Былая любовь

Свое очередное утро я начал с приятных воспоминаний: миниуспех в Оберхофе (третье место в спринте, четвертое место в масс-старте), затем был пропущенный этап, позже — Антхольц, Италия (третье место в спринте). Затем провал на Олимпийских Играх в Турине… Много было тогда версий, что не сложилось или почему сложилось так? В индивидуальной гонке я стал тридцать вторым, в спринте — девятым, в гонке преследования повторил результат спринта, в состав команды на эстафету я и вовсе не попал, а в масс-старте стал лишь пятнадцатым. Этапы в Поклюке, Контиолахти, Холменколлене прошли быстро, и я постарался забыть… Зачем я вспоминал предыдущий сезон? Чтобы меньше думать о Свете. Но вообще не думать не получается, правда! Разговоры с Ваней заводили мои мысли и меня в тупик.

***

Как сейчас помню разговор с Сережей Чепиковым. После второго места в эстафете в Турине, которую бежали мои товарищи по команде Черезов, Чепиков, Ростовцев, Круглов, я от всей души поздравлял ребят, ничуть не жалея, что отказался от предложения тренерского штаба бежать четвертый этап, ведь я еще был не готов тогда… — Макс, у тебя только всё начинается, придут победы! — Сережа просто уверял меня, заставляя поверить в себя. Эта поддержка была для меня очень важна. С оптимистичными мыслями о сезоне 2005/2006, я предпочел спуститься вниз на завтрак.

***

При видя Чудова я поплелась мыть посуду, ведь после того вечера мы не общались… — Свет, ты скоро? — спросила Настя Шипулина. — Да, всё уже. — пожелав приятного аппетита Максиму и тренерам, мы вышли в холл. — Пойдем пройдемся? Я устала от недосказанностей. -попросила я. — Да, я только за! — с улыбкой на лице ответила Настя, и мы поспешили накинуть верхнюю одежду и вышли на улицу. Пройдя буквально пару метров, мы увидели приближающихся к нам Эмиля и Уле-Эйнара. Они осуществляли утреннюю тренировку. — Божественный стиль! Ты только посмотри, Светуль! — Да, он, безусловно, король! Насть, сейчас не об этом! У меня миллион вопросов, на которые нет ответов. Почему ты ушла без меня? Почему оставила меня с Эмилем и так странно отреагировала на встречу с.хм, как его?.. Руне Братт?.. чёрт… — Руне Браттсвеэн. — Настя отвела глаза в сторону Свендсена и Бьёрндалена, помахала им ручкой, и развернулась ко мне: — Это не моя тайна. Извини. И она стремительно зашагала прочь в сторону стадиона. — Настя! Насть, подожди! — Я пошла за ней. — Что происходит вообще? Оказавшись на стадионе, мы встретили Дарью Домрачеву. Раньше мы очень хорошо общались и мне казалось, конечно, не казалось, а так и было… Почему «было»? Так и есть, да??? У нас не было никаких тайн друг от друга. Ну и что, что Даша теперь выступает за сборную Белоруссии? Ничего же не поменялось. Или поменялось? Что вообще происходит с нашей дружбой? Даша прямо засветилась от счастья, увидев нас, но тут же улыбка исчезла с её лица, едва она увидела выражения наших лиц: — Так, и какая кошка между вами пробежала? — Она стала по очереди нас тискать. — Скорее, кот. — Парировала я. — Как прошла тренировка? Что у тебя нового, Даш? — атаковала девушку вопросами Настя, пропустив мимо ушей мой колкий ответ. — У меня-то всё прекрасно, а вот у вас, я вижу, проблемы! Что это за лица? Вы как будто лимона переели. Тоже мне, будущие чемпионки!!! -Дашка, кажется, начала злиться. И вдруг мы втроем стали хихикать. — Нам тебя не хватало! — хором сказали мы с Настей. — Так-с, чемпионки, я тоже скучала! Поэтому жду вас у себя через 30-40 минут. Отказы не принимаются. А я пока в душ. — сказала Даша. — Кстати, я живу в комнате одна, поэтому вспомним Тюмень, поговорим и всё решим. Она, внимательно глядя в наши лица, ждала ответа. Мы лишь закивали головой и разошлись. Через ровно тридцать пять минут мы были в комнате у нашей Даши. Она основательно подготовилась, но нарушать режим мы не стали и предпочли чай, хотя и погрешили шоколадкой. — Рассказывайте, что там у вас? Почему вы такие кислые? — спросила Даша, усевшись между мной и Настей. — Настя темнит, и я ничего не понимаю. Может, она только мне не хочет доверять? И вообще, что происходит, Анастасия? — я была крайне недовольна. — Руне Браттсвеэн… Ты же помнишь? — спросила Настя, заранее зная ответ. — Да. — Сглотнув, ответила Даша. — Да что происходит? Я что, лишняя? Почему я об этом ничего не знаю? — я была в бешенстве, тоже мне подруги… — Всё дело в том, что Руне Браттсвеэн и Халвар Ханевольд очень некрасиво пошутили над девушкой из одной команды. — начала рассказ Настя. — А я случайно узнала об этом. Просто оказалась в нужном месте. Я была очень зла на них и на это поведение, они повели себя, как мальчишки-проказники! Я, конечно, долго успокаивала эту несчастную, а ты тогда была дома, в Хантах, а мы пережили эту историю вместе с Дашей. Я тяжело вздохнула в ожидании продолжения. — Свет, ты только не подумай ничего дурного. Там на самом деле некрасивая история, я даже от Эмиля потом шарахалась, как от прокаженного, а как только увидела его в зале с Руне, то находиться в их компании было выше моих сил! Прости, что сразу не смогла сказать причину своего «побега». А что у вас с Чудовым? — вдруг спросила Настя. — А кто она? Я её знаю? Конечно, знаю! Из какой сборной? А можно подробности? В чем виноват Эмиль? — Я уже ничего не понимала, в том числе и то, почему этот инцидент так долго скрывали это от меня. — Светик, милая, ну зачем в это углубляться? — положила мне руку на плечо Даша. — Это не наша тайна. Я случайно узнала эту историю, когда встретила в ту ночь в коридоре отеля Настю. Она была потерянная, вот и поделилась со мной, рассказав произошедшее во всех красках. А вообще мой тебе совет: просто держи норвежцев на расстоянии. Я вообще удивляюсь вашему с ними общению. У них же в команде самая адекватная — Тура, а вы с мальчиками общаетесь. — Я заметила, что ты не как раньше общаешься с Эмилем, но не придавала этому значения! Что там натворили его друзья, не должно вас так пугать! — Перешла на крик я. — И я не понимаю, от кого вы пытаетесь утаить ту историю? От меня? Что там за девушка, впрочем, уже не важно… Что у меня с Максимом? Да ничегошеньки! Мы — спортсмены из одной команды, при фразе «одной команды» я взглянула на Дашу. — и точка! Спасибо за чай! Бросившись к выходу, уже в дверях я повернулась к девочкам и добавила: — Спасибо за увлекательный рассказ! Я поняла, кто здесь является третьим другом. Не бывает дружбы у троих! Вы спрашиваете про Максима Александровича! Так вот, вы ошибаетесь! Он меня больше не волнует, мы просто команда. А на Эмиля я наговаривать не дам! И вообще, может, ваша несчастная всё не так поняла! « Выйдя из комнаты, я не могла понять, что подтолкнуло меня к таким резким заявлениям. Чувства к Чудову не ушли, любовь к другу Эмилю не могла появиться. Или же?.. Ну нет! Ревность к нашей дружбе втроём? Мы всегда чудесно ладили. Почему я сорвалась на девочек? Надо бы извиниться, но не сейчас. И я пошла в сторону нашего домика.

***

— Насть, а что, у них всё так плохо с Максом? — Спросила Даша у подруги. — Я видела, как они гуляли, как даже совместную тренировку проводили, потом снова гуляли… — Честно, мы стали меньше уделять времени друг другу. Они бегают от себя самих. Но что у нее по отношению к Эмилю? Меня это напрягло. Такой всплеск эмоций… Это не похоже на Свету. Может, мы ее обидели? Как будем исправляться? — Она сама скоро поймет, что неправа. Давай дадим ночь всем нам. Утро вечера мудренее! Насть, а оставайся у меня сегодня, а? — Хорошая идея. Ты права, конечно, права, Даш… Завтра следует поговорить на холодную голову, но лишь бы мы не упустили ее влечение к Эмилю. — Настя, забрасывай фантазию и ложись спать. Завтра будет новый день, и он даст ответы на вопросы. Надеюсь, на все, и всё будет не так бурно. — хихикнув, сказала Дарья. Обменявшись пожеланиями спокойной ночи, девушки заснули.

***

Тем временем я возвращалась домой, и на крыльце заприметила Максима, и сердце предательски забилось сильнее. — Света, это тебе. — сказал Максим, протянув мне букет очаровательных белых роз. — Мне? Какие красивые! Спасибо, Максим! А что за повод? — я, стараясь не уколоться шипами, осторожно взяла цветы в руки. Они были действительно великолепны, а их запах пьянил бы любого. — Не того благодаришь. Тебе их передали, и они правда замечательные. — совершенно холодно и смотря мне прямо в глаза, проговорил он — мужчина моей мечты. — Кто передал? — Я постаралась не показать своего разочарования. — Браттсвеэн, хотя, я думаю, мы оба понимаем, от кого они. — Спасибо, что побыл почтальоном. Доброй ночи. — Сладких снов! Вы когда-нибудь мечтали так о мужчине, как я? Просто сумасшествие! И я зачем-то всем лгу, что мне всё равно. Моим родным девочкам лгу и пытаюсь обмануть себя… Его взгляд, его парфюм просто сводят с ума! Как же я хотела, чтобы эти цветы были от него! Цветы не от Руне… Значит, от Эмиля? Зачем? Мы же просто друзья, и я ничего не выиграла… И сегодня не восьмое марта… Почему передал их мне Максим, или почему их отдали Чудову?

***

Я просто прогуливался по окрестностям и увидел Свендсена и Браттсвеэна. Они шли в сторону нашего домика, и я решил опередить их и вышел к дому коротким путём. Руне подошел ко мне в гордом одиночестве. Не знаю, где в это время скрывался Эмиль и почему он вдруг пропал из моего поля зрения? Руне просто спросил, не могу ли позвать Слепцову? Я сказал, что она с Настей куда-то ушла, и он тогда просто попросил передать цветы. Я сначала хотел кому-нибудь отдать букет, чтобы его передали Светлане, но в конце концов решил сам дождаться ее прихода и посмотреть на ее реакцию, ведь цветы и правда были прекрасные! Я поставил их в вазу, ждал её появления. Через час в окно я увидел приближающуюся к домику Свету. Я вынул цветы из вазы и вышел на крыльцо в ожидании юной красавицы. Она правда поражала меня своей красотой, и когда я только затеял эту глупую проверку ее реакции, я проверял не ее, а, как оказалось, себя, любимого, и, кажется, проверка не была пройдена. Она так обрадовалась цветам и… что ей дарю их я? Да ну нет, мне уже кажется. Выдаю желаемое за действительное. А этот скандинав времени зря не теряет! Интересно, цветы от Эмиля или его друга Руне? Как это выяснить? Я же был уверен, что от Эмиля… Так, мысленно прервал я себя, хватит так много думать о ней! Эмиль и Света, Света и Эмиль. Хватит, спи! Вот во сне ты и будешь с ней, видимо, только там. Улыбнувшись своим мыслям, я заснул.