Fuck U

Ты был один до нашей встречи, Не более одинокий, чем другие. Откуда мы могли знать, что нашли сокровище? Как грешно и как правильно...

У Тэхёна к Чонгуку был неподдельный интерес, слегка разбавленный вереницей сумбурных мыслей, которые не успевали оседать, тревожа подсознание, разливаясь тягучей лавой, скользящей по гортани и выжигающей огромные дыры в жизненно важных органах. Он, незримым наблюдателем, следил за Чонгуком из потаенных уголков обшарпанных квартир, пропахших потом, травкой и спермой, пропитавшей старые обветшалые диваны и выцветшие, давно утратившие свой изначальный окрас, ковры. В подобии дикого хищника, приметившего добычу, Тэхён скалился, облизывая пересохшие от частого дыхания губы, таясь в своем укрытии, сотканного из полумрака и пелены удушающего сигаретного дыма, терпеливо наблюдая. Чонгук был тем, кого все вокруг хотели. Хотели заниматься с ним сексом, разговаривать или же просто стоять неподалеку, бросая мимолетные взгляды. Неважно. Рядом с ним постоянно кто-то терся, пытаясь завести мимолетный разговор, но он лишь оценивающе смотрел на своего собеседника, будто бы представляя того без одежды, прикидывая варианты, стоит ли оно того или нет. Этакая версия сошедшего с героинового распятия Сида Вишеса. Современная икона анархии с напылением безбашенной молодости восьмидесятых, перед которой моментально хочется склонить колени и расстегнуть увесистую бляху широкого ремня, приспустить плотные кожаные штаны, обхватывая влажными губами возбужденный член, скользя по нему кончиком языка. Чонгук прекрасно это знал. Ему не нужны были слова для того, чтобы рассказать о том, чего бы ему сейчас хотелось. Хватало одного, едва уловимого взгляда, направленного в сторону туалета. И они шли за ним, словно за гамельнским флейтистом, сменяясь и чередуясь в попытке доставить по максимуму удовольствия. Тэхён заметил, что в своем выборе Чонгук никогда не повторялся. «Мы хотим его, Тэхён, - звучали в подсознании насмешливые голоса, - ты сам хочешь его. Так просто позволь нам насытиться им. Нас тянет к его скрытым демонам. Позволь нам слиться. Ты будешь счастлив, мы обещаем». Приходя домой, Тэхён обессилено падал на кровать, прокручивая в голове события прошедшей ночи, закидываясь очередной таблеткой снотворного. Он не любил засыпать в одиночестве, но в последнее время еще больше не хотелось тащить к себе в постель очередного обдолбанного придурка. Это сразу наталкивало на мысли о Чонгуке, от чего парень не мог сконцентрироваться на процессе, вяло реагируя на все происходящее в надежде, чтобы это поскорее закончилось. Отец уже много лет не снился ему, от чего Тэхён чувствовал себя абсолютно ненужным. Порой он скучал по тем кошмарам из детства. Одиночество и периодически появляющиеся голоса сводили с ума. Они словно подводили его к невидимой черте, заставляя принимать двойную дозу. Как будто ему нигде не было места. В моменты, когда желание сдохнуть разгоралось в нем с новой силой, он представлял Чонгука, сидящего в кресле с гитарой в руках и, засыпая, едва слышно напевал себе под нос: - Родственные души не умирают… Никогда не умирают… *** В какой-то момент, Тэхёну надоело быть безучастным наблюдателем, прячущимся в тени. Ему до дрожи хотелось ощутить на себе хотя бы мимолетный взгляд карих глаз, застланных сладостной поволокой. Он был готов поклясться, что это не сравнится ни с одним наркотиком из всех, что он пробовал. Чонгук для него был намного сильнее, чем героин, и если бы можно было пустить его по вене, Тэхён бы сам это сделал, перетянув руку тугим жгутом, вводя иглу в воспаленную вену. «Поглоти его полностью, пока он не выпустил наружу своих демонов». Вечер на очередной вписке ничем не отличался от всех остальных. Чонгук все так же отрешенно сидел поодаль, о чем-то разговаривая с симпатичным улыбчивым парнем, который то и дело протягивал ему бутылку «Белой лошади». Невооруженным взглядом было видно, что Чонгук уже порядком накидался. В какой-то момент, он громко рассмеялся, вставая со своего места, направляясь пошатывающейся походкой в сторону узкой прихожей. С каждым шагом он становился все ближе к Тэхёну, заставляя того выгорать изнутри. Поравнявшись, Чонгук окинул парня оценивающим пьяным взглядом, шепча: - Не хочешь поразвлечься? Я никогда тебя раньше не видел здесь. Ты как любишь? Я обычно сверху, но для тебя могу сделать исключение, уж больно горяч. Тэхён почувствовал, как по его бедру вверх плавно скользнули тонкие пальцы, поддевая край футболки и проскальзывая под нее, оглаживая точеные бока. - Соглашайся, - подмигивая, прошептал Чонгук, практически касаясь своими губами щеки Тэхёна, - тебе понравится, я обещаю. «Это наш шанс. Давай же Тэхён, прекрати вести себя, как ёбаный придурок! Ты ведь хочешь его! Мы хотим его»! - Не интересует, - холодно ответил Тэхён, сбрасывая с себя руки Чонгука, которые еще секунду назад заставляли сгорать от удовольствия, пропуская разряды тока. – Пойди, передерни. Или сними кого-нибудь. Контингент ведь большой. Тэхён огладил ладонью подбородок обомлевшего, от такой наглости, Чонгука, выдыхая в самые губы: - Меня от тебя тошнит. Той ночью он, дабы не слышать разрывающие его сознание голоса, закинулся палеными скоростями, полностью отдаваясь очередному незнакомцу, который нещадно втрахивал его в затхлый матрас, воняющий плесенью. *** Спустя пару дней после их короткого разговора, Чонгук бесследно пропал. Сначала Тэхён не предавал этому значения, нахально считая, что парень просто нашел новую компанию. Но его улыбчивый друг все так же приходил на тусовки, пытаясь в открытую развести Тэхёна, а тот лишь раздраженно улыбался, морщась от назойливых прикосновений, в попытке разузнать, нашелся ли Чонгук. Прошла неделя, а никакой новой информации так и не появилось. «Мы упустили его! Это ты виноват, Тэхён! Почему ты такой непослушный»? Тэхён корил себя, словно был действительно виновен в том, о чем не знал наверняка. В один из обыденных вечеров, Тэхён пришел по адресу, который кто-то из тусовки скинул в общий чат, не надеясь встретить там Чонгука. За все то время, что они не виделись, Тэхён успел заново познать все грани отчаянья. Входя в квартиру, Тэхён из прихожей услышал мелодичный, наполненный мольбой, голос: - Мой любимый внутренний источник, я буду целовать твои открытые раны, ценить твою заботу. Ты всегда будешь вонять и гореть… - Я – не единственный! – вторили голоса собравшихся в комнате людей. В этой бесконечной гонке Тэхён не хотел быть податливым даже сейчас, глядя на Чонгука с неприкрытым вожделением. Он стирал с глаз предательски выступающие слезы, шепча одними губами: - Изнасилуй меня… Изнасилуй меня, мой друг…