***
Художник не мог поверить в случившееся, он был так близок к кисточке, так близок… Ошибкин смотрел на расстроившегося врага и улыбался. Неужто эта мелочь хотел одурачить его? Глупый Инк. Он никогда не одурачит глюка, даже если он будет очень стараться и применять всю хитрость и ловкость. Ошибка прижал скелетика к себе. Творец тихо вздохнул. Да, он был неудачником в этой ситуации. Но, это не беспокоило его. Инк был обеспокоен столь странным поведением глючного. Обнимает. Гаптофоб, не переносящий прикосновении, обнимает его. Чернильница нахмурился. Что-то все-таки здесь не так, почему-то ощущение такое, будто у Эррора план. Но, в любом случае, он ничего не может с этим поделать. Хотя, можно спросить что вообще происходит в черепушке ошибкина. Только Инк открыл рот и собрался задать вопрос, как Оши приложил указательный палец к его «губам» и отрицательно покачал головой. Художник был озадачен. Сам не произносит ни звука, так и всем вокруг теперь молчать? Ладно, так и быть. Радужка глянул в окно. Ночь. Инк чуть улыбнулся. В пустоте не было такого понятия как «ночь», «день» или «вечер», но он смог исправить это, по крайней мере в районе своего дома. Скелет встряхнул черепушкой, не время думать об этом, нужно что-то делать с Эррором. Творец попытался выбраться из объятий, но увы, глюк держал его крепко. Да что ж это такое? Пришел на ночь глядя, заключил в объятиях, так еще и ничего не говорит… Радужный тяжело выдохнул и запрокинул голову назад, дабы посмотреть ошибке в лицо. Эррор смотрел в окно, но сразу же перевел взор на чернильного, почувствовав на себе его взгляд.***
Эти гляделки длились минут десять. Творец и разрушитель, не отрывая взгляда, смотрели друг другу в глаза, словно искали там ответы на вопросы, которые мучили их. Вскоре Инку пришлось отвести взор, ибо его шея устала, этим и воспользовался Оши. Миг и художник прижат к стене. Пока радужка пытался сообразить что к чему, ошибкин наклонился и нежно поцеловал его. Все мысли испарились из головы чернильного, душа замерла, а глаза широко раскрылись. Снова поцелуй. И снова такой…нежный, такой…желанный? Радужный и не заметил как прикрыл глазки от наслаждения, как обвил руками шею Эррора, как углубил поцелуй, как охотно ответил. Его язык проворно сплетался с языками ошибки, дразнил. Инк словно потерял голову. Разрушитель манил его, притягивал как магнит. Но эта сладкая мука закончилась, также как и воздух. Глючный нехотя отстранился от скелетика, потянув за собой нить слюны. Художник открыл глазницы, мордашка горела от смущения, дышал он прерывисто, в унисон с глюком. И что это было? Что за безумие? Почему…он так наслаждался этим? Радужка ухмыльнулся, вот тебе и «я поцелую только того, кого полюблю». Видимо, он наврал своим друзьям. Хах, какая неожиданность. Но, откуда такое влечение к ошибке? Почему хочется еще? Собрав всю смелость, Инк поднял голову и посмотрел на Эррора. Тот смотрел куда-то в сторону. Неожиданно для себя и для глючного, художник дотронулся до скулы врага. Оши удивленно посмотрел на скелета, а затем медленно потерся «щекой» о ладонь чернильницы. И именно в этот момент Инк почувствовал как приятная дрожь прошлась по всему тельцу. Этот момент он запомнит на всю жизнь, ибо это было так мило. Глюк отстранился и быстро подхватил умиляющегося творца на руки.***
Уже через несколько секунд Инк был в своей кроватке, на краешке сидел Эррор. По выражению лица глюка можно было понять что тот вскоре покинет художника. Чернильному почему-то не хотелось оставаться одному, он хотел чтобы разрушитель был рядом… Радужный зажмурил глаза, нет-нет, не об этом надо думать. Эррор – его враг, который хочет убить его…или хотел убить… Скелетик принял сидячее положение, провел рукой по лицу и глянул на Оши. Ненавистник AU молча смотрел в окно, наблюдая как начинало светать. Повернув голову в сторону радужки, ошибкин усмехнулся и легонько толкнул того, дабы творец снова лежал и белокостный легко поддался, ибо принял свою судьбу неудачника. Как только черепушка художника коснулась подушки, над ним навис Эррор и впился в ротик скелетика. Поцелуй был переполнен страстью, кружил голову. Инк вцепился в толстовку врага и притянул его ближе, ему хотелось чтобы этот сладкий поцелуй не кончался. Вот был бы бесконечный запас воздуха… Но, чего нет – того нет. Воздух быстро исчерпал свои запасы. Скелеты оторвались друг от друга. Ошибка вздохнул, провел ладонью по скуле художника и встал с кровати. Радужный почувствовал как душа сжалась. Нет, сейчас этот глюк не покинет его. Только собрался защитник вскочить с кровати, как услышал звук, который издает только портал. Эррор ушел.***
Солнце светит, птички поют, цветочки благоухают. В эти дни каждый монстр - любой AU - счастлив. Только один Инк не испытал того чувства счастья, которое испытывал каждое утро. Возможно это от недосыпа, возможно просто нет настроения. Но ответ очевиден – виноват в этом разрушитель. Художник не хотел спать, не было и той усталости, которая бывает если не поспишь всю ночь. После ухода Эррора радужка не почувствовал облегчения, а совсем наоборот. Он не мог объяснить почему глючный нужен ему. Конечно, возникала мысль, мол это симпатия…но Инк сразу же отметал эту догадку. Не бывает симпатии к врагам… Творец еще немного полежал, а после поднял свое тельце и поплелся в ванную. Умывшись, он направился в кухню, приготовил кофе и сел за стол. Сделав глоток, художник улыбнулся. Он вспомнил тот поцелуй, когда Эррор прижал его к стене. Душа быстро забилась в груди, румянец появился на личике. Да, это было прекрасно… Скелет тряхнул головой. О чем он только думает? Допив кофеек, радужка снова пошел в комнату, быстро переоделся в свою повседневную одежку, не забыв захватить с собой кисть, и направился проверять вселенные. Да и к друзьям бы неплохо зайти, узнать как у них дела, Инк надеялся что намного лучше чем у него. Вообще, он хотел побыть в одиночестве, погрустить… Но, друзьям тоже нужно уделять время. Вздохнув, художник открыл портал. И почему-то у него появилось чувство что Эррор придет и этой ночью, и снова будет молчалив, загадочен и нежен. Снова будут эти поцелуи, снова кругом будет идти голова, снова художник потеряет контроль над собой... Чернильный снова вздохнул, нет и нет, такого больше не будет. Как же он ошибался...