Поздняя осень.

В конце этой зимы, прежде чем придут весенние дни, прежде чем распустятся цветы: останься со мной ненадолго. Останься. BTS — Spring day. ЧонСок зябко поёжился и прикрыл дверь в комнату. Он мягко скользнул по тёплому, почти горячему полу и потянулся к шкафу, привычно схватился за мягкую ткань свитера и вытащил его. Длинноватые рукава скрывали костяшки пальцев. Он поймал своё отражение в зеркале и раздражённо прикрыл глаза. Нужно ещё носки достать, подумал ЧонСок и поджал пальцы ног. Он не спешил открывать глаза — ему нравилась такая темнота, лёгкий холодок ласкал лицо и открытые части тела. От одежды шёл терпкий и одновременно свежий аромат парфюма. ЧонСок опустил голову и прижался щекой к вороту кофты. Жёсткая, очень плотная ткань колола кожу, но это было по-своему приятно. Он давно не носил что-то похожее. С этой мыслью к нему пришло понимание, что его чемодан до сих пор лежит под кроватью. Не распакованный, с прилепленными нелепыми картинками и искусственно потёртой кожей. Мерзкое ощущение появилось в районе спины, будто кто-то наблюдает за ним и указывает пальцем. Он буквально слышал смешки и отвратительные комментарии, летящие ему в спину. Был бы ты девушкой. Таким как ты это очень походит. О чувствах никогда не было и речи, ЧонСок. Слёзы уже давно не текли, но глаза всё равно жгло. Парень не заметил, как прижался лбом к зеркалу и стоял так, пытаясь успокоить дыхание. Хрипы со свистом вырывались из горла, он открыл глаза. На него смотрел испуганный человек с запавшими чёрными глазами. Скулы торчали ещё сильнее, чем обычно, а кожа лица поблекла. Он поднял руку и провёл пальцами по еле пробивающейся щетине. Почти никогда он не отличался особой растительностью на лице — до сих пор его потолком являлся отвратительный пушок над губой, который приходилось сбривать и не пугать людей. — Ты слишком миленький ЧонСоки. Это почти нечестно по отношению ко мне как к девушке. Звонкий голос Сюзи вернул его в реальность. Он был таким реальным, что парень даже повернулся к двери, ожидая увидеть улыбающуюся сестру. Но она была далеко. Там, дома. Скорее всего, ходит в сад и долго смотрит на закат. Совсем не разговаривает с родителями и грустит. По УБину. По чертовски прекрасному и невозможно холодному принцу УБину. Тот с самого первого взгляда на него производил такое впечатление. Тянешь к нему руку, хоть и знаешь, что скорее всего обожжёшься. Не пламенем, а резким колким морозом. А ведь в тот вечер ЧонСок надеялся, что пойдёт с ним. ЧонСок заставил себя отойти от зеркала и медленно повернулся к кровати. В последнее время было слишком много потрясений в его жизни: ему казалось, что приезд к сестре и её парню будет свежим глотком воздуха — он ждал теплоты настоящей любви. Ему хотелось окунуться в неё с головой и забыться, но всё стало лишь тяжелее в тот момент, когда на маленькой кухне появился тот самый парень. Настоящее чувство, интерес, который он почувствовал у клуба и который он перенёс в последствии на другого человека вернулось с лихвой. Оно, неуловимое, мягкое, но такое реальное, преследовало его теперь каждый день, оседало на коже чужим парфюмом и побуждало желать большего. Это непростительно для него — желать не принадлежащее ему. Желать так сильно, что опуститься до просьб. Сегодня утром разомлевший, ещё не проснувшийся, он жадно потянул руки и лучше бы ему обжечься, оказаться обруганным, выкинутым на улицу. Он не ждал ответа, не ждал объятий и теперь сложнее отодрать себя от своих мечтаний и вернуться на землю. Сюда, к своему чемодану. Он уже открыл замок и резко откинул крышку. Руки коснулись гладкой ткани и пробежались дальше по мягкой подкладке — он до сих пор ощущал каково это, почувствовать в её первый раз на коже. Бесподобно. Рядом лежала упаковка поменьше. ЧонСок медленно раскрыл её и его пальцы утонули в кружеве. Мой чемодан потерялся в аэропорту. Мне всё равно они идут больше. Бесполезно, подумал УБин и сам пошёл за ЧонСоком. Тот сразу после ухода Джон Хо ушёл переодеваться и уже на добрых полчаса куда-то пропал. Парень его несколько раз громко звал, но не услышал ответа. «Очевидно, переодеваться он пошёл в мою комнату. Несносный мальчишка. Что за привычка таскать у людей вещи». Дверь была приоткрыта и УБин сразу вошёл и смешливые слова неодобрения застыли у него на губах. ЧонСок сидел на корточках у своего, а УБин знал это именно его чемодан — он сам его притащил сюда и кряхтя затолкнул под кровать. ЧонСок не разбирал его. А теперь разбирает. УБину хотелось поднять руку и протереть глаза или влепить себе пощечину — что угодно, лишь бы не видеть, как ЧонСок смотрит не видящим взглядом вглубь набитого женскими вещами чемодана, и как он сжимает в руках лежащих на коленях крошечный кусочек белого кружева. Он почти весь помещается в его ладони. Это просто невозможно в конце концов. — Это мои вещи. Голос дрожал и казался тоньше и одновременно более хриплым от слёз. Он не поднимал глаз. -Почему ты уехал из дома? -Потому что я бесполезный. — Всё на самом деле так плохо, да? — спросил ЧонCок и пристально посмотрел в глаза замершему УБину. Тот скользнув напоследок взглядом по открытому чемодану сказал: — Давай прогуляемся. — Разве там не снег? — Но ты хочешь выйти. Я же вижу. — Мне не возвращаться? Ты хочешь, чтобы я ушел? — Нет, ЧонСок, я хочу, чтобы мы вместе прогулялись. Они молча собрались и так же беззвучно вышли из квартиры. Вся лестница и дорожка были усыпаны лёгким слоем снега, до того тонким, что казалось это ветер нанёс листья сакуры и скоро, он же, благополучно их сдует, открыв тёмно-серый асфальт. — На самом деле, не так холодно, как казалось, — произнес УБин. — Да... я…. этот день просто бесконечный, — он выдохнул и остальное буквально протараторил на одном дыхании. — Не хотел тебе ничего говорить с утра и сейчас не особо хочу. Но в результате всё открылось и мне теперь придётся разбираться с большим количеством вопросов. Нееет… не перебивай. Если я сейчас не скажу тебе, то не смогу смотреть тебе в глаза, ты сам не захочешь видеть меня. Вопросы без ответов и секреты хороши лишь в книжке — в жизни они добавляют проблем. Чуть отдышавшись, он продолжил: -Моя одежда которую ты видел, я действительно носил её. Я не ходил в специальные места или ещё что …мой.мой парень он. ему нравилось видеть меня таким. Мне же нравилось быть с ним, ощущать себя свободным, знаешь, когда ты не обязан в мире никому и счастлив лишь от мимолетных моментов. Так было и со мной. Хоть и не долго. Я сбежал от воспоминаний и моей когда-то свободной жизни, но по иронии судьбы взял нечаянно её кусочек с собой. Убин не смотрел на него во время рассказа лишь подвинулся и дал тому сесть. Оба даже не заметили холод скамьи и продолжали молчать, глядя перед собой. Чонсок резко выдохнул и закашлялся. Как не странно сейчас напряжение этого дня спало, и он мог дышать свободнее. Он скопом рассказал всё. Свой постыдный секрет. В этом мире его знали теперь только трое. -Ты ничего не спросишь? -не выдержал Чонсок. -Сам же сказал молчать. -Я сказал не перебивать, а не молчать. Реагируй, а то мне кажется ты примерз к этой скамье. Убин наконец повернулся к нему. По нему как обычно почти ничего нельзя было понять. Холодный взгляд и спокойное выражение редко сменялись чем-то другим на его красивом лице. -Почему вы расстались? Чонсок сглотнул, но не посмел отвести взгляд. -Ему, наверное, надоело. Он дал мне это понять по крайней мере. Вывез свои вещи и оставил записку. Кажется, он женится зимой. -Это было ошибкой. -Что? -вдруг вспылил Чонсок- одеваться в женскую одежду спасибо я и так… -Нет. Позволять ему отобрать у тебя уверенность. Разбивать твое сердце. Слова застряли в горле Чонсока. Его рука была крепко сжата Убином и прижата к его же груди. Господи боже. Не смотри на меня. Не смотри так. Казалось прошла целая минута, а они еще сидели рядом, а их лица оказались на крошечном расстоянии друг от друга. Чонсок мог видеть маленький шрам на брови Убина там, где из-за этого не росли волоски. Он аккуратно отодвинулся и подняв руку коснулся его. Убин вздрогнул. -Ты ужасный романтик Ким Убин. — улыбнулся Чонсок, спровоцировав этим сначала вздох, а потом неожиданный хохот. -Идиот. — наконец то отдышавшись изрек Убин.Он широко улыбался и казался лет на десять моложе. Чонсок не успел задуматься о школьнике Убине как получил чем-то очень холодным и мокрым в лицо. -Ах ты…умереть захотел? -воскликнул он в следующую секунду и тоже зачерпнув ладонью снег, кинул в помчавшегося в сторону дома парня. До двери они добежали одновременно. И теперь счастливые, и веселые той минутной детской веселостью от того что вот просто снег и рядом улыбающийся тебе человек. -Ты мне нравишься,Чонсок. Возможно это не является моим лучшим решением и может я пожалею об этом, но я хочу, чтобы ты знал. Дверь закрылась прямо перед его носом.