Пикник для утонченных натур

Гарри проснулся от сквозняка, защекотавшего его ступни. Сквозь дрему он услышал слабый скрип двери и осторожные шаги. Первой его мыслью было вскочить на ноги, схватить волшебную палочку и приставить ее к затылку неизвестного нахала, но тут поступь показалась ему знакомой. Гермиона? Гарри искренне подивился своей внезапно открывшейся интуиции, но то, как она чуть шаркала по паркету, словно с утра ей лень волочить ноги, выдавало ее с головой. Гарри разлепил глаза, уверяясь окончательно. Гермиона встала стоймя в паре метров от него, от них, и она... — вот черт! — от него и Драко Малфоя, совершенно голых, развалившихся задами кверху у камина. Гарри мигом покинула сонливость. — Ох. Не думала, что все так обернется, — потрясенно выдохнула Гермиона, стараясь быть беззвучной, но в утренней тиши дома ее шепот прозвучал отчетливо. — Совсем идиоты, — добавила она. Кажется, пятясь. — Эй, сколько времени? Что за..? — послышалось у Гарри под боком. Святая правда, Гарри собирался притвориться спящим, чтобы сгладить инцидент, и Гермиона бы наверняка милостиво сделала вид, что ничего не заметила, но некстати проснувшийся, встрепанный и встрепенувшийся Драко не дал ему осуществить эту затею. — Грейнджер, отверни свой веснушчатый нос! — Вот же гребаный... — от его восклицания она будто вышла из оцепенения, — ...Малфой. — И уже немного решительнее: — Спрячь от меня свой... — она сжала ладонями пылающие щеки. — Боже, Гарри, и ты туда же? Прикройтесь! Вот же черт. Да что это, да какого же… Где Энтони? — уже тише спросила Гермиона, смиряясь с неизбежным. Всплеснув руками, она тяжело осела на многострадальную, возможно, испорченную софу, небрежно закиданную вещами, вымоченную вчерашним ливнем и позорно запятнанную — Гарри бы очень не хотелось разъяснять чем. Недовольно закусив губу, она тактично, но резко отвернулась, уставившись на входную дверь. От нее так и исходило неодобрение. Как назло, на двери висело зеркало. Гарри видел в отражении — Гермиона честно пыталась на них не смотреть, но по ее лицу разливался такой румянец, будто она схватила лихорадку. Драко с его бледной кожей был примерно такого же цвета, почти пурпурным, хотя гордо держал свой выразительный подбородок кверху, словно ничего не произошло, и он выжидает, когда беспардонная гостья-хозяйка пожелает удалиться. Гарри он показался совершенно неотразимым в этот момент, и он искренне занедоумевал, почему не размышлял об этом раньше — если не в Хогвартсе, то хотя бы через год-другой после выпуска. Он ведь всегда считал Драко Малфоя ярким, но ввиду их чокнутых взаимоотношений и своей вроде как традиционной ориентации выгоду от этого знания на себя не проецировал, вообще не брал в голову. Ох, зря. — Энтони не смог прийти, — пожал плечами Гарри. — Скарлатина. Гермиона уже было повернулась, чтобы зыркнуть на него неодобрительно, но вовремя передумала, и покорно вернулась в исходное положение. — Так ты на замене? У Малфоя утешительный приз? — бросила она чуть нервно, и когда Гарри нахмурился и порывисто преподнялся на локтях, вроде как обидевшись, она тут же исправилась, углядев-таки его в зеркале. — О, лучше сиди! Я... я не это хотела сказать. Гарри, прости. Я… лучше попозже зайду. Просто хотела проверить, все ли в порядке, но вы… вы ведь приберите за собой. Да? Гарри давно не видел Гермиону настолько смущенной, ее внутренняя программа словно дала сбой. Но он ее отлично понимал. Гермиона давно мечтала присовокупить в их дружную гриффиндорскую компанию умника Энтони, устроив счастье Гарри и заодно заполучив себе собеседника по интересам, чтобы часами обсуждать с ним любимые нумерологию и трансфигурацию. Гарри же мечтал присовокупить Энтони к Малфою, устроив их тоже очень логичное и весьма вероятное счастье. Как итог, вместе оказались почему-то Гарри и Малфой. Не самая вероятная комбинация. Хотя, если быть честным, между ними что-то там давно искрило; бесили они друг друга знатно, а вчера в лесу, оставшись вдвоем в неожиданном месте, скоропостижно порастеряли боевой пыл, перейдя на что-то вроде неплохой такой, со взаимопониманием, беседы. Гарри с любопытством покосился на Драко. Интересно, что он думает обо всем этом? В утренних лучах Драко выглядел очень плавным, томным и одновременно солнечным. Он походил на лимонный пудинг и сливочную помадку. При желании Гарри нашел бы для него еще с десяток таких же странных эпитетов, но пока он просто смотрел. Гермиона скрылась из виду, и вместе с ее уходом с Драко сошла его первая утренняя скованность. Теперь он сосредоточенно над чем-то размышлял, выпрямив спину и усевшись напротив Гарри. Его свинцовый, как вчерашние тучи, взгляд, скользнул по макушке, по лицу и по плечам Гарри, и по животу, и ниже, и остановился на сгибе колена, затем снова пополз вверх, явно потяжелев. Гарри понравилась его реакция. А еще он почему-то подумал, что с такими ручищами Драко мог бы запросто помочь ему скрутить какую-нибудь необузданную зверюгу, если бы вдруг решил бросить свою министерскую будку. После вчерашней прогулки стало ясно — запала ему не занимать, не такой уж он зануда, каким казался мальчишкой. Да и Гарри не стоило мерить отвагу своим примером, он-то временами совершенно без башки. — Ты ведь знаешь, что ты не утешительный приз, Поттер? — протянул Малфой, моргая немного осоловело. Гарри склонил голову набок и чуть улыбнулся. Здесь он с Драко Малфоем солидарен, ночь у них была такая, что засчитать ее за утешительный приз — клевета страшная. Это был накал и взрыв. — Все-таки удивительно, что у Голдстейна скарлатина, — Драко привычно ухмыльнулся. — Впрочем, из твоего письма сразу было ясно, что он нам нахрен не сдался. Сливочно-лимонный, но все-таки ехидный. Смотря на чей хрен, задумчиво прикинул Гарри. Стоило бы поинтересоваться, планирует ли Драко Малфой и дальше осаждать Энтони. Это ведь будет настоящая мыльная опера. На стене пробили часы с кукушкой, чей звук походил почему-то больше на хрип больного скарлатиной. Посчитав это укором свыше, Гарри непроизвольно зевнул. Он даже без очков разглядел на циферблате отметку в восемь часов. Если хрипящая кукушка не сошла с ума и сейчас действительно такая рань, то у него на языке крутился резонный вопрос — не лень ли было Гермионе в такой час к ним аппарировать? Вот же любопытная. — Знаешь, я думал, у вас с Энтони что-то получится, — Гарри нарочито независимо потянулся и краем глаза проследил, чтобы их с Драко колени как бы случайно соприкоснулись. — Ты довольно часто зависал у его конторки. Но сейчас мне эта мысль не нравится. Он решил высказаться доходчиво. Бытность в патовых ситуациях научила Гарри выражаться прямо, чтобы не наломать дров недосказанностью. Но Драко все равно подозрительно сощурился, и в уголках его глаз появились морщинки. Он задумчиво хрустнул костяшками, и лицо его помрачнело. Кажется, он по-прежнему нуждался в пояснении, или собирался сказать, что да, Энтони его типаж, он кучу времени пытался обратить на себя его внимание, и этот план изменению не подлежит. Гарри перевел дыхание. Тогда сейчас самое время честно, без утайки рассказать, как он тоже сводил Драко с Энтони. Это прозвучит немного странно в данных обстоятельствах, но, ради Мерлина, это казалось таким естественным, посмотрите-ка только на них, даже внешне — почти как братья. История вышла забавная, но с моральной точки зрения — так себе. Да еще Гермиона… Гарри будет очень неловко смотреть ей в глаза ближайшую неделю. Даже прожив полгода в одной палатке, они как-то умудрились обойтись без столь вопиющего неглиже. — Так ты решил, что трахаться я буду с Голдстейном? — Драко с хрипотцой рассмеялся. — А потом не удержался? Поттер? Его рваный смех походил на лай часов с кукушкой, только громче и немного выше обычного. Гарри хватило секунды понять, что дело дрянь — Малфой обиделся. Да и кулаками хрустит не ради возможности покрасоваться. Потому что едва Гарри склонился к нему, чтобы объясниться, в лицо ему предательски, опережая всякие слова, прилетел удар, крепкий и быстрый, и Гарри, отпрянув, беззвучно выругался сквозь стиснутые зубы. — Да пошел ты! Козел, — раздалось уже на отдалении, когда Драко одним махом вскочил на ноги и поспешно сграбастал всю свою одежду. Зажав комом вещи в подмышке, он не потрудился одеться, лишь посмотрел на Гарри широко открытыми — проникающими отчего-то, черт возьми, так глубоко в душу, — оскорбленными глазами и исчез из комнаты со звучным хлопком, будто только вчера освоил аппарацию. Гарри оторопело уставился на место, где он только что стоял, потирая ушибленную скулу, на которой наверняка скоро нальется синяк. Было неприятно, но гораздо больше от того, что не сообразил отмерять ему правду более терапевтическими дозами. Он как-то запамятовал, что Драко Малфой по натуре тот еще истеричный холерик, решения принимает быстро, самому Гарри даст в этом фору. Он разочарованно присвистнул. Ну хорошо, не истеричный. Это звучит чересчур обидно. И все-таки, с этими своими извечными пикировками он, честное слово... ...чуточку сумасшедший. Тут, невзирая на больную щеку, Гарри почувствовал, как его губы расплываются в неверящей улыбке. Небеса его услышали. Замечательно. Меж тем за окном разгоралось солнце, и белое, и лимонное, прямо как Драко, и совсем не чета вчерашней сизой хмури с беспорядочным выхлопом туч. Гарри со стоном откинулся назад и растянулся на полу, спрятав зудящее лицо в ладонях. Все, что произошло до момента с затрещиной, ему решительно понравилось. Идиотские шутки Малфоя отныне приобрели новый понятный смысл. Но мастер флирта из него вышел ужасный, хотя стоит сделать ему скидку за их кошмарное прошлое. Гарри и представить не мог, как бы он повел себя на месте Драко, если бы ему взбрела в голову мысль затащить в постель школьного соперника. Но если он хочет помириться, придется хорошенько подумать. Потому что они вроде как по-прежнему недруги, и одна ночь ничего не решает. Когда Гарри чувствовал, что в личной жизни наклевывается проблема, он отправлялся либо в очередную поездку, либо на поле для квиддича. Но в этот раз он не смог даже по-настоящему расстроиться. Последние десять-тринадцать часов его жизни оказались заряженными очень правильной, хорошей энергетикой, хотя он, в сущности, не мог сказать, что именно его зацепило. Ну, побродили с Малфоем по лесу. Ну, промокли. Секс был чумовой. А что теперь? Отмахнуться и забыть, а через месяц-два, как ни в чем ни бывало, заглянуть в Министерство, поинтересоваться у Энтони, как у них там дела с Малфоем? Или быть упертым и посреди недели отправить Малфою сову, беспечно пригласив его на поболтать, заглянуть в гости, да хоть и вместе поохотиться? Звучит бесцеремонно, особенно после того, как ему в морду прилетел хороший такой апперкот. Но разве Гарри когда-нибудь останавливали сложности? В определенные моменты жизни он начинал вести себя как настоящий бронепоезд. И если Драко Малфой врежет ему еще раз-другой — не проблема. Зато, спустив пар, он его выслушает. Это ведь, черт побери, Малфой! Драко-его-слизеринское-хоречиство-Малфой, а не какой-то там слюнтяй. Гарри отчего-то был уверен — они могут орать друг на друга хоть до посинения, но в итоге все равно поладят. Есть у них, в сущности, что-то общее.