A battle of two

Их разговор не отпускает Эмму на протяжении недели, она задает себе сотни вопросов, на которые не может найти ответа. Ей кажется, что разгадка плавает на поверхности, а она настолько внимательно смотрит вдаль, что не замечает ничего под своим носом. Свон озвучивает свой вопрос Бари: — Что ты знаешь о Миллсах? — Не более твоего, — пожимает небрежно плечами брюнетка. — Мой отец упоминает о них, но никогда не объясняет путно, как с ними связан. — Они когда-то состояли в Рулэ, — отстраненно заявляет Свон. — Если они не мертвы, то, значит, находятся в Аниквэле, — оживляется Роланд-младшая. — Их там нет, — отвечает Эмма, которая прошерстила интернет вдоль и поперек, пытаясь отыскать это загадочное семейство. — Значит, мертвы, — голос Барбары тухнет. Она тут же теряет интерес. — Это все слишком странно, — говорит Спасительница. — Слишком странно, — утверждается она в своей догадке, прислушиваясь к внутреннему чутью. — Твой отец говорил о них, когда осуждал нашу с тобой связь, — Свон пытается восстановить прежний интерес Роланд. — Ты озадачиваешься совершенно не тем, — с укором приструнивает телохранительницу Бари, мимолетно касаясь ее колена. Автомобиль рассекает воздух, скользя шинами по разгоряченному асфальту города. Машина врезается в плавящие лучи полуденного солнца, словно желая обогнать бегущую впереди серую тень. — Если хочешь, то я могу поспрашивать у своих знакомых об этом, — сдается Барбара. Эмма расслабленно улыбается. Она одерживает верх в победе, которая заведомо была обещана ей. — Спасибо, — коротко говорит блондинка, мягко целуя шею девушки. Свон действительно благодарна и по-настоящему заинтригована историей Миллсов. Но Бари не узнает ничего нового. Все ответы «названных» друзей и знакомых пространственные и ничем не аргументированны, о чем Барбара с огромным сожалением и сообщает Эмме. Спасительница кивает и ставит в голове «галочку». Миллсов кто-то нарочно стер из памяти и истории человечества. Они были большой угрозой. А кому это больше всего нужно? Только Черному Кардиналу! «» — Мне нужна услуга, — Свон появляется на пороге кабинета Винсенты Хобмерт спустя полгода после их встречи. Седовласая женщина усиленно пытается унять возникшую дрожь рук. — Чем могу помочь? — прокашливаясь, произносит Вини. — Не здесь, — отмахивается Эмма. Следователь согласно кивает, понимая, что услуга будет очень личной, если даже не опасной. — Как сильно вы любите свою жизнь? — беспечно интересуется Свон. Хомберт давится глотком воздуха. — Я могу убить вас прямо сейчас, — улыбается Спасительница. — Одним движением. — Зачем? — глухо спрашивает Винсента. — Чтобы не оставлять свидетелей, — пожимает плечами Эмма. — Видите ли, это место не оснащено камерами и наш разговор останется между нами, но если я замечу в вас хоть малую толику презрения или лжи, то убью. Она произносит все это с улыбкой на губах, даже не глядя на собеседницу. — Чего вы хотите? — спустя долгие пять минут задает вопрос Вини, которая, взвесив в своей голове все «за и против», наконец-то приняла решение. — Это нам обеим может стоить жизней, — предупреждает Свон. — Я уже поняла. Так чего вы хотите? — повторяет свой вопрос Хомберт. — Чтобы вы узнали о Миллсах, — блондинка вперивается изучающим взглядом в лицо следователя. — Кто-то слишком старательно замел за собою следы! Даже мои связи оказались здесь бесполезны, — усмехается она. — И да, это может привести нас под трибунал, но эти Миллсы, — задумчиво потирает подбородок Эмма, — уж слишком запредельно таинственны. — Если Кардиналы узнают… — роняет испуганно Хомберт. — Наш мир больше уже не скрывает тайн, — хмыкает Эмма. — Нас просматривают и изучают, как микробов под микроскопом. Так давайте приоткроем завесу тайны, которую так тщательно оберегают высшие эшелоны власти? — Позвольте вопрос? — застывает статуей Винсента. — Зачем вам это? — Не знаю, — отвечает Свон, — но что-то подсказывает мне, что именно эта тайна должна быть раскрыта. — Это больше, чем услуга, — хмурится женщина, оценивая свое положение и возможные последствия. — Значит, за мной останется должок, — кивает утвердительно Спасительница, стремительно покидая непрослеживаемую территорию парковой зоны. «» Винсента сообщает ей, что история действительно странная и что если она возьмется распутывать этот змеиный клубок, то их жизни могут оборваться также внезапно, как и начались. Эмма соглашается. Она во второй раз позволяет эмоциям властвовать над разумом, который отчаянно мигает красной лампочкой «Стоп». Вини Хомберт находят мертвой через три месяца в собственном кабинете. Свон запрещает себе переживать по поводу ее смерти, даже когда обнаруживает файл от Винсенты на своей почте. Хомберт приносит свои извинения, отчаянно желая, чтобы это не стало последним в ее жизни. Но, к несчастью, оно почти таковым и является. Она успевает сделать еще всего лишь пару звонков, прежде чем ее навечно останавливает пуля киллера. Эмме снится странный сон: Она завороженно смотрит на девушку, которая с убийственной сосредоточенностью устраняет своих соперников. Свон кажется, что это она. Но это не она. У нее не такая смуглая кожа, не такие тонкие запястья, черные волосы, карие глаза, полные губы. Нет, она легко может уложить на лопатки любого, кто решится ей противостоять. Но эта девушка — просто настоящая убийца. В ее глазах — ни грамма сочувствия, она словно жаждет крови и смерти. Чаровница, явившаяся во сне Эммы, действительно непобедима. «» — Эмма, — пальцы Бари нежно прошлись по ее плечу, — поговори со мной… — Ужин у Небуловски через четыре часа, — сказала Свон, но не позволила себе отстраниться. — Перестань, — фыркнула Роланд, — мы обе были грубы… Но давай позволим себе исправить это? — Тебе еще не надоело? — нахмурилась блондинка, уставившись в стекло. — Надоело, — раздраженно высказалась Бари. — Я нравлюсь тебе, но не настолько, чтобы влюбиться. Просто секс. Эмма, мне не нужны жалость или сочувствие! Не требую и не прошу, — чуть тише произносит она, — всего лишь принимаю то, что ты готова мне дать… А Свон хочется взвыть волком от ее слов, рвать на себе волосы и ответить взаимностью, но она не может. Свон ненавидит себя за вымученную улыбку. За узду, которую она так сильно сжимает в своих ладонях. За пустоту своих глаз, ведь эта девушка, сидящая рядом с ней, не заслуживает того, чтобы ее использовали, как кусок мяса. — У нас нет будущего, — говорит она. — Хватит, — недовольно рычит Бари. — Но именно это останавливает меня, — признается Свон. Она, быть может, очень бы и хотела полюбить Роланд, но разум нашептывал ей «нельзя». Барбара устало закрывает глаза. — Хочешь прекратить все это? — Я не люблю тебя, — сдавленно произносит блондинка. Роланд, кажется, всхлипывает. — Не понимаю, — она набирается сил, чтобы высказать все то, что так долго копилось в ее душе. — Потому что мы из разных каст? Или, потому что впереди нас ожидает куча препятствий? — Нет, ты — само совершенство, но мое сердце просто не может принять тебя, — насупившись, признается Эмма. — Ты разве спишь со мной по велению разума? — истерично хохочет Бари. — По желанию тела, — отвечает Свон, чем ставит последнюю точку в их непонятных отношениях. «» Кажется, проходит три месяца, прежде чем кто-то из них делает шаг навстречу, и, к сожалению, это не Эмма. Снова не она. Барбара проглатывает обиду, непонимание и удрученно смиряется с тем, что Свон не ответит ей взаимностью. Она продолжает делать вид, что все в порядке. Эмма ласкает ее тело, но никогда не позволяет ни себе, ни ей лишнего. Роланд закусывает до крови губы, еле сдерживая такое простое и до опустошения измученное «люблю». Бари порой кажется, что Спасительница однажды сдастся и откроет для нее дверцу в свое сердце. Этого не происходит, но Барбара умеет ждать. Но любому терпению приходит конец, наверное, именно этот день и стал для Бари таковым. Они усаживаются в автомобиль. Роланд испытывает мучительное желание сорваться на крик и наброситься на Свон с кулаками. Эмма упрямо смотрит только вперед, стараясь сохранять между ними дистанцию. Это приглашение к Небуловски совершенно ни к месту. Но она понимает, что если они не поговорят, то ужин можно сразу посылать ко всем чертям. Барбара устала, ей нужны ответы. Свон в тысячный раз убеждает себя, что брюнетка сама выдумала всю ту ванильную чушь, что якобы происходит между ними. Неужели ей недостаточно того, что Эмма ее не любит? Они никогда не будут вместе. Это все давно пора уже прекратить, но, черт побери, куда деваются ее стойкость и уверенность, когда Барбара касается нежно ее плеча или томно выдыхает?! — Говори, — произносит надломленно Спасительница. Она готова расставить все точки над «i». — Я ведь не так уж и много прошу? — устало трет переносицу Роланд. — Возможно, иногда я не понимаю тебя и не могу принять, но, Господи, разве ты не можешь перестать вести себя, как сука?! Эмма судорожно сглатывает. — Я тоже человек, — зеленые глаза Бари с печалью смотрят на нее. — Мне больно, понимаешь? Твоя переменчивость просто убивает меня. В одно мгновение ты нежна и заботлива, а в следующее — смотришь на меня, как на ничтожество. Боже, неужели это говорю я? — истерично хохочет брюнетка. «Любовь может поставить на колени даже самых сильных мира сего», — проскальзывает в ее голове мысль. Свон внутренне сжимается. Барбара всегда была тактичной. Она никогда не позволяет себе упоминать, что Эмма ей не ровня. Она относится к Спасительнице как к человеку. И от этого блондинке становится совсем не по себе. — Извини, — выдавливает тихо она. — Я бы хотела… — она растягивает губы в напряженной улыбке. — Я бы очень хотела тебя полюбить… Ты мне нравишься и ты слишком… — Хороша? — усмехается беззлобно Роланд. — Ты считаешь, что недостойна меня? — Нет, — качает головой Свон. — Я боюсь… Меня не учили тому, чтобы доверять кому-то, позволять себе быть слабой, прислушиваться к своему сердцу… Ты ведь знаешь, откуда я, и прекрасно понимаешь, что в Портленде в тебе пытаются убить все человеческое. Я слишком привыкла быть просто машиной для убийств, и я боюсь, что другой уже просто не сумею быть. Бари замирает. Слова Эммы в клочья разрывают ее броню, выстроенную на обидах, злости и нелогичности. — Тебе нужно дать шанс, — шепчет она. — Если не мне, то позволь кому-нибудь другому научить тебя любить. Просто доверься, даже если потом будет очень больно… Это того стоит, поверь мне! — Барбара скользит губами по бледной коже Эммы. — Любовь — это не слабость! И ты все еще человек. «» — Нам обязательно ехать к этому напыщенному индюку? — вставая с кровати, спрашивает Спаситель. — Да, — отзывается тут же Роланд. — Отец хочет воспользоваться этим ужином, чтобы официально объявить, что теперь я — глава Серых Кардиналов. — Черт, — вылетает ругательство у Эммы. — Лучшего места он найти просто не мог, не так ли? — в ее голосе ощущается сарказм. — Там будут все Кардиналы, даже Черный прибудет, — качает головой Бари. — И, конечно же, будут «Беспричинные бои», — усмехается Свон. — О, нет, — смеется брюнетка, вплотную подходя к ней. — Айзек обещает нечто особенное. — Не нравится мне все это, — хмурится Эмма. — Не ворчи, — успокаивает ее Бари. — Я возьму с собой побольше охраны и прикажу им быть в полной боеготовности. — Я сама отберу людей, — Свон нежно проводит пальцами по ее щеке. — Хочу быть уверена в твоей полной безопасности. — Мне не страшно, когда ты со мной, — произносит в ответ Роланд. И это звучит почти как признание. Почти, но только не для Эммы, которая тут же отстраняется и выдавливает из себя улыбку. «»