Голая правда

      Юнги мастер сравнений. Сарказм из его уст льется аки кола в Макдональдсе. Такой же вредный и в целом не особо приятный. Чимин убеждается в этом не единожды и каждый раз поражается фантазии своего соседа, который не устает сыпать эпитетами и ругаться трехстопным ямбом. Гуманитария видно издалека, так сказать. Правда, услышь это Мин, потом синяков не пересчитаешь от его костлявых ручонок – мстительный собака, жуть.       Взять хотя бы прошедший праздник восьмого марта. Все нормальные мужики поздравляли мам, бабушек и миловидных девушек с потока, на край от безысходности тех, у кого приходится ежедневно катать лекции и домашку для семинаров. Но этот кадр умудрился отличиться даже здесь, вывалив на несчастного Чонгука новый чан комплиментов, приправленных неприкрытым ядом. – С праздником, ты, конечно, не баба, но сука конкретная, – и ведь не поспоришь с ним, наоборот, хочется подписаться под каждым словом этого красноречивого распиздяя. Чимин вообще по натуре очень дружелюбный и миролюбивый, но даже его терпение лопнуло, когда наглый малой с порога выдал Тэхёну в лицо недвусмысленный такой подкат: – Тебе нравится спать? – вопрос без какого-либо подтекста, подвоха не замечает никто. Ну мало ли что там у человека на уме, может, шутку какую хорошую вспомнил.       Ага, только смеются над ней лишь избранные. – Конечно, почему ты спрашиваешь? – Тэхён наивен и прост, а потому отвечает не задумываясь, даже не догадываясь о том, к чему на самом деле ведет Чон в своих хитросплетениях на вид совершенно простых слов. – Класс, можем иногда делать это вместе, – Чонгук едва ли не светится от счастья, когда озвучивает вслух свою идею, и не успевает укрыться от подушки, прилетевшей прямо в лицо от Чимина. Ну просто десять смехуечков из десяти.       И это Пак еще тактичен в проявлении агрессии, выражая недовольство с виду миролюбивым «Пошел вон из нашей комнаты!». Чон хохочет, довольный произведенным эффектом и замолкает так же резко, когда видит реакцию Юнги, молча закрывающего за собой дверь с другой стороны. И даже никаких слов не требуется для того, чтобы парень понял, насколько сильно накосячил.       Впрочем, понимание проблемы не слишком-то упрощает задачу по вымаливанию прощения. Мин попросту избегает горе-ловеласа, то пропадая на занятиях, то еще черте где и практически не бывая дома. Чимин и сам бы рад так сделать, но тогда Тэхён точно окажется в чьих-нибудь загребущих ручонках, а вот этого он ну никак не может допустить. Поэтому приходится терпеть кислую моську Чонгука каждый божий день и слушать унылые вздохи.       Юнги злопамятный. Об этом ребята узнают чуть позже, когда все-таки настигает свою жертву и предпринимает очередную попытку поговорить, избрав изначально неверную тактику для беседы, в которой Мин якобы сам поддастся чужому очарованию и растечется счастливой лужицей у ног гостя. Нет, ну с виду смотрится довольно мило и забавно, Тэхён вот даже посмеивается в ладонь тихонько, не желая привлекать к себе лишнего внимания. Но никто уж точно не ожидает взрыва гневной тирады от вечно спокойного Юнги, которого складывающаяся ситуация, кажется, добивает окончательно, снова давая слово мастеру сравнений. – Слушай, ты блядун, каких свет не видывал, и мне откровенно плевать на твои извинения, потому что они неискренние. Я просто для тебя выбившийся из цепи генотип, не совпадающий с остальными, и тебя интересую как аномалия, – Чонгук едва ли рот не открывает от растерянности и послушно пятится к двери, когда Мин тычет в него пальцем и давит темной зловещей аурой, полной негатива. Черт, он и вправду страшен в гневе, теперь-то Чимин видит и невольно прижимается теснее к поджавшему колени Киму, что забывает смеяться и наблюдает за происходящим во все глаза. – Так вот, считай, что я рак твоего мозга, и смирись, потому что больше тебе ничего не светит, – как и всегда блестяще и красноречиво. Юнги захлопывает дверь перед чонгуковым носом и возвращается на свою кровать, тут же отворачиваясь к стенке.       И лишь Пак замечает мельком то, что укрывается от вездесущего взгляда Тэхёна – блестящие от обиды глаза.       Мин сколько угодно времени может быть мастером сравнений и примером для подражания, казаться сильным и уверенным в себе, но Чимин-то знает правду. Знает, как тот ненавидит уезжать домой, где ждет отец-пьяница, не считающийся с чьей-то точкой зрения, возводя исключительно свое мнение в абсолют, потому что якобы мудрее и старше, а остальные ничто.       Будто возраст решает хоть в чем-то, хотя это совершенно не так, и тому полно доказательств деградирующего населения, способного только кричать на каждом углу о собственной значимости, а на деле не представляющего из себя ровным счетом ничего. Ведь по-настоящему мудрый человек не навязывает кому-то свою точку зрения и уж тем более не кичится опытом, желая раздавить в зародыше чью-то инициативу. Жаль только, что никуда от самодурства не деться и не спрятаться.       Чимин знает о том, что Юнги позволяет себе срывы, самые тихие срывы из всех ему известных, потому что плачет и кричит Мин беззвучно – Пак как-то видел наутро его глаза, пустые, холодные и отчужденные, с лопнувшими капиллярами. Знает, потому что у них действительно есть кое-что общее, печальное и не предаваемое огласке за ненадобностью – не каждый захочет ковыряться в чьей-то грязи. А еще знает, что если кому-то из них двоих будет плохо, никто из друзей этого даже не заметит, погрузившись исключительно в свои проблемы.       Ведь, как бы ни была страшна и ошеломительна правда, человек самое эгоистичное существо на земле, которому нет никакого дела до чужих проблем.