Тёплые моменты

      Я куталась в махровый плед, пока небо медленно становилось алым. Прохладный ветер развевал мои волосы и остужал какао, налитый в крышку от термоса. Я по-турецки сидела на старом бабушкином покрывале, которое было не жалко испачкать, постелив на поверхность крыши. Я сделала глоток напитка и ощутила жгучее тепло, спускающееся от полости рта вниз по пищеводу прямо в желудок. На мгновение захотелось скинуть тёплую ткань с плеч. С каждой минутой небо становилось всё светлее и раскрывало новые оттенки жёлтого, красного и голубого. Солнце медленно просыпалось. Город ещё спал.       Позади меня на чёрной кровле лежала небольшая портативная колонка из которой тихо играли спокойные ритмичные мелодии, подобранные нами заранее. Когда из динамика послышалась одна из наиболее ритмичных мелодий, сама того не замечая, я начала в такт постукивать ступнёй по крыше.       В момент, когда я решила сделать ещё один глоток какао и уже было поднесла импровизированную кружку к губам, я почувствовала лёгкую вибрацию рядом с собой. На телефон пришло смс: «Кто-то закрыл дверь. Можешь спуститься?». Около пятнадцати минут назад мы с ужасом поняли, что контейнер с приготовленной на завтрак едой опустел, причём уже довольно давно, и методом негласного обсуждения пришли к выводу, что кому-то придётся сходить в круглосуточный ларёк на первом этаже здания. Естественно, это была не я.       Отправив в ответ короткое «Иду», я одним глотком прикончила остатки какао и закрутила отныне пустой термос крышкой. Взяв в руки телефон и, на свой страх и риск, оставив все вещи на месте, я двинулась к скрипучей поржавевшей двери, поправив плед на плечах. Валявшейся на полу деревяшкой я зафиксировала дверь в приоткрытом положении, на всякий случай. Подсвечивая себе дорогу фонариком, я вошла в тёмный подъезд и направилась вниз. Дойдя до первого освещённого этажа, с которого можно было вызвать лифт, я выключила фонарь и нажала на кнопку в стене. Не прошло и минуты, как из шахты послышался тихий писк и передо мной открылись тяжёлые железные двери лифта. Я вошла в кабину, нажала на кнопку первого этажа, плотнее закуталась в плед, навалилась спиной на заднюю стенку лифта и стала ждать.       Долго томиться в ожидании не пришлось: меньше чем через минуту лифт противным писком оповестил меня о прибытии на нужный этаж и медленно отворил двери. Я вышла из кабины на прокуренную лестничную клетку и оглянулась, вспоминая, как мы вообще пришли сюда вчера вечером. Я начала обходить шахту лифта вокруг и уже за вторым поворотом показалась тёмно-коричневая входная дверь. Я нажала на кнопку рядом с ней и ещё более громким и противным писком оповестила всех соседей о том, что кто-то вошёл. Ты среагировал на звук моментально и уже через несколько мгновений мы стояли в лифте, медленно поднимаясь на самый верх.       Всё та же дорога по неосвещенной лестнице под аккомпанемент фонарика на телефоне, несколько грациозных движений, направленных на отодвигание деревянного бруска с прохода и мы снова там, где мечтали оказаться уже довольно долгое время. На одной из питерских крыш, объятых ярким рассветом.       К счастью, все вещи как были небрежно брошены на брезент, так там и остались. Даже музыка в колонке всё ещё играла и задавала настроение моменту. Я заняла свою прежнюю позицию на покрывале, скрещивая ноги и кутаясь в плед, пока ты аккуратно закрывал дверь в подъезд, пытаясь издавать как можно меньше шума.       А я наблюдала за переливами утреннего неба и пробуждением солнца, совершенно не скрывая своего детского восторга. Это было поистине завораживающее зрелище: далеко на горизонте, в самой середине розового-багрового зарева, теплился жёлтый солнечный диск, от которого в разные стороны расходились почти невидимые лучики. Тут у любого перехватило бы дыхание.       Пока я увлечённо разглядывала восход, не сводя с него глаз, ты успел тихонько сесть справа от меня и поставить рядом со мной увесистый полиэтиленовый пакет с логотипом магазина. Перед тем, как начать вытаскивать из мешка наш сегодняшний завтрак, я протянула руку с зажатым краешком пледа в кулаке к твоему правому плечу и накрыла тебя согревающей материей. Убедившись, что от моих телодвижений плед никуда не сползёт, я переместила пакет себе на колени и раздвинула его двумя руками, заинтересованно заглянув внутрь.       Первым, за что зацепился мой взгляд, были два питьевых йогурта: один со вкусом черники, другой — малины. Затем мой взгляд направился на упаковку клубничных мини-рулетов и несколько глазированных сырков с варёной сгущёнкой. Я вытащила все содержимое пакета к себе на колени, а сам кусок полиэтилена расправила и постелила поверх покрывала между наших ног в качестве импровизированной скатерти.       Переставив продукты на пакет, я вновь посмотрела на открывающийся с крыши вид и в который раз за утро обомлела. В моей голове что-то будто щёлкнуло. Я поддалась секундному порыву и, приблизившись к тебе почти вплотную, положила голову на твоё плечо. Ты широко улыбнулся и мы столкнулись взглядами. Не прерывая молчания, мы продолжили смотреть на то, как на улице становится всё светлее и светлее, и как с каждой минутой солнечный диск поднимается всё выше и выше.       Не знаю, сколько мы сидели в таком положении, но через какое-то время мы одновременно потянулись к йогуртам.  — Чур мне малиновый! — сходу выпалила я, нарушая устоявшуюся тишину и перехватывая розовый йогурт у тебя из-под руки.  — Не претендую. Ха-ха, — ты в ответ по-доброму рассмеялся и без сопротивления взял оставшийся йогурт себе.       Сделав первый глоток я немного пожалела о том, что не погрела его хотя бы за пазухой. Но ощущённый мною неприятный холод быстро сменился мягкой прохладой и побудил меня на несколько последующих глотков. Ты же наоборот, без зазрения совести в три глотка осушил половину бутылочки. Закрутив крышечку и поставив йогурт на «скатерть» ты потянулся за сырком. Вскоре от него остался лишь мятый фольгированный фантик, в то время, пока я не спеша, глоток за глотком, потягивала молочный продукт с привкусом малины.