***
Даша очнулась, когда за окном уже было часов пять вечера. Она могла бы поклясться, что всё это время просто спала, ведь ей даже приснился сон. Правда, довольно странный. Кофейня, Руслан, поцелуй, пирожное… сломанный каблук. А потом… потом темнота. Но от чего голова так болит? И почему так хочется кричать, кусаться, бежать куда угодно, хоть на край света? Неужели это был не сон? Девушка приподнялась на кровати, открыв глаза. Рядом в кресле спал Стасик, Даша уловила едва ощутимый запах печенья с кухни. — Стасик… Стас? — Лаврецкая позвала брата, но тот продолжал дрыхнуть. Девушка вздохнула и встала с дивана, решив для начала отправиться на кухню. Преодолев коридор, Даша застыла у зеркала. Да, видок у неё ещё тот. Взлохмаченные волосы, небрежно спадающие на плечи, опухшее от слёз и сна лицо и глаза, полные страха и усталости. Мятая одежда. Хотя какая к чертям одежда… так, тряпочка, некогда именуемая платьем. Ещё раз вздохнув, Лаврецкая наконец зашла на кухню. У плиты, что-то напевая себе под нос, маячила Ольга. В духовке, похоже, стояло любимое печенье Даши и Стаса — шоколадно-ореховое. — Ой, Даша, ты уже очнулась? — Жукова обернулась и тут же засуетилась вокруг подруги. — Ты садись, я тебе сейчас чаю налью… чего это Стас не следил…? Заснул, что ли? — Да, он давно сидит? — спросила Даша, когда перед ней возвысилась горка ароматного печенья и над кружкой горячего зелёного чая закружился пар. — Да… прибежал с института, а ты лежишь, перепугался… он-то хотел с Никой пойти в кино, а как тебя увидел… словом, прекрасный у тебя брат. — Конечно, я и не отрицаю. Я всегда это знала… — ответила Даша, откусывая кусочек печенья. — Кстати, насчёт обморока… — Я готова слушать! — Оля села поудобнее и подвинула чай ближе к себе. — Ну? — В общем… Даша поведала ей историю о своём неудачном походе в кафе, вследствие которого она чуть не стала жертвой настоящего изнасилования. Ольга слушала очень внимательно, изредка сжимая пальцы в кулаки от злости. — Я порву его! Даш, он же чуть не… — Жукова замолчала, в порыве эмоций стукнув ладонью по столу. — Да как он вообще посмел? — Оль, что было, того уже точно не исправить… но зато мы теперь знаем, что эта кофейня на самом деле бордель. Я-то ещё думала, почему там официантки помечены какими-то яркими браслетами… наверное, по цвету браслета можно найти ту, которую заказал. — Интересно, а он всех девушек туда тащит, или только красивых? — усмехнулась Ольга, вспомнив рассказ Даши про бабу, с которой Русланчик обжимался на скамейке. — Этого я не знаю, да и вообще мне как-то по-барабану. Мне бы вот что узнать — что он мне в пирожное и в кофе подсыпал? Если с кофе я справилась, нечаянно пролив его на платье, хотя следовало бы вылить ему на джинсы, то крем от пирожного я всё равно попробовала! Этот козёл мне им губы измазал, когда целоваться полез! — Может, он сначала поил жертву кофе с этим средством, а потом она теряла бдительность и становилась доступной? — предположила Ольга. — Но почему я тогда шлёпнулась в обморок? Что-то не сходится… — покачала головой Даша, отпив из кружки чай. — Ну, официант мог дозу перепутать, вот ты и шлёпнулась в этот свой обморок! Так что всё тут сходится! Связались ниточки… — Слушай, надо парням рассказать… вместе придумаем, что делать дальше… — внезапно выдала Лаврецкая. Ольга нервно хихикнула. — Вообще-то… Петька был против того, чтобы мы действовали без их подстраховки. А мы с тобой, как всегда, отличились! И потом, он как узнает, что тебя там чуть не изнасиловали, он же задушит этого Руслана! — Остались от Руслика рожки да ножки… — протянула Даша, вытянув губы трубочкой. — Нет, Петька душить не станет, он что-нибудь придумает такое заковыристое, что этот идиот получит вдвое больше ущерба, чем от удушья. Но ты права, мы как всегда… — Хорошо, что никто сфотографировать тебя в роли бабы не успел… А то наши бы тоже в обморок грохнулись, от смеха! — Скорей уж от страха! — засмеялась Даша. — Но Русланчику видишь — понравилось. — Ладно… так, а ты чего сидишь в таком наряде? Сейчас как заявятся наши, и пипец нас двоим! Не сносить мне больше головы… — Почему тебе? — поинтересовалась Даша, убирая кружки и посуду от теста в посудомойку. — Это ведь я решилась на роль дуры-проститутки. — Фи, Даша, что за выражения? — захохотала Ольга. — Ну, во-первых идея с бабой для Русланчика была моя, а во-вторых… Ольга не успела договорить, зазвонил звонок. Кто-то пришёл. — Я открою! — Даша вскочила и помчалась к двери, совершенно забыв о своём наряде. Ольга попыталась её остановить, но было поздно — девушка уже в спешке отмыкала замки. — Привет! Мы тут… — но закончить свою мысль Игорь не успел. Петька раскрыл рот, уставившись на Дашу. Короткое платье. Даша таких никогда не носила. В прихожей валялись туфли на шпильке, на одной из них каблука не было. Сумка в пайетках была грязной от воды из лужи, на которую девушка налетела у подъезда. Плюсом ко всему являлась не до конца смытая с глаз и щёк тушь, а так же ярко-красная помада стояла на тумбе у зеркала. И пусть платье ей очень даже шло, открывало вид на то, что можно было редко увидеть в её мешковатой одежде, беспокойство пронзило сердце острой иглой. — Что здесь происходит? Даша, ты что, заболела? — голос Петьки звучал как-то шокированно. — Пожалуйста, не говори, что вы совались куда-то без нас… — Да и так понятно, что совались! Если висит куртка Ольги, значит точно что-то было и она здесь находится долго! — заявил Игорь, уже разуваясь. — С чего ты взял? — из кухни выглянула Жукова. — Может, я только пришла! — Если бы ты только пришла, куртка твоя находилась бы где угодно, только не на крючке. Не удивляйся так, я давно заметил, что ты не дружишь с вешалками в прихожей. — Ольга надулась. И правда, из-за своего маленького роста девушка привыкла класть куртку на тумбу. Она никогда не вешала её на крючок, это делал только кто-то другой. — К тому же, она абсолютно сухая, а на улице льёт как из ведра! — В общем так, ребят, пойдём на кухню… Ольга тут печенье испекла… — Даша пригласила их на кухню и убежала в свою комнату переодеваться и смывать макияж. Ольга взяла инициативу в свои руки. — Оль, а что тут было? — Игорь решил не ждать возвращения Даши, поскольку считал, что на все эти женские дела им нужно не менее часа. Жукова поставила на стол две кружки с чаем и села рядом. — Я думаю, Даша сама всё расскажет… слушай, Петь, а ты сильно Дашку любишь, а? — Что за вопросы? — насторожился Квитко. Он уже мысленно приготовился к худшему, потому что когда задают такие вопросы, за ними обязательно следует что-то ужасное. — Ну, просто что бы ты сделал, если бы… если бы Дашку чуть не… ну. — Ольга не хотела произносить страшное слово, но не могла подобрать других синонимов. — Её что, пытались убить? — спросил Крузенштерн. Ольга выразительно на него посмотрела, но дуболомистость в парне не дала ему ничего понять. — Нет, не убить… ну… чёрт, как же сказать… Если бы её чуть не сделали женщиной? Парни переглянулись и вдруг расхохотались. Жукова удивлённо уставилась на них. — Чего вы ржёте? — Жучка, ты хочешь сказать что Даша мужчина, что ли? — сквозь смех выдавил Петька. — Да вы что, дураки совсем?! И хватит ржать, Стасика разбудите! — Оля стукнула обоих по рукам. — Ольга, я не люблю, когда ты темнишь. Ты же знаешь, намёков мы с Крузом не понимаем… что случилось? — Да уж, намёков не понимаете, это я знаю… — фыркнула Оля. — А Дашку пытались изнасиловать, только и всего. — Что? — Квитко минуты две сидел в ступоре, а потом едва сдержал в себе крик. — Этот урод её… какого хрена?! — Петь, ты только не волнуйся… — прибежала Даша, уже выглядевшая более менее нормально, а из зала послышался заспанный голос Стаса. — Эй, вы! Хватит орать, я тут сплю вообще-то! — Я же предупреждал, не лезьте никуда без нас! А если бы ты не смогла сбежать от него? — вопил шёпотом Петька, когда компания выслушала рассказ Даши от начала до конца. — Петь, погоди! Выходит, там не кофейня вовсе? — уточнил Игорь. Оля кивнула и пояснила: — Это на самом деле бордель. Просто скрывается под названием кофейни «Взбитые сливки». — Жуть какая-то! — вздохнула Даша. — Ничего, главное, что мы теперь знаем про него всё! А тебе, Даша, не помешало бы сходить в больницу, вдруг там какой-нибудь яд был? — сказала Ольга. — Яд? Нет, это же бред! Ему не выгодно меня травить, ведь меня с ним видела куча людей! — возразила Лаврецкая. — А мне кажется, что как раз-таки наоборот… — протянул Квитко.***