***
Вскоре после моего приезда в Нью-Йорк мне позвонили. Я ждал этого звонка, и поэтому не удивился. Мне уточнили время и место и чуть ли не в приказном порядке велели явиться. В назначенное время я был на месте. Месту встречи я не удивился — фешенебельный дорогущий ресторан в центре города. Я предварительно загуглил адрес, да презрительные взгляды консьержей на мою видавшую виды парку могли многое сказать. Парка была старая, а вот под ней я был упакован по полной. Мне пришлось в рекордно короткое время постараться выглядеть не как отброс из задрипанного городка в центре Америки, а как деловой человек. Под паркой на мне были надеты черные прямые брюки, делавшие меня еще выше, непомерно дорогие кожаные туфли-сабо, простая белая рубашка и тесная черная жилетка из плотного материала, заставляющая распрямить плечи и выровнять спину. А еще на мне был целый арсенал: и меч на бедре, и армейский нож на щиколотке, и несколько мелких камней во внутреннем кармане парки. Вряд ли, конечно, мне придётся сегодня воспользоваться оружием, но мне было спокойнее, если оно у меня было. Мне как бы надоело умирать каждый раз, как я оказываюсь в неприятностях. Конечно же, меня обыскали. Я стоял спокойно, сосредоточено полуприкрыв глаза, когда на моем теле искали оружие. Ожидаемо и согласно моему желанию, охрана босса нашла только пистолет, заткнутый сзади за пояс штанов. Только после этого меня соизволили пропустить к боссу. Большой Босс всей криминальной мафии Нью-Йорка, Энрико Элиста, был представительным лощенным мужчиной лет сорока, высоким и худым, с заметной проседью в зализанных назад волосах. Его фирменный костюм, казалось, стоил больше, чем весь мой старый дом в Южном Парке. Когда я подошел к нему, он спокойно обедал с парнем лет двадцати. Сыном, скорее всего — они были похожи. — Я от Большого Тони, — произнес я, — С деловым предложением. — Да, да, Тони говорил о том, что пришлет человека для переговоров, — он даже не оторвался от тарелки. — Говори. Я прочистил горло и начал описывать преимущества сделки с Тони. Пока я говорил, сыночек смотрел на меня очень внимательным взглядом. Я рискнул посмотреть на него всего лишь один раз. Сыночку поучиться себя контролировать — в его взгляде читалось неприкрытое желание и тяжелая похоть. Нет, я в курсе, что я красавчик, да и не гомофоб, но заводить отношения с сыночком Большого Босса всей городской мафии чревато и могло быть смертельно. От этого взгляда мне становилось холодно. Я смотрел только на мистера Элиста и говорил только ему. Мне не нужны лишние неприятности. — Значит, Колорадо, — Элиста аккуратно промокнул губы салфеткой. Расторопный официант унес пустую тарелку и поставил перед ним следующее блюдо. — Большой Тони, видимо, хорошо обосновался, если хочет расширения. Я пожал плечами, давая понять, что к решениям его коллеги из Южного Парка я отношения не имею. — Сотрудничество с партнерами через половину страны может быть… неблагоразумным. Что он думает по этому поводу? — Понятия не имею. — Да к тому же он не приехал сам, а прислал мальчишку — доставщика. Я могу подумать, что он не так уж хочет этой сделки. Я промолчал, давая боссу додуматься до чего-либо конструктивного. Свое предложение я уже высказал, теперь он должен выбрать, доверять «коллегам из Колорадо» или нет. — Я навел о тебе справки, Кеннет МакКормик. Ты из бедной семьи, работаешь на Большого Тони уже несколько лет и крутишься в компании школьников, вокруг которых постоянно происходит какая-то чертовщина, — Энрико Элиста внимательно посмотрел на меня, отслеживая мою реакцию. — Что же ты за человек, Кеннет? Я и виду не подал, хотя сам насторожился. Что человек с его возможностями мог раскопать? Знал ли он о моей смерти? Знал ли о он моих возможностях? Рассказал ли Большой Тони о слухах, витающих в городе? С таким человеком, как он, придется действовать осторожнее. — Просто пытаюсь не кончить так же, как мои родаки, — пожал плечами я. — Надоело быть бедным, как церковная мышь. Энрико покивал, как будто соглашаясь с моими словами. С таким надменным и высокомерным видом, как будто одолжение делал. Я неожиданно почувствовал такую ярость и такую ненависть к нему, что захотелось утопить его в его же тарелке с супом. Прошло уже много времени с тех пор, как я недоедал и готов был согласиться на всё, что угодно, чтобы заработать денег и пожрать нормально, но всё равно обидно. Этот ублюдок знал, насколько я беден, и что на эту рубашку и штаны я зарабатывал собственными силами и далеко не самым честным способом, и даже за один стол с ним не пригласил присесть. Воды даже не предложил. — Я тоже родом из бедной семьи и тоже наверх пробивался исключительно своими силами. Я тоже был такой в юности — гордый и храбрый, — Энрико откинулся на стуле, всё так же продолжая наблюдать за мной. — Я хочу сделать тебе предложение. Забудь про Тони, он даже в лучшие свои годы не был достаточно хорош, чтобы здесь удержаться. Оставайся здесь и работай на меня. И только не говори, что твой родной вшивый городок в середине нигде тебе дороже собственной шкуры. Предложение было заманчивым. Будь я таким, каким он меня видит, это было бы лучшее, на что я вообще мог рассчитывать. Но я Мистерион, я мальчишка, который никак не сдохнет, и это в моих руках наливается силой телекинез, готовый обрушить на эту самодовольную сволочь потолок и еще несколько этажей сверху. Я вспомнил про брошь, отделанную самоцветами и сейчас спрятанную в моем походном рюкзаке. И еще я долбанная принцесса, а каждой принцессе нужно свое приданное, чтобы больше не ловить и не жрать крыс с помойки. — Нахрен Большого Тони, — согласился я. — Вот и отлично, — довольно кивнул Элиста. — Только есть одна проблема. — Какая? — насторожился я. — Я действительно тебя не знаю, и поэтому не могу тебе доверять полностью, как каждому из моих людей на улицах этого города. Ты можешь быть надежным парнем, а можешь быть и куском собачьего дерьма — согласись, я сильно рискую, полагаясь только на слова Тони. — Что нужно сделать? — поинтересовался я. — Сразу к делу, отлично. Завтра я хочу провернуть одну сделку, вернее, ее провернут мои люди, и я хочу, чтобы ты помог им. Он говорил явно не о честной законной сделке, купли или продажи квартиры, например. — Я согласен. — С деталями тебя ознакомит один из моих капо, он ждет тебя у входа. Когда сделка совершится, я подумаю над тобой, чтобы принять тебя в мою организацию, — я кивнул еще раз. — А теперь иди. Я развернулся и покинул ресторан. На входе меня действительно ждали. Один итальяшка весьма скользкого вида. Он коротко объяснил мне суть работы. Большой Босс приказал ограбить банк. Завтра в одном из центральных банков будет большая партия золота высокой пробы в слитках, и нам нужно будет ограбить банк. Моя новая жизнь в новом городе начиналась очень интересно. На деле всё оказалось куда проще и быстрее, легче даже чем учиться телекинезу. Нас собрали в одном месте: меня, капо, ещё одного итальянца по имени Митчелл, и двух белых парней, Билли и Сэма. Нам раздали маски, автоматические винтовки, пустые рюкзаки и краткие инструкции. Дальше мы всей толпой вломились в банк, напугали посетителей и работников. Я не упустил возможности развлечься и от души погрозить винтовкой и сделать вид, что хочу пострелять по людям. Потом мы вломились в хранилище и бодро переложили золото из сейфа в сумки. Движение золота в природе, мать его. Зато после ограбления началось самое интересное. Нам пришлось убегать от полиции с сумками, полными золота на несколько миллионов. Билли и Сэм позорно зассали, они только бежали позади и истерили. Капо и Митчелл свернули в сторону бедных кварталов чёрных. Полиция преследовала нас по пятам, явно не желая отдавать нам золото. Не отдавать просто так. Ну или потому что красть чужое золото всё-таки нехорошо и незаконно. Мы толпой забежали в шумное общежитие, где жили одни чёрные. Я чутко принюхался, различая стойкий сильный запах. Знакомый и очень мерзкий запах. — Эй, ребята, сюда давайте, — махнул рукой я, первый направляясь в нужном направлении. — Этот пацан что-то придумал, — бросил Митчелл и первый пошёл за мной. Я подвел соратников к старой обшарпанной двери. Замок был закрыт, но капо молча меня отодвинул и в несколько движений отмычкой вскрыл его. Мы быстро забежали внутрь и капо закрыл дверь изнутри. — Чем здесь воняет, нахрен? — зажал нос Билли. — Заткнись и шевели задницей, — зашипел капо. — Кто здесь? — донеслось подозрительное из комнаты. Перешагивая через шипящих кошек, мы все двинулись в сторону туалета. Забившись здесь все в тесном сортире, мы затихли. Буквально через несколько минут в дверь забарабанили. — Кто здесь? — снова услышали мы из комнаты старушечий голос. — Откройте дверь! Это полиция. Из комнаты донеслось шарканье. — Откройте немедленно! Сэм затрясся и уже было хотел вырваться из туалета, как Митчелл достал оружие и приставил к его голове. Сэм замер. — Кто стучится? — спросила старушка из прихожей. — Это полиция… — Я не позволю каким-то белым выродкам забрать меня и моих кошечек! — неожиданно заорала старуха. — Забирайте свои тощие белые задницы и проваливайте нахрен к своим белым шлюхам! Я захихикал, прикрыв рот ладонью. — Простите, мэм. Мы только ищем преступников… — Нет здесь никого, кроме меня! Убирайтесь нахрен отсюда, белое отродье! — Мы уходим, мэм. Старушка зашаркала обратно. Дождавшись, пока она устроится в комнате, мы с ребятами тихо смылись из её вонючей квартиры. Полиции не было, и мы смогли спокойно уйти с золотом. Энрико Элиста хохотал в голос и не мог остановиться. Я стоял и смотрел, как он хохочет, с кислым лицом. Да, получилось смешно, кто бы мог поспорить. Использовать первый подвернувшийся шанс с полоумной старушкой и дряными котами, чтобы не попасться полиции. У меня богатый опыт общения с психопатами. — Очень хорошо, Кеннет. Мне нужны такие люди, как ты. Умные и находчивые, которые не боятся поступать нестандартно. Я стоял перед Доном, а вокруг нас расположилась вся мафиозная семейка. Верхушка криминальных авторитетов Нью-Йорка. — Но ты должен понять одну вещь, мальчик. У меня нет к тебе доверия, и поэтому я не могу с чистым сердцем и ясным умом заручиться перед моей семьей за твою верность. Он говорил и всё смотрел на меня, отслеживая мою реакцию. Он мог убить меня прямо здесь, если я проявлю хоть что-то, похожее на недовольство или нетерпение — он действительно мне не доверял, то ли что-то из моего бурного прошлого всплыло на свет, то ли он на самом деле, такой недоверчивый, то ли он в самом деле беспокоится о благополучии семьи. Он мог считать, что я подался сюда по приказу полиции или федералов. Вполне справедливо. — Я готов принять тебя в семью, но только если смогу быть уверенным в твоей преданности. Небольшой испытательный срок, мой юный пиккиотто, и мы с радостью сделаем тебя одним из нас. Он произнес это так веско и многозначительно, как будто сейчас решалась моя судьба. С его стороны это так и было — ведь выйти из мафиозной семьи можно было только вперед ногами. Они все это знали и были готовы к этому. Рвать глотку предателю, как последние шакалы. Какой отстой. Если он пытался меня испугать, у него не получилось. Срать я хотел на все его угрозы. — С превеликим удовольствием оправдаю ваше доверие и докажу свою преданность, — почтительно ответил я, слегка кланяясь. Я мог бы пристрелить его прямо сейчас, Элиста мне всё больше не нравился, и мне за это практически ничего не было бы. Подумаешь, убьют еще раз, какая новость. Гораздо больше него меня беспокоил Митчелл, с которым мы ходили на дело и который сейчас тяжело сверлил взглядом мою спину. Он меня знает? — Дамы и господа, — объявил громко Элиста, давай понять, что закончил со мной, — сегодняшний день принес нам большой доход и всё больше укрепил наш авторитет в криминальных кругах города. Так давайте это отпразднуем!***
— Давайте почтим его память, пацаны. Трое мальчишек в полной темноте уселись прямо на деревянный вытертый пол перед импровизированным столом из картонной коробки, на которой лежали разные предметы. Пачка дешевых сигарет, крысиный трупик, потрепанная PSP, рваный ботинок, порно журнал, дешевая девчачья диадема и зеленый знак вопроса на пружинке. Старая детская кукла, отобранная у стоящей в тени испуганной девочки, венчала этот своеобразный алтарь. Несколько минут мальчишки держали тишину, нарушаемую только негромкими всхлипами. — Ну, погнали, — негромко оборвал молчание Стен. Картман щелкнул выключателем, включая стоящую позади себя настольную лампу, и грузно поднялся на ноги с «Некрономиконом» в руках. Тяжелая книга всё норовила упасть, но парень держал её и даже умудрился дать стоящим рядом друзьям листочки с текстом заклинания. Откашлявшись, начал читать зловещим голосом со своего листка. Пацаны подхватили ритм с ним одновременно. — Взывая к темным силам ада и смерти, мы повелеваем силой, подвластной нам и этой книгой. — Пацаны, ну может не надо, — заскулил подвешенный на шведской стенке Баттерс. Выглядел он довольно паршиво, весь голый и избитый, одетый только в старую рваную оранжевую парку и привязанный за локти и лодыжки так, что едва мог пошевелиться. От его голоса девочка в тени дернулась от страха. — Мы призываем душу, томящуюся в аду, — продолжали ребята, — предающуюся страху, пыткам и заточению. Призываем откликнуться и вернуться в жертвенное тело, — Баттерс снова всхлипнул. — Призываем откликнуться и вернуться к друзьям. Низко и басовито загудело, как будто трансформаторная будка. — Я призываю душу… — услышал я, вколачиваясь в тело подо мной. Хор на три голоса, которые мне были хорошо знакомы. Мысленно выматерившись, я увеличил темп, одновременно перенося вес своего тела на одну руку и вторую запуская между нашими телами, к киске моей подружки. Если я исчезну раньше, чем она кончит, то я стукну Картмана. Это определенно его идея. Девушка подо мной томно застонала и выгнулась навстречу. Если я не успею кончить, я прибью жиртреста. — Призываю вернуться… — Я призываю вернуться Кеннета Стюарта МакКормика, силами земли, ада и неба! — торжественно закончил Картман и повернулся к девчонке. — Мисс МакКормик, прошу вас, — вежливо-издевательски попросил он. Карен МакКормик отважно шагнула вперед, в светло пятно, и стала лицом к привязанному Баттерсу. Всхлипнула. — Братик, пожалуйста, вернись ко мне. Услышав голос сестры, я выругался уже в голос. Кончить-то я успел, как и подружка, но этот урод всё равно получит. И если голоса пацанов я слышал как будто с помехами, голос сестры звучал чисто и ясно, как будто она стояла передо мной. Я попросил защищать ее, а не использовать в сомнительных и опасных ритуалах. Резко отстранившись от подружки, я подхватил смятую простыню и запахнулся в нее, прикрывая наготу. Еще через секунду я растворился в воздухе, как будто меня и не было никогда. Пацаны не заорали от страха, как я и предполагал, когда я предстал перед ними. Эрик побледнел, как полотно. Кайл и Стен выглядели так, как будто сейчас блеванут. Не успел я как следует оглядеться, мне в живот уткнулась Карен. Я машинально погладил ее по спине. Прямо передо мной стояла коробка, подозрительно смахивающая на жертвенник. Я оглянулся — подозрение переросло в уверенность. Висящий на шведской стенке Баттерс только безостановочно всхлипывал. Не мешкая, я вскинул ладонь вверх, телекинетическим усилием проламывая перила, и Лео мешком упал на деревянный пол. — Вы три тупых… — я ладонями зажал уши сестре и продолжил, — … тупых обсоса. Какого хера вы тут вообще творите? Вызываете в школьном ебучем спортзале демона из преисподни? Вы хотя бы попытались подумать, что может, нахер, произойти, если вам удалась бы ваша неебически тупая затея? Эрик-то понятно, у него всегда мозги в жопе были, но вы-то? Кайл, Стен? Как случилось, что у вас все мозги в хуй ушли? — Кенни ругается, — трепетно произнес Картман. — Это точно Кенни, — подтвердил Кайл. — Так ругаться может только он. Баттерс за моей спиной обреченно всхлипнул. — И какого хера вы сотворили с Лео? И нахера вы нарядили его в мою старую парку? — спросил я. — Но почему он не вселился в Баттерса? — шепотом спросил Стен, думая, что я не услышу. — Мы же призывали его дух, и тело ему подготовили… — Потому что я не мертв, идиот, — нетерпеливо бросил я. — Его дух настолько силен, что не нуждается в плоти, — ответил Кайл. Мое терпение лопнуло. Подвинув сестру и подобрав мешающийся край простыни на манер длинной юбки, я метким пинком опрокинул жертвенник. Предметы взлетели в воздух, и я сумел перехватить приставку. Журнал ощутимо приложился Картману по роже, но тот мужественно вытерпел и с места не сдвинулся. — Я не мертв, — повторил я твёрдо. — Можно было просто позвонить мне! От злости я толкнул Картмана. — Так это правда, — ошеломленно произнёс Стен. — Чел, не могу поверить. Он первым бросился мне на шею. Мне пришлось отодвинуть сестру за спину, чтобы она не пострадала от его энтузиазма. Она всё так же цеплялась за простынь. — Кенни, — выдавил Кайл и последовал его примеру. Жиртрест стоял в стороне и молча наливался гневом. — О господи, ты жив, Кенни, — воскликнул Стен мне на ухо. — Красавчик, — вторил ему Кайл. Это так было похоже на их традиционное прощальное восклицание после моей очередной смерти. Так мило, что я даже проникся. — Отпустите, придурки, — прохрипел я. Стен и Кайл тут же отпрянули. Я потер шею, на которой они висели. — Какого хера вы тут творите? Троица переглянулась. — Мы думали, ты мертв, — с сомнением в голосе произнес Кайл. — Это была идея Картмана, — отозвался Стен. — Темномагический ритуал с вызовом твоей души и вселением ее в тело Баттерса. — Сейчас я похож на мертвого? — поинтересовался я. — Вы трое так же, как большая часть города, знаете, что со мной действительно что-то не так. Пацаны переглянулись. — Знаем? — Подсознательно помните, что сколько раз бы я не умирал, то всегда вскоре возвращался обратно, — заметил я. — Но как… — начал было Кайл. Я пожал плечами. — Не имею ни малейшего понятия. У меня такая сила. — Всё это очень мило, но ты мне нужен, нищеброд, — агрессивно заявил Картман, вышагивая вперед. — Ты сделал что-то с Маршем, и у него появились сверхспособности. — Что? — не поверил я. Стен сдержанно кивнул. — Человек-Инструмент. Способности появились после того, как ты попросил меня приглядеть за твоей сестрой, перед твоим исчезновением. Картман решил, что это всё связано. — Не знаю, как ты это сделал, но ты должен мне тоже дать сверхспособности! — в ультимативной форме потребовал Карман. — Они мне нужны! — Вряд ли ты будешь защищать невинных, — усомнился я. — Срать я хотел на твоих невинных! — взвизгнул он. — Ты хоть представляешь, сколько бабок я смогу срубить на своей силе? Я не забыл про идею нашей супергеройской франшизы! — И ты решил, что я тебе ее дам? — Так несправедливо, что у Стена она есть, а у меня ее нет! — Во-первых, я понятия не имею, как такое получилось, — окрысился я в ответ, — Во-вторых, даже если бы и знал как, то тебе бы не дал — потому что ты неебический мудак и фашист. Картман предсказуемо кинулся на меня, но я увернулся, подсекая его под ноги, заставляя упасть. Он заматерился, а я развернулся к сестре. — Ты в порядке? — она кивнула. — Ну, моя хорошая, не пугайся так. Этот толстый урод так всегда себя ведет. — Ты останешься? В ответ я только притянул ее к себе и поцеловал в макушку. Как сказать маленькому ребенку, что я снова уйду? Но она меня поняла без слов и только крепче вцепилась в мою руку. Хотя в ее возрасте я уже бегал по крышам в фиолетовом костюме. — Кенни, — прохрипел с пола Баттерс. Я присел возле него на корточках. — У тебя очень теплая куртка, — он вцепился в край парки, как будто она была его спасением. Я плохо разбирался в медицине, но на первый взгляд, он был лучше, чем казалось. Никаких переломов, только несколько синяков и ссадин. — Леопольд, с тобой будет всё хорошо. Ты мне веришь? — Твои друзья побили меня, — по-детски пожаловался он. — Они хотели, чтобы я источал слабость, боль и страх. Чтобы твой дух мог вселиться в мое тело. Я был бы не против, честное слово! Ты теплый, как твоя куртка. Ну вот, Баттерс снова начинал «съезжать». Еще немного, и здесь вместо него будет Профессор Хаос. Я поднял глаза на подошедших пацанов. — Какого хера? Почему именно он? — друзья растерянно переглянулись. — Могли бы Клайда хотя бы поймать, если так хотели жертву принести. — Это Картман предложил, — растерянно произнес Кайл. — В больницу его нельзя, — решил я. — Отвезите его домой, да поосторожнее, чтобы предки не спалили. И сестру отвезите домой. Мы со Стеном вышли первыми, оставив Эрика и Кайла помогать Стотчу. Стояла глубокая ночь. Холодный воздух мгновенно выстудил меня, и после теплого Нью-Йорка холод чувствовался особенно остро. Но я привык. На улице было на удивление тихо и безлюдно, и только безоблачное небо над нашими головами было наполнено звездами. Стен вытащил пачку сигарет и молча показал мне её. Я кивнул и вытащил одну. Стен дал мне прикурить и сам закурил. Несколько минут мы молча дымили, наслаждаясь сигаретой, тишиной и обществом друг друга. — А хули ты в простыне? — незатейливо спросил Стен. — Вы со своим дурацким жертвоприношением меня с бабы сняли, — объяснил я. Мы посмеялись. Мимо нас прошли Эрик и Кайл, таща на себе отключившегося Баттерса и вполголоса переругиваясь. Они направились в сторону автостоянки, где стояла криво припаркованная машина Картмановской мамаши. — А как ты мне сверхспособности дал? — снова спросил он. — Да хуй его знает, — я неопределенно дернул голым плечом. — Хотел помочь тебе сестру защитить. Карен уже сидела в машине, когда Картман и Кайл устроили целое представление, затаскивая Баттерса в машину. Даже издали было понятно, что они снова переругиваются. Из-за их многолетнего конфликта уже пострадало множество людей, и даже страшно представить, сколько еще могут. Мне в голову пришла замечательная идея. Торопливо докурив, я сосредоточился, вспоминая, что чувствовал, когда прощался со Стеном, и выкинул в мусорку сигарету. Сложив большой и указательный палец двух рук сердечком, я вытянул руки так, что в фокусе оказались Эрик и Кайл вместе. — Пиф-паф, — весело сказал я. Стен в ужасе выронил окурок. — Чел, что ты творишь? — Если Картман хочет сверхспособности, он их получит, — я мерзко хихикнул, — Но с таким условием, что сам потом застрелится. — Ты хочешь сказать, что только когда… — я кивнул, — Кенни, ты большой придурок. — Я знаю. Оставив Баттерса в машине, пацаны подошли к нам. — Кенни, друг мой, — проникновенно начал Картман. — Ты обещал мне. — Я тебе ничего не обещал. — Ты мне подаришь сверхспособности, в любом случае, — театрально вздохнул толстяк. — По-плохому мы всегда успеем, давай тогда по-хорошему, — он наклонил голову. — Чего ты хочешь, малыш Кенни? Ты же знаешь, я на многое способен. Я молчал. — Я могу сделать так, чтобы у обожаемого тобой, прости господи, Баттерса не было проблем с родителями, вообще никогда. Могу сделать так, чтобы твои родители встали на праведный путь исправления. Я могу перестать доставать нашего еврея. — Эй, — недовольно подал голос Кайл. — Отсоси, — сказал я с улыбкой. — Это обязательное условие? — тяжело вздохнув, сказал он. — Я ведь могу. Не выдержав, Марш захохотал. Картман немедленно перевел на него свое внимание. — Стен знает, да? Какие условия? — Догадайся сам, — буркнул я. Мне всё это надоело. Проделать за секунды несколько сотен миль в первый раз было проще по зову, перемещаясь обратно мне пришлось сосредоточиться. Назад, в спальню, где я отжаривал горячую цыпочку, где слышал ее стоны. У пацанов смешно вытянулись лица, когда я начал исчезать, а Картман неожиданно громко завизжал и кинулся прямо на меня. В самое последнее мгновение я выставил ему средний палец, показывая, куда нужно пойти нашему дорогому жиртесу. Через секунду холод Колорадо сменился теплым воздухом Нью-Йорка, и я обессиленно рухнул на постель рядом с роскошной цыпочкой. Тупой Картман со своими идиотскими идеями, он выжал меня практически досуха. Пусть теперь побегает, урод. Картман поднялся с земли, осыпая не самыми лестными эпитетами исчезнувшего друга. В прямом смысле слова — Кенни растворился в воздухе, как мороженное на солнцепеке. — Кенни крут, — оценил Стен. — Этот мелкий чванливый нищеброд, — Картман мотнул головой, приходя в себя и успокаиваясь. — Ладно, будем действовать по списку. — Стен, ты можешь в это поверить? — воскликнул Кайл. — Мы видели Кенни! — И он был действительно живой! — откликнулся Стен. — О, господи, чел, — неожиданно опомнился еврей. — Он же не в первый раз умер на парковке! — Точно, с ним часто такое случалось. Постоянно! И мы с тобой постоянно говорили одно и то же. Я восклицал: «О господи, они убили Кенни!». — А я отвечал: «Сволочи!». Каждый раз, когда мы думали, что он убегал или прятался, он на самом деле умирал! — Закончили делиться мемуарами? — деловито осведомился Картман. — МакКормик постоянно подыхал, особенно часто в младших классах, какая трагедия. Он привык к этому, пацаны, хватит это обсасывать. У нас еще много дел, а на дворе ночь, между прочим. — Какие, нахер, дела? — поинтересовался Стен. — Нужно по домам, завтра в школу, всё обсудить можно и там. — Мисс МакКормик, — заметил он весомо, — и мне надо еще поговорить со Стотчами. Есть у меня одна идея. — Мы со Стеном отведем домой его сестру, — заявил Кайл непреклонно. Друг кивнул. — А ты отвези Баттерса. Они все вместе направились к машине. Стен и Кайл забрали девочку, чтобы отвести ее домой, а Картман поехал к дому Стотчей. Заглушив двигатель, он еще пару минут сидел в машине. — Ебать тебя в твою грязную задницу, Кенни, — в сердцах проговорил он вполголоса, — и дружка твоего голубого, — он полуобернулся к лежащему без сознания парню. — Слышал, говнюк? Если МакКормик не даст мне, ты до конца школы проведешь головой в унитазе. Он был раздосадован. Он считал, что если достанет Кенни, то сможет его легко уговорить дать ему то, что он дал Маршу. Он не хотел знать, как именно, да ему и плевать было. Он не знал, как именно он будет их использовать, но чуял своей необъятной задницей, что они ему неслабо пригодятся. И вот Кеннет был здесь, так знакомо и злобно глядящий на него исподлобья, и он ничего не получил. Не нужно было кидаться на него, но сделать было уже ничего нельзя. Придурок снова пропал, но теперь у него был шанс выторговать себе силу. Кенни теперь не просто нищеброд, у него есть теперь немалая власть, и он был готов пойти на уступки, чтобы получить хотя бы часть этой власти. Еще раз мысленно ругнувшись в адрес друга, Картман вылез из машины и направился к парадному входу дома Стотчей. Пора разбудить долбанутую семейку и поговорить с ними. Возможно, даже немного поугрожать. Пока Стотчи спускались и открывали дверь, Картман успел продумать линию разговора. — Что такое случилось с нашим сыном! — гневно заорал Стивен Стотч, когда увидел избитого ребенка. — Подскользнулся на спортивной площадке, — нагло соврал Эрик, проходя в гостиную. — В первом часу ночи? — ахнула Линда. — Забирайте его и спускайтесь вниз. Нужно поговорить. Эрик Картман не зря имел определённого сорта репутацию. Отнеся так и не пришедшего в себя Баттерса в его комнату, супруги Стотчи спустились в гостиную. Картман их там ждал, устроившись в кресле и взирая на них с едва уловимым презрением. Главным оружием, едва ли не самым эффективным, он считал информацию, поэтому он счел в свое время нужным озаботиться получением компромата на каждого из жителей его задрипанного городка. Маленькой, грязной истории, благодаря которой можно взять человека за яйца или — за отсутствием яиц — за гланды. Такой компромат у него был и на Стотчей. — Рассказывай немедленно, кто и где избили нашего сына, чтобы мы могли его за это наказать! — гневно воскликнул старший Стотч. — Садитесь, пожалуйста, и успокойтесь, — предложил Эрик. — Наказывать своего сына вы сегодня не будете. — Этого почему не буду? — взъярился Стивен, но его жена тронула его за руку, призывая сесть. Он опустился на диван. — Потому что это будет наше маленькое соглашение. Вы предоставляете Баттерсу полную свободу действий в обмен на мое, так сказать, маленькое одолжение, — с милой улыбкой предложил Картман. — Ты нам указывать не будешь, как нам воспитывать нашего сына! — Я? Указывать? — натурально изумился Эрик. — Да бог с вами, как я могу вам что-то указывать. Нет, я просто тогда уйду, зато завтра вас посетят, скажем так, представители социальных служб. Вы когда-нибудь сталкивались с борцами за права детей? Я знаю, что нет. Это натуральные звери, сэр, по отношению к несовершеннолетним детям и тем, кто им вредит. Стотчи молчали. — Как вы думаете, что они могут увидеть в этом доме? Зашуганого избитого ребенка шестнадцати лет, который боится даже собственной тени и страдает раздвоением личности. Избитого и изнасилованного ребенка в одном доме, простите, с психопаткой и педофилом. — Но наш сын не… — начала было Линда. — К утру будет, — с такой же милой улыбкой оборвал ее толстый парень. — Социальные службы будут очень рады. Настолько, что административным наказанием и лишением родительских прав вы не отделаетесь. А насколько будут рады скандалу журналисты, вы даже не представляете! — Чего вы хотите? — сквозь зубы процедил Стивен Стотч. — Оставьте в покое Баттерса. Не наказываете и не запирайте в комнате, не запрещайте гулять и не отбирайте телефон. С первым же его наказанием в ваш дом придут социальные службы. — Хорошо, мы всё сделаем, — ответила за обоих Линда. — Вот и прекрасно, — Картман поднялся с места и вышел вон из дома. За порогом он постоял немного, потом вытащил из внутреннего кармана куртки маленькую записную книжку и черкнул туда пару строк. Потом направился к машине своей мамы. Завтра действительно ему нужно в школу, а время было уже позднее. Хороший мальчик Стен Марш поверить не мог, что всё осталось прежним, особенно после того, что случилось ночью в спортзале. Ему начинало казаться, что всё происходящее, на самом деле, было всего лишь плодом его буйного воображения. Он думал, что он только вообразил своего дорого друга Кенни вчера ночью, в спортзале, завернутого в одну простынь, и вцепившующую в него сестру. Злого и матерящегося Кенни, который действительно умер на парковке и действительно воскресшего. Но он может проверить! С ним был его лучший друг Кайл. Он должен быть уверен! Кайл нашёлся в библиотеке в компании с учебником английского и Карен. Он достал телефон. «Мы действительно видели живого Кена?» — он отправил сообщение. Кайл достал телефон, прочитал его, поднял на него взгляд и внимательно на него посмотрел. — Чел, что с тобой? — поинтересовался он, выйдя в коридор. — У меня сомнения насчёт прошлой ночи. — Вчера была замечательная ночь. Пошли в столовку. Стен кивнул. Пока Кайл ходил за младшей МакКормик, парень углядел в дальнем конце коридора маячившего Уайта, и как бы невзначай достал из своего рюкзака шуроповерт. Без аккумулятора он весил намного меньше, и он был Стену не нужен. Уайт оперативно смылся из поля зрения. — Ты думаешь, что ничего не изменилось, и что наш друг ушёл от нас, — заявил Кайл. Марш кивнул. Они сидели в школьной столовой втроём, вместе с Карен, которая молча сидела рядом, кушала и слушала их разговоры. — Но на самом деле, это мы изменились. У нас есть общая тайна, большая и обширная, которая может снести всех нас. — Но как мы могли не замечать этого раньше? — воскликнул Стен. — Кенни же наш лучший друг, мы же через столько приключений вместе прошли, и даже не замечали, что он регулярно умирает? Я просто пытаюсь понять. Кайл подумал некоторое время. — Он просто не хотел привлекать к себе внимание, — подала голос Карен. — Или он каким-то образом заставляет нас забывать, — предложил Кайл. Стен посмотрел на него долгим взглядом. — Нужно же выдвигать предположения! — Наверно, он рано понял, что лучше с такими способностями внимания к себе не привлекать, — покачал головой Стен. — Он же так всю жизнь живёт. — Мы должны помочь ему! — воскликнул Кайл с энтузиазмом. Стен не успел ответить, как к их столу подбежал Баттерс. — Пацаны, пацаны, вы не поверите! Выглядел он неважно, он был чрезмерно возбужден, да и на лице были ещё видны следы побоев. Марш почувствовал укол совести. — Пацаны, меня домой принесли вчера, очень поздно, да родители меня видели, но они меня не наказали! — он нелепо взмахнул руками. — Совсем-совсем! Я поверить не могу! Они мне даже сотню долларов дали! Стен и Кайл переглянулись. Вчера домой его отвез Картман. Странное поведение родителей Баттерса могло быть его рук делом. — А где Картман? — поинтересовался Стен. — Я не знаю! — звонко воскликнул Баттерс и убежал. Пацаны проводили его взглядом. В этой школе появилось безнаказанное зло в своём чистом, первозданном виде. Хаос пришёл, так сказать, в это место. — Как ты думаешь, где Кенни сейчас? — поинтересовался Стен. — Не знаю, но по крайней мере, он правильно сделал, что покинул Южный Парк. В большом городе у него будет больше перспектив, чем здесь, — заметил рассудительный Кайл. — Я хотел бы, чтобы мы все были вместе. Как в старые добрые времена. Кайл, ты помнишь? Как всегда было в школе. — Наша команда? Ты, я, Кенни… — Я без Венди никуда не поеду, — пробормотал Стен твёрдо. — Куда ты без своей подружки, — съехидничал Кайл. Стен молча пнул его под столом. — Баттерс тогда пусть еще будет. — С какого хера нам этот психопат? — Он нравится Кенни, — пожал плечами еврей. — Думаешь, они… — Да вряд ли. Кен вроде как по бабам. Они вместе посмеялись. — Да, было бы хорошо снова вместе собраться, — вздохнул Стен. — Я предлагаю кое-что сделать, — Кайл оглянулся и нагнулся совсем близко к другу, — Сделать для Кенни кое-что хорошее и правильное. Брофловски выглядел решительным. Когда он так выглядел, то с ним было лучше не спорить. Стен тяжело вздохнул. Карен опасливо смотрела на обоих старших парней. — Что ты предлагаешь?