В самое сердце

27 февраля 2016 год Никогда бы не подумал, что терять вроде бы не так уж и нужных тебе людей больнее, чем тех, без кого ты, казалось, не можешь. и здесь как в этой глупой, но, сука, такой жизненной фразе:《 влюбленность: человек ушел, месяц ты лезешь на стену, а потом отпускает. любовь: первый месяц тебя вроде отпускает, а затем ты лезешь на потолок 》

Антон пил. Много пил. И даже не думал останавливаться. Когда он встречался с Арсом, они практически не вылезали на совместные тусовки с командой шоу и Позом с Серым. Все свободное и стаснупожалуйстаяневиделегоцелуюнеделюдайнампарутройкуднейкакоенахуйинтервьюещё-время они тратили лишь на друг друга, изредка приглашая к себе зачастившего в Москву Сережу. Позов пытался загладить свое отсутствие во время съемок и тура перед женой и дочерью, поэтому прозябал в Воронеже, при этом же и поддерживая Катю, переживающую все еще смерть Иры. В конечном итоге, всё сводится к одному: Антон за эти две недели постарел внешне лет на 8, а душой - еще лет на 15. Он не пропускал ни одной вечеринки, куда его приглашали в качестве звезды телеканала ТНТ; друга; приглянувшегося парня; знакомого из шоу-бизнеса, который мог, если его правильно напоить и не оставлять одного надолго, чтобы Шаст, не дай боже, не начал думать о чем-то/ком-то, кроме собеседника, за тебя замолвить словечко правильным людям. Приблизительно все понимали, что происходит с Антоном, тем более, Иру все фанаты и знакомые любили и знали как девушку Шаста. И неважно, что он только почти через полгода начал так гулять и пить. Видимо, пил до этого дома один или с близкими, бедняга. Таким образом, две недели спустя, после того безжалостного вечера в одной из гримерок телекомпании 《Главкино》, Антон Шастун, один из самых сексуальных и популярных парней на телевидении стран СНГ, сидит за столиком в невзрачном, но известном клубе в центре города вусмерть пьяным. Конечно, актерское мастерство и природное обаяние (или деньги и имя - точно не ясно) привлекли девушек на черный диванчик рядом с ним и нескольких знакомых парней вроде бы с ютуба. Шаст смеется над их шутками, часто кивает на слова то брюнетки слева, то блондинки справа и пытается даже несколько раз пошло усмехнуться, что больше смахивает на оскал. Парень сидит, развалившись на диване и закинув руки за спины девиц. Белая рубашка натянута на торсе (из-за высокого роста он вытянул ноги под стол и съехал ниже, чтобы каждый раз не наклоняться к дамам), полы черного пиджака раскинулись, верхние пуговицы растегнуты девицой слева (Аня, кажется?), которая сетовала, что ей и ему здесь становится жарковато. Руки в кольцах и всевозможных браслетах. Кроме двух побрякушек: кольца на правой руке (сигнал для девиц по бокам!) и красивого черного браслета с железными прутьями, которые переходят в застежку, и гравировкой на внутренней стороне. На самом деле, безымянный палец правой руки всегда был чистым от колец. Шаст надевал то кольцо лишь когда был дома или когда намечалась тусовка, где все знали о них с Арсом. Нет, конечно, это было не обручальное кольцо, точнее сказать, это было не предложение руки и сердца. // flshbck // Арсений тогда приперся домой с очередной фотосессии или еще одного интервью, - это Антон уже не помнит, зато помнит свою злость на Попова, обиду и ревность. Нет, ревность не к бабам с формами и не к накачанным мужикам с внешностью Зейна Малика, а ко времени, которое он проводил не со своим парнем. Арс пришел до ужаса измученный, с еще большими (хотя куда?) мешками под глазами и дрожащими руками, будто он все это время не улыбался в камеру, а разгружал вагоны. Но надо отдать Антону должное: увидев молчащего и уставшего Арса, он без слов подал ему остывший ужин и не ушел в спальню, хлопнув дверью, а сел напротив и даже начал тоже есть. Просидев пару минут в звоне вилок и ножей, Арсений встал, подошел к стулу парня напротив, силой развернул того к себе вместе со стулом и сел перед ним на колени, положив голову ему на ноги и обняв его лодыжки руками. Антон не успел среагировать, поэтому зажатая в руке вилка так и осталась там. Шаст медленно положил прибор на тарелку и обнял своего парня за плечи. - Прости меня, Шаст. Я знаю, что ты не любишь, когда я оправдываюсь или просто начинаю говорить о пробках, съемках и встречах, - от низкого, но тихого голоса Попова его шея вибрировала, заставляя дернуться колено Антона, а в самом парне разбудить огонь желания, при взгляде на Арсения на коленях. У его ног. На коленях. Самый сексуальный парень шоу-бизнеса и весь - его. Наверное. Шастун горько усмехнулся своим мыслям и мотнул головой, прогоняя их и начинавшую уже застилать глаза пелену похоти. Арсений поднял ледяные глаза на своего парня, но внутри была лишь нежность и верность напополам с сожалением. Антон лишь судорожно вздохнул и еле улыбнулся, чуть кивнув. Вдруг Арс вскочил, крикнув 《вот же идиот!》 , ударил себя по лбу и убежал в коридор. Шастун лишь оторопело посмотрел ему вслед. - Арс? Ты куда? - Антон нервно начал перебирать кольцо на руке, слыша, как Арсений хватает свой рюкзак, но успокаивается, когда видит Попова на полу, который рылся в каких-то договорах, бесконечных проводах и горах жвачек. Арс находит нужное ему буквально через несколько секунд и встает перед Антоном, радостно улыбаясь и протягивая ему белую коробочку. // o v e r // - Антоша, можно еще мартини? Шастун распахивает глаза, его губы все еще содрогаются улыбкой, а в руках он держит стакан с ромом-колой и спину блондинки. 《Закрываю веки - начались флэшбеки, блять》. - Конечно, можно! Берите, что хотите, барышни мои никудышные, все за мой счет, - девушки звонко и фальшиво рассмеялись, откидывая волосы на худые плечи парня, хотя одна из них четко начала понимать, что он не иронизирует. Но какое кому дело? Ведь это Антон Шастун, у него куча денег и куча проблем, надо спасать паренька. Хотя бы порадовать великолепным тройничком. Антон залпом допил свой коктейль, чувствуя, что начинает трезветь, а ему это нельзя делать ни в коем случае. И, отсалютав компании, встал и направился на поиски мужского туалета. За спиной - крики этих мадемуазелей о гребаном медленном официанте и недымящим кальяне. В ушах - безумно громкий бит и рев колонок, будто людей здесь хотят убить этими волнами музыки. Ну или просто чтоб их сдуло от мощности вон того сабвуфера на баре. В сердце - притупленная алкоголем, но все-таки ноющая боль. Хоть и тихая, а сабвуфер перекрикивает. Костяшки рук до сих пор не зажили, как и до сих пор не удается отмыть со стены в коридоре следы крови. А в голове Шаста - полный штиль. Море. Синее, глубокое. Синее. Да твою мать.