голос. — Всё чисто, — выдохнул Шаркис чуть приглушенным рукой голосом. — …ш-ш-ш… с чем связана… ш-ш-ш… задержка ответа? Пока Шаркис искусно врал про местных детей и их лютую любовь к петардам, я оглядывал разрисованные граффити двери. Так вот как выглядит один из входов в катакомбы Тосама? Даже странно, что еще никто не додумался взломать вход и проникнуть внутрь! Увлеченный размышлениями о сознательности граждан Улицы Синего Пара, я не сразу заметил развернувшуюся за моей спиной движуху. Высокий мужчина (судя по нежному обращению к нему босса Артистов, ее муж) ухватился за толстое кольцо, вкрученное в пол карнавальной платформы, и потянул его вверх на себя. Вместе с кольцом пришла в движение и часть пола. Распахнувшийся люк позволил нам обозреть блестящий кровавыми ошметками грязный асфальт и канализационный люк, из которого в комнату платформы повалил горячий пар. Мужчина не остановился на достигнутом, подцепил железным крюком канализационную крышку и затащил ее на платформу. Пара стала в разы больше. Кожу опалило пока еще терпимым жаром. — Готовы? — Зуо окинул всех присутствующих взглядом, и те закивали. Не кивнул только я. Готовы к чему? Я, однозначно, не мог подготовиться к тому, о чем не имею ни малейшего представления! — Мы ведь не полезем в люк, из которого валит кипяточный пар? — тихонечко проблеял я. Естественно, нет! Они же не безумцы! Я спросил просто так. На всякий случай. — Нет. Мы полезем в люк, когда пар перестанет валить, — спокойно ответил Шаркис, глядя на свои часы. — Промежуток таков — три минуты пара, сорок секунд тишины. Все вновь закивали. Я вновь не понял. Но секунд через тридцать пар резко закончился, и в люк мгновенно нырнула Кара и близняшки. Эй! Куда вы? Постойте! А так можно было? Мы же даже не знаем, какова глубина люка? И почему люк? Почему опять канализация? Дверь, разукрашенная граффити, точно нам не подходит? Ошибки нет??? Она мне нравится куда больше! Ну правда… Только не канализационные стоки, я умоляю! Пар повалил вновь. Шаркис стянул с шеи кольцо голографического костюма сперва с себя, потом с меня. — Справишься? — Нет! Ни хрена я не справлюсь! Не полезу я в этот люк! Я за сорок секунд могу разве что в штаны напрудить! А больше ничего не могу! — Мы останемся здесь и проследим, чтобы за вами некому было гнаться, — подала голос Фарнуш, кивая на девушку-акробатку, ловко взобравшуюся на крышу карнавальной платформы и вставшую на руки. Жители квартала планомерно стягивались к циркачам, создавая вокруг них пока неплотную толпу. От меня не укрылось, как среди любопытных зевак появилось несколько мужчин в уже знакомых, плохо скрывающих оружие пляжных шортах и рубашках. Либо вранье Зуо не сработало, либо эти типы патрулировали улицу и как раз вернулись к основному месту действия. Судя по легкому недоумению на их лицах, скорее всего, второй вариант. — Только сегодня! — внезапно воскликнула Фарнуш, воздевая длинные искусственные руки к потолку, из-за чего ее многочисленные браслеты поползли вниз. — Последнее выступление цирка из самой Парадигмы! — количество любопытствующих резко возросло. — Исключительно для вас! — Фарнуш вытянула из-за спины белый пистолет, выстрелила в толпу, и над головами людей закружили серебристые конфетти и белые голуби. Но вылетели они не из дула. Голубей выпустил ввысь один из циркачей, а конфетти — дети из цветастых хлопушек. Пуля же из пистолета, сперва показавшегося мне реквизитом, настигла свою цель. Мужчина в пляжных шортах мягко опустился на асфальт с дырой вместо левого глаза. Никто не обратил на него никакого внимания. Все смотрели вверх на голубей и блестящие обрезки. Что произошло со вторым преследователем, история умалчивает. Шаркис схватил меня за плечи и увлек вглубь платформы раньше, чем я успел заценить концовку. — Готов? — повторил Шаркис вопрос. Да что ты заладил?! Будто от того, что ты задашь мне один и тот же вопрос десять тысяч раз, ответ хоть немного изменится! Конечно, нет! Не готов! Не согласен! Не одобряю! Пар в очередной раз резко закончился, Зуо подтолкнул меня к себе, крепко обнял и, прежде чем я успел выдать целую тираду на тему того, насколько я против всего этого, уже прыгнул в люк вместе со мной. Вошли идеально. Как слива в жопу. **** — Интерес-с-сно, ес-с-сли вс-с-стану меж-ж-жду вами и загадаю ж-ж-желание, оно с-с-сбудетс-с-ся? «Мама, роди меня обратно», — со вздохом подумал Ян, стараясь игнорировать и Глоу, и Яказаки-младшего, который приперся на помощь, разодевшись, как фотомодель. — Что? — вопросил он, поймав на себе неодобрительный взгляд Яна. — Я теперь босс Лавы, — заявил он гордо. — Должен соответствовать своему статусу. «Да, блестящий пиджак цвета меди однозначно подчеркивает этот статус», — подумал про себя Ян, но вслух ничего не сказал. Сейчас было не лучшее время для пустых перепалок. — Что будем делать? — поинтересовался Джек, не очень-то обрадованный присутствием Глоу. — Я предлагаю диверсию. Давайте что-нибудь подорвем. Думаю, если я засуну динамит в задницу этой облезлой кошки и брошу ее к полицейскому оцеплению, выйдет отличный отвлекающий маневр, — предложил подрывник со смехом, даже не потрудившись понизить голос. — Хочеш-ш-шь проверить, в чьей заднице динамит окажется в конечном итоге? — с клыкастой улыбкой предложил Глоу. — В мою так легко длинные предметы не протолкнуть. А в твой зад залетит — и не заметишь, — в тон ему ответил Джек. «Шаркис однозначно меня ненавидит. Если бы любил, он бы меня на все это говно не подписал!» — пришел к выводу Ян, держась из последних сил. — Никаких взрывов, — ответил он ровным голосом. — Мы должны проникнуть тихо и не привлекая лишнего внимания, — напомнил Ян приказ Зуо. Не зря же они вручили Тадеусу подарочек от Нэйс: пули с веселящим газом. — Двигайтесь тихо, старайтесь дышать медленно, фильтры не рассчитаны на длительное применение, а воздух на Улице Желтого Дыма — та еще дрянь, — проговорил Ян по общей связи, запихивая в ноздри миниатюрные фильтры. Жаль, Ян не знал точного времени их работы. Фильтры сделал Ник. Может, сперва, стоило уточнить этот момент на случай возможных форс-мажоров? — Привет, ты не мог бы… — заговорил было Ян, установив связь с Дайси. — Отъебись!!! — послышался вопль, после чего связь тут же оборвалась. Видимо, не мог бы… «У Ника, судя по всему, все идет по плану», — невесело подумал Ян. — Тадеус, ты готов? — Готов, вот только… — заминка со стороны киллера не сулила хороших новостей. — Вот только что? — раздраженно выдохнул Ян. — За стенами Улицы Желтого Дыма вас явно ждут. А пуль хватит только на полицейских. — Обезвредь законников и прикрывай нас. Остальное — уже наша проблема. Жди отмашки, — ответил Ян и вновь перешел на общую связь. — Жители Желтого Дыма весьма гостеприимны. Приготовьте подарки, — отдал он приказ. Тени и люди Яказаки — исключительно проверенные — сняли пистолеты с предохранителей. — Тадеус, стреляй.