Квест: офис

Сердце останавливается. Но я слышу удары снова, когда на мой истерический вой прибегает тот, имя которого я так отчаянно кричала. Указательный палец показывает на окно, на то место, откуда уже от этой машины и след простыл. А я всё продолжаю стоять, боязливо опуская глаза на телефон и затаив дыхание всматриваясь, не приходило ли очередное сообщение. Мобильный из моих рук практически выдернут, Глеб листает входящие и уже достаёт свой телефон, набирая чей-то номер и выходя в коридор. Оттуда я слышу только отголоски его разговора с каким-то товарищем. Исходя из того, что моим ушам удаётся поймать — он звонил тому, кто может попытаться отследить номер. Ну, или хоть что-то полезное сделать, дабы мои нервные клетки перестали разрушаться, как и надежда на то, что кто-то попросту номером ошибся, а машина — лишь притянутый за уши сопутствующий фактор. Это просто кто-то со двора отъехал, между этим нет ничего общего. Так ведь? Нет? Ну пожалуйста... — Эй, — он заходит, изымая из моих окаменевших пальцев бокал, про который я уже и забыла, да и который по счастливым обстоятельствам не грохнул на пол. Пока стою, он морозилку открывает, достаёт ледышницу и несколько кубиков прямо в этот бокал мне кидает, после мне же и протягивая. — Не волнуйся, — и обратно его в руку вручает, то ли стараясь быть при этом серьёзным, то ли тоже неподдельный страх испытывая. Вот только страх за кого? За меня? Или же за себя? Ведь если бы не я, никого бы и подавно не паслось около его подъезда. Получается, я виновата в том, что сейчас срываю ему спокойный беззаботный вечер и заставляю встать на уши, только потому что моя паранойя не даёт спокойно спиться. Умоляю, скажи что-нибудь... Скажи, что твой друг всё узнает, а после скажи, что это номером ошиблись, или розыгрыш какой нелепый. — Всё нормально будет, — это худшее из всего, что ты мог сказать. Но мне почему-то отчасти спокойно, ибо я даже представить не могу, что бы сейчас со мной было, будь я одна. Будь я в полном одиночестве, тогда я не знаю даже... по стенам бы, наверное, бегала. А после от шока в обморок грохнулась. Но наличие рядом того, кто ещё в сознании заставляет находиться, да и бокал всучает — успокаивает. Хоть немного. — В чём дело? — непонимающе прикрикивает, когда я выхватываю у него свой же телефон и быстро топаю в комнату. Зачем правда — не знаю. — Да стой же ты! — в коридоре нагоняет, останавливает, хватая под локоть и слегка дёргая на себя. И это его "слегка" вкупе с суровым видом заставляют остановиться и даже немного осесть, покуда таким этого недошутника я вижу впервые. Я останавливаюсь, а вот мои пальцы — нет. Судорожно листаю записную книжку, пока до взбудораженного сознания не доходит, что контакт того, кому сейчас так отчаянно хочу набрать — удалён. Мною же. Благо, пальцы помнят наизусть, я набираю вытащенную из памяти комбинацию цифр, покуда Глеб стоит рядом, не отходит, непонимающе пялясь на экран и безмолвно пытаясь от меня добиться, кому я звоню. — Недоступен! — гудка не было, вызов не прошёл, я с нарастающей в голове паникой таращусь на Миронова, вцепляясь ему в руки. — Артём недоступен! Меня начинает трусить, а Глеб как-то странно, очень даже странно реагирует, но у меня на эту реакцию нет времени, я слишком занята своей начинающейся истерикой, пока вскипячённые мозги проводят свою логическую цепочку и заставляют думать, что с Артёмом случилось что-то плохое. Не спорю, в другое время я бы подумала, что он сбежал с этой пигалицей и мобильный отключил, но не сейчас... И за кого теперь мне больше бояться? Господи, ну почему нельзя было написать не со скрытого, к чему всё это? Я бы позвонила, объяснила всё, да дело с концом. Хотя... кто знает, вдруг бы он за Тёмой погнался, да кишки бы ему выпотрошил? Бывают ведь братья такие неадекватные, а судя по этому — до нормального человека в здравом уме ему далеко... — И с ним всё хорошо будет, — отпрянывает от меня, снова в лице меняясь и глаза опуская. Уже не держит. Уже просто забирает из моих рук бокал, выходя на балкон. Какого чёрта? — Эй!? — теперь он слышит эхо своего же вопроса, когда я в непонятках плетусь за ним. Я тут, вообще-то, с трясущимися от страха коленями, ты мог бы не оставлять меня в такую минуту? — Миронов! — вылетаю за ним на балкон с требовательно-претензионным выражением лица, пока он сигарету подкуривает и глоток с бокала делает. С моего, прошу заметить, бокала. — Ты чего? — не моя очередь успокаивать, но он умело разворачивает мои мозги на сто восемьдесят, и страх от произошедшего медленно на второй план отходит, поскольку моя голова сейчас только и занята тем, что его внезапной сменой настроения. Молчит всё ещё. — Почему ты так на Артёма реагируешь? Что между вами произошло? — в лоб спрашиваю, ещё и настоятельно ответа жду. И плевать, сколько затяжек своей дурацкой сигареты он должен сделать, чтобы наконец удовлетворить моё любопытство. — Просто пути разошлись однажды, — половина. Половина сигареты, но увилистее ответа я бы и придумать не смогла. Он меня не устраивает. Я всё ещё ни черта не понимаю. — Вот так просто взяли и разошлись? — я блондинка, мне можно. — Вот так просто взяли и разошлись, — ненавижу, когда он так делает... — Но... — Но тебе в наши отношения вникать незачем, просто возьми из моей спальни бутылку Джека и накапай себе, вместо успокоительного. Отлично. Спасибо. Ни отвлекающей истории, ни душещипательного рассказа, просто иди возьми бухло и займи свой рот уже чем-нибудь, только не задавай вопросов. Просто блеск. Даже губы надуваю чуть-чуть. И сейчас мне как никогда не хватает того самого Миронова, который своим юмором меня в ступор вводил и напрочь из головы другие проблемы выбивал, заставляя только над его словечками каверзными думать. И вот где? Где сейчас то, что было бы так кстати? Почему он просто стоит где-то в стороне с лицом палача и игнорирует то, что он мне сейчас как человек нужен? А и чёрт с ним. Фыркаю еле слышно, или слышно, мне плевать, разворачиваюсь и топаю в его спальню, ибо игнорировать предложение его уж точно не собираюсь. Пускай хоть чем-то полезен будет. Открываю дверь его комнаты, делая внутрь пару шагов и останавливаясь, оглядываясь по сторонам. Не знаю, почему я думала, что весь алкоголь он под кроватью прячет, но разнообразие спиртного у него прямо на тумбе, куда обычно телевизор ставят. Что ж... Джек, Чивас, Дэлмор... Ёб твою. У него есть Дэлмор, а он мне Джека всучить хотел! Не выйдет, товарищ начальник. Не замечаю, как сквозь губы пропускаю улыбку и тянусь к бутылке, а глаза падают на полку ниже, на фотографию. В фоторамке, красивой ещё такой. На ней Глеб. Стоит позади какой-то девушки и обнимает её. И улыбается. Я первый раз вижу такую широкую и искреннюю улыбку, даже не узнать его с ней. Беру фото в руки, рассматриваю эту мадам. Густые, медные волосы, закрученные в мелкую волну. Такая же широкая улыбка и серые, ну просто прозрачные глаза. Они гармонируют, чего уж там. Оба красавцы, оба счастье излучают. — Что ты делаешь? Пугаюсь, быстро отставляя фото на место и подскакивая с бутылкой в руке. — Я... — любопытная задница, которой не терпится услышать историю про твою девушку, — я просто... — и ещё больше хочу слышать про то, почему вы расстались и почему после неё у тебя никого не было, — я уже ухожу, — хотя пиздец как не хочется. Но уйти получается не сразу. Как только мимо него виляю, за руку хватает, заставляя остановиться и снова развернуться к нему. В глаза смотрит, хотя такое чувство, что прямо в душу, будто сказать что-то хочет. И, кстати, говорит. — Завтра дома сиди, — это явно не то, что хотелось услышать. Хотя, тоже сойдёт. — Отгул будет. Киваю, а он хватку ослабляет и я быстро растворяюсь в пучине коридорной тишины, а потом вовсе за своей дверью скрываясь, зачем-то прижимая улыбку и обиженно пялясь в пустоту. Первый. Это первый раз, когда с мужчиной так чертовски сложно. Я и до этого знакомилась с парнями, и все в открытую со мной флиртовали. Даже Тёма, про которого мне твердили "Бабник, в твою сторону и не посмотрит", попался на мой крючок с первой же встречи. Чёрт, да мне никогда труда не составляло завоёвывать мужское внимание, а тут... Тут у меня просто язык немеет и мозг отказывает, да и обаяние как отшибает, стоит рядом с ним оказаться. Может, не судьба? А может, мне просто стоит включить свою женскую мудрость, чтобы вытащить из него то, без чего моя любопытная женская натура уже не сможет? *** На часах двенадцать, во рту сушит, в голову отдаёт похмелье, а глаза еле открываются, когда я безуспешно пытаюсь поднять тело с кровати. Рядом с которой, кстати, наполовину опустошённая бутылка Дэлмора и упаковка сока. Пустая, блять. Кое-как слезаю, кое-как непослушные ноги несут моё тело в ванную, и кое-как, спустя, наверное, минут сорок, мне удаётся привести себя в более-менее божеский вид. А окончательно помогает проснуться звонок, отвлекающий меня от чашки кофе. Слава... — Соскучился? — вместо "Здравствуйте". — Ночь с Мироновым отняла возможность ходить? — поёт уже в трубку, а я жалею, что не рядом и не могу зарядить ему по голове чьим-нибудь степлером. — Я сейчас положу трубку и перестану с тобой разговаривать до завтра, — отхлёбываю кофе и выхожу на балкон, сигарету прикуривая. — Конечно не сможешь, рот поди будет занят, — как же я люблю тебя, Слава. Об этом я ему, кстати, сказала. Да и ещё много о чём, кроме того самого случая с сообщением. Старалась бессмысленным трёпом отвлечься, а он и не наседал, не задавал вопросов наводящих, намекая на то, что Миронов проговорился. Хотя, зная Михайлова, первым его словом было бы "Выкладывай", если бы он знал о случившемся. Но нет... Ещё час пустой болтовни, пока я не слышу в трубке второй отдалённый голос, уже умело определяя, кому он принадлежит. — Я сейчас твой рот более полезным делом займу, — ну хоть на работе Миронов не растерял своего обаяния, уже радует. А Морт просто в трубку откашлялся, намекая, что ему пора. — Пойду, сделаю работу за тебя. А то Босс злой. Улыбаюсь, сигарета летит за балкон. Вызов завершён. До прихода Миронова у меня было лишь одно занятие — положение лёжа перед телеком. Правда, был такой момент, что даже будучи в этой квартире одной, я на цыпочках пробралась в его комнату, снова изучая это фото уже при более лучшем освещении. Ну ладно, я ещё успела его комнату прошерстить, следов не оставляя. Только ничего интересного не нашла, будто это фото — единственное, что он оставил от прошлой жизни. Копошение в замке, хлопок дверью, а я задницу даже от кровати не отрываю, продолжая в телек пялиться и делая вид, что его приход мне абсолютно до лампочки. Но всё же лениво отрываюсь от этого дела, когда с кухни слышу громкое и многозначительное "Блять!". Поднимаюсь. И покуда топаю на призыв, чуть не сталкиваюсь с блондином, когда он из кухни вылетает. — Там яичница, — глаза округляет, смотрит прямо на меня, — на полу, — теперь в сторону, — вытри, — и уходит, растворяясь за дверью ванной комнаты. Я то думала, тут серьёзное что-то... А тут только улыбка непреднамеренная, покуда даже это заставляет меня хоть чуть воспрянуть духом и думать, что он ещё не совсем очерствел. Осталось таки что-то. И это "что-то" было единственным до самого утра, не касаясь даже того, когда мы в машине ехали на работу. И в лифте, кстати, тоже. Единственное, что буквально с порога радовало, так это лицо Славы, когда он уже от кофейного автомата стаканчиком нам салютовал. — Какая пара, — лютый возглас, но мы с Глебом даже не переглядываемся, — это я про себя и то, что в стакане, — теперь переглядываемся. Улыбаемся даже, но только так, что эту улыбку только под лупой разглядеть. А после по кабинетам разбредаемся. Михайлов уже, кстати, топает за мной. — Итак, — он усаживается на моё кресло так, словно хозяин тут, — что между вами? — и спрашивает, будто не знает, что проще румбу на голове после бутылки водки станцевать, чем охомутать Миронова. — А то ты не знаешь, — сажусь напротив и начинаю демонстративно копаться в бумагах, будто после дня моего отсутствия тут успел дефолт произойти. — Не знаю, — заявляет так торжественно, что я начинаю переживать за МХАТ. Такого человека упустили... — поэтому и спрашиваю. — Да хватит, — хлопаю какой-то папкой и на стол её бросаю, а вместе с тем уставляюсь на Морта так, что тот в лице меняется, — что с ним? Почему он так ведёт себя с девушками? И что произошло между ним и Артёмом? — спрашиваю так быстро, что Слава, кажется, подвисает. — Эээ... — и это единственное, на что он оказывается способен. — Покуда я не услышу ответы на эти вопросы — ни черта тебе не расскажу. Кивок в стиле "Понял", он берёт с моего стола свой стаканчик и идёт к двери, видимо, решаясь больше времени не терять. Как и говорить то, за что перешкаливает моё любопытство. — Я ещё достаточно трезв для такого, — дверь закрывается. Блять. Он хоть понимает, что заставил меня желать правды сильнее? Оборачиваюсь на дверь, глаза закатываю и прицыкиваю, возвращаясь к папке и понимая, что её содержимое — это тот самый материал по продуктам, который я обещала себе выучить ещё неделю назад. Чёрт... Ну да ладно, сегодня домой её прихвачу. Хоть будет, чем заняться. *** Наверное, этот день немного отличался от остальных тем, что я ни разу к автомату кофейному не вышла, да и Слава больше не заходил, что, кстати, странно, учитывая то, что наверняка не хотел был завален вопросами. Да и Миронов не появлялся. Увидела я его только в 17:05 в дверях своего кабинета, когда он пристально сверлил меня своими глазами, как бы намекая, что я проспала окончание рабочего дня. — Бегу! — хватаю сумку, на ходу выключая ноутбук и вылетая из кабинета, замечая, что всех уже как ветром сдуло с мест своих рабочих. Работники, блин... Но это, кстати, ни единственный момент, когда я заставляю Миронова тысячу раз пожалеть, что он со мной связался. — Чёрт! — восклицаю так, что он авансом глаза закатывает, беду предчувствуя. — Я забыла папку! — зная себя, я буду её забывать и всю последующую неделю, так что будь добр, подожди тут ещё пять минут и постарайся не умереть от этих отягощающих обстоятельств. Не оставляя ему права выбора, кидаю сумку в машину и быстро шагаю обратно к офису, улыбаясь охраннику и клацая на кнопку вызова лифта. Его уже, кстати, успел кто-то угнать. Дожидаюсь наконец, поднимаясь на свой этаж и топая и сквозь мрак закрытых жалюзями окон к кабинету, фыркая на мирно лежащую на столе папку. Спутанная тишина, обволакивающая этаж вдруг нарушается, когда я слышу шаги где-то неподалёку, сводя к переносице брови и настораживаясь. Оборачиваюсь. — Эй? — кричу в открытую дверь, отчего-то боясь выйти и просто ожидая, когда мне ответят. — Кто здесь? — снова эхо моего голоса, снова тишина в ответ, лёгкий холодок по рукам, ноги плавно несут к двери. Выглядываю в коридор, никого не нахожу. Медленно, едва переставляя ноги, стараюсь цокать каблуками как можно тише, боязливо озираясь. Искусственный свет выключен, дневной и вовсе окна не пропускают, тишина становится пугающей, а я закрываю глаза и считаю до пяти, стараясь справиться с подступающим страхом. Сейчас просто добегу до лифта, и дело с концом. Открываю. Ещё шаг. И тут же остановка. Вижу силуэт возле лифта и статную стойку. А ещё чувствую, что этот кто-то смотрит прямо на меня. Разговорам не место. Молча сглатываю и просто продолжаю стоять, не зная, куда себя деть. Отнимается мышление, отнимаются ноги, когда слух воспринимает голос, который я когда-то уже слышала. — Привет. Теперь ещё и язык проглатываю, но ровно до того момента, как этот некто вдруг срывается с места, чёткими, быстрыми шагами меряя до меня расстояние и заставляя от безысходности и страха просто закричать. Я понятия не имею, что меня ждёт. Одна лишь догадка: домой я сегодня не вернусь...