Запах мандаринов

— Виктор, я… Прости, но дай мне время всё осознать. Я знаю, что мы так и не развелись, и ты имеешь полное право видеться с Иззи, но это должна решать сама Изабелла. — сказал Юри и отодвинул от себя Никифорова, тот в свою очередь понимающе кивнул. Оба тут же посмотрели на дочь, что уже начинала плакать. По щекам девочки скатились слёзы, но Никифорова младшая мило улыбнулась и сказала: — Мамочка, неужели ты ещё думать собрался? Я тоже ненавидела папу, но ведь он явно говорит правду, разве ты не помнишь о моей прекрасной интуиции? Я ведь ещё маленькая, мне нужны оба родителя, и я знаю, что когда истинные долгое время находятся далеко друг от друга им становится плохо, и они начинают болеть. А ты уже очень долгое время пьёшь какие-то таблетки. Неужели ты думал, что я не замечу?       Кацуки распахнул глаза и удивлённо посмотрел на дочь, а после на Виктора. То что сказала Иззи — чистая правда, он и правда очень давно болеет, и даже врачи говорили, что надо хотя бы на фотографии альфы смотреть иначе он так долго не протянет. Юри день от дня становилось плохо, жар, головная боль и тошнота — побочный эффект от расставания. Он хотел бросить всё и вернуться в Москву, но мысли о том, что Виктор ему изменил возвращали его в реальность. Тогда Кацуки последовал совету врачей и как сумасшедший стал скупать журналы с фотографиями Виктора, так же он нашёл в своих вещах случайно взятую с собой рубашку Никифорова, и каждый вечер сидел в ванной и вдыхал запах красных роз, что затуманивал разум и заставлял снова и снова вспоминать каждую ночь с Никифоровым. Из воспоминаний в реальность, Юри вернул голос альфы: — Юри, тебе плохо? Ты какой-то бледный.       Кацуки не смог сдержать слёз. Он так долго уверял себя в том, что никогда не прости того, что предал его и совсем забыл… О любви. Юри любил Виктора всегда, и даже после того, как он с дочерью уехал из России, через две недели его тянуло обратно, обратно в объятия альфы. Но вера и убеждения, что Виктор — лжец, сделали своё дело. Он забыл о своих чувствах, закрыл их на замок, а ключ выбросил. Но сейчас… Сейчас он словно вновь влюбился в эти голубые омуты глаз, в эти чуть бледные губы. Кацуки не выдержал такого давления и натиска собственных чувств, что сжал кулаки и воскликнул: — Гори всё алым пламенем!       Губы Виктора, такие мягкие. А их вкус, такой опьяняющий, что мог даже появится румянец не от смущения. Никифоров от удивления и неожиданности отшатнулся назад, но уйти дальше не дали руки Юри, что обвили шею альфы, и пальцы, что уже почти сняли резинку с волос. Альфа блаженно закрыл глаза и обвил талию возлюбленного. — Иззи, ты ещё маленькая. — сказала Эшли закрывая глаза девочке (она сказала это ещё, когда Юри поцеловал Виктора, но не суть). — Эшлин, хочешь скажу секрет? Только ты никому не говори. Я уже знаю, что делают взрослые альфа и омега, чтобы у них появился малыш.       Эшли перепугалась, ведь омега ещё такая маленькая, а уже знает об этом, но страх рассеялся пеплом, как только Иззи добавила: — Они сначала признаются друг другу в любви, целуются, а потом женятся и ждут аиста. Мысли Эшли:       Надо бы взять срочный отпуск, а-то я чуть в слух не спросила: «Ты что, знаешь, что такое секс?». Как представлю, чтобы было если бы я это в слух сказала, так сразу бошкой об стену биться хочется. Слава Богу, что мистер Кацуки, сказал ей про аиста. Я бы перестала его уважать, если бы это не было бы так. Конец мыслей Эшли       Виктор и Юри разорвали поцелуй. Омега смущённо отвёл взгляд, а Никифоров усмехнулся и прижав к себе возлюбленного, сказал: — Тебе уже тридцать пять лет, а ты до сих пор краснеешь после поцелуя. Как был милым и невинным, так им и остался.       Юри улыбнулся, легонько пихнул его в бок и прижался сильнее. Эшли наконец отпустила Иззи и та побежала к родителям, радостно крича: — Папа, мама, я вас очень люблю!       Взяв дочь на руки, и прижав к себе омегу, Виктор шепнул на ухо Юри: — Ты знал, что от тебя пахнет мандаринами? — Что?! Конечно не знал! Как я мог знать, если ты никогда мне об этом не говорил?! — смутился и в тоже время удивился Юри. — Мам, пап, нам нужно срочно наверстать упущенные четыре года. — заявила маленькая омега. — Я даже знаю, что неподалеку есть парк развлечений. — как бы невзначай, внесла свою лепту Куцерберг. — Айда в парк! — воскликнул Никифоров старший и посадил дочь к себе на шею, а потом добавил — Вы, кстати, тоже идёте с нами девушка. Эшли удивилась: — С чего ради? — Если бы вы не сказали, где работает Юри, мы бы так ещё очень долгое время не увиделись бы. — сказал альфа и решительно взял Юри и Эшли за руки и вывел всех на улицу. Иззи весело засмеялась, увидев немного растерянное лицо беты и смущённое лицо Юри. Виктор не обращал внимания на возражения со стороны Эшли и Кацуки, сейчас он вообще был не здесь, а где-то далеко. Мысли альфы занимала лишь одна фраза: «Наконец-то вместе».