С любимыми не расставайтесь.

Уже неделю Джеймс пытается задействовать меня в различных активных действиях. Дошло до того, что он бросил на стол передо мной буклеты турагентств. Мечта Джеймса. Солнце, загорающие, шезлонги, пальмы. Мой кошмар. Тошнота подкатывает, когда представляю всех этих «счастливых» людей. Поскольку мой сон оккупировал Джеймс в плавках, пытающийся соблазнить бармена, то больше ничего не оставалось, как выйти на балкон и смолить одну за одной сигарету, пока горло не начало предательски саднить. Знаю, что этот мужчина не отступится от своих убеждений. Мне нужно бежать, уехать куда-то, чтобы выбить почву из-под ног. Оставаться нельзя. Пора валить из Лондона. Отыскать что-то такое, куда он точно за мной не поедет. Надо было выходить в люди. Холодильник пустел на глазах. Там остались только бутылки с пивом, которое пил Хью. Наш первый поцелуй был со вкусом пива. Да уж, в двадцать я уверенно страдала романтизмом. Он пил только тёмное пиво. Тёмное всегда лучше, говорил он, намекая на мой тёмный цвет волос. Сколько же раз мы смеялись над этим? Однажды именно пиво вмешалось в наш выбор. Хьюго хотел повезти меня в Германию, но зная мою любовь к солнцу и загару и нелюбовь к холоду и мраку Лондона, он отбросил эту идею. Теперь же я ненавижу пляжный отдых. Ох, Хьюго, я бы поехала с тобой на край света. Я сидела за столом и вглядывалась в карту Германии. Выберу-ка я могилу под открытым небом. Ради Хью. Я зажмурилась и наугад ткнула на карту пальцем. Потом приоткрыла один глаз и наклонилась пониже. Сама того не осознавая, я выбрала маленькое поселение Хальблех, расположенное в долине реки Лех. Осталось поставить Джеймса в известность, что я уезжаю в Германию. Чтобы собраться с духом мне понадобилось несколько дней. Мы сидели у меня, кушая пиццу и потягивая вино. Джеймс вальяжно развалился в кресле, листая очередную брошюру. - Джеймс, отбрось это всё. - Что такое? Мы куда-то едем? – он удивлённо глянул на меня. - Не знаю, как ты, а я переселяюсь в Германию на некоторое время. - Издеваешься? Кто тебе подкинул эту ужасную идею? Ладно, я готов смириться, что немцы не в моём вкусе, но там же всё пропитано пивом и немецкой грубостью. Холодно, фу. - Хью. Эту идею мне подкинул мой муж. - Ну, уж нет! Ты туда не поедешь, - в голосе Джеймса была непоколебимая уверенность. - Почему это? - Нечего тебе делать тебе в стране, где живут одни.. одни… - Кто? - Грубые мужчины, любящие пиво и крендели. - Ах, тебе не нравятся грубые мужчины. Что-то я припоминаю, что ты с восторгом отзывался о том немце, приударившим за тобой. Тебе так понравилась его грубая рука! - Один – ноль, стерва. Но.. ведь тебе и так плохо, а после поездки будет ещё хуже. - Я решила. Я еду. Он подошёл ко мне. Его руки легли на мои плечи. - Милая, ты правда хочешь этого? Или ты просто пытаешься догнать прошлое? - Джеймс, я угодила в свою же западню. Я хочу от всего этого избавиться. Ещё немного и я покончу с собой от всего того, что давит на меня. Чего ты на меня так смотришь, сам же хотел этого. - Ты безответственная. Хью никогда бы не позволил тебе устроить такое. Ты хочешь себя добить. Откажись от своей идеи. - Нет. Ни за что. Он скорчил опечаленную мину, чмокнул меня в щёку и направился к двери, ничего более не сказав.

***

Ложась в кровать и прижимая к себе игрушку Мэри Роуз, я пыталась успокоить бешеное сердцебиение. Придётся всё делать самой. Всё, начиная от заказа билетов, заканчивая бронированием отелей, занимался Хью. Теперь придётся всем доказать, что я смогу. Что я не безнадёжна. Мне почти тридцать. Пора уже взяться за ум. Мои сборы багажа всегда имели некий броуновский порядок. Шкафы пустели на глазах, чемоданы забивались. И половину из этих вещей я не надену. Осталось решить, какие я хочу взять с собой книги.

***

Как же давно я не ходила этой дорогой? Поплотнее закутавшись в толстовку Хью, я направилась прямо к кофейне. Джеймс упадёт за стойкой, когда увидит меня. Я шла по мостовой, чтобы не натыкаться на эти глупые фонарные столбы. Всё было против меня, вплоть до того приятного запаха из булочной по соседству, куда раньше я часто заглядывала. Рядом с «Вселенной» я замедлила шаг. Прошло более полугода с тех пор, как я здесь была. Я не решалась поднять глаза. Мне срочно нужна доза никотина. Я, наконец, подняла глаза на своё литературное кафе. Витрина, деревянные рамы, дверь с колокольчиком, название, придуманное мною – «Вселенная в книгах», - всё это возвращало меня к Хью и Роуз. Рядом со мной образовалась тень. Джеймс прижал меня к себе. - Тебе известно, что ты здесь уже добрых полчаса стоишь? Запах кофе и книг, ударил мне в ноздри, когда мы переступили порог заведения. Я окинула помещение взглядом и вздохнула. - Джеймс, тебя больше заботит порядок в моей квартире, нежели в кофейне. - Мне некогда изображать образцовую хозяйку. Он развернулся и пошёл к единственному клиенту. - Ну что, ты возвращаешься? – с улыбкой спросил Джеймс. - С чего ты взял, я пришла за книгами. - То есть ты опять за своё… - Да, я собрала вещи, отправила подписанный договор об аренде домика, где я буду жить. Он без всякого энтузиазма показал книги, которые ему понравились, и я, не раздумывая, взяла их. Мой взгляд остановился на небольшом закутке за баром. Там в рамку были вставлены наши фото. Хью, Рози, я и Джеймс. - Иди домой, милая, - мягко сказал он.

***

Полчаса на метро, после чего я оказалась зажатой толпой перед лестницей. Каждая ступенька давалась с ещё большим трудом, чем предыдущая. Вход был недалеко, но нельзя прийти с пустыми руками. Я зашла в ближайший магазин с цветами. - Мне нужны цветы. - Это вы по адресу, - улыбнулась девушка, - Вам к какому поводу? - Туда, - я указала рукой в сторону кладбища. - Что-то классическое? - Две розы, будьте добры. Не заворачивайте. Сколько с меня? Я вышла под изумлённый взгляд продавщицы и направилась к кладбищу. С ужасом я поняла, что не знаю. - «Вселенная в книгах» летит в вашу задницу, слушаю вас. - Джеймс. Представляешь, я не знаю, где они! - Кто? Кого ты ищешь? - Хью и Роуз. - Ты на кладбище? Стой, я приеду. Я была здесь всего один раз. В день похорон. Постоянно отказывалась сюда идти. Не могла смотреть на эти жалкие камни, напоминающие о реальности. Я стояла, а слёзы лились, не переставая. Я почувствовала руку Джеймса на талии. - Пойдём. Дойдя до могилы, он начал прибираться. Я смотрела на лица моих любимых людей, мои глаза впитывали всё. Мельчайшие детали. Мрамор, шрифт, улыбки. Хью прожил тридцать один год, Роуз не пережила своего пятилетия. Джеймс повернулся ко мне. - Поговори с ними. Я опустилась на колени перед могилами. - Ох, любимые, простите меня, - мой голос дрогнул, - Не могу поверить, что вы больше не вернётесь. Я ничего не делаю, я жду. Только жду. Я уеду. Помнишь, любимый, ты хотел поехать в Германию. В Берлин, Гамбург… Я побуду там некоторое время. В маленьком городке. Наблюдайте за мной. Я вас люблю. Я закрыла глаза. Голова кружилась. Джеймс помог мне твёрдо встать на ноги. - Знаешь, когда ты говорила, что хочешь выкарабкаться, я тебе не верил. Но после сегодняшнего поступка, я тебе верю. Искренне. - Спасибо, Джеймс. Накануне отъезда я позвонила родителям. Он были не в восторге от моей идеи и предлагали пожить у них. Папа пытался убедить меня в том, что я ничего не смогу сделать самостоятельно, что мне нужна управа. Нет! Я справлюсь. Я жена Хьюго и у меня всё получится. Всё ночь перед отлётом я не могла уснуть, ждала звонка будильника. Через несколько часов я сяду в самолёт, который возьмёт курс на Германию. Это моя последняя ночь в нашей постели. Я уткнулась носом в подушку Хью и заливала её слезами. Будильник сработал, и я встала как на автомате. После душа я оделась как Кери, избегая ловить взглядом рубашку Хью. Джинсы, майка. Только толстовку Хью я оставила. Не могла смотреть на удушающий свитер, ожидающий меня. С чашкой кофе и сигаретой в зубах я наугад выбрала несколько фото и бросила их в сумку. Села и стала ждать. Два звонка нарушили тишину. На пороге стоял Джеймс. На его лице явно проступали следы бурной ночи, глаза были красные и опухшие. Он начал выносить мои чемоданы. Я обошла квартиру, погасила всюду свет, закрыла двери. Заперла дверь. Щелчок – всё, что я услышала.