Чёрный бархат

      Экзамены не прошли бесследно для уже уставшего от всего Артура. И несмотря на то, что экзамены подразумевают под собой с точностью до мелкой детали перерисовать абстракционный натюрморт из множества разношёрстной атрибутики, Кёркленд, пожалуй, никогда так не уставал. Эта работа требовала точности и любая деталь неправильно прорисованная на ватмане может значительно снизить оценку. Иван, тот самый новый преподаватель, вероятно, на одного только Артура так откровенно долго засматривался. И это замечала вся группа студентов, но конечно мало кто из них додумался до истины. Многие думали, что Иван очень любит докапываться до Артура, и в каком-то смысле это действительно так, но в шутку, а иногда такие шутки переходят в далеко не безобидные затеи. Например, уже дома мог пугать посреди ночи своим появлением у кровати, следовать за бриттом тенью, побуждать отдаться, овладевая разумом Артура. Но последнее работало лишь два раза.       На твёрдую четвёрку сдав экзамен, Артур вспоминал тот ехидный взгляд лиловых глаз, который, казалось пронзал саму душу. Иван специально снизил оценку, видимо уповая на то, что Кёркленд явится исправлять неудовлетворительный балл, но для этого придётся удовлетворить этого дьявольского преподавателя, и понимая это, бритт мысленно послал Ивана куда подальше, и ничего исправлять не собирался. Да, не самый высокий балл, но всё-таки. Наверное, в какой-то момент Артур решил, что зря выбирает профессию художника, ведь не все живописцы живут как сыр в масле, некоторые становятся известными после смерти. Однако демон пообещал, что ещё при жизни сделает Артура великим современным художником, правда и цена этого слишком дорога. И что за этой ценой стояло — прекрасно ясно. Но Кёркленда не склонить ни на колени, ни к сексу без согласия, ни к употреблению манной каши с комочками. Кремень с трещинкой, так сказать.       Устало вздохнув, Артур добрался до своей мастерской, в которой есть кровать, плюхнулся на мягкую, правда слегка небрежно расстеленную постель, и умиротворённо прикрыл глаза, думая задремать на час другой. Нет, ни о какой дорисовки портрета и речи быть не может. Хотя нужно бы довести это дело до ума. Пусть приходит демон, и делает, что хочет, — Артур будет спать как убитый. Наверное, в тему будет сказать, что Кёркленд асоциален, и общение, даже пусть и короткое, но выматывает бритта порой до такой усталости, что ему хочется закрыть глаза и проснуться только утром. Вероятно, поэтому у Артура толком друзей нет. Но это не беда, ведь есть очень требовательный бес, от которого так просто не отделаешься.       Прошло сравнительно пару минут. Закрыв глаза, Артур прокручивал в голове сегодняшний день, вспоминает свои навыки, в конце концов, а тяжело приоткрыв веки, понимает, что лежит на спине, пусть изначально ничком упал на постель. То есть свои действия, даже в состоянии дрёмы он может контролировать, а сейчас не мог понять, почему его взгляд упёрся в потолок, на котором танцевали причудливые мелкие тени, отдалённо напоминающие чёртиков. А самое главное, лежа на спине — нельзя даже пошевелиться. Ничего подобного ранее с ним не случалось. Страх сковал тело так, что кажется, и само сердце замерло. Артура охватила боль в области грудной клетки, теперь-то замершее сердце стучало как заведённое, а всё потому, что перед кроватью предстала тень, словно сотканная из дымки, и этот силуэт Артур ни с кем не мог перепутать. Едва как повернув голову к широко улыбающейся высокой фигуре, бритта взяла судорога, да такая, что из-за резкой боли пришлось выгнуться в спине, издав болезненный стон, который, по всей видимости, только больше завёл ночного демона. — Известно ли тебе, Артур, что такое сонный паралич? — раздалось словно со всех сторон сразу.       Смех. Такой омерзительный, но притягательный одновременно. А самое главное — голос. От него бритт хотел сойти с ума не самопроизвольно. — Мало того, что ты стал моим преподавателем, так ты ещё и вздумал издеваться? — шикнул Артур, когда понимает, что своим телом он не владеет. Невидимая сила сама им управляет. — Знаешь, — Иван перестал улыбаться, но только на минуту, после, конечно же, лицо его украсила издевательская улыбка, — из всех демонов Ада, что обитают там, я один из самых терпеливых. Ну и как у всех тех, у кого сдают нервы, я наконец должен потребовать своё, а то есть готовый портрет. Сейчас же. — Ты же знаешь, это невозможно. Ты и так заваливаешь меня работой и в довесок экзаменами, из-за которых я остаюсь выжатым как лимон, — на глазах появились слёзы, а всё потому что мало того, что тело не желает слушаться, так и внутри словно всё выкручивает, каждую жилку и кость. — Ну так если я не перестану на тебя давить, ты и делать ничего не будешь, — демон нарочито прогладил ладонью по плоскому животу своей жертвы, получая удовольствие от того, как Артур тяжело дышит, пытаясь унять боль внутри, вздымая грудь. — Ненавижу тебя! — прокричал Кёркленд на всю мастерскую, но как оказалось, кроме него самого никто этого крика не слышал. Ну как никто не слышал, точнее, соседи не могли этого слышать, а вот ночной гость упивался видом на это покрасневшее, слегка веснушчатое личико. — А я тебя люблю. Потому тебя и поторапливаю, — Иван убрал руку с живота Артура, но вместо этого оставил поцелуй на щеке бритта, не забыв сказать: — Не любил бы, — уничтожил на следующий день после согласия на сделку. И знай, у тебя осталось не так много времени, — как-то даже весело бросил демон, вновь испарившись так же внезапно, как и появился.       А стоило ему покинуть Артура, как последнему удаётся пошевелить пальцами рук, и вдруг возвращается способность управлять своим телом. И первое, что сделал бритт, так это спешными темпами вытер щеку, потом вскочил с кровати и схватив с полки тот злосчастный, и всё ещё незаконченный портрет, приняться за его завершение, судорожно приговаривая это: — Не так страшен чёрт, как его рисуют.       А до завершения работы далеко. Да и сон как рукой сняло. На утро Кёркленд заснул с дикой головной болью, и конечно на занятия он не пришёл.       Объяснительную, почему не явился на занятие, Артур естественно не написал, да и зачем, когда сам Иван всё прекрасно знает. Но позже, очередное занятие окончилось, и Артур решил перехватить своего преподавателя у выхода из училища. Со стороны это выглядело не очень любезно, когда студент хватает за рукав рубашки своего преподавателя, последний обязательно должен возмутиться, но это не тот случай. — Ты что-то хотел? — звучит так мягко и даже ласково, что Артура вновь бросает вначале то в жар, то в холод. Крик от противоречивых эмоций бритту обеспечен. — Да, хотел! — хмурит брови, повышает тон. — Как ты и велел, я близок к завершению твоего портрета, будь он неладен! — Прекрасно. Видишь же, можешь, когда хочешь. Моя кисть-таки помогла.       Артуру настолько надоела эта самодовольная улыбочка, что её хотелось просто взять и стереть с этого лица напротив. Правда Кёркленд не сразу опомнился, когда чужие губы завладели его собственными. Это был настоящий шок, что вначале бритту хотелось резко отпихнуть Ивана от себя, но получилось у него это сделать, когда демон сам захотел разорвать поцелуй. — Ты что творишь?! — возмущению нет предела, Артур вытирает тыльной стороной ладони свои губы, чуть ли не плюясь. На самом деле он бы не повёл себя так резко, будь это произошло в помещении, где никого нет. — Захотелось поиграть на публику? Одногруппники уже догадываются, что я, якобы, на тебя глаз положил!       Эмоции. Иван так любил, когда этот выскочка выплёскивал их, находясь на грани. Взяв ситуацию под свой контроль, демон движением одной руки ухватил бритта за талию и прижал к себе, полушёпотом выдав: — Да ты не только на меня глаз ложи, ты и сам можешь на меня лечь.       Не описать словами, каким алым заревом окрасилось лицо Артура в момент произнесённой фразы таким одурманивающим голосом. Та сумка с художественными принадлежностями с глухим грохотом упала с плеча на пол у ног двоих. Кёркленду по неволе пришлось упереться ладонями Ивану в грудь, так как другой альтернативы не нашлось. И так же по неволе пришлось взглянуть в мистически-фиолетовые глаза. Это получилось на автомате, дьявольские чары снова сыграли с горе-художником злую шутку. — Всё тебе мало, — вяло произносит Артур, не сводя взгляда с этих глаз. — Откуда ты на мою голову взялся? — Так ты меня сам призвал.       Кёркленд скривил губы. Его раздражала ситуация, в которой находится, а выпутаться и освободиться из этих ручищ ему ничего не мешало. — Отпусти меня. Мне нужно заняться другими работами в моей мастерской.       Иван без проблем расцепил руки, и тогда бритт отряхнувшись, подняв свою сумку, ушёл по-английски, правда взглянуть на своего мучителя не забыл. Демон всё стоял на том же месте, улыбаясь каким-то своим замыслам. Артур почти наверняка уже знал, что эта ночка тоже принесёт с собой сюрпризы, и лучше такие сюрпризы не принимать. — Если бы ты знал, Арти, как близок ты к своей мечте, — прокомментировал Иван, смотря, как всё дальше и дальше уходит его самый любимый студент.       С облегчением Артур мог вздохнуть только тогда, когда училище не было видно на горизонте. Парк — самое оптимальное место, чтобы посидеть на рандомно выбранной скамейке и подумать о своём, о вечном, так поступил и Кёркленд, засев поодаль ото всех. Положив ногу на ногу, болтая одной в воздухе, ему в голову пришла мысль окончить это художественное училище и уехать в другой город, чтобы никогда отныне не встречаться с Иваном. Но от него прятаться бесполезно, тот испод земли достанет. Человека провести можно, а вот демона…       В ходе безрадостных мыслей, Артур достал из своей сумки альбом, что-то на подобии скетчбука, и принялся увлечённо что-то черкать простым карандашом по бумаге. И в ходе рисования, увлёкся своим делом настолько, что не заметил, как высунул язык. Видимо, в этом парке бритта настигла муза.       А ещё он испугался, услышав напротив женский смешок. — Кто здесь?       Как оказалось, рядом на скамейку присела девушка довольно приятной наружности. Отчего-то незнакомку заинтересовал этот увлечённый рисованием молодой человек. — Не бойся меня. Можно мне глянуть, чем ты увлечён? — К-конечно, — Артур так просто согласился, словно эта девушка была ему подругой, но на деле это может оказаться новой знакомой с хорошими связями. — Ух-ты! — перелистывает лист за листом, поражаясь фантазии художника и многогранностью его умения изобразить мысли в голове на белых, пустых листах. — Так много всего рисуешь! Наверное, пол-ночи проводишь за скетчбуком. — В каком-то смысле это так, — Артур неловко почесал затылок, надо же, его творчеством заинтересовались со стороны. Это может быть шанс. — А вообще, художники могут всю ночь!       Девушка коротко просмеялась, прикрыв смешок ладонью. Её насмешил этот срывающийся, ломанный голос. — Всю ночь, говоришь? Мне неловко, что я сразу так попросила тебя показать твои рисунки. Моё имя Анна. А тебя как зовут? — девушка протянула ему руку для рукопожатия, и ответ не заставил себя долго ждать. — А я Артур, — ему показалась эта особа странной… Странно знакомой; Платинового оттенка волосы, фиалковые глаза, мягкая улыбка… — Слушай, раз ты так круто рисуешь, у меня есть к тебе предложение. Думаю, с твоим пристрастием у искусству, ты не откажешься.       И дослушав до конца это предложение, Артур согласился. Стоило ему окончить художественное училище, как почти ли не на следующий день последовал предложению знакомой, и прямиком отправился в центр художественной живописи. Показав директору свои работы, тот оценил их по достоинству. Но большую славу Артуру принёс тот самый портрет демона. Да так он и назывался «Портрет демона». На первый взгляд может показаться, что это ничем не примечательная картина, но многие посетители, что приходили на выставку, ощущали холодок по коже от этого взгляда. На вопрос посетителей, почему от портрета так веет холодом, Кёркленд лишь пожимал плечами, ссылаясь на название самого портрета.