***
Юнги проснулся после десяти часов утра и обнаружил себя сидящим в кресле и положившим голову на стол, который был завален всякими бумажками с формулами, тетрадями и учебниками. Посмотрев на часы, парень понял, что уже опоздал, причем прилично, поэтому мгновенно встал, громко выругавшись. Обычно он не ложился так поздно в те дни, в которые планировал пойти в универ, но сегодняшний стал для него исключением. Хоть у него теперь болели ноги и спина из-за неудобной позы сна, но он хорошо провел вчерашний вечер. Всё же приняв решение в пользу учёбы, Юнги начал собираться и вскоре вышел на мороз из теплой уютной квартиры. Такая перспектива его совсем не радовала, но пойти стоит, потому что посещаемость — дело достаточно важное, хоть и неприятное. Мин не знал, стоит ли ему поблагодарить Хосока или нет, поэтому находился в раздумьях, правда, его мысли витали немного дальше, где-то около шатена с именем Пак Чимин. Однако, все его раздумия оказались напрасны, потому что когда Мин пришёл в университет к концу первой пары, то отметил, что Хосока здесь нет и явно не будет. Юнги, конечно, жаловался Чону на память, и на то были свои причины, но он не мог припомнить, чтобы парень говорил, что не пойдет в университет. Этот поступок пока оставался для него загадкой. Поскольку до перемены оставалось ещё около двадцати минут, Юнги решил пойти на крышу и покурить. Он часто там бывал, потому что в это место обычно никто не ходит, разве что за редким исключением. Там его никто не будет трогать, и он просто сможет подумать о своём, сможет отдаться своим мыслям с головой. Остановившись у перил, Юнги уже закурил сигарету. Курение уже будто стало его утренней традицией. У каждого человека есть вещь, которая успокаивает его на уровне самовнушения. У Юнги это были сигареты, и он уже сам не помнил, как это всё началось. Давно было. — Айгу, я не знал, что ты куришь. Выброси это. Не успел блондин среагировать, как сигарета из его рук уже была выброшена за перила и полетела вниз. Повернувшись с крайней степенью удивления и непонимания, Мин увидел Чимина. — Ты на хрен это сделал? — Юнги, тебе не стоит курить. — Уважение, — бросил парень и обвёл собеседника взглядом. Он прекрасно знал, что у Чимина есть первая пара, тем не менее, он сейчас был прямо перед ним. Причем был шатен без даже самой тонкой куртки, в одной из своих привычных футболок, рукава которой едва ли закрывали предплечья парня. Пак только недовольно хмыкнул и убрал руки в карманы. — Ну и ладно, через какое-то время ты сам предложишь мне называть тебя по имени. Хён, — добавил Чимин и поёжился. — Ты почему без куртки на холод вышел? — уже более спокойно спросил Мин. Если бы перед ним стоял кто-то другой, даже тот же Хосок, он бы знатно получил, но на Чимина ему не хотелось злиться даже чисто подсознательно. — Да так, — Пак отмахнулся. — Вышел из класса, увидел, как ты идешь куда-то, и мне стало интересно. — Марш внутрь, — Юнги слегка подтолкнул парня в плечо, чтобы он зашёл в университет, на что тот только что-то буркнул в ответ, но всё же послушался блондина. Дождавшись, пока Юнги зайдет следом, Чимин вдруг подался вперёд и крепко обнял его, вводя в ступор. Мин не привык, что его может кто-то обнимать, да и у него было приличное напряжение при близком взаимодействии. А Чимину хотелось обниматься. Очень, очень хотелось, хотелось стать с Юнги ближе, ощущать, что он рядом, что он его соулмейт. — Что, Юнги-хён, не привык к объятиям? — Чимин улыбнулся, отстранившись. — И да, я вчера заснул, прошу прощения. Ладно, я пошёл на пару. Бросай курить, хён, бросай, — под конец отчеканил парень и быстрым шагом направился к себе в кабинет. — Я прослежу! — бросил он ещё через несколько секунд и скрылся за поворотом, чувствуя, как щеки заливает румянец. Юнги же простоял некоторое время в ступоре. Он пока что не понимал характера Чимина, ведь парень был слишком солнечным и радостным. В принципе, как и говорил Хосок. Ребенок ребенком, но при этом он проявлял к нему такую заботу, будто знал его всю жизнь и ничего для него не было важнее, чем Юнги. Он не ожидал, что Пак так скоро узнает о том, что Мин курит, но что сделано, то сделано. Скрывать что-то от соулмейта, особенно когда он делает шаги тебе на встречу, как минимум нелогично.***
— Знаешь, Хосок, у твоего друга был паршивый врач. Чон нервно глотнул кофе из чашки и аккуратно поставил её на стол. Последние полдня только этот напиток помогал ему держаться в тонусе. Он сильно волновался за Юнги, и если бы он просто наблюдал за всем со стороны, его бы замучала совесть. Напротив него сидел широкоплечий брюнет и задумчиво прокручивал карандаш в руке. На его бейджике было написано "Ким Сокджин", а рядом, под именем, находилось слово "психотерапевт". — Мне вполне понятны твои подозрения, — продолжил парень. — Те симптомы, что ты описал, вполне похожи на диссоциативное расстройство идентичности, да и то, что ты говоришь про метки... Не понимаю, насколько тупой врач мог ему попасться, чтобы сказать ему, что у него болезнь Альцгеймера. Ким недовольно фыркнул, что-то черкнул в своем блокноте и сразу закрыл его. Парень крайне возмутился, когда выслушал историю Чона о Юнги. То, что рассказал красноволосый, даже немного задело Джина. Хосок знал о Юнги очень много; они дружили уже четыре года и успели стать друг для друга лучшими друзьями. Мин часто жаловался на память, причем мог в один день сказать, что идеально помнит материал урока, и это было действительно так, а на следующий день блондин не помнил ни сам урок, ни, естественно, того, что было на нем. Однако вскоре он мог снова вспомнить всё это и удивлённо смотреть на Хосока, которому говорил ранее, что ничего не помнит. Из-за этого у Хосока начали закрадываться мелкие подозрения. Позже, когда их с Юнги дружба стала ещё крепче, Юнги рассказал про то, что такое у него происходит достаточно давно, и он не раз ходил к врачу, пил таблетки и тому подобное, но ничего не помогло, поэтому он забросил это дело. Все подозрения Хосока развеялись, когда вчера он увидел на запястье Мина имя "Ким Тэхен". Он никогда не обращал внимание на запястья Юнги, так как всегда четко знал, что его соулмейт — Пак Чимин. Этот момент просто ввёл его в ступор, после чего он не мог сосредоточиться на материале пары. — Сокджин-хён, мы так давно с тобой дружим, а ты ничуть не изменился, — Хосок коротко улыбнулся. — Ты сможешь мне помочь? — Конечно смогу, — Джин перевёл взгляд на свое расписание. — Только у меня все дни на этой неделе забиты. Приходи через неделю в это же время, и друга своего захвати. Пойдет? — Спасибо, хён, — Хосок словно засветился. Джин улыбнулся. Эта история его чем-то притягивала, да и была она достаточно необычной, он ещё ни разу не встречался с таким. Тем более, Киму правда очень хотелось помочь Чону. — Хосок, знаешь, ты очень хороший друг. Юнги крайне повезло с тобой.***
— Чонгук, ты не знаешь, это нормально? Чимин задумчиво смотрел на свою метку и поворачивал руку то вправо, то влево, рассматривая имя на ней. — Что не так? — Чон повернул голову к соседу, а потом перевел взгляд на его руку. — Она посерела. Чонгук недоумевающе посмотрел на Чимина. Сейчас он видел на руке такую же обычную метку, как была и у него самого, поэтому он искренне не понимал, почему старший так беспокоится. — Что ты имеешь в виду? — Когда я встретил Юнги, она была темного цвета. Очень темного. Сейчас она немного посветлела. Это происходит периодически. В какой-то момент Чонгуку захотелось слегка задрать свой рукав и сравнить, но он подавил это желание. Он знает, что у Чимина метка темнее, а всё потому, что у него есть соулмейт, и он нашел его. Правда, по этому поводу у Чона были свои подозрения, но они оставались лишь подозрениями, поэтому парень решил не озвучивать их. — Я не знаю. Я не специалист в этой сфере, хён, да и соулмейта у меня нет, спроси у кого-то, кто знает. — Ладно, — Пак вздохнул и откинулся на спинку кресла, понимая, что пора приступать к домашнему заданию. Его метка не пропадет, он выяснит это попозже, а учитель его хорошенько отругает, если на завтра он не сделает свою работу.