Девочка Настя (редактируется)

Третье декабря, вторник. По крайней мере, так сообщает экран телефона. Мой мозг находится в абсолютном вакууме, не обращая внимание на то, что происходит вокруг. Перед глазами постоянно проносятся события недельной давности: выходка Милены, уверенная защита Есениной Владом, стихотворение и поцелуй. Поцелуй, на который она ответила. Она ответила. До сих пор не верится. Такого просто не может быть. Учительница, пусть и старше на пять лет, не может ответить на поцелуй своего ученика. Даже если она — танцовщица стриптиза. Нет, не так. Особенно если она — танцовщица стриптиза. Руки учительницы никогда не должны оказываться у ученика на плечах. А глаза, прекрасные, прямо-таки ведьминские, зелёные глаза, не должны довольно светиться. Безумие, полнейшее безумие. Ощущения, чувства, мысли — всё это сливается в единый малопонятный калейдоскоп, в котором увидеть смысл можно только в изменённом состоянии сознания. Губы всё ещё горят, как и щека — опомнившись от наваждения, Есенина влепила мне пощёчину. В кабинет влетает Зоя. Не обращая внимание на Афанасия Ивановича, чьё лицо тут же искажает гримаса злости от сорванного урока, она подходит ко мне и хватает за руку. — У нас сегодня сдача эскизов, Афанасий Иванович, а нам ещё к этому подготовиться надо. Так что извините, но Серёжу я у вас украду, — бросает она с наигранно вежливой улыбкой и тянет за собой к выходу из класса. Я вздыхаю и, кинув извиняющийся взгляд на учителя, следую за ней. Подмечаю, что девушка сегодня выглядит необычно: волосы заплетены в небрежную корзинку, на теле красуется персиковое платье до колен с длинным рукавом, чёрные балетки и телесного цвета колготки, через которые проглядывают разноцветные татуировки. Наверняка родители заставили одеться более-менее женственно, а то постоянно то джинсы, то легинсы. — Маман сказала мне надеть всю эту чепуху, — бурчит Зоя, подтверждая мои догадки, и открывает дверь в зал. — Типа чтобы я привыкала и потом не противилась надевать подобное на праздник. Аж тошнит. — Тебе очень идёт, — искренне отвечаю я, пытаясь решить, какая Зоя мне нравится больше. Конечно, взбалмошный и наглый характер остался на месте, но нежный образ создаёт очень интересный контраст. От такой девушки лично я ожидал бы спокойствия и мудрости не по годам. А повседневный образ никаких сюрпризов не устраивает. К тому же, он смотрится с ней более органично. — Благодарю, — усмехнувшись, произносит она и делает шуточный реверанс. Вчера нам специально пришлось прибраться в зале, разложить всё в две стопочки: плакаты — в одну, а эскизы украшенной школы — в другую. Все эти две недели мы сильно волновались — боялись не успеть, но сейчас, смотря на порядок, лишь протягиваем друг другу руки для рукопожатия. Всё получилось. Правда, на выходных я почти заночевал у Болконских, а перед этим Зое пришлось умолять сожителей разрешить мне прийти к ним в гости. Видимо, родители отвыкли доверять кругу общения своей дочери, так что к любому новому человеку относятся с подозрением. Я их прекрасно понимаю. Я бы на их месте тоже нервничал. Зато они точно знали, что мы делом занимаемся: почти всё время работы Зоя орала на всю квартиру. Во время стресса ей, как и многим, очень хотелось курить, а нельзя — получит по шапке от родителей за травлю их уже не молодых организмов. — Наших великих критиков зовут Айседора Канаева и Екатерина Князева, — произносит Зоя, сев на подоконник, открывает небольшой блокнот. Кидает его на пол, как только вырывает одним движением оттуда лист, и достаёт из кармана, скрытого в складках платья, маркер. Однако, когда Зоя открывает его, оказывается, что там вовсе не маркер, а странная травяная смесь, которая в итоге оказывается на бумаге. Зоя скручивает её, достаёт зажигалку и прикуривает с максимально спокойным лицом. Усмехается и открывает окно. — Вчера я не вытерпела и закурила в своей комнате. Это учуял папа, — её лицо искажает болезненная гримаса на этом слове, — и отобрал сигареты, сказав, что если ещё хоть раз увидит их, запрёт в квартире к хуям. Спасибо Димону, хоть табак подкинул. Хороший, кстати. Такой не в каждой сигарете из магазина найдёшь. Димон — это, видимо, один из её странной компании. О своих похождениях Зоя почти не рассказывает, за неё это делает Ася, когда на ежедневной планёрке совета старост директор чуть ли не наизусть рассказывает одни и те же новости, очевидно, обращаясь к старосте восьмого "Б" класса. Кажется, он уже и сам устал. "Зоя Болконская из восьмого "Б" снова была обнаружена в городском парке в компании пяти молодых людей за распитием спиртных напитков". Почему их всех не привлекли как минимум к административной ответственности, никто не знает, хотя есть вполне вероятная теория, что отец одного из ребят — очень уважаемый человек, которого боятся все. Возможно, даже мэр города. Звонок оглушает в уютной тишине. Зоя вскрикивает, потому что горячий пепел оставляет ожоги на руках. Поскольку в любой момент могут явиться старосты, я достаю из рюкзака бутылку воды и обливаю ещё совсем детские пальцы с недетскими покраснениями. Лучше бы вейп у меня попросила. Он не так быстро нагревается. Но лучше выпендриться, так ведь, Зоя? Обклеиваю ожоги пластырями. На всякий случай. Дверь, открываясь, противно скрипит, Зоя бросает тихое "спасибо". Вошедшие девушки удивлённо кивают друг другу. Без единого понятия, почему. — Здравствуйте, господа художники, — Катя Канаева садится на подоконник рядом с Зоей. Она вся в синем в золотую крапинку, почти как ясное ночное небо. — Меня зовут Катя, а эта прелестная дама — Ася. Ася подмигивает мне. Ну да, виделись всего полчаса назад. — Ну, что можно сказать про нашу работу.., — Зоя отходит на пару мгновений и приносит часть эскизов, остальное доношу я. — Херня. Но, вроде как, красивая. — Не такая уж и херня, — возражает Ася, перебирая листы. Катя заглядывает ей за плечо и согласно кивает. Ася улыбается, когда видит рисунки в моём стиле. По сути, на мне только плакаты были, лишь иногда Зоя двигала ватман в мою сторону со словами: "Я не понимаю, что ты имеешь в виду, нарисуй эту хуйню сам". — Короче, мы одобряем и несём Елене Витальевне, — произносит Катя и, спрыгнув на пол, помогает Асе скрутить эскизы в огромные рулоны. Что-то стукается о пол. Поднимаю выпавшую коробку карт. — Катюша у нас нарушает правила и играет в карты в школе? — усмехается Ася. Катя закатывает глаза и садится на пол, скрестив ноги по-турецки. — Это карты таро. Гадания, все дела. Любопытная по жизни Ася загорается идеей узнать будущее и довольно взвизгивает: — А мне можно? Катя кивает, а дальше все происходит как по телеку: вопрощающая мешает колоду, отдаёт её в руки гадающей, которая тут же выкладывает несколько карт, на которые и мне посмотреть интересно, и явно скептически настроенной Зое. — Замечательно карты разложились, — хмыкает Катя, усаживаясь поудобнее. — Рядом стоят тройка пентаклей и Иерофант, — она указывает то на первую карту, то на вторую. — Это означает, что твой избранник будет представителем сразу двух профессий: творческой и благородной, скажем так. Причём сначала он станет обретёт творческую профессию, коллективную, где успехи одного зависят от успеха других, а потом — благородную. Скорее всего, учитель, тренер или что-то типа этого. Родственники у него, кстати, интересные. Особенно смотри на мать и сестру. Мать — Король жезлов, что вполне может означать активного человека со всеми нужными связями, а сестра — девятка пентаклей, она независимая и обеспеченная. Карта Влюблённые говорит о трудном выборе. Подумай над ним как следует, не торопись, — после удивлённого кивка Аси Катя собирает карты в одну колоду и мешает. Зоя усмехается. — Ты с таким серьёзным видом всё это рассказываешь, что мне самой интересно стало. Процедура повторяется и с ней. Только теперь Катя не сдержанно улыбается, а белеет на глазах, как только на полу оказываются карты. — Зоя, а вот твоя судьба очень непростая, — выдыхает она, нервно сглотнув. — Большое испытание тебя ждёт, Страшный Суд говорит об этом, и оно явно будет тяжёлым. Но Мир уверяет нас, что как бы тебе не было хреново, жизнь стоит того, чтобы за неё цепляться, — я почти не дышу, смотря на Катю. Кажется, ничего не изменилось, но её слова заставляют кровь в венах стынуть. Неужели она намекает на возможные попытки суицида? А вот самой Зое явно по барабану — не верит она. Мне бы тоже очень хотелось плюнуть на гадания с фразой "Да всё это брехня полная!", но не получается. Слишком убедительно говорит. А возможно, я просто внушаемый. — На личном фронте Король кубков, Сила и десятка кубков. Это, честно, прекрасно. Тебе очень повезёт с избранником. Он будет очень мягким, понимающим и аккуратным, постарается сделать всё для твоего комфорта. Приручит лаской и любовью, если можно так сказать. Возможно, именно благодаря ему ты начнёшь хотя бы немного доверять миру после всего, что с тобой будет происходить. — Звучит очень сомнительно. Вряд ли описываемый человек сможет полюбить такую девушку, как я. Так что нет, не верю, — усмехается Зоя и, бесцеремонно открыв мой рюкзак и достав оттуда вейп, парит. Катя вздыхает, и я сажусь перед ней. В конце концов, каждому из нас в той или иной степени свойственнен интерес к чему-то мистическому. Я делаю то же самое, что и девушки передо мной, она раскладывает карты и присвистывает. Лично мне они ничего не говорят. — Смотри, Серёж, — она улыбается и указывает на первую карту, на которой написано "Королева жезлов", потом на вторую — с двумя людьми, каждый из которых держит кубок, и на третью, где изображён жезл в руке. — У тебя сейчас активно развивается общение с энергичной и очень эксцентричной в своей манере поведения девушкой. Она зажигает тебя и вдохновляет, возвращает ту энергию, которую ты, возможно, искал долгое время. И вдохновляет она не своим существованием, как в сказках, а своими действиями, потому что она знает, чего хочет, и умеет добиваться своих целей, — я киваю. Единственная девушка, которая приходит в голову по этому описанию, — Есенина. Катя указывает на четвёртую карту. — Солнце. Продолжай с ней общаться. Возможно, у вас что-то получится, — я пожимаю плечами. Хочется, конечно, верить, но верится откровенно с трудом. Не может такого быть, чтобы учительница ответила своему ученику взаимностью. Не может. — По учёбе вижу, что всё хорошо, интерес, продуктивность Пажа пентаклей. Ну, слушай, вижу тут по шестёрке кубков, двойке мечей и восьмёрке кубков то, что кто-то близкий тебе будет проходить через те же сомнения, что и ты. Либо отпустить, либо продолжать. Помоги ему, когда время придёт. Что ж, я ожидал, на самом деле, что будет намного хуже. А так даже надежда появилась. На пару секунд представляю наше с Есениной первое свидание. Я не хочу водить её по ресторанам или кино, хочу просто погулять. Позволить ей просто вздохнуть свободно, созерцая спокойный вид парка. Она достойна отдыха, с её-то графиком. А лучший отдых, как доказали учёные, — это прогулка на свежем воздухе. — Но помните, что я делала вам расклад на довольно большой промежуток времени. Будущее очень изменчиво, всё может поменяться тысячу раз. Поэтому не слишком надейтесь на сто процентов точности, — Катя пожимает плечами, складывая карты в коробочку и запихивая её в боковой карман сумки. Они с Асей прощаются с нами и, взяв в охапку рулоны, выбегают из зала. — Как же я заебалась, — выдыхает Зоя. — Я тоже, — киваю я. Мы сидим молча. Снова воцаряется та самая уютная тишина. — И как тебе гадания? — усмехаюсь я. — Весёлая, но всё-таки чушь. Слишком странно всё звучит. Хотя некоторые моменты похожи на реальность. Да и мне нравится думать, что у меня будет такой прекрасный мужчина. У меня в окружении только Вова такой, но ему тридцать два, так что тут без вариантов, семнадцать лет разницы звучат невкусно, — в её голосе слышна улыбка. Ага, Вова, значит, ещё один товарищ. Тридцать два. Почему он вообще с ней общается? Может, воспринимает её как мелкую сестру? Или... Слишком всё странно с этой девушкой. Я просто буду надеяться, что предсказание Кати насчёт неё не сбудется. — У тебя это был последний урок? — спрашивает Зоя. — Да. — А у меня сейчас физра. Пошли в столовку сгоняем за пиццей какой-нибудь? Сейчас я бы мог на правах отличника-одиннадцатиклассника начать читать лекцию о том, как важно не пропускать уроки, но не хочется. А зачем, если можно просто поговорить с едой и чаем? — Давай я тебе тогда лучше суп куплю.