Легенда о потерянном Небе

      Дино нервно ходил по комнате, выслушивая отчитывания Ромарио по телефону. Недовольство так и сыпалось с него, подавляя все остальные эмоции на своем фоне, и призывало человека по ту сторону провода отвечать максимально честно.       — Значит, вы все потушили? — недоверчиво выспрашивал Каваллоне у своего подчиненного, присаживаясь на подлокотник маленького диванчика. Советник приволок сюда эту рухлядь, поскольку частенько оставался в кабинете допоздна и до спальни уже попросту не доползал. Дино попытался болтать ногами, но не удержал равновесия и свалился на мягкую обивку и уютные подушечки. При этом он совершенно никак не отреагировал, будто всю жизнь только и делал, что вот так неожиданно падал и ударялся головой. Что поделать, издержки профессии. Порой очень даже удобные. — А кроме третьего этажа никаких повреждений нет? Точно? Смотрите мне, а то уволю к чертям Мельфиорским!       Савада устало покосился на разошедшегося друга и уткнулся в свои бумаги. Даже в собственном кабинете уже нет спасения от этого назойливого психиатра — в любую щель же пролезет, как таракан. Но почему-то, вопреки обыкновению, сегодня присутствие Дино почти не раздражало. Почти, потому что разговаривал Каваллоне до бесстыдного громко, будто не по мобильному говорил, а в подземной шахте, при этом стараясь перекричать местный шумящий источник.       — Черти что, а не психушка, — вынес окончательный вердикт Дино и, с чувством ущемленного достоинства спрятав мобильник, уставился на Емитсу. Тот с мировым спокойствием листал папку, попутно делая заметки на листке или что-то перечеркивая. Впрочем, разглядывать этого фанатика документов Дино быстро наскучило, так что он отвернулся.       В кабинете было спокойно и чувствовалось старое присутствие библиотеки, хотя комната выглядела достаточно обжитой. Ветер лениво трепыхался в занавесках, где-то внизу играло старенькое радио. К чему-то Дино подумалось, что Нане-сан управляться с хозяйством под музыку куда веселее. Вспомнил он и о том, как после ухода ребят отдал ей новые таблетки для Тсуны — они должны помогать ему лучше, чем те, которыми его пичкал Емитсу.       К слову, о Тсуне. Пару часов назад он ушел вместе с Такеши посмотреть на свою будущую школу, и пока что вроде ничего необычного не произошло. Но перед их уходом Каваллоне все же всунул бейсболисту бумажку со своим номером, велев звонить, если что-то случится.       — Ты правда не злишься, что я отпустил Тсунаеши с Ямамото-куном? — спросил психиатр с несказанным чувством вины. Емитсу что-то совсем молчаливый и даже не обругал его, когда узнал, что его сын снова вышел в город, да еще и с чужаком.       — А по мне не видно? — отмахнулся советник.       — На тебя посмотришь и решишь, что ты как минимум войну начинать собрался, — вздохнул Каваллоне. Глаза скользнули по столу, чуть ли не полностью укрытому бумагами. Разбавляла эту макулатуру разве что чашка кофе, и то уже давно остывшего, поскольку тот был приготовлен еще до прихода Ямамото.       В помещении снова стало тихо, не считая приглушенного радио. Изредка Савада шелестел страницами да сквозняк дергал тюль, путаясь в мягкой ткани и пытаясь из нее выбраться. Небо хмурилось, но в прогнозе погоды, который Дино всегда смотрел перед выходом из дома, дождя не обещали. Впрочем, не шибко этим синоптикам можно и верить. Из-за них Каваллоне уже третий день, как идиот, ходит с зонтиком, которым ни разу так и не воспользовался.       — Эй, бумажный червяк, — позвал Дино через какое-то время, потягиваясь на диване и разминая уставшие за это утро ноги, — тебе звонят.       Емитсу поднял голову на лежавший поверх отчетов телефон, но никаких признаков на звонок или хотя бы сообщение не выявил.       — Ты за своими пациентами совсем уже чокнулся? — нахмурившись, Савада вернулся к работе. Листы снова зашуршали приятной успокаивающей симфонией.       — Да вот же, в полке что-то светится.       Емитсу не глядя потянулся к вытяжному ящику, заранее зная, что не найдет там ничего светящегося. В конце концов, там хранятся лишь его записная книжка, рабочий блокнот, пара дорогих хороших ручек и… Мужчина повернулся и рывком выдвинул полку. Так и есть. Свет исходил из шкатулки с кольцами Вонголы. Открыв ее, он обнаружил, что все семь колец требовательно горели каждое своим пламенем. Это могло значить лишь одно. Небо и хранитель соприкоснулись. И с этого момента хранители будут чувствовать его всюду, куда бы он ни пошел, словно в ребят вживили радар. А это значит, что найти Небо теперь станет гораздо проще…       — Оля-ля, — с кривым французским акцентом выдохнул Каваллоне, подрываясь с нагретого места и склоняясь над пылающей всеми цветами радуги шкатулкой. Савада же от шока за эти несколько секунд растерял весь словарный запас.       — Кто…       Телефон Дино снова зазвонил, и через пару мгновений психиатр имел удовольствие слышать восклицания Шамала. Дабы слышать его мог и Емитсу, Каваллоне поставил связь на громкую.       — Сасагава снова его почувствовал. И в этот раз реакция была сильнее! Он пробудился! — кричал доктор в динамик, заставляя Дино сморщиться и отодвинуть сотовый в сторону. — Только представь, что теперь будет…       — Да, да, мы тоже это заметили. Кольца, вон, аж трещат от пламени, — с профессиональными психологическими нотками проговорил Дино. Он представлял, отлично представлял. И понимал, что отныне Вонголу ждет веселенькая жизнь.       — Ты тупой или прикидываешься? — искренне поразился Шамал. — Я тебе говорю: Тсунаеши пробудился!       На мгновение настала тишина. Обволакивающая, словно паутина, и липкая, словно жвачка.       — Тсунаеши что сделал? — медленно переспросил Емитсу. Каваллоне послал ему сочувственный взгляд и сбросил вызов, сказав Шамалу, что перезвонит позже.       — Поздравляю, дружище, — с чувством хлопнул он приятеля по плечу, — теперь ты отец Неба Вонголы.       На понимание сложившейся ситуации советнику много времени не понадобилось. Окончательным тревожным колоколом послужил звонок от Такеши, который сообщил примерно то же самое, а также об инциденте с зеркалом. Закончил он свою исповедь тем, что они все сейчас в медпункте, а Тсуна все еще без сознания.       — Веди меня в ту школу, — просипел «счастливый отец», едва Дино распрощался с хранителем, напоследок попросив того успокоиться и держать их в курсе событий.       — Не думаю, что идти туда сейчас — хорошая идея, — не согласился Каваллоне. Только Саваде и дела не было до его несогласий.       — Сейчас же.

***

      Хибари молча искал аптечку в шкафчиках медицинского пункта и думал о произошедшем. Судя по всему, новенький не просто странный, а культурными словами не передать, насколько странный. Разнести школьное имущество, да еще и иметь достаточно наглости, чтобы поранить главу ДК… Этот пацан либо бессмертный, либо вконец двинутый. Возможно, даже, и то, и другое, но такие подробности Хибари уже не волновали. Лишь две вещи радовали его. Первая: то странное пламя погасло само собой после обморока Савады. Вторая: Савада ранил его не так сильно, чтобы это нельзя было подлечить аптечкой.       На кушетке затрепыхались, и Кея обернулся. Ямамото сидел на полу, опираясь о руку, и сонно качал головой. Рядом с ним, на той самой кушетке, лежал Тсунаеши и медленно начинал приходить в себя. Когда мальчишка открыл глаза и попытался подняться, Такеши, потревоженный неаккуратными движениями, проснулся.       — Тсуна, ты как? — тут же спросил бейсболист, вставая с затекших ног и присаживаясь рядом. Тсунаеши повернулся на голос, но его взгляд был еще расфокусирован.       — Ямамото… кун? — неуверенно произнес он.       — Да, это я, — стоило парню ответить, как Савада вцепился в его футболку. Слабо, но все равно достаточно настойчиво.       — Где мы? В больнице?       — Нет, в школьном медпункте…       Хватка ослабла. Заметив Хибари, Тсуна и вовсе разжал пальцы, выпуская хранителя Дождя на свободу. Кея швырнул парням какие-то склянки, пачку ваты и отвернулся закрыть шкаф.       — Приведите себя в порядок, — приказным тоном велел ГДК, собираясь покинуть медпункт, но тут же замирая от неожиданной возни со стороны этих жалких травоядных. Покосившись на них, Кея заметил, как Тсунаеши что-то упорно ищет по карманам, но, кажется, найти не может.       — Неужели потерял… — медовые глаза стали на несколько тонов темнее, а пальцы заскользили по рубашке с новой силой. — Не может быть…       — Может, оставил в одном из клубов? — предположил Такеши, благоразумно решив не уточнять, что именно потерял этот странный ребенок. Тсуна лишь помотал головой, его взгляд снова был слегка затуманен. По периодическим прикосновениям к голове можно предположить, что то ужасное состояние, в котором Ямамото его нашел, рискует вот-вот вернуться. Или даже уже вернулось.       Когда в коридоре послышались шаги, Кея мрачно уставился на двери. Вот же наглые травоядные, так беспардонно врываться в его владения. Тонфа, с которыми он так и не расстался, призывно сверкнули, уже готовые проливать кровь.       В помещение вошел мужчина лет сорока как минимум, а то и больше. Увидев его, Тсунаеши моментально вжался в стену, пробормотав что-то вроде «Не надо» и «Не подходите». Хранители невольно отметили: сейчас Савада будто в сюрреалистическом мире и вряд ли соображает. Хибари на всякий случай убедился, что зеркал в помещении нет.       — Тсуна, ты снова это сделал? — мужчина грозной глыбой надвигался на кушетку, на коей сидел уже даже не Тсуна, а какой-то малюсенький трусливый комок нервов.       — У-уходите, — мальчишка до побеления костяшек сжал рубаху на вороте, в глазах читался безграничный ужас. Переглянувшись, хранители машинально вышли вперед.       — Эм… А что здесь, собственно, происходит? — недоуменно вопросил Каваллоне, когда вошел в медпункт и увидел Такеши с занесенной над головой битой и Кею с тонфа у груди. — Емитсу, ты что, даже с детьми общаться не умеешь? — поразился психиатр и отпихнул шокированного друга в сторону, занимая его место перед настороженными школьниками. — Ну и чего вы так глазеете, ребята? — примирительная улыбка. — Это всего лишь папа Тсуны, успокойтесь.       — Тсуна его боится, — сузил глаза Ямамото, но биту все же опустил, положив ее себе на плечо. Хибари предпочел оградиться молчанием, хотя также убрал оружие. Увидев это, Емитсу попробовал снова подступиться, но бита предупреждающе всколыхнула воздух.       — Думаю, он боится не Емитсу, а того, что сейчас видит, — вдумчиво произнес Каваллоне.       — Дино-сан, — взгляд Тсунаеши моментально прояснился. Он отлепился от стенки и бросился к мужчине. — Давайте уйдем отсюда? — робко попросил мальчик, заглядывая в лучистые глаза взрослого. Каваллоне потрепал его за волосы и улыбнулся.       — Давай.       Жестами показав хранителям, что все в порядке и дальше он справится сам, Дино вывел Тсунаеши на улицу. Емитсу пошел следом, умело игнорируя на себе сразу два тяжелых взгляда.       Только когда двери за ними закрылись, парни вздохнули спокойно. С плеч разом будто свалился целый город, непонятно как уместившийся там до этого.       — Что это сейчас было? — озадаченно потер лоб Ямамото, разглядывая свою биту. Тогда он действовал интуитивно, чего давно себе не позволял. А тут вдруг словно наваждение какое… Хибари не стал отвечать, хотя в мыслях спрашивал себя о том же. Но вместо ненужных разговоров он как всегда сделал то, чем положено заниматься главе ДК. Поэтому уже через минуту после уборки того хаоса, что устроил Савада, Такеши был выставлен из школы и, за незнанием, что делать дальше, поплелся домой.

***

      Тсунаеши сидел в машине Каваллоне и вслушивался в тихие мелодии радиоволн. Дино ехал медленно, что позволяло внимательно рассмотреть город, уже достаточно живой и совсем не тихий. Такой Намимори раздражал Тсуну, потому что он был слишком громким и слишком забитым людьми. Он не дарил покой, как ранним утром или глубокой ночью, а отбирал его.       Но сейчас куда сильнее на нервы юному Саваде действовал отец, который все же увязался за ними. Тсуна старательно не замечал его, но из-за этого ему приходилось не смотреть вперед. Конечно, возможно, было бы лучше посадить Тсунаеши впереди, но тогда бы его пришлось пристегнуть ремнем безопасности, а Каваллоне его машина еще дорога.       — Поедем домой или прокатимся по городу? — бодро спросил Дино, предусмотрительно отворачивая зеркальце, чтобы не вызвать у мальчика очередную паническую атаку.       — Прокатимся, — определился Тсуна, и мужчины понимающе усмехнулись. Другого ответа они и не ждали.       После часа бесцельных разъездов по Намимори, общими усилиями было решено вернуться домой и хорошенько покушать. На этот раз идею поддержал даже Тсуна, который утром кроме кофе больше ничего так и не съел. Нана встретила их вкусными блюдами и приятной улыбкой, что подняло настроение окончательно. Пообедав, Тсунаеши убежал к себе, еще на пороге удивляясь уже умело заклеенным обоям и лежавшим на столе ножницам. Слава Амано, не потерялись.       После сытного и такого непривычного ему обеда хотелось спать, поэтому Тсуна решил сделать именно это. Провалившись в мягкий матрац и такую же подушку, он медленно ушел в царство Морфея.

***

      О найденном Небе в Вонголе прознали быстро. Наверно, поэтому Емитсу был в местном штабе уже на следующее утро, докладывая верхушкам все в деталях. Вечером того же дня весть дошла и до Италии, и о том, что там творилось, лучше бы не знать. Все гудели и обсуждали, спорили и возражали, пугались и ужасались, но уж точно не желали встретиться со своим будущим главой наедине. Те, кому это делать уже приходилось, возникали сильнее других и вообще заявили, что Саваду лучше выпроводить в психушку. Единственное, что их останавливало от подобных действий, так это возможная реакция хранителей, которых бы вновь отделили от их «оберегаемого». Вполне вероятно, что тогда бы в Вонголе стало на один штаб меньше.       — Ну, прекрасно, — раздраженный Занзас, только что вернувшийся с этого самого собрания, пнул пустую бутылку из-под коньяка. Рядом тут же возникли варийцы, в кои-то веки собранные все вместе.       — Что случилось, босс? — не преминул спросить Леви-а-Тан. В ответ еще одна бутыль влетела в стену, рассыпаясь миллионом осколков.       — Ничего не случилось, — рыкнул парень, наливая себе в бокал уцелевшего коньяку. — Наше Небо — психопат! Какая-то психованная сопля! А так все просто замечательно.       — Ну, могло быть и хуже, — вставил свою лепту Скуало, прекрасно понимая, что хуже Неба Савады Тсунаеши быть уже просто не может. Ему действительно жаль хранителей, которым теперь придется посвятить всю свою жизнь чертенку с давно уехавшей крышей. Зато Бельфегор буквально светился и уверял, что им, вообще-то, несказанно повезло, раз Небом оказался не какой-нибудь хлипкий мальчик-неудачник, который спотыкался бы на лестнице и мялся перед любимой девчонкой. Всего-то маленький псих, он же почти безобидный. В ответ на такое Занзас пообещал натянуть ему одно место на другое, так что юноша поспешно заткнулся.       А уже ближе к ночи несчастную мафиозную семью постиг новый нервный тик — сбежал хранитель Урагана. Медсестричка, пришедшая проверить его состояние, минуты две тупо стояла и смотрела на опустевшую кровать. Нетрудно было догадаться, что Гокудера также почувствовал пробуждение Неба и умчался к нему. Как осмелился предположить Мармон, чтобы переломать пару-тройку косточек. Впрочем, ничего другого, кроме как предсказать новую жертву ножниц, Вария больше сделать не могла. Да и дела им нет до этого шумного мусора никакого. Хотя, зная Девятого, он еще точно организует им встречу с этой пакостливой мелочью Тсунаеши.       — Будет весело, — подвел итоги Бел. И не прогадал. Летящий в него коньяк — это определенно веселое зрелище.

***

      Утром понедельника дом семейства Савада был активен как никогда. И не только потому, что Вонгола наконец обрела свою «пропажу» и Емитсу уже с утра укатил в штаб подальше от глаз вспыльчивого сынишки, а совсем по другой причине, кажущейся Нане самой важной на свете. Сегодня Тсунаеши отправляется в школу.       — Ну, что, скоро ты там? — Ямамото ждал Тсуну у ворот, решительно отказавшись зайти на чашечку чая. Сейчас у них не так много свободного времени. По убедительной просьбе Дино, Такеши сделал вид, будто того случая с зеркалом не было. Также он получил целый ряд странных инструкций, но смолчал и об этом. Конечно, его не могла не посетить мысль, что ему будто зверушку или тамагочи выдают, но раз так надо, ради Тсуны он это выполнит.       Растрепанный и взволнованный, Савада выскочил из дома и поравнялся с хранителем, смущенно улыбаясь. Заметив его состояние, Ямамото рассмеялся. От такой его реакции Тсунаеши вконец растерялся.       — Да не бойся ты так, школа тебя не съест, — хихикнул бейсболист и, схватив все еще то краснеющего, то бледнеющего Тсунаеши под руку, потащил его в сторону Средней Намимори.       Нана с улыбкой провожала их взглядом, пока ребята не исчезли из виду. Чему-то вздохнув, она понадеялась, что первый учебный день пройдет для Тсуны, как надо. Затем открыла почтовый ящик со всяким ежедневно приходящим хламом. Среди кучи бесполезных брошюр, спамов и скучных газет в глаза бросилось аккуратное письмо с симпатичной эмблемкой. Раскрыв его, женщина обнаружила внутри лишь небольшой листок с короткой фразой: «Вашему ребенку не нужен репетитор?»       — Ну, надо же, как вовремя, — обрадовалась Нана. Прижав письмо к груди, она вприпрыжку направилась к дому.