Квест: офис

Глаза стреляют в сторону тумбочки, Артём пытается вновь вовлечь блондинку в разговор, но её взгляд неизменно направлен на трубку, лежащую экраном вниз. — Уже поздно, — она заключает, кивая на тумбу, — кто тебе пишет? — Не знаю, из парней наверное кто-то, — пожимает плечами как-то отрешённо, допивая остатки пива залпом. — Ну так посмотри, — Садри непреклонна, даже брови чуть хмурит, настойчиво вопрошая. — Может, займёмся чем поинтересней? — ва-банк, Шатохин явно игнорирует её просьбу, отставляя бокал и приближаясь к её губам. Но девушка лицо отворачивает, даже привстаёт. — Да что происходит? — кажется, она перекрикивает даже перестрелку из боевика. — Что сложного в обычном просмотре сообщения? — ещё чуть-чуть, и закипит. Особенно учитывая тот факт, что Тёма не реагирует. — Сама посмотрю... — рывком наклоняется, перевешиваясь через шатена, пока тот успевает соображать. Но всё же успевает схватить мобильный, замирая взглядом на экране, едва светящемся. Амалия: Ты занят? — Кто это? — пока ещё контролируя себя, блондинка упирается глазами в Артёма. — А, это... — берёт в руки телефон, с деловитым видком рассматривает сообщение, в котором всего-то два слова. — Так это из соседнего отдела, который этажом ниже, — от экрана глаз не отрывает, и глаза эти честные-честные. — И ей просто так вздумалось узнать, занят ли ты в одиннадцатом часу ночи? — чем больше в нём спокойствия, тем больше она взвинчивается. Особенно, когда Артём вдруг отключает телефон, откладывая его на край тумбы. — Теперь нас никто не побеспокоит, — выходя из ситуации, он снова откидывается на подушках, невозмутимо глядя на девушку и прося принести ещё одну бутылку, припасённую в холодильнике. — О да, теперь не видно будет, если она ещё что-нибудь напишет, — успокаиваться — не по части девушек. — Что у тебя с ней? — уже в лоб спрашивает, пока к горлу тихим сапом ползёт противный комочек, не предвещающий ничего хорошего. — Не задавай глупых вопросов, — отмахивается, упорно пялится в телевизор, а девушка же просто подскакивает с кровати, вылетая из комнаты. — Садри! Зов не помогает, повышение голоса — тоже, как и уговоры, которыми Артём сыплет, стоит ему выйти за ней. Она только отмахивается, шныряя в другую комнату и доставая из-под кровати чемодан. — Да послушай ты меня! — хватает за плечи, заставляя остановиться, удерживает. — Мы просто работаем над одним проектом втайне от остальных, и по ночам её бьёт паранойя, что нас раскроют! — ему всё же удаётся завладеть её вниманием, как и уловить влажную подступь у глаз. — Садрия... — протягивает её имя до жути ласковым тоном, пытаясь обнять, но девушка не даётся. — Дурёха ты моя, — справляется с её сопротивлением и наконец обнимает, слышит тихое хлюпающее "Что за проект?". — Я не могу пока тебе сказать. Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Уговоры, ласковый тон, крепкие объятия — Артём всегда сглаживал своё косячное поведение этими тремя факторами, перед которыми девушка устоять была не в силах. Да и сама Садри прекрасно понимала, что уйти от него никуда не может. Живёт в его квартире, пока свою жилплощадь сдаёт, да и навряд ли одна сможет выжить на ту зарплату, что полагается ей на первоначальных сроках. — Я люблю тебя, слышишь? — чуть отстраняется, заключая в ладони её всё ещё рассерженное личико. Кивает. — Вот и хорошо. Пошли в постель. — Приобнимает, за собой уводит обратно в спальню, выключая в комнате свет и через плечо кидая взгляд на пыльный чемодан, что так и остался открытым. *** — Утро доброе! — очередное доброе утро, если быть точнее. Слава задорно шагает по коридору со стаканчиком кофе, чуть ли не пританцовывая. — Чего счастливый такой? — явно завидуя его настроению, Садри проходит рядом. А ответом служит жест, когда парень салютует ей стаканом. — Из-за кофе? — Ага, — девушка бровью ведёт, а Михайлов делает пару глотков. — Просто я коньяк туда долил, — улыбка, смешок, он снова подносит стакан к губам. — Хэнд-мэйд! — Дурак... — ненадолго приподнятое настроение пляшет на губах, проявляясь в беззаботной улыбке. Но ровно до тех пор, пока из своего кабинета не показывается Миронов. Здравствуйте. — Ты... — букву последнюю тянет, когда девушка уже сотню раз мысленно глаза закатывает, готовясь к очередному высказыванию, — ты лифчик надеть забыла. — Даже руку выставляет, и пальцем тычет. А Садри же резко голову опускает, хватаясь ладошками за грудь. — Я же в нём... — непонимающе поднимает на блондина глаза, впадая в лёгкий ступор. — А, — словно доходит, палец ложится на подбородок, — его же под одеждой носят. Точно. — Выдаёт в заключении, продолжая топать дальше и мимолётом желая ей хорошего дня, будучи за её спиной уже в паре метров, даже не оборачиваясь. — Хорошего, как же... — усмехается немного, где-то про себя отмечая, что не такое уж и плохое у него чувство юмора. Даже терпимое. Даже необычное немного. И пока голова пытается сообразить, какие ещё изречения в её адрес ей придётся услышать, Садри неожиданно подскакивает за столом собственного кабинета, когда дверь внезапно распахивается. — Кофейку? — снова Михайлов со своей демонстрацией ряда белоснежных зубов. — Нет, спасибо, — даже глаза в бумажки опускает, явно с собой не совладая и всё ещё пребывая в полном неумении справиться со вчерашней ситуацией и отпустить. — Проблемы в раю? — Слава подходит ближе, заглядывая своими дьявольскими глазищами чуть ли не в душу. — Тёма тоже мрачнее тучи, только не сознаётся ни в чём, — шатен по-хозяйски отодвигает стул и садится напротив девушки. — Рассказывай, — по новой заполненную чашку перед собой ставит, локти на стол складывает и взглядом своим упирается, не оставляя иного выбора, кроме как выложить всё подчистую. — Ему ночью какая-то девка с отдела написала, — она откидывается на спинку, пока Михайлов с до жути спокойным видом вальяжно делает глоток. — Как её зовут? Может, у нас что-то было... — его взгляд профессора в этот момент описать было невозможно, отчего её лёгкое негодование и тихий смех сплетаются воедино. — Амалия, — выдаёт блондинка. Слава же подбородок почёсывает двумя пальцами. — Ну точно! — и щёлкает ими, возвращая взгляд на Садри. — Такая, с шоколадными волосами и эпиляцией в зоне бикини! — описание отнюдь исчерпывающее, Садри даже ловит этот его настрой, подыгрывая. — О да, и половые губы цвета слоновой кости, — забывая ненадолго об истинной проблеме, она улыбается, глядя в карие глаза напротив. — Я Морти, кстати, — видимо, погоняло он доверяет только после личного общения, — можешь звать меня Морт, — и что-то ей подсказывает, что звать его для поднятия настроения она будет часто. — А я Садрия, — он наверняка и так об этом знает, но простую формальность никто не отменял, — можешь звать меня Садри. — А я Миронов, — появившаяся в дверном проёме блондинистая голова оповестила о своём присутствии как никогда кстати, — можете звать меня Бог. — Повысили, что ли, — Слава глаза закатывает, опираясь на стол и медленно вставая, начиная к выходу топать, — вчера только "Господином" был, — стакан свой не забывает прихватить, серьёзно рассматривая блондина с ног до головы. — Ещё раз увижу, — Миронов тычет на стакан, покуда запах оттуда доносится далеко не кофейный, — будешь сверхурочно работать, — лицо всё такое же расслабленное, ни единой мышцей не затронутое, — под моим столом своими губами, — даже пальцем на Морта указывает для пущей убедительности, пока тот примирительно руки поднимает. — Как скажете, мистер Бог. Оба кабинет покидают, двери за ними закрываются, а внимание девушки мгновенно занимает телефон, когда она едва ли вздрагивает от громкого входящего звонка. От её же квартирантов, кстати. — Адри! Солнышко! — пожалуй, одни из немногих, кто сокращал её имя таким вот образом. — Не против, если мы тебе денег за полгода вперёд перечислим? Уж больно у тебя нравится, да и вариант заплатить пока есть. А блондинке ничего и не остаётся, кроме как принять это, как знак свыше. Да и деньги сейчас не помешают, ибо зарплата, что упадёт в этом месяце, может рассмешить даже школьника. Но карьерная лестница — вещь такая, тут только дело времени и собственного желания. Да и не каждой может подвернуться такой вариант, где можно так обосноваться. — Конечно, я только за, — ответ не задерживает, улыбается, кивает даже, вскоре сбрасывая вызов и спустя несколько минут получая сообщение о переводе средств. — Отлично... Руки чешутся позвонить Артёму, рассказать о вечерних планах. Особенно тогда, когда его сослали к клиенту, и вряд ли он вернётся до конца рабочего дня. Который, кстати, в томительном ожидании протекает как назло медленно. Стрелка на часах медленным темпом приближается к цифре пять, Садри неуёмно ёрзает на стуле, наконец-то вскакивая и влезая в лёгкую кожанку, и чуть ли не вприпрыжку бежит к выходу, залетая в лифт. И даже тот факт, что сейчас она едет в нём один на один с Мироновым, не даёт ей убрать с лица глуповатую улыбку. — Как твоя кошка? — на удивление начинает разговор первой, даже не касаясь блондина глазами. — Отлично, — отвечает услужливо, в отличие от Садри косясь на неё немного, — всё также не существует. Улыбка шире, глаза сверкают, девушка выбегает из офиса в сторону парковки по привычке, напрочь упуская из головы тот факт, что Артём всё ещё на задании, и сегодня они едут домой не вместе. — Чёрт! — замирает посреди парковочной зоны, понимая, как нелепо сейчас выглядит. — Остановка в другой стороне, — ещё и блондин разбавляет ситуацию, оповещая, стоя как всегда рядом со своим Скайлайном с сигаретой в зубах. А девушка только глаза едва заметно закатывает, решая, что настроение всё равно испорчено не будет. — Могу подвезти, — снова крик с его стороны, и она даже не думает, просто разворачивается, улыбается чуть, топает прямо к нему, не брезгуя предложением помощи, — если отсосёшь, — резкий разворот на сто восемьдесят и его заливистый смех, когда он видит её спину и в буквальном смысле чувствует, какое негодование таит выражение её лица, — да пошутил я! Залазь. Слов лишних нет. Слов вообще нет. Она молча разворачивается заново, уже рассерженно поджимая губы и шагая к его Ниссану, но уже не так уверенно, словно в ожидании подвоха. Но его нет, как ни странно. Миронов лишь докуривает, отбрасывает окурок как можно дальше и садится в авто, сопровождая взглядом каждый приближающийся её шаг. — Пристёгивайся, — кивает на ремень и даже не думает за руль браться, пока она бездействует. — Зачем? — глупый, наверное, вопрос, но последний раз девушка пристёгивалась лет семь назад, на пассажирском таксистской старой восьмёрки. — Я вожу не очень, да и выпил перед выходом, — головой качает в такт словам, а на последнем предложении на офис кивает, мол "Отметил окончание рабочего дня не уходя с работы". — Бля... — первое, кажется, нецензурное слово в её присутствии, но блондин и правда по-доброму так фыркает, даже слегка психуя, что она настолько всерьёз воспринимает каждое его слово. — Шучу я, Садрина, шу-чу. — Я Садрия, — обиженно поправляет, всё-таки пристёгиваясь. — Я обязательно запишу, — чуть тянет улыбку, всё ещё смотрит на неё, — куда-нибудь, — глаза на дорогу, руки на руль, — когда-нибудь, — газ в пол, машина трогается, выезжая на трассу. Благо, хоть едут в тишине, пока Садри ежеминутно молится, чтобы Миронов с ней не заговорил. А то желания разгадывать его ребусы как-то нет, да и нужно ещё как-то дорогу показать, а то навряд ли у него в голове встроенный маршрутизатор. И датчик памяти там, судя по-всему, не затесался, ибо блондинка потихоньку напрягается, когда спустя минут пятнадцать езды видит незнакомый район. — Куда мы едем? — Ох ёб твою! — Глеб даже подскакивает, вжимая по тормозам. — Я про тебя забыл! То ли очередная шутка, то ли действительно увлёкся дорогой, но это не мешает девушке в очередной раз глаза так закатить, что скоро они, кажется, обратно и не выкатятся. Кое-как дорогу показывает, комментирует каждый поворот и объясняет на ломаном языке, что там рядом может находиться, пока Миронов не останавливается у того самого минимаркета, что находится в торце их дома. — Знакомое место... — он глядит на дом сквозь лобовое, наконец выдавая: — а, точно! Дом Артёма, мы тут бухали несколько лет. Блять. Блять. И ещё раз блять. Нервный комок завязан узлом, Садри хочет со всей дури приложиться сумочкой об его голову, стерев с лица эту улыбку, обнажающую его острые клыки, но как всегда считает в уме до пяти, наконец едва слышно выдыхая и восстанавливая дыхание. — Спасибо, — тихо, спокойно, услужливо, даже не хлопая дверью при выходе так, чтобы колёса к чертям поотлетали. Даже не оборачиваясь, забегает в минимаркет, тут же топая в алкогольный отдел и хватая с полки любимую бутылку грузинского вина, рождая на лице улыбку, когда бутыль оказывается в пальцах. Закуска с полок тоже собрана, касса пройдена, девушка быстрым шагом топает домой, наконец залетая в квартиру и скидывая верхнюю одежду. Даже в домашнее не переодевается, влетая на кухню и начиная заниматься продуктами и сервировкой. — Садри? — голос Артёма со входа, блондинка улыбается, когда слышит шаги, а вскоре и его руки, обвивающие её талию. — Что за повод? — заприметив бутылку вина, шатен мурлыкает ей на ухо, когда она радостно делится информацией, что наконец попались добросовестные жильцы, да ещё и деньгами на полгода вперёд обеспечили. — Я в душ. И я мигом. Обещаю, — чмокает в щёку, оставляя на кухне за главную. Сам же в ванную устремляется, скрываясь наконец за дверью и включая напором воду. Быстро нарезая греческий салат, Садри вдруг отрывается от увлекательного занятия, поднимая голову на короткий звук. Сообщение. Удалённое оповещение явно гласит о том, что телефон не её, ибо её мобильный рядом, на столе. Откладывая нож, она медленно шагает в коридор, останавливая взгляд на куртке Артёма, откуда звук доходит снова. Рука в карман, она затаив дыхание достаёт трубку. Подсветка бьёт по глазам, как и два входящих. Амалия: Есть разговор. Руки начинают дрожать, тугой ком сковывает горло, к глазам снова подступает влага, когда Садри неотрывно пялится на второе сообщение, желая лишь только разнести телефон о стену вдребезги. Амалия: Я беременна.