Никто не вернулся прежним

      Когда Аня исчезла, Сергей Александрович долго не мог прийти в себя. От неё веяло запахом его дома, глаза светились любовью, неподдельной, не наигранной. Она говорила ему правду — они были женаты и по взаимной любви. Тот мир, что она ему показала за четыре часа, не мог найти место в его сознании. Он хотел, чтобы вышло так, как рассказывала Аня.       В конце концов он хлопнул ладонью по столу и вскочил с кресла. — Черт! Что делать-то дальше?       Ответ пришел неожиданно быстро. Сергей дал распоряжение вернуть Вершинина и положить его на фильтрацию и переливание крови.       Несколько бойцов вызвались добровольцами в Припять, но только двоих — Егора и Сашу — Костенко полностью посвятил в будущие события. Аня рассказала ему, что именно они под угрозой в первую очередь.       Посреди беседы зазвонил телефон Сергея. — Костенко, слушаю. — Товарищ генерал-майор, Антонова Аня вас видеть хочет. Истерику закатила, требует привезти её к вам, — голос принадлежал одному из бойцов, приставленных к квартире, снятой для ребят. — Ещё какие требования были? — Никаких, товарищ генерал, только это. — Дай ей трубку.       В трубке послышался стук в дверь. Видимо, девушка заперлась в одной из комнат. — Анна Сергеевна, откройте, с вами генерал поговорить хочет. — Не верю, вы меня отсюда только вытащить хотите! — Анна Сергеевна, я под дверь телефон просуну.       Раздался скрежет — телефон зацепил дерево. Затем два шага босых ног и девушка подняла телефон с пола. — Алло? Сергей Александрович? — Аня! Ты что вытворяешь, у меня нет времени! — Сергей Александрович, возьмите меня с собой! Пашу увезли, он в Москве останется, так меня хоть возьмите!.. Пожалуйста… — Я не могу этого сделать, — Костенко отошёл в сторону, дав бойцам понять, что это уже личный диалог.       Егор и Саша кивнули и направились в гараж. Мужчина пошел следом, но на расстоянии. — Но я… — Аня. Послушай меня. У меня есть все основания отдать приказ и тебя просто запрут в комнате… — Я в ванной. — Тем лучше, там и окон нет. Ну, подумай сама, зачем мне тебя тащить? — Я хочу просто не хочу оставаться одна… Я не знаю, когда вы вернётесь, я просто хочу быть рядом, чтобы не ждать… — А Паша? — Меня всё равно к нему не пускают, а его не выпускают за пределы палаты, он уже звонил. — Хорошо, собирайся. Я сам заеду, по пути…       Аня сбросила вызов. Сергей убрал телефон, с удивлённым лицом ускоряя шаг. Девчонке неймётся или тут уже что-то другое?..

***

      Из-за гула лопастей вертолета приходилось почти кричать. — Скоро будем над Зоной!       Аня кивнула. — А что она тогда вам сказала? Вы же знаете, куда мы направимся дальше? — Мы отследили сигнал с того голографического проектора. Фирма Киняева реставрирует саркофаг, она-ты сказала, что ребята в бункере. Мы направимся сначала за ними, потом — за Киняевым! — Хорошо! Вы точно уверены, что ребята живы?       Сергей помедлил, затем кивнул. — Я верю её информации.

***

      Хруст битого стекла под берцами, гробовая тишина, серое небо фоном и недолгая задержка под покровом старого Дома Культуры, разбор оружия, щелчки затворов, имена пятерки лучших бойцов Костенко — все ушло фоном на задний план для Ани. Она вздрогнула, когда Сергей назвал её имя. — До станции девять километров, — сказал Егор. — Ну, вот и прогуляемся, — генерал-майор щёлкнул затвором автомата.       Антонова вцепилась в рацию, как утопающий — за соломинку. Слова её же из будущего снова вспоминались, прокручиваясь по кругу в голове.       Окончательно «заело пластинку» на словах «Сергей умер на моих руках».       Она и не посмотрела на дом, в котором жила в другой реальности, только тихо прошептала: — Люди — это душа города… — Ты про каменный труп Припяти? — Костенко, видимо, услышал. — Именно про это. Люди покинули город, как душа — тело. — Ну да. В чем-то ты права… Боишься? — Я бы не сказала. Должна, вроде, но меня это даже умиротворяет. — Не спеши с выводами… Тихо! — Сергей прервался на полуслове. — Кто-то приближается. Аня рассказывала — мы встретили Гулбича… — Но я ничего не слышу…       Бойцы искали объект в прицелы, но сизый, как рассветное небо над головами «пришельцев», туман не давал простора для захвата цели. — Вы уверены, что что-то видели? Вам показалось.       Сергей передал Ане странный на вид бинокль. — С ума сойти… Как вы его услышали? — Работа у нас такая — и слышать, и видеть больше других. Не дергайтесь, там свой, — махнул генерал бойцам.       Через полминуты навстречу героям из тумана появился мужчина, ведущий в поводу коня. В телеге дрова были, как и рассказывала Аня. — Кто это? — у Сергея от аниного шёпота по телу пробежали мурашки. — Гулбич, Анатолий Евгеньевич. Учения по пожарной безопасности у нас проводил. И ЧАЭС тушил. Через пару месяцев умер. — Как это? Как тогда он тут?..       Мужчина обернулся на девушку. — Я достаточно чертовщины навидался. Это — не самое странное.       Лошадь медленно переставляла ноги, мужчина в плаще с капюшоном остановил её в нескольких шагах от группы Костенко. — Евгеньич, ты? — громко спросил генерал.       Мужчина снял капюшон. — Узнал меня, Серёж? Как всегда, внимательный. И я тебя сразу по голосу узнал. Только вот, думал, что в этот-то раз тебе сказать. — В каком смысле, в этот раз? — Ну, жена же тебе всё рассказала недавно. Или не веришь ей? Она вот, стоит рядом. Не та ещё, что к тебе приходила, но это уж ей решать, становиться такой или нет.       Костенко переглянулся с Аней. — Расскажи ещё, Евгеньич, — Сергей опустил автомат дулом в землю. — А что рассказать? Пока маленькая, сама не знает, чего хочет. Та, что приходила к тебе — одногодка её, только на год старше. Храбрее, бесстрашнее. Я бы сказал — от тебя переняла. Тебе самому-то какая жена больше нравится? А то из двух всё равно выбирать придется. Ну, пойду я, заговорился я слишком с вами.       Седой мужчина взял поводья, цокнул языком и лошадь тронулась.       Вскоре сизый туман растворил их в себе, уже безвозвратно.