Люмен Истуар, и мы вас предупреждали IV

      Венди была в восторге от Парижа, столь непохожего на родную Флоренцию. Её наставница, Элеонора Грандини, пожелала посетить Всемирную выставку: немало времени они проводили в павильонах, однако кроме того уже побывали на премьере «Эсклармонды», в Лувре и в музее Клюни. И опера, и музеи, и сам город — всё это восхищало юную путешественницу.       Но сегодня особенный день. Сегодня — дебют Венди на балу. Большой приём даёт в своём салоне давняя знакомая синьоры Грандини.       Белое платье и тонкая нитка жемчуга на ключицах, изящная скромная причёска — Венди заглянула в зеркало у входа в зал, убеждаясь, что всё в порядке. Рядом её лучшая подруга почти в точности повторила движение. Шарль тоже дебютировала сегодня и тоже робела, хоть скрывала это изо всех сил.       Салон Мары де Гир сиял строгой роскошью; синьора Грандини представила девушек блистательной хозяйке, а после — сыновьям своих приятелей, и те провели их в первом туре вальса.       …Спустя полчаса и несколько танцев Венди обнаружила, что осталась одна: наставница отошла побеседовать с подругой, а Шарль вдруг пригласил потанцевать бойкий парнишка в синей кадетской форме.       Она в задумчивости провожала их взглядом, когда рядом раздался твёрдый и прохладный голос:       — Мадемуазель, не изволите ли составить мне компанию на этот танец?       Венди подняла глаза на незнакомца, чтобы ответить по этикету… и онемела. Не от восторга, как пишут в куртуазных романах, которые она порой не без удовольствия читала, а от страха.       Позже она сама не могла объяснить, что так напугало её в подошедшем мужчине.       Не то, что он был старше её, наверное, втрое. Не внешность — в ней не было ничего отталкивающего, — или манеры — он держался весьма подобающе. Только взгляд тёмно-синих глаз казался убийственно-тяжёлым. Венди обмерла под этим взглядом, не зная, куда деть себя и что ответить.       Но чудовищное напряжение момента развеялось, когда её плеча коснулась нежная рука.       — Синьора Грандини, — наклонил голову суровый кавалер, и Венди с тайным облегчением выдохнула. — Вы, как и всегда, обворожительны.       — Граф Акнология, — синьора величественно подала руку для поцелуя.       — Не ожидал встретить вас здесь. Эта очаровательная юная мадемуазель, которую я как раз пригласил на танец, — ваша воспитанница?..       Венди могла бы сказать, что не приняла приглашение, но природная робость лишила её слов. Так что, обменявшись с синьорой Грандини парой светских фраз, граф Акнология подал ей руку в белой перчатке и повёл к танцующим парам.       Он вёл в вальсе уверено, держал её даже бережно, но Венди никак не могла справиться с паникой. Слышала стук своего сердца громче, чем музыку, и не ошибалась в фигурах только потому, что твёрдые руки кавалера не давали ступить не в ту сторону. Она не отрывала взгляда от пуговиц на мундире графа, а в голове крутились слухи, всплывшие в памяти при звуке его имени. Аристократ с тёмным военным прошлым; смертоносный дуэлянт, не знающий поражений; мизантроп и женоненавистник. Но если так, зачем ему танцевать с юной дебютанткой? Венди не была о себе столь высокого мнения, чтобы считать, будто могла с первого взгляда очаровать такого сурового господина…       Когда через два года граф Акнология попросит у синьоры Грандини её руки — Венди снова поначалу не найдёт слов для ответа. Но вовсе не от страха.

январь 2017 Хельга