***
Штаб супергероев, находящийся в Южном Парке, был наполнен людьми и шумом. Картман хмуро обвел взглядом это сборище и требовательно кашлянул, привлекая всеобщее внимание. Звук получился не очень громким, поэтому никто не отреагировал, и шума меньше не стало. — А ну заткнулись все, пидорасы, — неожиданно гаркнул стоящий рядом Кайл. Весь народ, привлеченный обидным прозвищем, тут же затих. Кто-то уселся на диваны, а остальные предпочли стоять. — Кого ты тут пидорасом обозвал? — подал голос Такер. — Тебя в том числе, — спокойно парировал Кайл. — Где, кстати, Твик? Приставший было для драки Крейг сел на место, показав рыжему средний палец. — А я вот не пидорас, — довольным тоном заметил Стен. — У меня девушка есть. Он с сидящей рядом Венди коротко поцеловались в губы, довольные, как попугаи-неразлучники. — Да у твоей подружки яйца больше, чем у тебя! — откликнулся Картман. — У девушек нет яиц, Картман, — недовольно произнес Брофловски. — Ну предположим, гипотетические яйца, — поправился толстяк. Венди довольно заулыбалась. — Поэтому пидорасы здесь все! — категорично заявил Картман. — Взяли и заткнулись! Народ приутих и расселся по диванам. Толстяк окинул их всех взглядом. Все были здесь. Почти все. — Итак, я собрал вас всех сейчас, чтобы рассмотреть предложения насчет того, что нам делать с местной мафией, — важно начал Эрик. — Уже не единожды они нападали на нас и наши семьи, и единственное, что мы предпринимали — это только отбивались от них тем, чем имеем. Я слушаю ваши предложения. — Вынести их, и дело с концом, — предложил Крот с дальнего дивана. — Я предлагаю просто не обращать на них внимания, — возразил Стен. — Скоро выпускные экзамены и лично я не хочу их завалить. — Экзамены — это такой стресс! — взвопил Твик. — Так нам еще взрослые будут мешать! Агкх! Такер машинально погладил того по спине, успокаивая. — Вот поэтому надо позаботиться об этом сейчас, чтобы можно было спокойно заниматься экзаменами, — спокойно вставил свое слово Кайл. — Но если мы собрались идти на них, то нужна более полная информация, — возразил Стен. — Количество противников, вооружение, место расположения. — Будь бы здесь МакКормик, понадобилось бы только место их базирования, — подал голос Грегори. — А потом сделали бы, как в прошлый раз — подорвали бы или напали всей командой. Картман ожидал, что вот как раз сейчас он получит полный отчет, где и как сейчас МакКормик, но возгласа не последовало. Только младшенькая сидела тихо, как мышка, на своем месте. — Значит так. Нам нужно провести разведку, — Картман важно постучал пальцем по карте города. Некоторые дома были обведены синим — дом пустовал, жители уехали из города. В свете происходящего это не было удивительным. — Нам нужно убедиться в том, что Большой Босс прячется в одном из этих домов. Твик снова панически взвизгнул. — Или убедиться, что его здесь нет. Обойти все дома, зайти в них, осмотреть внутри. Поговорить с семьями, живущими в домах — они могут быть заложниками. Предлагайте идеи, как можно это устроить. Ребята стали оглядываться, и каждый ждал, что хорошую идею предложит кто-то другой. — Может, мы дождемся МакКормика? — предложил Крот. Картман снова ожидал выкрика с места и снова его не последовало. — Прямо сейчас его нет здесь, — весомо заявил он. — И мы будем исходить из того, что его здесь не будет. Итак? Все молчали. Картман испытал внезапный прилив раздражения. Даже если они и умеют работать руками, никто из них голову подключать не намерен, только и делают, что трахаются по углам. Еще немного, и команда окончательно превратится в одни тупые романтические сопли! — День президента, — неожиданно подал голос Кайл. Все разом на него обернулись. Эрик подозрительно прищурил глаза. — Мы можем, как члены школьного совета, подать заявку на постановку спектакля про великих президентов Америки. — У нас нет на это времени, — покачала головой Венди. — А кто сказал, что мы будем ставить? — парировал Кайл. — Нам нужен только предлог, верно? Чтобы решить, про кого ставить спектакль, мы устроим соцопрос. Пройдемся по домам, поговорим с жителями. Картман одарил рыжего долгим пронзительным взглядом. Он хотел еще сказать несколько слов, про слишком умных евреев и про то, что они всегда имеют план, но он пытался сдерживаться. Кайл заметил, что он на него смотрит, но виду не подал, только уткнулся в свой планшет. Как будто считает выше своей сраной жидовской чести смотреть на Эрика! — А это может сработать, — заметил Грегори. — Тогда я сегодня же сделаю заявку на спектакль, — краем глаза Картман заметил, что Венди встала с дивана. — Вечером проработаю опросный лист и распределю маршруты опроса. Начинать сможем уже завтра. Стен, пойдем, ты мне поможешь. Ребята начали вставать с мест. — Эй, а где Баттерс? — позвал Картман, отводя взгляд от Кайла. — Кто-нибудь его сегодня видел? Ответом ему послужили лишь разнобойные отказы. Кайл нахмурился и начал что-то набирать на планшете. — Может, он наказан? — к ним подошел Стен. Венди осталась чуть в стороне. — Я так не думаю, — заявил Кайл, не дав и слова сказать Эрику. — Его родители были приглашены в Денвер на неделю, что-то с повышением квалификации, начиная с сегодняшнего утра. Они купили билеты на автобус и благополучно отъехали. Картман выдохнул, так и не произнеся оскорбления. Он ненавидел, когда его прерывали и отвлекали от него внимание окружающих. — Сам же Баттерс… — он помедлил, дожидаясь ответа от планшета, — сидит дома. Или, по крайней мере, там его телефон. — А проверь-ка за последний месяц, — попросил Эрик. — Он ездил в Нью-Йорк? — Нет, за пределы штата не выезжал. — Пробей еще этот номер, — толстяк достал свой телефон и показал номер. — Запрет на доступ, — откликнулся Кайл. — А кто это? — Пресвятой МакКормик, — с ощутимым сарказмом в голосе объяснил он. — А кто-нибудь видел его в последний месяц тут? — пацаны покачали головой. — Ну кто-нибудь должен был видеть его тупую оранжевую парку. — А что в этом плохого? — не понял Стен. — Может, занят был сильно, какая разница? — Большая! — неожиданно взвился Картман. — Когда он был один, он мог где угодно шляться, всем насрать было. Но теперь-то он не один! Блядь! Он со всей дури пнул ни в чем не повинный диван ногой и торопливо вышел из дома. — Ты куда вообще? — торопливо окликнул его рыжий. — Спасать мир от Хаоса, — кинул толстяк от дверей. — Я всё-таки долбанный герой! — Что вообще происходит? — Кайл поглядел ему вслед. — Не имею ни малейшего понятия, — отозвался Стен.***
Оставаясь верными своим обещаниям, японцы меня не трогали, только на встречах поглядывали на меня с почтением. Напоминали о моем обещании. Я делал вид, что я только переводчик. Нечего мне было привлекать к себе внимание и рисковать своей работой. Мне соверешнно ни к чему было привлекать излишнее внимание американской мафии в лице Дона Элисты. Это могло привести к серьезным и излишним проблемам, которых у меня и так было достаточно. В самом же деле, для всех моих «хотелок» в сутках было слишком мало часов. Хорошо, что местный штаб супергероев меня не трогал. Только вот один раз меня дернул Мириам, пригласил прийти в аналитический центр. Он знал меня и не стал бы дергать по пустякам. Я несколько минут поразмышлял, под каким предлогом отказаться, но убедительного не нашел, и поэтому пришлось идти. Всё равно в этот вечер субботы мне совершенно нечем было заняться. Важным или слишком приятным, чтобы от этого отказываться. Взволнованный Мириам встретил меня у лифта и потащил в один из рабочих кабинетов аналитического отдела. Согласно указателям, он занимал целых три этажа и находился сразу над отделом предсказаний. Я поинтересовался, почти вежливо, зачем я здесь понадобился, на что он только развел ручками — не знал даже он. Ясно, всплыло что-то по агентурным данным, анализе данных или даже просто его совершенная интуиция требовала, чтобы я сейчас находился здесь. Мне, в общем, было не сложно, хотя я слабо представлял, чем могу помочь аналитикам. Он повел меня в главный офис аналитического отдела, больше напоминающий разворошенный галдящий сбор. Офис был огромен, не меньше спортивного зала. По периметру были расставлены столы с компьютерами и за ними сидели люди, которые и производили весь этот шум. На одной стороне столы отсутствовали, и там во всю стену были расположены мониторы. Посередине зала находилось пустое пространство, видимо, для каких-то наглядных демонстраций. Мириама окликнули, и он отошел от меня. Я огляделся еще раз, пытаясь угадать, что мне делать. Это должно было быть чем-то исключительно важным, иначе меня бы сюда не позвали. Люди все были заняты своими делами, и на меня внимание как-то никто не обращал. Меня это устраивало. Я передвинулся так, что мне были видны большие экраны. Там выводилась какая-то статистика, видимо, в фоновом режиме. В одном из графиков я углядел статистику происшествий по городу. Цифры и линии — из этого можно было вывести какие-то важные выводы, но я понятия не имел, что это всё значит. Скорее всего, здесь подсчитывали, как деятельность суперов влияла на общую криминальную обстановку. Я увидел там и свое прозвище и несколько фиолетовых областей, отмечающих мою деятельность в городе. Интересно. А Лео был бы так рад здесь оказаться, он бы сразу же всё понял и радостно мне объяснил. Я продолжал разглядывать всё это дело, как ко мне вернулся Мириам. — Ну как тебе тут? Я дернул плечами. — Не моя специализация. — Всё равно впечатляюще, правда? Передовой аналитический центр с самыми последними разработками в области обработки информации! Совмещение софта и железа с соответствующими магическими способностями! — Круто, — оценил я. — А я тут при чем? Ответить он не успел. Изображение на большом мониторе мигнуло, и статистика пропала, сменившись изображением вещавшего во всю стену Баттерса в форме Профессора Хаоса. Тут же возник звук. Я вскинул голову, всматриваясь в экран. — …низвергнуть вас всех в пучины мрака и отчаяния! Я, Профессор Хаос, материальное воплощение всего зла и тьмы, лишу этот город последнего луча света и надежды! Хаос на экране картинно воздел руки, а ближайший аналитик развернулся к нам лицом. — Это идет сейчас по телевидению, по всем каналам. Это не прямой эфир, а запись, и отследить или прервать трансляцию пока не получается… — И не получится, — удовлетворенно добавил я. — Я заставлю всех вас, никчемные людишки, почувствовать свою беспомощность и уязвимость передо мной, властителем Тьмы! — он рассмеялся своим злодейским смехом, от которого у меня по спине пробежались приятные мураши. — Но прежде я устраню единственное препятствие, которое способно мне помешать! Я говорю о тебе, Мистерион! От звука собственного имени, произнесенного по телевидению, я почувствовал, как у меня подгибаются коленки. Чтобы не упасть в обморок на глазах у всего народа, я подвинул себе ближайшее кресло и упал в него жопой. — Мы должны сойтись в битве, и я одолею тебя, Мистерион! Ты знаешь меня, я не отступлюсь от своего слова. А ты, если не явишься, дорого поплатишься за свое малодушие! — продолжал угрожать Хаос. — Поплатишься ты, все, кто тебя окружает, и еще пара кварталов вокруг совершенно невинных жителей! Он снова злодейски засмеялся и приблизился вплотную к камере, так, что стал виден только один его глаз со шрамом. — Я жду тебя там, где мы впервые сошлись в битве. И не вздумай испытывать мое терпение! Он резко отключился, а я прикрыл глаза. Меня никогда не приглашали на свидание таким оригинальным способом, через телевизор. Да еще в такой ультимативной форме. Еще одна его домашняя заготовка. Вот сейчас передохну еще минуточку и побегу. Вокруг меня сновали какие-то люди, которых становилось всё больше. Где-то на заднем плане послышался знакомый бас Картмана. В воздухе отчетливо пахло паникой и потом. Потом передо мной присел на корточки человек, и я открыл глаза. Мириам, кто бы сомневался. — Тебе нужно сейчас сосредоточиться, — ласково попросил он. — Я понимаю, тебе сейчас плохо, но ты должен сосредоточиться и вспомнить, где вы в первый раз встретились. А с чего это мне плохо? Мне очень хорошо, я тут едва ли не в обмороке валяюсь, как нежная впечатлительная девица. — Перекрестный поиск, — проговорил я. — Госпиталь или больница, в названии должно быть упоминание ада или рая. Да, тогда мы в первый раз подрались, именно как Мистерион и Хаос. Но дракой это было назвать трудно, просто кулачками помахались, а потом подбитый Хаос с ревом убежал. Но всё равно это — память. Сладкие воспоминания. Мириам махнул кому-то рукой, и живо застучали клавиши. — Три результата, — выкрикнул кто-то. — Бруклин, — буркнул я, более или менее приходя в себя и поджимая под себя одну ногу. — Один результат! Госпиталь «Райские врата»! — парень назвал адрес, это было в соседнем районе. Лео всё продумал. — Подожди немного, сейчас все соберутся, и мы вместе его уложим, — попросил Мириам, но у меня было всё, что нужно. Оттолкнувшись от стула одной ногой, я взмыл вверх и в движении исчез из его офиса. Повалившись на собственную кровать и запутавшись ногами в одеяле, я грохнулся на пол. Когда я мыл голову в последний раз? А тело? Понюхав собственную подмышку, я скривился и понесся в ванну. Пять минут ничего не решат, а добраться можно и через телепортацию. Бегом вернувшись обратно, я зарылся в кучу с чистым бельем, выбирая трусы поприличнее и чистые носки, натянул штаны и ремень с поясной сумкой. Я спешил, понимая, что каждая минута дает возможность Хаосу нанести серьезный удар по местным суперам. Нужно было торопиться, отвлечь его внимание, немного потанцевать с ним и продолжить в более приватной обстановке. Натянув водолазку и едва не забыв краги, я накинул на плечи плащ и телепортировал прочь. Над нужным госпиталем было уже оживленно, как в час пик в центре города. Над головой уже летало два вертолета с логотипами центральных каналов, освещая мощными прожекторами крышу госпиталя и несколько ближайших, и летало своим ходом несколько суперов в плащах. Я узнал несколько знакомых рож. На самой крыше творилось веселое — Профессор Хаос, подсвеченный собственным электричеством, отбивался сразу от нескольких наседающих героев. Мелькнул бордовый плащ и знакомые плоски Енота. Рядом со мной приземлился Питер. Наглец имел точно такой же плащ, как и у меня, только угольно-черный. — А я предупреждал, — бросил он. — Прикажи эвакуировать госпиталь, — коротко прохрипел я, никак не комментируя появление Хаоса и застегивая воротник плаща. — У него наверняка есть взрывчатка. Как минимум два верхних этажа будут разрушены. Я планировал ограничиться одним, но там смотря как мы разойдемся. Я чувствовал в себе эту силу и предвкушал этот бой с несколько нездоровым энтузиазмом. Питер еще хотел что-то сказать, но я его уже не слушал. Выпрямившись во весь рост, я пару раз глубоко вздохнул и сосредоточился, плотно обхватывая свое тело телекинезом, и воспарил вверх, с крыши, направляясь в сторону госпиталя. Я был словно часть ночи, легкий, как призрак, плащ развевался за моей спиной. Спокойствие и сосредоточенность овладели мной. Исход этой битвы был уже известен, и мне стоило только устроить здесь шоу. Показать, иначе говоря, несколько красивых танцевальных движений в паре с Хаосом. Сжав руку в кулак, я вытянул ее, обхватывая взглядом других суперов, и мягко разжал ладонь, подхватывая их телекинезом и унося подальше от поля битвы. Цветастая шкурка Енота пролетела совсем недалеко от меня и с невнятным матерком приземлилась на каком-то балконе того здания, откуда я взлетел. Хаос проводил взглядом стремительно разлетающихся прочь героев и вскинул голову, рыская взглядом. — Ты звал меня, Хаос, и я пришел, — прохрипел я, паря над крышей госпиталя. В какой-то момент я поймал его взгляд, прямой и пронзительный, как выстрел, и мы узнали друг друга. Его глаза сияли, и я видел в этом взгляде и радость, и облегчение, и безграничное восхищение. Как будто это было всегда — наша игра в героя и злодея. Чувственности в этом перекрестье взглядов было больше, чем в иных моих отношениях. Его плащ всколыхнулся, он вскинул руки вверх и обрушил на меня всю мощь своей силы — испепеляющий поток разрушающего электричества. Я едва успел встретить этот поток своим фиолетовым пламенем. Где-то посередине наши силы встретились, образуя искрящееся красное, и я едва удержался в воздухе от электромагнитной волны. Неосторожно подлетевший вертолет едва не потерял управление, зарыскал в воздухе и отлетел подальше, только освещая нас с ним мощными прожекторами. Не будь происходящее игрой, я бы всерьез озаботился: у Хаоса была сила, едва ли не превосходящая мою. Так бы мы не только крышу бы порушили, но и весь госпиталь бы снесли. Хаос вздернул руки, прерывая поток молний, и я тоже придержал огонь. — Ты пришел, Мистерион, — злодейски проговорил Хаос. — Пришел на свою погибель. — Я пришел, чтобы спасти людей, — возразил я. Вынести противника с наскока не получилось, придется держать бой. Нырнув вниз, я на ходу вытащил меч и попытался нанести удар сверху вниз, но злодей быстро вытащил из-за спины что-то округлое и продолговатое и спокойно принял мой удар на это оружие. Едва мои ноги коснулись крыши, я отпрыгнул назад. — Ты здесь, чтобы увидеть мое восхождение как самого опасного и жестокого из злодеев. Я по-другому перехватил меч и в выпаде сделал три удара. На пробу — все три удара он отразил. Я снова разорвал дистанцию и остановился в метрах пяти от него. — И ты увидишь, как я уничтожу этот жалкий город, — Хаос злодейски захохотал. Жалкий про Большое Яблоко — это он, конечно, немного переборщил. В небе над нами продолжали кружить вертолеты прессы, как воронье в поисках падали, освещая поле битвы пучками света. Вырубить бы их, чтобы не мешали, но некогда. — Я остановлю тебя, Хаос, чего бы мне это не стоило, — низким голосом проговорил я. — Однажды я это уже сделал, — намек на тот же самый бой на крыше другого госпиталя. Это всё равно считается. Диалоги между героями и злодеями не просто так придуманы, во время них была возможность оценить чужое вооружение и продумать способы защиты. У Стотча было кое-что новенькое, он приготовил для меня кое-что интересное. В неверном свете прожекторов я смог углядеть, что это что-то из светлого металла, коническое и продолговатое, с узкого конца крепилась цепь с простым грузом. Двухсторонний кистень? Нет, слишком просто. — Но только не сегодня, сегодня победа будет за мной! — уверенно заявил он. Он коротко размахнулся своей штукой и метнул ее в меня, прямо в голову. Я резво уклонился, и он закрутил цепь, заставляя груз плясать в воздухе широкими неровными кругами. Метать предметы Стотч любил и умел, он был в этом убийственно, можно сказать, хорош. При последнем взмахе коническая штука звякнула, и я счел за благо уйти от этой звякающей нехорошей штуки широким прыжком в сторону. Возле самой моей головы блеснуло широкое лезвие косы. — Этот мир содрогнется от коварства моих злых планов! — продолжал вещать Хаос, одновременно подтягивая к себе цепь, и теперь серп покачивался в его руках, играя бликами света. — И ты будешь первым, кто почувствует мою мощь! Он что, таким образом решил со мной пофлиртовать? Хаос снова метнул серп, и мне пришлось быстро убегать, чтобы его оружие не отсекло мне что-нибудь нужное. Голову, например. Этот серп на цепи с грузилом назывался кусари-кама и был традиционным комбинированным японским оружием. Не знаю, где он его откопал, скорее всего, сделал его сам, но оно было убийственно хорошо на длинной и средней дистанции, в то время как я работал преимущественно в тесном контакте. Мне пришлось немного побегать и поуклоняться, благо скорости у меня хватало. Несколько раз серп впивался в крышу, и Хаосу приходилось с силой его выдирать. Я же пытался сократить дистанцию, заставляя его попеременно отступать. Шаг вперед и три назад, мы кружили вокруг друг друга в странном рваном танго. Когда в один момент коса основательно воткнулась в крышу, я решился и рванулся вперед, в лобовую атаку, перепрыгнув на цепь и быстро пробежавшись по ней. Хаос недобро ухмыльнулся, и я успел заметить эту его ухмылку и отпрыгнуть, прежде чем по цепи пробежали ломкие разряды электричества. Я приземлился на корточки слева от него и вхолостую махнул мечом поверх его головы. — Привет, кексик, — бросил я, еще несколько раз вхолостую разрубая воздух возле его головы. Хаос покраснел на скулах. — Я не кексик, — тихо пробормотал он, уворачиваясь от моих атак, уходя в правильную сторону, чтобы он не был задет мечом. — Тогда сладкая булочка с мягкой… кремовой начинкой, — ухмыльнулся я, переводя сбитое от быстрого бега дыхание. Выдернув всё-таки серп, он притянул его к себе и, перехватив за рукоять, перенял лезвие моего меча. Я снова отпрыгнул назад, выдергивая меч из ловушки, и тут же ринулся в атаку, быстро, как только мог. Увидев мгновенный испуг на лице Стотча, я приготовился было увести меч в сторону, но он успел, парировал мою атаку и замахнулся сам. Мы больше не тратили время на флирт, сберегая дыхание. Он не остановился на одной атаке, он бил снова и снова, как будто всерьез. Я и не стал его разочаровывать, я отбил все его выпады, уходя в оборону с редкими выпадами. Резче и резче, не расслабляясь и не теряя внимания, я пытался двигаться быстрее. Уже и плащ стегал по воздуху, не поспевая за моими движениями в пространстве. Клинки сверкали в воздухе, сталкиваясь, и высекали искры, то вспыхивающие в темноте, то скрывающееся в ярком свете прожекторов. Мне нравилось с ним так прыгать, без дураков, нравилось двигаться всё быстрее, предугадывать и отражать все его атаки, нравилось кружить вокруг него. Сладкий азарт охватил меня, и я заметил, что мне не нужны больше прожектора, темноту разгонял отчетливый сиреневый свет моего меча, оставляющий после себя слабо светящийся след в воздухе. Стоило мне чуточку надавить, усилить то, что заставляло меня и меч гореть, и я мог бы расхерачить здесь всё. Бросив короткий взгляд в сторону Стотча, и я заметил, как горело его оружие, бледно-голубым. Не прерываясь на созерцание, я снова кинулся в бой, и мы снова скрестили клинки. С коротким треском полыхнуло алым, и я отпрянул в сторону, но это было лишь смешение наших сил. Разошлись мы с ним, да. Как бы, в самом деле, всё здание не обрушить. Я с силой оттолкнулся от пола и взмыл в вверх, чтобы нанести нисходящий удар. Хаос не поддался, мне не удалась с размаху пробить и выбить у него из рук оружие. Мы сцепились оружием, вкладывая всё больше силы, и оружие наше полыхало. Через пару секунд Хаос просто вывернул у меня их рук меч, отбрасывая его в сторону от меня, и направил торец серпа мне в грудь. Цилиндрическая рукоять была полой, и в глубине зрела горошина света, разгораясь и наливаясь смертельным холодом. Гаусс-пушка, прототип которой я ему подарил. Мне пришлось срочно выпустить меч и исчезнуть с линии выстрела. Первый мой просчет был тогда, когда я первым не выбил оружие у него из рук. Перебить цепь или вздернуть на себя, чтобы ему обожгло руки, и он выпустил цепь. В серьезном бою так и следовало бы поступить против противника с кусари-камой, а не прыгать козликом вокруг него. Теперь я был на расстоянии удара от него, но безоружный, с одним только ножом и пистолетом. Чтобы хоть не идти на него с голыми руками, я достал нож и перехватил его лезвием к предплечью, чтобы хоть как-то отразить его атаки. Даже с расстояния было видно, как довольно ухмыльнулся Хаос и снова раскрутил цепь. Лезвие серпа рассекло воздух возле самого моего лица, и я отбил ножом, когда лезвие было уже слишком близко к моему лицу. Был у меня еще один козырь в рукаве, вернее, на запястье, но плотный шквал метального оружия Стотч бы не отразил, да и побоялся я снова метать в него сюрикены. Увидев мое секундное замешательство, Хаос пошел в атаку. Снова спрятав лезвие серпа, он метнул рукоять с цепью в мою сторону, заставляя отступить, и одновременно выпустил заряд электричества. От обоих атак я просто увернулся, но он не остановился, продолжая бить снова и снова. От вспышек молний на крыше стало светло, как днем, а сама крыша под моими ногами стала крошиться. Улучив момент, я телепортировался к нему за спину и занялся ручной работой. В смысле, попытался достать его точными ударами ножа и кулака. — Я едва в обморок не упал, когда ты меня на свидание таким образом позвал, — поделился я тихо, чтобы кроме него, никто меня не услышал. — Свидание? — нервно переспросил Стотч, пытаясь отбиваться. — Когда двое людей, которые нравятся друг другу, — объяснил я, даже не думая останавливаться, — вместе весело проводят время, это называется свиданием. Смущенный Хаос — прекраснейшее зрелище, но в то же время ни он, ни я не собирались останавливаться или замедляться. Я не устал, и можно было еще так с ним потанцевать, но в этом обстоятельстве я углядел хороший шанс беспалевно слить бой. За нами наверняка сейчас наблюдали, и не только центральное телевидение в прямом эфире, но и другие суперы, которые потом будут по видео разбирать каждое мое движение и каждый мой промах. Я зацепился ногой за обломок крыши и полетел на спину, цепь вгрызлась в крышу совсем рядом с моей головой, разминувшись только на пару сантиметров, а вот заряд электричества ударил ровно по мне. Я ожидал чудовищной боли, но никак не удара током не сильнее как от розетки. Пока я приходил в себя, Профессор Хаос подошел ко мне, навис и ударил еще одним зарядом тока. Больно не было совсем, меня только хорошенько выгнуло. Когда спазм меня отпустил, я понял, что у меня крепко стоит. Нехорошо-то, я попытался перевернуться на бок и подняться, но не для того, чтобы продолжить бой, а только чтобы добраться до Стотча, убраться отсюда и показать ему, что нехорошо меня так дразнить. Хаос просто, не прибегая к силе, подсек меня под ноги, и я снова упал. Потом он сделал и вовсе неожиданное — нагнулся и поднял меня на руки. Я коротко охнул и поддержал себя телекинезом, чтобы не грохнуться в самый красивый момент и не испортить весь кадр. Он нес меня на руках в сторону края крыши, и я уже было решил, что он хочет сбросить меня вниз. Но за два шага до края крыши, улучив момент, когда на него не был направлен свет прожектора, он быстро наклонился, положил меня на пол и поднял что-то темное, приготовленное и лежащее у самого парапета крыши. С этой вещью он встал на парапет крыши, и прожектор осветил его. — Жители города, смотрите! — злодейски проговорил он, и я мог быть уверен — его слышали все. — Вот ваш великий защитник! Он проиграл мне, Мистерион проиграл мне, Профессору Хаосу, и теперь он мертв! Так будет с каждым, кто осмелится пойти против меня, так или иначе! Он заранее приготовил тело, одел в точности, как меня, только без плаща, и теперь демонстративно объявляет, что я мертвый. Он всё продумал, маленький хитрец. Такой ход даст ему преимущество как минимум в четыре-пять дней, пока всё не выяснится. А если учесть, как бережно он со мной обращался во время «боя», то у него есть на меня определенные виды. Это было так сексуально. Я развернулся, осторожно, чтобы движения не было видно в темноте, и успел заметить, как Хаос бросает «меня» с крыши. У него есть на меня планы, и наверняка в них входит секс. Я тоже хотел Леопольда, и с такой силой, что был бы совсем не против, если он будет «вести». Хаос рассмеялся своим злодейским смехом напоследок, спрыгнул с парапета, наклонился, схватил меня за воротник плаща и телепортировал прочь. Хаос протащил меня сквозь пространство и с размаху кинул на широченную кровать. Что это кровать — я понял только по мягкости подо мной и то, как скрипнули пружины. Дальше Хаос поступил и вовсе непредвиденно: он нагнулся и стянул с меня ботинки, зашвырнув куда-то далеко. Вот не надо было проигрывать Профессору Хаосу, теперь я в его логове, и он будет делать со мной всё, что захочет. И первым делом он раздевает меня. А что я еще мог подумать? Дальше он вцепился в мою поясную сумку, расстегнул ее и тоже отшвырнул. Я машинально приподнял бедра, но штаны он не тронул. В следующую секунду он навис надо мной, в своем полном облачении, в плаще и шлеме, оперившись руками в кровать по обе стороны от моей головы. — Вот ты и попался, Мистерион, — зловеще проговорил он. — Мы сошлись с тобой в равной битве, и ты мне проиграл, герой. — Да, — то ли прошептал, то ли простонал я. — Ты признаешь, что ты мне попался? Что ты теперь принадлежишь только мне? — потребовал он. Он наклонился совсем близко ко мне, так, что я видел блеск в его глазах. Если бы я пригляделся и прислушался к своим чувствам, я бы смог понять, кто передо мной, Хаос или Баттерс. Но мои чувства говорили мне только о том, что я хотел секса, и прочее было уже не важно. Мне и в самом деле было плевать, кто передо мной, Хаос или Лео, я только хотел, чтобы он ко мне прикоснулся. Я потянулся вверх, и наши лица оказались в нескольких миллиметрах друг от друга. — Да, признаю, — выдохнул я. Малейшее движение, и мы бы поцеловались, но я только чувствовал тепло его кожи и тела. Хаос удовлетворенно кивнул и дернул одной рукой за ворот моего плаща. Он не поддался. — Где же застежка, — пробормотал Баттерс. — Сзади, на шее, — ответил я. Он скользнул одной рукой внутрь капюшона, а второй обнял со спины. Не успел я и ахнуть, как он нащупал сзади застежку и расстегнул кнопки. Мой плащ слетел с меня, и Хаос выдернул ткань из-под меня. — Отличный трофей, — заявил он, слезая с кровати и отходя на несколько шагов. — Плащ самого сильного из защитников этого города. Теперь все, люди и супергерои, будут мне нипочем. Я уже было хотел слезть с кровати и кинуться к нему, но успел почувствовать ногами у самого пола дуновение холода. Передумав спускаться, я залез на кровать обратно. — Мудрое решение. Я знал, что ты это заметишь. Весь пол возле кровати под напряжением, — он снова подошел ко мне и остановился на расстоянии вытянутой руки. — Я мог бы снять с тебя и маску, но тогда ты лишишься своей последней защиты, — он протянул руку и погладил пальцами мою щеку, там, где кончалась маска. — Оставлю напоследок себе этот сюрприз. Я рванулся было вперед, чтобы стать босыми ногами на его ботинки или опрокинуть его на себя, но Хаос ловко увернулся и вновь отошел. Я едва удержался на краю постели. Он повесил мой плащ на вешалку у стены, рядом с широким столом. Только теперь мне удалось оглядеть место, где я оказался. Логово великого злодея Хаоса оказалось маленькой квартиркой где-то — я учуял неясный запах гари в воздухе — в промышленных районах. Кроме кровати, в комнате место нашлось только пустому шкафу, столу с открытым ноутбуком и двум полупустым сумкам. — Теперь этот город принадлежит мне, — зловеще произнес Хаос. — И я погружу его в мир тьмы и хаоса. Этот город станет таким же, как и я, наполненным злом и тьмой, и не одна живая душа не в силах будет помешать мне… — В этом городе есть еще свет, — перебил я его, вспомнив, что я еще Мистерион, раз на мне еще маска. — Есть еще люди, которые смогут тебя остановить. — Ты серьезно? Я — воплощение зла в этом мире, и никто не сможет меня остановить. Все мои враги будут уничтожены моими верными приспешниками, а самые сильные будут удостоены чести погибнуть от моих рук. Он бормотал все эти угрозы и эмоционально размахивал руками, а я просто любовался каждым его движением. Я скучал по этому: по его игре в суперзлодея, и по его голосу, и даже по теплу его тела. И хотел, чтобы он оказался рядом со мной прямо сейчас. — Я буду защищать этот город, — прошептал я. — Я пожертвую своей жизнью, и когда вернусь, я снова и снова буду противостоять тебе, Хаос. — Я знаю, — просто кивнул он. — Поэтому ты здесь. Поэтому ты навсегда останешься со мной, — только не надо заканчивать эту фразу, — мой герой, — выкрикнул он. Поперхнувшись воздухом, я судорожно пытался вдохнуть еще раз. Его голос и его искренность, усиленные его силой, были для меня как удар под дых. Это было сильно и чувственно, и я не мог сдвинуться с места, пытаясь принять на себя всё это обрушившееся. Его силу и это его «мой герой». Я был для него героем? Он восхищался мной и даже больше? Он делает это для того, чтобы удержать меня здесь? Я сам хотел быть с ним, и ему не нужен был этот пол и эта игра в героя и злодея, чтобы привлечь мое внимание. — Если моя жизнь это всё, что требуется, чтобы остановить тебя и защитить невинных, то я готов отдать ее тебе, — прохрипел я. — Мне нужна не только твоя жизнь, — объявил он. — Мне нужен весь ты, полностью, твоя душа и твое сердце. И я не позволю другим отнимать то, что принадлежит мне! — вскрикнул он. — Мне не нужны другие, — ответил я. — Кто именно другие? — уточнил я через секунду. В ответ Хаос только кинул в меня телефоном. Я поймал его и посмотрел на дисплей. Коротко ахнул и сорвал с себя маску, чтобы повнимательней прочитать то, что там написано. — Вот ведь же сука, — процедил я. Хаос встрепенулся и подошел поближе. В телефоне была открыта моя страница на Фейсбуке, про который я и думать забыл. Самая топовая запись была от Картмана и уже набрала кучу отметок. Казалось, эту запись читал каждый в Южном Парке и примерно еще полсотня людей отсюда. «Я никогда не забуду нашу первую ночь, проведенную вместе» И дата — день после разгона того тайного общества любителей песен и плясок. Удалять запись было однозначно поздно. — Тебя с Енотом видели раньше этим днем, и вы вместе провели незабываемую ночь, — пробормотал обиженно Баттерс, растеряв на миг всё свое злодейство. — Енот испытает на собственной шкуре всю глубину коварства и злодейства моих гениальных планов! — Енот испытает на себе силу моего пендаля, — буркнул я, снимая краги и перелистывая станицы новостей в телефоне. — Если мы и провели пару часов в засаде, то это не повод всякую дрянь писать на моей странице. Я перекинул ему телефон обратно, с открытой новостью о задержании опасной секты и спасении заложницы. — Вот, чем мы занимались ночью. А днем раньше вместе разгребали завалы от разрушенной мэрии. А ты что подумал? — А что я еще мог подумать! — в ответ воскликнул он. — Ты исчез надолго и только по телефону звонил. Оставил мне подарок с пожеланием «развлекаться». Почему тебя не было так долго? — плаксиво спросил он. Я неосознанно потер целые пальцы и отвел глаза. — Были на то причины, — буркнул я, чувствуя, что что-то делаю неправильно. Хаос молчал и только выжидающе смотрел на меня. Я не выдержал его взгляда и коротко рассказал, что у меня приключилось с руками. — Не мог же я с покалеченными руками тебя расстраивать. Ждал, пока помру, и вот теперь руки в порядке. Хаос отвернулся от меня и снял шлем, оставив его на краю стола. Снял плащ и повесил его рядом с моим. Я смотрел на его спину, и понимание, что я всё сделал неправильно, всё больше настигало меня. — Мне не нужно было выжидать, пока с руками всё станет как прежде? — предположил я. — Больше месяца прошло с того дня, как я последний раз тебя видел, — проговорил Леопольд с усилием, пытаясь справиться с эмоциями. — Я часто думал о тебе, и молился даже, чтобы ты никогда не умирал больше. Я замер на месте, как в предчувствии смертельной опасности. У Леопольда была своя темная сторона, я знал об этом, и я видел сейчас эту его опасную и непредсказуемую сторону. И если даже тот же самый Картман тоже мог преподнести сюрпризы, то я хотя бы мог предположить, как он будет действовать, Лео же… он был как буря, как гроза в тихую ночь, которая была прекрасна и смертельно опасна. — Только одно воспоминание о тебе придавало мне таких сил, которых у меня никогда не было. А ты тут с Картманом по ночам развлекаешься. В его голосе было столько боли, что оставаться на месте я больше не мог. Я знал, что поступил неправильно, будь я способен отмотать время, я бы поступил по-другому. Но сейчас и здесь я был официально мертв и в логове Профессора Хаоса с форой в четыре дня как, и я не хотел тратить их на пререкания и ссоры. И к тому же, я хотел Леопольда, и расстояние между нами было слишком большим. В одно движение я стянул с себя водолазку, оставаясь в одних штанах, и рванулся перед. Мне плевать было на электрический пол, и меня основательно прошибло током за те два шага, которые мне пришлось сделать по полу. Стотч мгновенно развернулся и поймал меня в свои объятья. Мои руки еще плясали, когда я ухватился за его пиджак, подтянулся и обхватил его ногами за талию. — Ты что творишь, я же сказал, что пол под напряжением, — испуганно воскликнул он. — Плевать, ты был слишком далеко, — задыхаясь, проговорил я. — Да, я был не прав, — удерживая свое тело ногами, я принялся торопливо расстегивать его пиджак и рубашку. — А еще я очень сильно тебя хочу. Лео придержал меня за талию и отнес обратно на кровать. Положил на край и стал раздеваться, смотря на меня сверху вниз твердым взглядом. Я смотрел на него жадным взглядом и видел, что он вырос. Телом он оставался всё таким же тощим юнцом, с едва наметившимися мышцами, однако этот взгляд, твердый и серьезный, был взглядом взрослого мужчины. Этот взгляд был сильного, уверенного в своих силах человека, и в то же время в нем проскальзывали свойственные только ему искры доброты и света во взгляде. Стотч вырос, но не утратил своей очаровательной чистоты и любви к людям. Когда он сумел так вырасти, я упустил момент, но этот Леопольд мне тоже нравился, до головокружения. Полностью раздевшись, он наклонился ко мне и втянул воздух возле моей голой шеи. Приятные мурашки пробежали по коже. — Если ты оставишь меня или умрешь окончательно, — спокойно прошептал он, опаляя своим горячим дыханием мою шею, — то я уничтожу этот мир до основания. Я найду способ это сделать. Он не угрожал, он просто сообщал мне. Я выгнул шею, подставляясь. То, что он говорил, было правдой, и я знал это. И я находил это чертовски горячим. Он разогнулся и поймал одну мою ногу за щиколотку. И кто кого вот сейчас соблазняет? — Ты мне не веришь? — Хватит угрожать тут, я всё равно не собирался от тебя уходить, — выдохнул я, и он ощутимо расслабился и неровно улыбнулся, как бы заглаживая свою резкость и угрозы. Я нетерпеливо расстегнул штаны и припустил их вместе с бельем, вытаскивая из кармана тюбик со смазкой. — Кенни, я хочу заняться с тобой любовью, — заалев румянцем на скулах, произнес Лео и снова перехватил мою лодыжку, стаскивая штаны и касаясь губами косточки на щиколотке. — Я тоже, — заметил я. — То есть я хочу быть сверху, — нерешительно произнес он. Как мир разрушить, так он с готовностью, а как попросить трахнуть меня, так он стесняется. Господи, Лео. Я подтянулся к краю кровати, уперевшись пяткой в край, чтобы не упасть на опасный пол. Стоящий надо мной парень окинул меня нетерпеливым и любопытным взглядом. Как будто в нерешительности он коснулся моего торса, погладил кожу. Перехватив его руку, я опустил ее вниз, на собственный стоящий колом член и погладил себя через его руку. Так было лучше, но всё-таки недостаточно. Подтянувшись и балансируя на краю постели, я перехватил его руку и страстно его поцеловал, запустив ему в рот свой язык. Он ответил мне и вступил со мной в страстное противоборство языков. Под его рукой я нетерпеливо шевельнулся, поддаваясь ему навстречу. — Я хочу поласкать тебя как следует, — откликнулся он на мое движение. — Я хочу потрогать тебя еще. — Ты достаточно разогрел меня на крыше, — нетерпеливо возразил я, поднося второй рукой смазку. — Просто уже возьми и трах… Он сорвал окончание слов еще одним глубоким поцелуем, одновременно руками трудясь над моим телом. Я направил его пальцы ко входу, растирая между пальцев смазку и показывая, как именно нужно меня подготовить. Лео осторожно уложил меня обратно на постель и склонился надо мной, выцеловывая шею. Подготавливал он меня несколько бесконечных минут, бережно разминая и растягивая мою дырочку. Я нетерпеливо застонал и повел бедрами, намекая, что хочу большего. Его пальцы проехались по чувствительной точке в глубине меня, и я застонал еще сильнее и выгнулся ему навстречу. — Тихо, тихо, мой хороший, — пробормотал Лео и положил другую руку мне на бедро, удерживая. — Ты хочешь, чтобы я тебя упрашивал? — выдавил я хриплым от желания голосом. — Пожалуйста, Лео, я прошу тебя… Он прикрыл глаза на секунду, как будто не в силах видеть, как я прошу, а я развел ноги еще сильнее, молча призывая еще. Он отстранился и почти сразу вернулся, придерживая меня одной рукой, скользкой от смазки, и направляя себя второй. Почувствовав его член, я попытался расслабиться. — Ты такой красивый, — заявил он. — И такой горячий, как будто я взял в руки упавшую с неба звезду. Обычно это мое дело, шептать всякую романтическую ерунду, но сейчас Лео, судя по его лицу, верит всему, что говорит. И я верил ему, и эти слова были такими же сладкими и страстными, как его поцелуи. Он надавил еще и проник в меня, а я сдавленно застонал прямо ему в губы. Лео замер на мгновение и принялся беспорядочно целовать меня, покрывая короткими сладкими поцелуями всё мое лицо, и даже уши. Он осторожно вошел в меня и начал медленно двигаться. Я чувствовал его в глубине своего тела, и мне нравилось, что он с моим телом делает. Он нежно погладил меня по голове и запустил одну руку в волосы, я в ответ выгнулся и поерзал. — Тшш, — он прижался ко мне щекой и запустил вторую руку мне под спину, поддерживая и удерживая меня. — Ты такой нетерпеливый, такой сладкий… Он неожиданно лизнул меня в шею, начиная не спеша двигаться во мне, и это было так хорошо и так чувственно, что я застонал в голос. Он обнимал меня, как самое дорогое на свете, и постепенно начал двигаться всё быстрее, с каждым разом проникая всё глубже. Я снова поерзал и догадался поднять ноги, скрещивая в лодыжках за его спиной. Так было лучше. От моего движения он приостановился и начал двигаться по-другому, более быстро и резко, вминая каждым движением меня в кровать. Я почувствовал, как по виску скользнула капля пота, и Лео тоже заметил это, потому что сразу же почти слизнул ее мягким языком. Не прекращая размашисто двигаться во мне, он приник губами к моей шее, прикасаясь и лаская ими каждый сантиметр. Изредка он отрывался и начинал бормотать что-то полуразборчивое про мое тело и мою красоту. Принимая его в себя, я ни на мгновение не подумал, что делаю что-то неправильно, это был просто еще один способ быть ближе к нему. Он крепко держал мои бедра, резко и глубоко входя в меня, а я выгнулся, как только возможно, отрываясь от постели. Долго, конечно, в таком ритме, я не продержался. Почувствовав в своем теле сладкую истому, я запустил руки к собственному члену и в несколько движений сорвался в оглушительно-приятный оргазм. Я сладостно застонал. Но Лео не остановился, он только немного замедлился. Он продолжал трахать меня, как будто он никогда не устанет. Я мог его остановить, но не стал, мысленно плюнув на всё. В первые несколько минут было немного неприятно, с таким напором в мое тело, только избавившееся от напряжения, но это быстро прошло. Стотч начал бормотать что-то про его принцессу, и эти его слова почти тут же завели меня еще раз. Непривычное ощущение того, что он ценит меня и восхищается, были приятны и непривычны, как и то, что меня трахают. Лепольд, казалось, еще больше завелся от своих же слов, и стал двигаться во мне еще резче, и с тихим писком кончил в меня. От ощущения, что он кончил, за ним последовал и я. Второй оргазм за такое короткое время вымотал меня вконец, мне стало лень, даже думать. Я поднял руки и обнял за шею Лео, нежно его целуя и ловя его сбитое дыхание. Он, не отрываясь от меня, взобрался на кровать и, осторожно обняв меня где-то под ребрами, подтянул меня выше и уложил на подушки. Потом зашуршал чем-то и начал ласково, любовно обтирать меня чем-то влажным. Убедившись, что я чистый, он уселся в постели возле меня и начал бережно гладить меня по голове и волосам, что-то тихо напевая. Устроившись возле него поудобнее и всё еще наслаждаясь приятной расслабленностью, я заснул под его прикосновения и колыбельную. Проснулся я от пиликающего звона будильника. Причем не моего — я бы узнал мелодию, если бы он был бы вообще включен. Я приподнял голову, ища источник звука, и увидел, как Леопольд отключает будильник на своем телефоне. Он куда-то собирается. Я издал протестующий звук. — Продолжай спать, — он потянулся ко мне, взлохаматил волосы и поцеловал куда-то в скулу. — Я скоро вернусь с обедом. Я рухнул лицом в подушку, намереваясь заснуть вновь, но до ушей доносились шорох одежды и тихое звяканье оружия. Я вспомнил про свой меч и кобуру с пистолетом, потерянные вчера в порыве страсти. Перевернувшись на спину, я положил руку под голову и взглянул, чем там звякает Лео. А он уже оделся, причем в форму Профессора Хаоса и теперь сматывал цепь кусари-кама. Потом подошел к стене, где висел мой плащ и погладил его ладонью. Точно так же, как и гладил меня вчера ночью. От этой мысли я окончательно проснулся. Он опять куда-то собрался, но не только за обедом, — не пойдет же он после вчерашнего прямо в костюме суперзлодея. Лео снял с вешалки мой плащ и попытался с ним что-то сделать. Я кое-что прикинул и поднялся с кровати, завернувшись в сбитое ночью покрывало. Натруженные ночью мышцы сразу же протестующе потянуло, но я проигнорировал дискомфорт. — У меня есть идея, — объявил я. — Где мой нож? Заинтригованный, Леопольд подал мне мой же армейский нож, и я деловито перехватил зубами его рукоять, пока закреплял на одном плече Хаоса собственный плащ. Сам плащ был из плотной и прочной ткани и имел ощутимый вес, поэтому понадобилось с десяток булавок, чтобы плотно его закрепить. Он повел плечом, приноравливаясь к весу, и вопросительно взглянул на меня. — Перед тем, как ты сбросил «Мистериона» с крыши, ты спер его плащ, как трофей, — объяснил я. — И теперь хочешь им покрасоваться на публике. Но плащ оказался порванным и заляпанным кровью, потому что ты очень хорошо владеешь своим оружием. Я примерился и несколько раз резанул ножом по плащу, разрывая его и вырывая целый клок ткани. Внимательно оглядел и подправил картинку еще. Теперь мой плащ выглядел, как будто я действительно проиграл в схватке с превосходящим противником. Я уже было собирался резануть ножом по ладони, чтобы испачкать плащ в крови, но Лео остановил меня в последний момент и достал из сумки полулитровую бутыль с темной жидкостью. Открутив крышечку, я капнул на ладонь и понюхал. Настоящая искусственная кровь, и даже пахнет по-настоящему. Аккуратно и достоверно размазав «кровь» по своему плащу, я отошел и со стороны оценил работу. Так намного лучше. — Я тебе новый подарю, — пробормотал Лео. — Ты уже мне подарил незабываемую ночь, — мгновенно ответил я, даже не думая. Лео покраснел немного на скулах, подошел ко мне и погладил ладонью щеку. Потом быстро потянулся ко мне и чмокнул в скулу. Секунду спустя он телепортировал прочь — нести людям страх и тьму и мне заодно обед. Смутился он, с умилением подумал я и положил ладонь на то место, куда пришелся его поцелуй. Широко зевнув, я подошел к окну, отдернул занавески, и солнце слепяще брызнуло мне в глаза. Вчера я провел прекрасный вечер, и ночь за ним последовала не менее прекрасная. Я зевнул еще раз и сладостно потянулся. Долго и хорошо, подняв руки, выгнувшись и приподнявшись на носочках. Покрывало упало на пол, а мышцы от движения снова ощутимо потянуло. Болела спина, бедра и мышцы живота, куда вчера я поймал удар током. И, конечно, задница. Конечно, я предпочитаю самому трахать Лео, но так же хорошо, когда он берет инициативу и мою задницу в свои руки. В этом ощущении, на утро после того, как меня ночью хорошенько отымели, было что-то сладостно-поганенькое. Как бы и приятно, и в то же время какие-то инстинкты во мне безмолвно протествовали, чтобы так по-пидорски отдаваться и быть… ведомым. Но мне понравилось, я был в этом абсолютно уверен. И совсем не против бы продолжить в таком же духе. Немного размяв ноющие мышцы, я направился к компьютеру. Мне бы хотелось знать, как наше представление повлияло на общие настроения в городе. Закинув ноги на стол и полностью проигнорировав боль в заднице, я зашел на основной новостной портал в городе. Заголовки встретили меня кричащими и броскими фразами. «Мистерион мертв» «Фатальная битва на крыше госпиталя «Райские Врата». Просмотрев по диагонали статьи, я остался доволен — всё преподносилось так, как я того и желал. Хаос выглядел классическим злодеем, а я — бесстрашным героем, умершим в этом сражении. Ни малейшего намека или двусмысленной фразы насчет того, что бой был наигранным или спланированным, или на то, что мы встречаемся. Я видел вчера на поле битвы Картмана и мог весьма справедливо опасаться, что он не выдержит и ляпнет что-то. Наверно, он сейчас очень занят — ржал над тем, как я слил бой Хаосу. Обстоятельно так, с самого вчерашнего вечера и до сегодняшнего утра. Я хмурился, разглядывая эти статьи. Я мог бы движением пальца заставить людей забыть о вчерашней стычке. Конечно, пришлось бы основательно пошевелить пальцами, но в итоге все бы точно забыли. С другой стороны, теперь большая часть города, все, кто читают газеты и смотрят телевизор, знают о моем существовании и о моей смерти. Этого я и добивался, с самого начала, когда только приехал в этот город. Чтобы люди помнили меня, а не забывали через пару часов после моей смерти. И если я ничего с этим делать не буду, стоит подумать над легендой о возвращении. Но это будет не сегодня, и даже и не завтра, я успею что-нибудь дельное придумать. Оставив всё, как есть, я отправился на разведку на кухню и в ванну. Приняв душ, основательно вымывшись и, между делом, немного подрочив, я обшарил кухню. Это была действительно маленькая съемная квартира, снятая на несколько дней — кроме воды, на кухне ничего не нашлось. Есть пока не очень сильно хотелось, поэтому я просто вернулся обратно к компьютеру. Я мог бы телепортировать отсюда или сбежать через окно, но сейчас я был «в плену» у Хаоса, а правилам игры нужно следовать, иначе я буду последним мудилой. В новостных сводках была легкая паника — в одном из парков Бруклина среди белого дня и в людном месте появился и всех распугал Профессор Хаос. Пострадавших нет, люди успели разбежаться, но сам факт того, что он всех распугал, уже внушал серьезные опасения — в следующий раз простыми угрозами он мог и не ограничиться. Аналитики уже трубили в прессе, что Хаос ходит с моим плащом как с трофеем, и какой рванный и окровавленный вид имеет плащ. На что и был расчёт. Наскучив развлекаться с новостными сводками, я зашел на Фейсбук со своей страницы. Полюбовавшись несколько минут на запись Картмана, я не стал ее удалять. Я придумал кое-что получше — еще раз этот боров что-то подобное отмочит, я Кайлу подарю кое-какие игрушки для него. И анальную смазку к игрушкам. Пусть они оба вместе рукоблудят, чем на моей странице. Написал сестре — она была рада тому, что я подаю признаки жизни и, в свою очередь, рассказала интересное — наших родителей выписали из клиники, и они остались жить и работать в Денвере. Отец устроился грузчиком, а мать — в закусочную. Простая и честная работа, и, самое главное, они оба были в порядке. Это было очень хорошо. Лео задерживался, я уже было заскучал, когда мне надоело лазить по новостным сводкам. Он готовил для меня еще что-то, иначе бы не стал так задерживаться. Но я не волновался, — Стотч уже большой мальчик; как он вчера меня ночью доказал, он может вполне сам о себе позаботиться. Но лучше всё-таки, если я сам о нем позабочусь. Широко улыбнувшись собственной шутке, я снова залез в интернет. Если бы он не оставил мне компьютер, у меня возникла бы проблема, как себя развлечь до его возвращения, но с подключенным интернетом этот вопрос снимался. Но лучше бы ему поспешить, пока я не опустился до рукоблудства, снова. Где-то в углу зазвонил телефон, мой на этот раз. Я оглянулся и увидел аккуратно пристроенные в углу мое оружие и сумку. Мало кто знал мой номер телефона, и большая часть этих людей считало меня мертвым. А в аду сеть не берет, проверено. Гадая, кто это мог быть, я поднялся и подошел к своей сумке, извлекая телефон, и вернулся на прежнее место. Номер был незнакомый. Помедлив еще немного, я всё-таки принял вызов. Если я тут незнакомых номеров начну бояться, то никаких нервов не хватит.