Lonely soul

      На следующее утро добрый юноша Стенли Марш проснулся удивительно бодрым и отдохнувшим, как будто и не лёг вчера спать позднее обычного.       Холодное солнышко ласково светило в окошко, а мир вокруг не казался куском дерьма на палочке, как с ним обычно бывало. Весело насвистывая, он оделся, собрался в школу и спустился завтракать. Радовался он так же тому, что его старшая сестра Шелли уже год как съехала в колледж, и его никто не шпынял и не обзывал в собственном доме. Он радовался этому каждый день. Мирный завтрак с родителями делал его утро идеальным. Или почти идеальным. Начало прекрасного дня омрачало только неясное предчувствие, как призрачное воспоминание о плохом сне. Как будто ему нужно что-то знать, что-то страшное и грустное, что обрывалось у сердца. Но он не помнил, что именно, он знал, но почему-то забыл. Что-то было не так, что-то случилось. Он хотел поговорить об этом с пацанами, просто осторожно спросить, но они были заняты. Картман вел себя непривычно тихо, сидел в телефоне: он был занят разработкой своего стартапа. Кайл закопался в учебник, и всю дорогу в школу у Стена не пропадало смутное ощущение, что что-то не так.       В школе предчувствие его не отпустило. Надо же было дурным эмоциям испортить такой хороший день! Раздосадованный сам на себя, он зашёл в класс, чтобы первым делом наткнуться на взъерошенного Баттерса. — Стен, скажи мне, — он больно вцепился в рукав, — ты сегодня видел Кенни?       С ними не было Кенни! Они втроем, как они могли забыть про Кенни? Где же он? — Это тот нищеброд, которому ты должен обеды? — вклинился Картман. — Его с нами в автобусе не было. — Его нигде нет! — огорчился Баттерс. — И в прошлый понедельник не было, — нахмурился Кайл. — Да что с ним может случиться? — снова встрял Картман. — Наверняка сейчас трахается с кем-то. — Может, он заболел? — предположил Стен.       Разгорающийся спор прервал появившийся учитель. — Давайте, мальчики, по местам, — поторопился он.       Но звонок на урок так и не прозвенел. Вместо этого по громкой связи раздался гнусавый голос Маки. — Брофловски, Марш, Картман, в кабинет директора, срочно. — Мы же ничего не сделали! — воскликнул Стен. — У директрисы могут быть свои представления, что мы могли сделать, — недовольно проворчал толстяк. Похоже, за ним водилась пара грешков.       В кабинете директора их ждали сама директор Виктория и школьный психолог Маки. Лица у них были одинаково-печальными. Когда мальчишки расселись, дверь снова приоткрылась, в кабинет проскользнула Карен МакКормик и села на стул возле Стена. — Мисс МакКормик, мальчики, я хочу сообщить вам неприятную новость, — она переплела пальцы и посмотрела на Маки, — Нас всех очень расстроила она. Я соболезную вам… — неожиданно женщина разрыдалась и спрятала лицо в платке. Маки огорчено вздохнул. — Вчера погиб ваш друг, Кенни МакКормик, — прогундосил Маки, — Мне очень жаль, пнятненько?       Карен тихонечко всхлипнула и уткнулась лицом в предплечье Стена. От такого жеста он вздрогнул от неожиданности, но не отстранился. — Господи, они убили Кенни, — воскликнул он. — Сволочи! — откликнулся Кайл, как будто этого и ждал. — Твою ж мать, — Картман грузно поднялся с места и вышел из кабинета. — Мистер Картман, что вы творите, — возмутился Маки, — вернитесь сейчас же! — Пусть мальчик идёт, — махнула рукой Виктория, — он переживает.       Стен и Кайл переглянулись. Картман был способен на переживания, когда это было ему выгодно. В иных же случаях он не отличался эмоциональной глубиной от чайной ложки. — Как он умер? — спросил Кайл. — Несчастный случай на стоянке УоллМаркета, — всхлипнула директриса. — Водитель не справился с управлением, он врезался в фонарный столб, перед этим задавив вашего друга.       Стен переживал странный приступ головокружения. Как будто он уже знал, что Кенни умер. Это было похоже на его кошмар. Ночь, навалившийся на него Мистерион со своими бредовыми новостями. Или не очень бредовыми. Он предпочел забыть это, как страшный сон, но оказывается, это не было сном. — Можете идти, мальчики, — махнула рукой директриса.       Они вышли из кабинета. Картман стоял возле своего шкафчика, снова уткнувшись в телефон, а рядом безостановочно тер глаза Баттерс. Маленький психопат наверняка подслушивал их, сбежав с урока, или уже успел расспросить Картмана. При виде вышедших пацанов вместе с Карен, он неловко вскрикнул и убежал. — Картман, какого хера это сейчас было? — зло спросил Кайл. — Кенни мертв, а тебя интересует только твой телефон? — Отвянь, жид, — вяло отбрыкнулся Эрик. — Ты не понимаешь? Кенни мертв, всё, его больше не будет! — крикнул Кайл. — Да срал я на твоего Кенни! — заорал в ответ Картман. — А вот если у меня сделка накроется, я вас всех убью!       В этот момент в руках у него зазвонил телефон. — Ты скотина жирная! — Заткнись, — огрызнулся Картман и зашагал прочь, отвечая на звонок.       Подошел Твик. — Господи, какой стресс, — пробормотал он и сказал уже громче, обращаясь к Карен. — Мне очень жаль, — он дернулся, — Твой брат погиб. Представляю, как тебе сейчас тяжело.       У Карен на глазах навернулись слезы. При их виде Твик вцепился в свои волосы. — Я этого не выдержу, — он развернулся и поспешил в сторону столовой, где возле входа виднелась приметная шапка Крейга.       Кайл несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и присел на корточки перед девочкой. — Ты как, милая? — спросил он.       Она вытерла нос рукавом и кивнула. — Всё нормально. — Но твой брат… — Всё нормально. Я пойду на уроки, — она еще раз шмыгнула носом и ушла. — Она как-то слишком нормально это всё восприняла, — заметил Кайл.       Стенли не выдержал. — Слушай, Кайл, вчера ночью ко мне приходил Мистерион.       Вернулся Картман с очень довольным видом. — Что он забыл у тебя в комнате ночью? — с ходу заинтересовался он. — Я тоже сначала не понял зачем. Я сперва было подумал, что он опять под чем-то торчит, но теперь я понимаю, что он был прав. Он хотел меня предупредить, что он не вернется, и чтобы я присмотрел за его сестрой. — Подожди, — Кайл достал телефон и просмотрел местные новости. — Ты ничего не путаешь? Авария на стоянке гипермаркета случилась вчера в восемь вечера. Как он мог явиться к тебе домой ночью? Слушай, может это сон был?       В ответ Стен закатал рукав и показал синяки на руке. — Он щипал меня, чтобы я проснулся. И я запомнил время — половина четвертого ночи. — Ничего не понимаю. Как он мог прийти к тебе после своей смерти? И он явился только для того, чтобы попросить тебя присмотреть за своей сестрой?       Стен кивнул. — Чертовщина какая-то, — рыжий потер виски, как будто от этого всего у него заболела голова. — Давай сейчас пойдем на уроки, а я пока попробую что-нибудь найти по этой теме. — Да ладно, что вам до этого нищеброда? Пропал — да и хрен с ним, — окликнул приятелей Эрик. — Знаешь, Картман, я иногда поражаюсь, какой ты бесчувственный ублюдок, — заметил Кайл. Он со Стеном пошел дальше, оставив Эрика одного. — Да это уже даже не смешно! Эй, пацаны, меня подождите! - взвизгнул Картман, мгновенно уязвленный.       Школьный день проходил как обычно, не считая предчувствие неприятностей, витавших в воздухе. Но чувствовал эти неприятности, казалось, только Стен. На перемене перед последними уроками он сидел в коридоре на подоконнике вблизи кабинета труда и без особого энтузиазма листал учебник.       Карен молча и быстро неслась по коридору прямо навстречу Стену. Он поймал ее и спрятал себе за спину. Преследователи девочки как раз добежали. — Смотрите-ка, кто здесь. Последняя МакКормик в школе, и уже нашла себе нового покровителя, — вальяжно проговорил Джейсон Уайт, выпускник из параллельного класса. — Теперь, когда братца нет, тебя некому защищать. Старые друзья не в счет, верно? — Теперь я ее защищаю, — спокойно ответил Стен. — Если хочешь поговорить об этом, то подойди ближе.       В воздухе ощутимо сгустилось напряжение и запахло дракой. Вот они — неизбежные неприятности. Но юноша не боялся, он был, на удивление, спокоен для неизбежной прямой стычки с хулиганом одной весовой категории. Стен и Джейсон смотрели друг на друга, и в коридоре начали собираться зрители. — Что тут происходит? — раздался голос Маки. — Ничего, мистер Маки. Простой разговор, — ответил Уайт. — Школьный коридор — это не место для драк, ясненько? А ну расходитесь.       Толпа огорченно вздохнула и разошлась. Уайт тоже ушел, но на его лице было буквально написано предвкушение будущей встречи. — Я провожу тебя до дома, — твёрдо заявил Стен перепуганной девочке. Плевать было на последний урок — безопасность ребенка была важнее. Та только кивнула. — Где твои вещи?       Карен повела старшеклассника к своему шкафчику, и потом они оба вышли на улицу. У большинства школьников занятия уже закончились, и на территории школы было пусто. Стен повел девочку окружным путем, мимо детской площадки. Он полагал, что избежит ненужной встречи, но тут их уже ждали. — Смотрите-ка, кто идет. МакКормик и ее новый дружок.       Джейсон пришел не один, он привел с собой друзей, практически весь свой класс. Они были даже вооружены битами и обрывками цепей. У большинства были камни в руках. — Что, Марш, один ты уже не такой смелый, не правда ли? — Что вам от неё надо? — твёрдо спросил Стен. — Чего вам сделала маленькая девочка? — Она — ничего, а вот её братец перешёл мне дорогу в свое время. Теперь его сестра ответит за него. Они же одна семья?       Он некрасиво скривил губы в ухмылку и махнул рукой. Град камней полетел на них, но Стен бросил рюкзак, подхватил Карен поперек туловища и ласточкой нырнул за угол школы. Едва не наткнувшись на брошенный ремонтником строительный инструмент, Стен поставил девочку на землю и оправил на ней куртку. — Ты цела, — убедился он и оглянулся. Неприятели приближались, и у Марша не было ни малейшей возможности справиться с ними голыми руками. Взгляд его остановился на забытых инструментах. Ну почему же руки у него должны быть голыми. У него появилась великолепная идея. — Стой здесь, — попросил он. Карен только кивнула. Он кинулся к инструментам и на мгновение растерялся. Инструментов было много для его двух рук. Быстро высыпав себе в карман кучу больших гвоздей, он повесил через плечо цепную пилу, для верности придержав ее шнуром, и подхватил на руки тяжеленный строительный миксер. С этим миксером наперевес он и вышел навстречу Уайту и его подпевалам. — Тебе лучше уйти отсюда, Джейсон, — твердо и зло произнес Стен. — Это мое последнее предупреждение. — Вы только посмотрите на него! — хохотнул он, — Идет великий строитель, и мы должны его бояться! Эй, пацаны, вы только посмотрите на него!       Он не знал, сработает ли его идея. Он просто верил в себя и в то, что он сможет защитить сестру своего лучшего друга. Стен вдавил кнопку включения. Огромный строительный миксер взревел и заработал на холостом ходу, наполняя воздух утробным низким гулом, от которого задрожали стекла окон. Казалось, звук идет из самой преисподней. От удивления Стен едва не выпустил из рук тяжеленный миксер, но вовремя удержал его. — Оставьте Карен в покое! — заорал он, и звук его голоса, переплетаясь с гулом миксера, ударил вперед. В следующее мгновение он с силой опустил миксер в землю. Он буквально видел, как лопасти боролись с мерзлой землей, пытаясь ее перемолоть. Миксера хватило ненамного, но перед тем, как он сломался, он пустил во все стороны динамические волны в толще земли. Тряхнуло неслабо, больше половины одноклассников Уайта повалилось на землю. Стен устоял на земле каким-то чудом.       В наступившей тишине послышался топот ног. С другой стороны детской площадки к Стену подбежали Картман и Кайл. Они то ли услышали его голос, то ли почувствовали дрожь земли — это было уже неважно. При виде противника Кайл достал пистолет и прицелился, продолжая идти. — Так-так, и что у нас здесь? — очень нехорошим тоном осведомился Картман. — Всем классом на одного? Нечестно, вы не находите, господа?       Стен отбросил бесполезный миксер и снял с плеча пилу. Он пока не стал ее заводить, только держал в опущенной руке. Из-за открытой беседки донесся приглушенный нервный вскрик, и вслед за звуком появился Твик. Пистолет в его руке дрожал, и дуло ходило ходуном. Вслед за ним появился Такер и молча встал за его спиной.       Уайт попятился. Теперь его преимущество было не настолько очевидным. Он знал, на что были способны Картман с приятелями, особенно когда они собирались вместе. — Даже если ее старший брат помер, мы не дадим ее в обиду, — издевательски-поучительно продолжил Картман. — МакКормик одна из нас. Советую тебе это запомнить. Еще хоть раз такое повторится, ты крупно об этом пожалеешь.       Рядом с Джейсоном приземлился новый, еще затянутый в пленку учебник. Все задрали головы вверх. Из окна на третьем этаже высунулась лохматая голова Баттерса и весь он сам, с новым учебником наготове. — Кто тут хочет обидеть маленькую девочку? — звонко крикнул он и стал быстро и прицельно закидывать книгами параллельный класс. Пользуясь моментом, Марш в одно движение завел цепную пилу. Джейсон развернулся и быстро побежал прочь. Вместе с ним убежала та часть класса, кому не прилетело учебником, или кто еще мог бегать. — Слабаки, — презрительно пробормотал Картман и неожиданно наклонился и поднял что-то с земли позади Стена. Это оказалась вилка от работающей цепной пилы. — Стен, тебе не мешает то, что пила не включена в электросеть? — Что? — Марш обернулся, и пила в его руках затихла. Он уронил ее на землю. — Шухер, Маки идет! — взвизгнул сверху Баттерс и скрылся обратно в окне.       Такер подцепил своего парня за рукав и молча уволок куда-то в сторону. — Давай, и мы двигаем, — буркнул Картман. Попасться злому Маки никому не хотелось, поэтому Кайл спрятал пистолет, Стен подхватил свой рюкзак и поднял на руки Карен, и они все резво скрылись с территории школы. Как только Маки и школа скрылись за поворотом, Стен остановился и, пытаясь отдышаться, прислонился к забору. — Вот сейчас это что было? — почти спокойно поинтересовался Картман. — Не имею… ни малейшего понятия. — Ты издеваешься, Марш? Это в твоих руках цепная пила работала без электричества! — Я не знаю! — крикнул Стен. — Я просто не хотел дать пострадать Карен от этих придурков. — В любом случае, это сработало. — Кенни, — выдохнул Стен ошеломленно. — Он попросил меня защитить сестру. И сегодня, когда ей потребовалась помощь… — Ты думаешь, это Кенни сделал? — изумился Эрик. — Ты головой, случайно, не ударялся? — Тогда найди другое объяснение, — Стен выпрямился и взял за руку Карен. — Пойдем, я отведу тебя домой. — В самом деле, происходит что-то странное с Кенни. Надо бы в его комнате посмотреть, может, чего полезного найдем, — решил Кайл, и они все вместе пошли провожать Карен.       До дома МакКормиков они добрались быстро. Карен молча открыла дверь и зашла внутрь, пропуская мальчиков. Картман демонстративно поморщился. Дом не был образцом для подражания, тут было грязно и воняло. В гостиной на полу и на диване обнаружились родители. — Мистер МакКормик, — Кайл аккуратно потряс мужчину за плечо — тот не отреагировал. — И давно они так? — Утром были трезвые, — грустно ответила Карен. — Они хоть знают о… Кенни? — спросил Стен. Девочка кивнула. — Пошли в его комнату, — предложил Кайл. — Мне не нравится тут.       Карен скрылась в своей комнате, а юноши отправились в соседнюю. — Пацаны, вам не кажется, что как-то всё это неправильно? — выразил общую мысль Стен после минуты молчания, пока троица шокировано разглядывала бардак в комнате их друга Кенни. Его немногочисленные вещи и старая одежда были вывалены на пол, как старый мусор, тесный гардероб был распахнут и поломанный комод лежал на боку, как раненный зверь. Единственное окно было заклеено картонками, и стыки были зашиты звуконепроницаемым скотчем. — Что именно неправильно? — возмутился Кайл. — Что в его комнате хаос, как будто его ограбили, что его родители не просыхают, или что его сестре всё равно? — Вообще-то всё вместе, — Стен аккуратно перешагнул через перевернутый на бок комод. — Давайте всё это разбирать. — Вы начинайте, пацаны, а я пойду на кухню, — отозвался Картман. — Чего-то я проголодался. — Тебе лишь бы пожрать, — проворчал Кайл. — А тебе лишь бы придраться, - огрызнулся толстяк и скрылся из виду.       Кайл и Стен начали разбирать завалы. Нельзя было сказать, что их собственные комнаты отличались идеальной чистотой, просто здесь был такой бардак, будто все вещи целенаправленно раскидали. — Или спешно собирались, — предположил Стен. — Так, будто никогда не собирались вернуться. — На кухне засрано поменьше, но совсем нет какой-либо еды, — толстяк вернулся, что-то жуя. — На заднем дворе следы пепелища недельной давности и поломанные доски. — Здесь только его старая одежда, — заметил Кайл. — Зато нет новой одежды и обуви. — Значит, часть одежды он сжег, а часть забрал с собой, — сделал вывод Стен. — И ещё я не нашёл костюма Мистериона и оружия. — Куда бы он не собирался, он никуда не отправился, за исключением ада, — выдал жиртрест. — Что мы вообще тут делаем? — Происходит какая-то чертовщина, и мы должны выяснить, что творится, — решительно заявил Кайл. Он оттащил всю кучу барахла в одну сторону. — Дотащим до мусорки или сожжем на заднем дворе? — Зачем он сжигал вещи? Он уничтожал компромат на себя? — Что такого важного могло быть у МакКормика? — в ответ спросил Картман. — Такое ощущение, что он собирался куда-то и не планировал возвращаться. — Пацаны, я кое-что вспомнил, — заявил Кайл, — У Кенни в комнате есть тайник, где он хранил деньги и порнушку.       Он прошёлся по комнате, внимательно глядя под ноги и прислушиваясь к скрипу досок. Одна из них скрипнула по-иному, и Кайл присел на корточки. Рядом с ним сели Стен и Эрик. — Нужно что-то острое, чтобы поднять половицу, — произнёс Эрик. — Стен. — А что я? Как будто у меня теперь есть ответы на все вопросы, — он раздражённо ткнул раскрытой ладонью в сторону тайника. — Как будто если я скажу: «большая плоская отвёртка», то она у меня появится…       Большая плоская отвёртка появилась едва он закончил фразу. Без вспышек, без дыма, просто появилась, как будто всегда там и была. Стен едва успел сжать ладонь, прежде чем она грохнулась на пол. — Человек-инструмент, — усмехнулся Картман, как будто это всё объясняло. — Поддень половицу.       Привычным движением, как будто он это уже много раз делал, Стен вогнал отвёртку в щель между половицами и другой рукой, основанием ладони, с размаху ударил по навершению рукоятки отвёртки. Она вошла между половой практически по самую рукоять. Ещё одним резким движением, используя отвертку как рычаг, выломал крышку тайника с мясом. Эрик присвистнул. — Я тоже хочу так.       В тайнике лежали кучей наваленные журналы с порнухой. — Узнаю нашего малыша Кенни, — съязвил Эрик. — Всё, что ценного есть у него — это отборная порнуха. — Погодите, там под журналами что-то есть, — выдал Стен и стал их разгребать. — У тебя ещё и рентгеновское зрение есть, класс вообще, — выдал Эрик.       Стен вытащил с самого дна толстую старую книгу. На ее темной твердой обложке значилось угловатым шрифтом «Некрономикон». Трое пацанов в тишине уставились на книгу. — Это не с ее ли помощью те психопаты поклонялись Ктулху? — уточнил Кайл. — Мне больше хочется знать, как ее нашел малыш Кенни и зачем она ему, — проговорил Эрик, как бы невзначай подтягивая книгу к себе. — Как получил — это просто, — объяснил Кайл, не давая забрать книгу, — Бредли Биггл перед отъездом рассказал, что видел, как Мистерион и его сестра Генриетта вместе что-то обсуждали над книгой. А забрать у местных готов у него было только вопросом техники.       Пацаны разом подняли головы и уставились друг на друга. — Как Мистерион связан с этой книгой? — первый спросил Стен. — Почему он оставил ее здесь? — вставил Эрик. — У меня вопрос получше. Мы все играли в супергероев, но как так вышло, что я не знаю, какую силу себе придумал Мистерион? — озвучил свою мысль Кайл. Судя по лицам друзей — общую мысль. — Пацаны, сваливаем, — предложил Эрик, и он старался говорить твердо. Юноши как-то быстро и одновременно заторопились. Кайл вытащил книгу и приладил крышку тайника на место, вместе со Стеном он запихал весь мусор в пакеты и в два захода они вытащили его к мусорным бакам. Картман деловито прикарманил пару вещиц, найденных в комнате, и вытащил злополучную книгу через задний двор и припрятал в кустах. Они уже все вместе собрались уходить, как в дверях нарисовалась миссис МакКормик. Пацаны застыли в дверях. — Мальчики… — всхлипнула женщина. — Здравствуйте, мэм, — хором проговорили друзья.       Женщина с немытыми рыжими волосами тяжело облокотилась о косяк. Мальчики разом отшагнули назад. — Мы приносим вам наши искренние соболезнования, — осторожно и почтительно произнёс Эрик. — Как же я от всего этого устала, — печально произнесла она. — Мы можем вам чем-то помочь? — откликнулся Стен. — Вы ничем помочь не сможете, — она закрыла лицо ладонями. — Как же я от этого устала. Когда же всё это закончится?       Она зарыдала в голос. Из своей комнаты выскочила Карен и обняла маму. Та зарыдала ещё сильнее. — Мы можем помочь вам с похоронами, — смело заявил Кайл, за что получил злой тычок под ребра от Картмана.       Миссис МакКормик вытерла слёзы рукавом. — Вы такие добрые мальчики, — она начала рыться в карманах. — Такие милые и такие добрые. Мне не придётся через это проходить. Такое облегчение, — она достала самокрутку и прикурила. Запахло сладковатым душком — курила она явно не табак. Пацаны аккуратно обошли женщину и кинулись на улицу. — Вот нахрена ты это сделал, Кайл? — Сделал, потому что так надо, — отрезал Кайл. — «Потому что надо» — передразнил Эрик, — Потому что ты вот должен был это сделать, раскрыть свой еврейский рот и предложить самый тупой и бесполезный способ провести время. — Мы сделаем, и ты поможешь нам. Будешь помогать нам и вложишься деньгами, — твёрдо произнёс Брофловски. — Нет, нет, нет, — взвизгнул Картман, — Я не буду хоронить нищеброда!       Кайл остановился и развернулся. — Ты будешь и сделаешь. Кенни был нашим другом, и я не позволю тебе отвертеться. — Только через мой труп! — Знаешь, это легче сделать, чем ты думаешь! — гневно заявил Кайл.       Картман осекся. Кайл был милым умным мальчиком, но доведенный до ручки, становился ужасным человеком. Юным монстром, которого нельзя было остановить. Хотя у Картмана были яйца, с разгневанным Брофловски он предпочитал не связываться, во избежание катастрофы. — Только если ты настаиваешь, друг мой, — осторожно произнёс он.       Кайл кивнул и пошел дальше. Эрик перевёл дух. И не только потому, что ураган «Брофловски» прошёл стороной. Под шумок он припрятал найденный «Некрономикон» и собирался в самое ближайшее время плотно заняться этой интересной книгой. — Нет, я говорю вам, что никакой дерьмовой попсы! Никакой попсы! Только лёгкий рок! Вы что, никогда не слышали о «Massive Attack» или о «Pentatonix»? Это похороны, мать твою! Нет, женский вокал не подойдёт! Да идите на хуй!       Картман раздражённо отключился и пнул ближайший пластиковый стул. — Вот из-за таких говноедов обычно срываются все мероприятия!       На его визг подскочил Баттерс, затянутый в непривычный строгий чёрный костюм. Его обычно встрепанные светлые волосы были прилизаны. — Почти всё готово, Эрик, — деловито оповестил он. — Стол готов, напитки охлаждаются, стулья готовы, священник уже подкуплен и учит новою речь. Что-то еще? — Гости пришли? — Начинают собираться, — бодро отрапортовал Баттерс. — Чёрт! Что они будут слушать? Мой пердеж? Так я им устрою концерт! — Успокойся, Эрик, — примирительно произнёс Стен, — У меня на телефоне есть подборка «Unkle». Подойдёт?       Картман задумался. — Сойдёт. Давай телефон. Только если заиграет «The Little Things», я сломаю его.       Едва заиграла музыка, наполнив воздух печальной пронзительной красивой мелодией, появился Кайл. — Кайл?       Он молчал и выглядел подозрительно тихим и бледным. Так, как будто собирался упасть в обморок. Быстро сориентировавшись, Картман метнулся к фуршетным столам, схватил из ведра со льдом бутылку минералки и вылил всю на голову Кайла. Он встряхнулся и стал выглядеть более осмысленно. — Кайл, что случилось?       Он не ответил, только застучал зубами. Выглядел он откровенно паршиво, но еще более явственно он выглядел испуганным до чертиков. — Покажи, где ты увидел то, что тебя испугало, — попросил Стен.       Кайл кивнул и пошёл прочь, в сторону церкви. Баттерс испуганно взвизгнул от страха и остался на месте. Стен и Эрик поспешили за ним. Кайл зашёл вглубь церкви и толкнул дверь в кладовую, где в углу было закрыто куском ткани что-то большое. Так же молча он стянул ткань. — Твою ж мать ебать в сраку, — выразил общую мысль Картман.       В углу, прикрытый тканью, стоял погребальный венок, обвитый оранжевой лентой, фотография Кенни, легкомысленно лежащего на животе и с чёрной лентой внизу, и целая охапка искусственных чёрных роз и оранжевых лилий. Кайл продолжал стучать зубами, а Стен застыл, как изваяние. Картман подошёл к находке поближе. Кенни на фотографии выглядел молодо, практически ребенком, на несколько лет младше. Цветы были потрепанными, а погребальный венок был настолько старым, что было даже стыдно. — Пойдём отсюда, — предложил Эрик и потянул друзей прочь от этого ужаса. За дверью кладовой он отдышался. — Это пиздец, — высказался Стен. Кайл продолжал молчать. — Стен, про кого ещё говорил Мистерион? Стен, мать твою, вытащи голову из задницы и пошевели мозгом, — повысил голос Эрик. — Девочка-По-Вызову, Скороход, Человек-Москит, ЧудоТвик и СуперКрейк. — Да, давай двигай за Девочкой и Скороходом, живо!       Стен убежал, а Кайл продолжал стоять в шоке. Не стесняясь, Картман подошёл к нему и двинул в рожу. — Какого хера ты творишь, кусок жирного дерьма?! — Вот так лучше. Я понимаю, зрелище шокирующее, но ты должен собраться и помочь Кенни. — Кенни умер, ты не понимаешь! — Я думаю, не всё так просто. Нам нужно собрать команду. Ты слышишь меня, Кайл? — Эрик встряхнул его за плечи. — Ты должен собраться! — Хватит трясти меня, я тебя понял, — Кайл стряхнул с себя его руки. — Твик и Такер, Джимми.       Он поспешил за друзьями. Эрик посмотрел вслед ему и, вспомнив кое-что, заорал ему вслед. — И я не жирный, я мускулистый!       Десять минут спустя практически весь выпускной класс погибшего МакКормика собрался в прилегающей к церкви небольшой рощице. При виде пришедшей со Стеном Тестабургер Эрик поморщился, но ничего не сказал. Твик и Такер стояли отдельно, но слушали внимательно. Баттерс дрожал безостановочно. Кайл и Клайд выжидательно смотрели на Картмана. Эрик обвел внимательным взглядом свою команду и выдержал паузу, нагнетая драматичность. Это были его люди, его команда, и в траурных чёрных костюмах они смотрелись эпично и круто. — Мы все знаем, зачем собрались здесь, — начал он, — Похороны нашего дорогого друга, Кеннета МакКормика.       Кайл саркастично хмыкнул, но Эрик проигнорировал его. — Но не всё так, как вы видим на самом деле. Происходят странные вещи, и все они связаны с Кенни. — А что вообще с ним происходит? — деловито поинтересовался Джимми. — Он умер. Но происходят события, которые происходят, заставляют сомневаться в очевидных вещах. — То есть? — Стен Марш, предоставляю вам слово.       Стен прокашлялся. — В ночь после своей гибели Мистерион залез в мою комнату и попросил защитить его сестру так, как он защищал её. — В ночь после своей гибели? После своей смерти? — усомнилась Венди. В ответ Стен показал ей синяки. — Так же он мне кое-что оставил, — не глядя, он махнул рукой в сторону дерева, стоящего на противоположной стороне поляны. Мелькнул чёрный металл, и мгновение спустя в дереве оказались строительные гвозди, сложенные в матерное слово. — Теперь я по-настоящему Человек-Инструмент. — Вот д-дерьмо, — заявил Джимми.       В кустах зашевелилось. Ни слова не говоря, Картман подобрал с земли толстую ветку и несколько раз с силой ударил по подозрительным кустам. Из кустов выполз Ренди Марш, спасаясь от ударов. — Папа? — обмер от удивления Стен. — Привет, сынок, — произнёс с земли Ренди. — Что ты тут делаешь? — продолжал Стен. — Я подумал, что мне лучше больше проводить времени с сыном, — Эрик занёс палку ещё раз, и Ренди замахал руками. — Ладно, ладно, я просто хотел узнать, какой пацан залазеет к моему сыну в окно в четыре часа утра. — Ты слышал наш разговор? — Я только ходил посрать и на обратном пути услышал, как ты разговариваешь с кем-то. Ну и я подслушал немного. — Ладно, — Эрик потер переносицу. — Нам всё равно нужно подобраться к взрослым. Пусть остается, — обрадованный, Ренди встал с земли, поправил одежду и сел рядом с сыном. — Только если ты кому-либо проболтаешься, закопаем в землю под гробом. Ясно? — Предельно, — кивнул Ренди. — Еще один вопрос. Как Мистерион относится к Кенни? — Потому что Мистерион и есть Кенни, — терпеливо объяснил Стен. — О, круто. Он как Человек-Паук? — сравнил старший Марш. — Я люблю Человека-Паука. — Второе. Принося соболезнования его семье, я не мог не отметить некоторые странности в их поведении. Коротко говоря — им насрать. Необычное поведение для семьи, которая только что потеряла сына. Третье. Кайл, тебе слово. Расскажи о своей находке. — В дальней части церкви, в кладовой, лежат искусственные цветы, поминальный венок с именем Кенни, и его фотография с траурной рамкой, — Всё еще бледный, Брофловски тяжело вздохнул. — Но это всё в таком виде, что кажется, что ими пользуются долгие годы. Ткань вся потрепанная дождями и животными. — Может, его семья купила поддержанные вещи? — предположил Клайд. — Они всё-таки бедные. — Поминальный венок с его именем и выдержанный в оранжевых цветах, — пояснил Кайл. — На церемонии присмотритесь. — И еще один факт, — снова подал голос Картман. — Я не хотел говорить, но это будет номером четвертым. Когда я устраивал похороны, то обнаружил, что на нашем кладбище уже есть могила, где на надгробной плите высечено имя Кенни. — Может, кто из родственников, — предложил Такер. — Я тоже так подумал поначалу, но я сходил на эту могилу. Это не родственник. Дата рождения совпадает с датой рождения нашего друга. Надгробный камень старый, ему не меньше полутора десятков лет, а вот земля на могиле необычно рыхлая по сравнению с могилами рядом, — Твик нервно вскрикнул. — Вот именно. — Я хочу добавить пятое, — заметил Стен, — Мы были в его комнате после его смерти. Там был такой хаос, как будто он собирался куда-то и в большой спешке. Не было его новой одежды, всей налички и некоторых дорогих ему вещей. Он позаботился о том, чтобы на него не осталось компромата. — Притянуто за уши, но пойдет, — решил Картман. — Так что вывод такой — наш малыш Кенни не так прост, как кажется. Нам нужно больше информации. Стен, раз ты новый ангел-хранитель Карен, будь с ней и попробуй ее разговорить. Она может знать больше, чем кажется. Клайд, установи камеры наблюдения за церемонией и оставайся за пультом наблюдения. Может, сможешь увидеть что-либо подозрительное.       Стен и Клайд кивнули. — Венди, порасспроси девочек, особенно тех, с кем встречался Кенни. Мне нужны любые слухи. Мистер Марш… — Просто Ренди, — отмахнулся тот. — Ренди, нам нужно знать, как отреагировали взрослые на гибель нашего друга. Поговори с мистером МакКормиком. — Я сделаю! — с энтузиазмом откликнулся Ренди. — А мою жену я могу попросить поговорить с миссис МакКормик. Они вроде дружат. Женские сплетни и всё такое. — Так и сделаешь, — одобрил идею Картман. — Такер, Кайл, поговорите с пацанами. Может, кто чего знает. Баттерс, Твик. — О Боже, какой стресс, — воскликнул Твик. — Следите внимательно за новыми лицами. Возможно, они знают о Кенни больше, чем мы. — А мне что д-делать? — спросил Джимми. — Будь рядом с фуршетным столом и слушай разговоры. Я улучшу пунш крепким джином, так что разговоры в любом случае будут. И, ребята, Венди, запомните, нам нужно всё, что выходит за рамки обычных похорон — необычные реакции, новые люди, нетипичные разговоры. Сбор завтра утром перед уроками на заднем дворе школы за полчаса до начала уроков. Всё, все свободны, за работу.       Похороны прошли тихо и буднично. Пастор вещал что-то о героизме и потерях, гости сидели тихо, а вот Картман не терял бдительности, и чем дольше он смотрел, тем меньше ему нравилось происходящее. Слишком тихо было для похорон подростка. Никто не плакал, никто не истерил и не кидался на закрытый гроб. Сидевший рядом Баттерс не выдержал и на середине церемонии смылся в туалет, рыдать, скорее всего. Семья МакКормиков, сидевшая в первом ряду, вела себя невероятно странно. Миссис МакКормик откровенно скучала, ее муж всё пялился в телефон — Эрик специально подсмотрел — на голых баб. Только маленькая Карен была грустной. Не было горя, сопровождающего семью, потерявшего сына и брата.       Эрик черкнул эту мысль в маленький блокнотик, который он принес с собой.       Кенни многие любили в городе, и народу пришло многовато. Эрик старательно переписал имена наиболее подозрительных. Если на похороны подростка пришел его школьный учитель или директор, то это нормально. Но зачем приходить, например, владельцам оружейного магазина или Луиджи, который Кенни видел только однажды и вообще занят в мафии? На задних рядах школьники в морской бой резались, а взрослые потихоньку сидели в интернете. Но все вели себя одинаково спокойно, даже несмотря на джин в пунше, как будто на городское собрание пришли — не совсем понимают, зачем они здесь, но надо отработать программу. Картман злился, что он не понимал, что здесь происходит, и почему все вели себя, как дохлые обкуренные мухи по весне. Он записал эту мысль в блокнотик и дважды ее подчеркнул. Теперь у него не было сомнений, что здесь творится какое-то дерьмо, и оно явно связано со сдохшим нищебродом. Картман даже начинал сомневаться, что сдохшим. От этого он злился еще сильнее.       На следующее утро он явился в школу намного раньше обычного, полный энтузиазма и ожиданий. Он ждал на детской площадке, сидел на качелях и мрачно взирал на мир. Баттерс переминался рядом, Кайл демонстративно уткнулся в учебник. Они так сидели минут десять, но никто больше не подошёл. — Что тут происходит, нахер? — гневно заорал он. — Стен с родителями уехали в Денвер, — спокойно произнёс Кайл, перелистывая страницу. — И ты молчал? — А ты и не спрашивал. — Он и его предки говорили о том, что им вчера удалось раскопать? — Они ничего не говорили. Кажется, ничего особенного, — пожал плечами Кайл. — Твою ж… а где Тестабургер и Волмер? Баттерс? — Я не знаю! — А где наша сладкая голубая парочка? — из-за беседки донеся нервный вскрик и меланхоличное «Иди нахер». — Так, здесь всё ясно. Почему никто меня не слушает? — Потому что тебя никто не любит, и все срать на тебя хотели, — прокомментировал Кайл. — Заткнись, тупой жид. Что-то в этом городе происходит, и я выясню, что именно! — непреклонно заявил Картман. — И причём здесь Кенни? — поинтересовался Баттерс. — Вы вчера вообще где были? — Картман поднялся с качелей и принялся ходить взад-вперед. — Я проанализировал информацию, которую получил вчера на похоронах. Если свести всё к сути, то похороны были тщательно разыгранным спектаклем. Со стороны всё вроде печально, но на самом деле, никто особенно не скорбит по его гибели, а просто отыгрывают свои роли. Но делают это неосознанно, как будто сами не понимают, что это спектакль. Но похороны и смерть Кенни были настоящими: у аварии на стоянке есть множество свидетелей, да и тело в гробу было настоящим. Что насчет семьи МакКормиков, то они выглядят не безразличными, а усталыми и привычными, как будто такие похороны для них не первые. Эту же идею подтверждает погребальный венок и та первая могила. Но мне не хватает информации! — от злости Картман пнул скамейку. — Мне не хватает данных, чтобы сделать более конкретные выводы и начать действовать! — И тебе что с этого? — поинтересовался Кайл. — Я вот знать хочу, как это у Кенни получилось. Как он дал способности Стену, как исчезает, что никто его не замечает.       Прозвенел звонок на урок. — Я найду эту скотину малолетнюю и заставлю его всё рассказать!       Кайл поднялся с места и отправился в школу. — Куда поперся, жид пархатый? Я не закончил! — завизжал Эрик. — Заткнись, жиробас, и пошли на уроки. — Я не жирный, у меня кость широкая!       В Нью-Йорк я приехал ранним утром, таким ранним, что еще только начинало светать. Почти сутки назад, еще в Денвере, выбирая маршрут поездки, я мог поехать более коротким путем, но неожиданное дурное предчувствие заставило меня отказаться от более короткого пути через Центральную Америку и ехать через южные штаты, почти вдоль границы с Мексикой. Я потратил в два раза больше времени и денег, но своим предчувствиям я пытался следовать. Это был не леденящий у загривка холодок смерти, а просто крупные неприятности, подстерегавшие меня в пути. Преодолевая штат за штатом, я только выжидал, когда можно будет расслабиться и спокойно отдохнуть. Я даже за пределы автостанций не выходил, питался в забегаловках и отсиживался между рейсами в зале ожидания, спрятав лицо под капюшоном парки, притворяясь спящим и придерживая рюкзак локтем. Миновав Джорджию и двинувшись на север, тревога оставила меня, как будто ее и не было, и мне удалось выспаться.       Нью-Йорк поразил мое воображение. Я знал, что он крупный город, но не ожидал, что настолько. Проезжая в городе мимо высоток, я смотрел на них, на проглядывающее между зданий клочки неба и молча восхищался новым местом. Солнечные лучи отражались от окон и дробились на мельчайшие частицы света в воздухе, вокруг сновали машины, их было много даже для такого раннего утра, а гомон людских голосов казался невероятно громким. Я был оглушен и невозможно счастлив в то же время. Колорадо был намного тише, и небо казалось там бесконечным — мне чудилось, что это молчаливые райские кущи, там витало умиротворение и покой. Нью-Йорк был бесконечно далек от него, он был наполнен людьми и жизнью, по широким улицам сновало бесконечное число людей, и некоторые казались настоящими фриками. И всё это органически вписывалось в атмосферу самого города. Даже воздух здесь был другим, и дышалось свободнее. Ради такого воздуха, чтобы я мог жить и дышать им, я мог бы сделать всё, что угодно. В тот момент, когда я пересек границу этого города, я решил, что больше не уеду отсюда. Теперь Нью-Йорк станет моим родным городом. Мой новый родной город ждал меня веселыми сюрпризами. Отвлеченный красотой и могущественностью города, я и не заметил, как прошел пограничный контроль на автобусной станции Квинса. Отвлеченный собственными мыслями, я очнулся только тогда, когда позади меня зазвенела рамка металлодетектора. Мне же рамка благоволила, или я просто отвлекся — всё оружие было на мне, я и даже не подумал, что у меня могли быть неприятности при пересечении границ штатов. Оружие на мне она просто не засекла. Маленькое чудо, сотворенное моими собственными руками. Вторым сюрпризом было то, что едва я вышел в город, меня дважды пытались обворовать — один раз на станции, когда мне в карман едва не залезла рука какой-то юркой девицы едва ли не старше меня, второй раз мне попытались подрезать рюкзак в автобусе до Бруклина. Девицу оказалось просто поймать за запястье, подрезателю пришлось продемонстрировать дуло пистолета из-под полы парки. Веселый, полный жизни и преступлений город. Абсурдно, но мне начинало это нравится.       Большой Тони вместе с нужной мне информацией передал мне адрес дома в Бруклине, где сдавалась дешевая квартира. Родственник одного из людей мафии, если я правильно понял, держал дом под сдачу квартир. Стоила она подозрительно дешево, и я по дороге до квартиры просто загуглил про этот адрес. Район Бруклина — Бронсвиль, — где я буду снимать квартиру, оказался в топе криминальных районов города. Но после Южного Парка меня вряд ли можно напугать «криминальным районом».       Миссис Хабер, домовладелица, проводила меня на самый верх своего дома. Она показалась мне милой женщиной, в частности тем, что пообещала меня бесплатно кормить. Предназначавшаяся мне квартира оказалась просторной мансардой с пологой односторонней крышей: бедно, но достаточно для меня обставленной — широкая кровать, шкаф с полками для одежды, несколько стульев, под широким подоконником окна был длинный стол с зеркалом и еще один такой же вдоль противоположной стены, с мини-холодильником. Широкое окно открывало отличный вид на город и видневшийся вдалеке кусочек воды — залива Джамайки, как гласил интернет — со многими островами. Я скинул рюкзак на пол, в угол комнаты, и распахнул во всю ширь окно.       Прохладный воздух разгорающегося утра ворвался в комнату, всколыхнул шторы. После холодов Южного Парка этот воздух казался мне теплым и пропитанным солеными брызгами близкого океана. Я скинул теплую парку, прямо на пол, и уселся на подоконник, прикрыв глаза и подставляя лицо свежему ветерку. Солнце поднималось, слепило мне глаза через закрытые веки, а я сидел на подоконнике и просто наслаждался ощущениями, как обычный мальчишка, вырвавшийся в новую, большую и свободную жизнь. Где-то внизу дурным голосом взвыла сигнализация машины, послышался звук разбитого стекла и топот ног. Здравствуй, Нью-Йорк.       Так я просидел несколько часов, наслаждаясь ощущением воздуха на моем лице и слушая город. Многочисленные звуки сливались в единую какофонию, в которой даже угадывался свой ритм, похожий на реп. Этот город был похож, отдаленно, но похож, на город далеко внизу под нами, на адский разрушенный постапокалиптический город. Сходство малое, как обычная картинка и негативная отретушированная копия, но оно есть. Но такой тяжелой, давящей атмосферы боли и страданий здесь не было, что мне очень нравилось. Ад в своей сути мне не очень нравился, населением и некоторыми особенностями физических законов. Здесь намного лучше. Такое ощущение, что я за многие года наконец-то вернулся домой.       Я встрепенулся от этих мыслей и зарылся пальцами в волосы. Я помню это, я помню ад, с его разрушенным городом; попытавшись, я смог вспомнить и рай, с его бесконечными садами и воздушными замками из колон и стекла. Я помнил, как множество раз умирал и возвращался. Стараясь особо акцентировать свое внимание на подробностях, я попытался понять, что изменилось, почему я всё вспомнил только сейчас, и почему вообще забыл. В лицо снова подул теплый соленый ветер с океана. Это и есть разница. Я уехал из Южного Парка, ушел из семьи и от приятелей, перестал называть то место своим домом. Я освободился от влияния маленького проклятого городка в Центральной Америке, и теперь был свободен. А вместе со свободой пришли воспоминания. Я помнил рай и преисподнюю, помнил, как Южный Парк пережил множество ужаса и разрушений, но каждый раз он восстанавливался — нет таких катаклизмов, которые могли уничтожить этот город. Помнил, как однажды не выдержал и застрелился на глазах у приятелей, предварительно наорав на них за то, что нихера не помнят. Теперь я понимал, это не их вина. Проклятый Южный Парк. Я еще раз взлохматил волосы, пытаясь вспомнить, где я такое уже слышал, и совсем недавно. Это оказалось легко — я был в преисподней, сидел на коленках у Властителя Ада, и он говорил мне о проклятии, лежащим на этом городе. Никто не удивляется и никто не помнит о моей смерти, очередной или последней. Вероятно, проклятие было таким сильным, что распространялось даже на меня, того, кто эти чары наложил. Как мило — я на самом деле, переживал, что со мной не так, как сильно отличаюсь от других. Отличаться сейчас я не перестал, но теперь мне стало на это наплевать. Меня даже не возмущала сама мысль о том, что сам владею достаточно большими сверхъестественными способностями. Я не отрицал, мне даже нравилось; я не собирался пугаться или там противиться своим способностям. Если другим не нравится, что я умею и что могу, это будут как бы уже их проблемы.       Сатана мне еще кое-что важное говорил. Мои способности это не только возможность возвращаться к жизни после смерти и удерживать это в секрете, но так же многое другое.       Подумав немного, я решил, что неплохо было бы идти дальше и освоить другие, не менее полезные способности. Как та рыжая красотка-телекинетик из фильмов про супергероев. Стоило ей легко повести рукой, как мелкие предметы, книжки и враги летали вокруг нее, как мелкие перепуганные птицы. Мне всегда это в фильмах нравилось. И теперь у меня возможность попробовать это всё в реальности.       Я слез с подоконника и достал из рюкзака журнал-методичку. В фильме красотка начинала с непроизвольного телекинеза и взяла над ним контроль с помощью техник медитации. Подробностей, конечно, не было — зато они были у меня. Я пролистал методичку, хмыкая на особо невероятные, с точки зрения обычного человека, места. Вот откуда я возьму зелья для концентрации и для порционного контроля сил? Или «специально оборудованный зал медитаций»? Такой зал, согласно методичке, должен был дать обучающемуся чувство невесомости и покоя, и не отвлекать никакими ни тактильными, ни звуковыми, ни прочими раздражителями. Будем работать с тем, что имеется. Первым делом я запер дверь и прикрыл окно, чтобы меня никто не спалил в самый интересный момент. Снял с себя оружие, выщелкнул из пистолета один патрон и сжал его в ладони. После этого я уселся на пол, оперевшись спиной о край кровати и поджал под себя ноги.       Первое — предельное спокойствие и концентрация. Я должен успокоиться и сосредоточиться на предмете у меня в руках. Его вес и объем, гладкость его поверхности и сыпучесть пороха у него внутри. Запомнить и оставить его. Я нагнулся и поставил патрон на пол перед собой. Я не смотрел и не видел ничего, кроме него. После медитации методичка предлагала поместить предмет «в поле собственных сил», зафиксировать, определить вектор направления перемещения и «отправить легкий импульс собственной силы» для перемещения предмета. Более понятным языком, авторы, видимо, изъясняться не могли. Я тяжелым взглядом сверлил патрон, этим взглядом обещая ему послать его нахуй вместе с идиотами составителями. Патрон стоял и не шевелился. Через десять минут таких переглядываний я не выдержал и возвел глаза к потолку. Патрон с тихим чпокающим звуком смяло, одновременно как будто прижало сверху и стесало вперед. Получилась забавная штука — кружочек плоского металла, согнутого в полукруг. Я покрутил его в руках, пытаясь понять, какие пункты методики и когда я сделал. Поместить в поле — это, видимо, ощупать и запомнить, зафиксировать — не отрывать взгляд, а импульс — это когда я закатил глаза. Я только не туда это сделал.       Достав еще один патрон, я поставил его на место предшественника. Это становилось интересным. Неотрывно смотря на него, я приподнял правую руку и вытянул ее ладонью наверх. Патрон стоял невредимым. Мне нужно, чтобы он оказался в моей ладони. Патронам вообще не место на полу. Не сводя взгляда с него, я мысленно потянулся к нему, обхватил его «мыслей» и притянул к себе в руку, как за лассо. Легкий патрон послушно поднялся и дергано опустился мне в ладонь. Мир остался стоять на месте, небеса не развернулись, а ад не поднялся. Только в ладонях у меня значительно потяжелело, как будто я держал по куче камней в каждой руке, готовое развернуться и послушно выполнять мои команды. Я понимал, что мне еще тренироваться и тренироваться, чтобы новые движения стали плавными и точными. Сосредоточившись еще раз, я вздернул патрон вверх, заставляя его застыть в воздухе напротив моего лица. Я заметил, что легче управлять, дублируя команды головы соответствующими движениями пальцев. Я положил руки на колени, чтобы они не дрожали на весу и чуть расслабил пальцы, и осторожно переложил патрон в «мысленные плети» рук. Патрон только покачнулся в воздухе, а на кончиках указательного и среднего пальцев я сразу почувствовал его вес. Кончики пальцев мелко подрагивали, осуществляя мелкую калибровку положения вещи в пространстве. Это оказалось удобнее, чем каждый раз думать, куда должен лететь предмет. Это как учиться разбираться с джойстиком, куда нажимать, чтобы получился нужный результат.       После десяти минут тренировки я совершенно вымотался и убрал патрон на место. В голове звенела пустота. Я откинул голову назад, на кровать. Не хотелось ни думать, ни двигаться. Можно было бы поспать, но я выспался до отвала в дороге. Я так просидел час, пока снова не обрёл желание двигаться. До встречи с большим боссом мафии оставалось ещё три дня, и мне нужно было ещё подготовиться к встрече. Я как юная принцесса, в предвкушении своего первого дебютного бала. Мой первый выход в свет нужно подготовить, и только одно оружие мне мало поможет. Нужна основательная маскировка. Я рывком встал с пола и достал из брошенного рюкзака выписанный чек. Пора его обналичить.