Нет.

— Эдди! — крикнула Беверли, и в её голосе слышалось беспокойство. От всех остальных девушек она отличалась своим чрезмерным вниманием, но не таким, каким обладала его мать. Внимание Сони было надоедливым и иногда даже мерзким для самого Эдди. Принимать такие же действия от Беверли было куда приятнее. — Ты с ума сошёл? Эдди понимал, о чём она говорит. Он перестал ходить на собрания клуба лузеров, что поначалу очень огорчало их и нельзя сказать, чтобы они привыкли к его отсутствию, просто думали, что лучше бы ему это время провести одному. Они не хотели навредить ему. Но и терпению приходит конец, не так ли? Особенно терпению Беверли. — Мы волновались за тебя. Эдди, я не уйду, пока ты мне всё не объяснишь. По её внешнему виду не скажешь, что ей надоела вся эта ситуация с Эдди, что она так настойчиво пользуется в его присутствии приказным тоном. Бев было действительно интересно всё разузнать, и Каспбрак хотел бы поделиться с ней этим, зная, что может полагаться на девушку, но что-то его останавливало. И это чувство не давало ему говорить об этом. Но оно заставляло думать бедного Эдди об этом целыми днями напролёт, быстро переходя от одного к другому, ожидая, пока тот не сойдёт с ума. — И тебе привет, Беверли. — Только и смог произнести Каспбрак, наблюдая, как его подруга подсаживается рядом с ним в соседнее уличное кресло. «Как бы мама этого не заметила» — пронеслось в голове у Эдди, но потом он вспомнил, что Соня Каспбрак пошла в свою спальню смотреть любимый сериал, который смотрят все женщины в её возрасте, банальный и романтический со счастливым концом, в процессе просмотра которого она обычно засыпала. — Эдди, что случилось? — также взволнованно продолжала просить его Беверли. Её зелёные глаза буквально пялились на Эдди, заставляя его то и дело отводить взгляд, — он не любил, когда его так «прожигали». Каспбрак питал дружескую симпатию к Беверли. Когда-то они были настолько близки, что могли в разгаре очередного собрания лузеров сидеть вместе и откровенно делиться друг с другом своими проблемами, не боясь, что они окажутся на всеобщем обозрении. В принципе, у Беверли были почти со всеми неудачниками такие отношения, но Эдди казалось, что именно их были больше всех полны искренности и понимания. — Опять не хочешь говорить? — через несколько секунд вновь спросила Бев, словно прорезая белую пелену перед глазами Эдди. Тот положительно покачал головой. — Это из-за того, что Ричи уехал? Каспбрак ожидал этого вопроса. И этот вопрос был правдой. Вот он, Ричи — причина его бесконечных мысленных потоков в мозгу Эдди, его состояния. Они были лучшими друзьями. Они делились самыми потаёнными вещами в своей жизни друг с другом. Они были даже ближе, чем с Бев. Да чем со всеми лузерами вместе взятыми! Чёрт возьми, да Эдди думал, что это навсегда. Но тот уехал. На прощание Ричи сказал Эдди… ничего он не сказал. Просто Тозиер попросил передать Беверли, что он будет скучать по Эдди. И всё. Каспбрак вспомнил, как они с Ричи катались поздним вечером по улицам города на своих велосипедах. Как они бесились на уроках. Как Ричи доставал Эдди. Их первую встречу… Сначала Эдди пожелал бы этого никогда не вспоминать, но сейчас это является для него именно тем воспоминанием, возвращаться к которому он бы хотел не один раз. Это было полгода назад… Или год? А может, два? Неважно. Тогда они шли с мамой из больницы, в которой ему выписали ещё какую-то кучу таблеток от кашля, от головной боли (которой у него тогда совершенно, кстати говоря, не было) и от чего-то ещё. Целую кучу, в общем. И они решили пройтись по магазинам, купить продуктов. Точнее, так решила его мама, Эдди после этого хотелось, как обычно, домой. И тут он увидел его, Ричи Тозиера, с которым впоследствии они стали лучшими друзьями и, как казалось Каспбраку, даже братьями, но тогда он стоял у кассы и просил продавщицу всё-таки продать ему сигареты. — Эдди, я надеюсь, ты таким никогда не будешь, так ведь? — спросила Соня Каспбрак, пристально смотря на своего сына. Эдди знал, что может обеспечить несколько своих ближайших лет без выкуривания сигареты, так как болел астмой. Из-за этой болезни он не мог себе даже поставить тот самый розовый пион в свою комнату, который они когда-то посадили с Ричи в небольшой жёлтый горшок, поэтому он остался у Тозиера. Его мама сразу невзлюбила балабола. Когда они купили продуктов, которые с трудом влезали в 2 пакета, и им пришлось брать тележку, чтобы хоть как-то довезти эту гору здоровой еды до дома, и вышли из магазина, то за его же углом увидел Ричи. Дым клубами рассеивался вокруг него. Тёмные волосы были растрёпаны. Непослушные очки с толстыми линзами то и дело спадали с его носа. Его лицо приняло состояние спокойствия, он довольствовался этим моментом. Вдруг Тозиер взглянул в сторону. Его взгляд упал на Эдди, и он не торопился убирать его. Эдди почувствовал грусть, ведь почему-то ему захотелось узнать об этом парне больше, пообщаться с ним, но когда они с миссис Каспбрак прошли дальше, его чувство усилилось, ведь он думал, что такого не будет. «Но подумал ли он о том же?». Затем оказалось, что Тозиер только недавно переехал, и они стали учиться в одном классе. Эдди думал, что-то его впечатление о Ричи было ошибочным, потому что его ужасно доставали шутки про его же маму, да и вообще все его шутки. Но потом через какое-то время они стали ходить вместе до своих домов, встретили лузеров и это как-будто сроднило не только всех семерых, но и Ричи с Эдди. Эдди привязался к балаболу. — Ладно… — произнесла Беверли таким тоном, который слышен от тех людей, что хотели узнать правду, но не получают её. И дело было не в ней. Дело было в Эдди. — Если тебе станет от этого легче, то сегодня ночью приезжает Ричи. В Эдди словно что-то дёрнулось. Он был удивлён. Он был шокирован. Он был счастлив. Но ещё он помнил обиду. Не только из-за того, что Ричи не осмелился прощаться с Каспбраком и не сказал ему прямо в лицо, что будет скучать по нему, а ещё и потому, что накануне его отъезда они сильно поругались, в следствие которых они случайно или нет сказали друг другу пару неприятных слов и фраз, о которых на самом деле не думали. — Ты всегда идёшь на поводу у своей мерзкой мамки! Скоро станешь таким же мерзким, как и она! — громко кричал Тозиер, как всегда не думая о своих словах и о последствиях этого. Хотя нет, когда-то он думал, но сейчас особенно нет. — Я хотя бы не превращусь в свинью, которая захламляет свой дом, своё здоровье и жизни других людей! — «…и жизни других людей!» у него прозвучало слишком чётко. Ричи посмотрел на него, и Эдди увидел в его глазах тень обиды. Он не думал так о своём друге. Но почему тот позволял себе такие слова? Почему ему нельзя ответить? Они поругались из-за… Из-за чего? Разве Эдди помнил?