Запах мандаринов

      Однажды Виктору пришлось уехать в соседний город. Юри против не был, но вот Белла до самой машины не отпускала ногу отца. Со дня, когда Никифоров старший уехал, прошло уже два дня. Пока дочь была в детском саду, омега трудился по дому, вот и сейчас Юри стоял у плиты и готовил обед, как на телефон омеги пришло сообщение с неизвестного номера. Это были фотографии, но какие были фото! На снимках был Виктор и какой-то незнакомый парень, которого Юри не знал. Они целовались и судя по тому, как Виктор отвечал на поцелуй, было понятно, что он был не против. Юри было больно. Больно от всей той лжи, что была вокруг него. Эта ласковая улыбка, которую Виктор дарил лишь ему одному, но оказалось, что нет. Сумасшедшие ночи, когда дочь была у Алтынов. Слова любви, что альфа говорил каждый раз, когда Юри засыпал. Ненависть и злость. Лишь это осталось от той любви, что была между ними. Но была ли любовь вообще, или Кацуки всё это привиделось? Он не знал, не хотел знать ничего. Хотелось лишь кричать и разносить всё вокруг, но парень был по натуре сдержанным, лишь слёзы не мог сдержать. Собирая вещи дочери и свои, Юри наткнулся на белую рубашку Виктора из кармана которой, была видна записка. Дрожащими руками, Юри развернул её, и слёзы обиды хлынули с новой силой. Спасибо за чудесную ночь, надеюсь как-нибудь повторить. И Витя… Сколько ты собираешься прятать меня от своего омешки?       Рвать листок нельзя, нужны доказательства его вины, но так хотелось сейчас заглянуть в эти лживые голубые глаза уже бывшего возлюбленного. Юри всем своим сердцем возненавидел Виктора, но больше, он ненавидел самого себя, за то что был слеп и верил каждому слову. Омега подошёл к прикроватной тумбе, достал оттуда листок и ручку, и стал писать: Виктор, я подаю на развод. Я не желаю слушать твою ложь снова и снова. Мне это остачертело. Ты лгал мне, смотрел в глаза и лгал. Я знаю, что не в какую командировку ты не ездил, мне прислали фотографии где ты (извини за выражение) чуть ли не трахался с каким-то парнем на скамейке в парке. Ненавижу тебя. Я забираю дочь, и сегодня вечером мы покидаем Россию. Куда именно, я не обязан перед тобой отчитываться. Ключи я оставил под ковриком у входа. Те фото, что мне прислали, я отправил тебе на e-mail. Прощай.       Дописав последние строки, Юри взял чемодан, сумку с вещами дочери и выключив свет в квартире, в последний раз посмотрел на то место, где каких-то два дня назад, жила счастливая семья.

***

— А где папа, он лазве с нами не полетит? — смотря своими кукольными глазами на маму, спросила Иззи. — Нет, милая. Папа нас обманул и уехал жить к другой семье, — взяв дочь за руку, ответил Юри. — Папа плохой, он нас лазлюбил. Я больше не люблю папу, — нахмурившись сказала девочка и обняв Юри, сказала. — Мамочка, ты только не пележивай, мы обязательно найдём нового папу, лучше плежднего. Вот увидишь.       Юри ласково улыбнулся дочери и поцеловал её в лоб. Скоро объявят их рейс, пора бы поторопиться. Кацуки взял Изабеллу за руку, и они поднялись на второй этаж Московского аэропорта.

Тем временем в квартире Никифоровых

Виктор зашёл в квартиру и по привычке крикнул: — Семья, я дома!       Но никто не отозвался, по квартире разнеслось лишь эхо. Никифоров запаниковал. Скинув обувь, он сразу же зашёл в комнату дочери, но её там не было, как и её вещей. Следующей была гостиная, что была совмещена с кухней. Но и там не было ни намёка на Юри и Изабеллу. Оставалась лишь спальня, но и там никого не было, лишь два каких-то клочка бумаги и обручальное кольцо Юри, спокойно лежали на кровати. — Чёрт, — ругнулся Никифоров, после прочтения прощальной записки.

***

      Прошла неделя. В новостях только и говорили о разводе двух известных фигуристов Юри Кацуки и Виктора Никифорова. Виктор продолжил карьеру фигуриста, а Юри ушёл из фигурного катания в биатлон, с его выносливостью только туда. Изабелле всего пять, а она уже ненавидит своего непутёвого отца. Девочка на отрез отказывалась от коньков, променяв их на скалодром. Как только Юри её не отговаривал, Иззи утверждала, что будет заниматься скалолазанием и точка.       Никифоров искал встречи с Кацуки, но тот умело скрывался сам и прятал от него дочь. Ведь Юри уже знал, что Виктор наглый лжец и никто другой.